Записки графоманки. Мы в ответе за тех, кого приручили. Тимоша.

Если бы пятнадцать лет назад мне сказали, что совсем скоро в нашем доме поселится собака, я бы долго смеялась и крутила пальцем у виска. Это был нонсенс, такого просто не могло быть!
Никогда в жизни я не мечтала о щенке, не просила в детстве завести кошку или хотя бы хомячка.
 
Говорят, всему свое время… Мое наступило в достаточно зрелом возрасте.
 
Все началось с того, что одна из наших коллег попала в щекотливую ситуацию. Собачка ее мамы – болонка-полукровка или как теперь говорят «метис болонки» - Джуля, ощенилась. Беременность была плановой: для здоровья. Хозяева нашли во дворе подходящего кобелька той же полу-породы. Его владельцы были только рады возможному союзу и даже пообещали помочь пристроить щеночков. И вот 26 марта 1997 года на свет появились 4 щенка – две девочки и два мальчика. Однако радость была преждевременной. Как это часто случается в реальной жизни, отец мгновенно испарился вместе со своими хозяевами, а мать моей коллеги срочно отбыла на Оку открывать дачный сезон. И пристраивать щенков пришлось Людмиле.
 
Находясь в глубочайшем шоке от страха, что все четверо поселяться у нее навеки, Люда развернула беспрецедентную рекламную кампанию. Каждому встречному она рассказывала о красоте, уме и талантах Джули-мамы, о прелестных щенках, и наконец, о том, что каждый уважающий себя человек просто обязан иметь дома хотя бы одну небольшую собачку.
Результата не было.
Все слушали, восхищались, сочувствовали, соглашались, но брать щенков никто не хотел.
Я тоже слушала, улыбалась и молчала...
 
У меня очень хороший характер: я никогда не совершаю глупости спонтанно. Я совершаю их после долгого обдумывания, взвешивания всех «за» и «против», анализа всех последствий.
 
Дело в том, что в это время в нашем доме поселилась скука. Моя мама в тоске и безделье «вставилась» в телевизор, просматривала все мексиканские сериалы и предвкушала нескорый отъезд на дачу. И пока я думала, взвешивала, анализировала, ветер перемен уже шевелил занавеску на нашем окне.
 
Мое согласие взять щенка прозвучало подобно грому среди ясного неба. Никто не понимал, зачем мне это нужно, мама восприняла известие как шутку, да я и сама не очень осознавала, что меня ожидает.
 
Наступил час Х: 26 апреля 1997 года малюсенький, размером с ладошку, белоснежный клубочек приехал в спортивной сумке на ПМЖ в нашу квартиру. Он был такой забавный: очень белый, с черным влажным носом, черными пуговками-глазками и крохотным хвостиком. Полюбоваться на новосёла прибежала соседка. Щенок с удовольствием позировал, дефилировал по столу и, вообще, радовался всеобщему вниманию. Публика умилялась.
 
А ночью начались будни…
Все эти глупости с грелкой и будильником в корзинке у нас не прошли. С первой ночи Тима, так мы решили назвать щенка, стал спать в хозяйской постели. И сразу расставил все по местам, продемонстрировав характер решительный и бескомпромиссный. Первый месяц был самым «веселым». Мы «гуляли» по квартире в три часа ночи и обязательно всей компанией. А потом Тима просыпался уже в пять утра, и вновь требовал всеобщего внимания.
С едой и вовсе была «песня»: все, что согласно умным книгам должен есть маленький щенок, им отвергалось, а вот что бы ему хотелось скушать, не сообщалось, так как человеческого языка Тимоша в ту пору еще не знал.
 
Очень скоро я поняла, в какую авантюру влипла. Но было поздно! Быстро растущее кипенно-белое существо не просто поселилось в сердце, оно проросло там корнями.
 
Через месяц щенку сделали прививки, и он отбыл на дачу вместе с моей мамой, давно уже томящейся в тревогах об урожае. Именно там, на природе и свежем воздухе с Тимошей произошли два знаменательных события, оказавшие влияние на всю его дальнейшую жизнь.
Первым была встреча с котом.
 
Наша так называемая дача – это дом, в котором мама провела золотую пору девичества, и где теперь жила ее младшая сестра. Будучи женщиной незамужней, тетка Нина, как и положено старой деве, коротала жизнь с котом: полуторогодовалым Барсиком.
 
Тимоша по причине младенческого возраста еще не мог составить маме и тетке компанию на огороде. Поэтому днем его оставили дома, в картонной коробке, для уюта и тепла выстланной старым одеялом. Когда в первый же вечер кот Барсик заявился домой после ударной вахты с соседскими кошками, он был обескуражен неожиданным постояльцем, а главное тем, что сам вдруг перестал быть в доме главной фигурой. С недоумением наблюдал кот за всеобщим восторгом, за тем, как щенок бегает по комнатам и (о, ужас!) гадит на ковры. Свой протест Барсик выразил просто и незамысловато: справил нужду в спальне. Нина фурией носилась по дому и трясла перед его носом веником. И это было неслыханным оскорблением! Мщение свершилось незамедлительно и по адресу. Кот вальяжно разлегся в Тимошиной коробке. А мой белоснежный «заяц» сидел рядом и горестно подскуливал.
 
Все разрешилось мирно: из сарая принесли коробку побольше, на две персоны.
И все лето Тима проводил сиесту бок обок с Барсиком.
С тех пор он считает всех котов и кошек своими родственниками.

 
Ну, в крайнем случае – близкими друзьями.

 
Второе важное событие произошло чуть позже, когда Тимоша немного подрос и уже носился по усадьбе, стремясь везде успеть и всем оказать посильное содействие. В тот вечер долго собиралась гроза. Черные тучи заходили то с запада, то с востока, где-то за лесом приглушенно погромыхивало. Наконец, когда почти стемнело, упали первые теплые капли. И мама метнулась раскрывать парник над огуречником. Пропустить такое приключение не смог и Тима. Он нёсся впереди по дорожке, мешался под ногами у теплички.
И вдруг страшный сполох разорвал небо, удар грома прижал к земле всё живое. В ужасе щенок забился в угол парника, туда, где пленка прибита намертво и, крупно дрожа, слушал, как сильный дождь выбивает дробь над его головой. Сгоряча, мама не сразу поняла, что случилось. И пока она вытаскивала перепачканного землей и смертельно напуганного Тимоньку, гроза утихла, а сама она промокла насквозь.
 
С тех пор Тимоша боится грозы, а предновогодние вечера с фейерверками и петардами превратились для нас в ад.
 
Через год он вернулся на дачу уже взрослым псом и окончательно разочаровался в деревенской жизни. Тима оказался скорее дачником, чем селянином.
 

 
Нет, он с удовольствием носился по грядкам вдоль забора, облаивая проходящих мимо, азартно гонял ворон и спал в тени под старой вишней.
Но вся эта увлекательная жизнь могла длиться от силы два дня. На третий жара, мухи и колкая трава под ногами начинали утомлять и раздражать.
 

 
То ли дело жизнь в городе! Уютная квартира, мягкие диваны и кресла, полутень и тишина… Мечта сибарита!
 

 
По складу своей натуры Тимоша относится к тем счастливцам, кто не умеет скучать в одиночестве. Он находит развлечения всегда и во всем.
Утром, стоило мне уйти на работу, Тима усаживался перед входной дверью и начинал выводить рулады на разные голоса и в различных тональностях. Вы догадываетесь, кому было посвящено это творчество? В своих балладах он признавался мне в любви и сообщал о том, как скучает. Исчерпав репертуар, терпение соседей и изрядно утомившись, примерно через час артист менял диспозицию, переходил к окну.
 

 
Здесь его ожидала очередная серия дворовой «Санта-Барбары»: по дороге куда-то спешили прохожие, дети гуляли на площадке, мимо окна пролетали голуби. За всем нужен был присмотр и суровый контроль, тем более что иногда под нашими окнами проходили чужие собаки. И Тима, очень громко, без стеснения и почти не выбирая выражений, объяснял им с четвертого этажа правила поведения четвероногих в мегаполисе.
Так проходили дни, месяцы, годы.
 
Конечно же, Тимоша – это собака моей мамы.
 

 
Вместе с ней он гулял, смотрел телевизор, спал, сидел рядом, когда она болтала по телефону. Если считал, что разговор затянулся или его тема исчерпана, громко лаял в трубку. Собеседникам ничего не оставалось, как скомкав беседу, распрощаться. Именно мама приучила его «вытирать рот» после еды и «смотреть в окошко».
Когда она лежала в больнице, он тосковал, когда болела дома – жалел. В последний месяц своей жизни мама очень ослабела, но поблажки себе не давала, старалась ходить по квартире. Тима сопровождал ее всюду нога к ноге.
Он был с ней до последней минуты и очень тяжело перенес ее уход.
 

 
Но, не будем о грустном.
Если бы меня сейчас спросили, что оказалось самым сложным в содержании собаки, я бы ответила: «Утренние прогулки и болезни». Как бы рано мне не приходилось вставать, я отвожу стрелку будильника на час назад. Так исторически, вернее, физиологически, сложилось, что прогулки нашего пса длятся сорок-шестьдесят минут.
 

 
И я иногда с недоумением и любопытством смотрю на владельцев крупных собак, умудряющихся уложиться в четверть часа.
 
Тимоша – джентльмен и рыцарь. Никогда в жизни он не позволил себе нагадить в квартире или на приусадебном участке. И хотя мне проще убрать с пола, чем бежать с ним на улицу в половине четвертого утра, его внутреннее благородство вынуждает нас выбирать именно второй вариант.
 
И еще – он защитник и правдолюб. Только эти черты заставляют «зайца Тиму», невзирая на немыслимую разницу в весе, возрасте и полное отсутствие (в последний год) зубов, бесстрашно ввязываться, а иногда и затевать драку с собаками бойцовских пород.
 
Тима – полноправный член нашей семьи.
В ванной висит его персональное полотенце, у него есть свое мыло, шампунь и расческа. И каждый раз, вернувшись с прогулки, он садится на ковер в холле, дожидаясь, когда его пригласят в ванну и никогда не пройдет в комнату «грязный».
Так как собака спит с нами в одной постели
 

 
и еще очень любит «целоваться», то два раза в день после прогулки Тимоша «моет лапы», то есть лапы, живот, особое место под хвостом и «рот».
 

 
Все это - в определенной последовательности и не дай Бог что-то забыть.
Потом я обтираю мокрую шерсть махровым полотенцем, и Тимоша несется в комнату вытираться на специальном коврике. Затем по расписанию – еда.
А после еды очередной аттракцион: Тима «вытирает рот», то есть, задрав хвост, проезжает мордой по коврику в одну сторону,
 

 
затем в другую.
 

 
А с чистой моськой можно и в мячик поиграть.
 

 
Так продолжается уже пятнадцать лет.
За эти годы мы научились без слов понимать друг друга. По тому, насколько напряжен его хвост, я догадываюсь, чем может обернуться нечаянная встреча с незнакомой собакой. По выражению моего лица он знает, когда нужно сочувствовать: подсовывать холодный мокрый нос под руку и лезть целоваться. Если ему страшно или он просит прошения, то кладет мне на плечо голову, громко и протяжно вздыхает в ухо.
Возмущаясь, трясет головой и фыркает так сильно, что взлетают метелки на его ушах. На мой призыв: «Иди скорее, привяжемся, а то там собачка», он уже не несется сломя голову выяснять настроение этой «собачки», а спокойно дожидается, когда я возьму его на поводок. В глубине души он уверен, что я трусиха и только его поводок в моей руке вселяет в меня бесстрашие и позволяет мирно продолжить путь.
И еще он давно уже не ждет меня у входной двери, а предпочитает охранять квартиру на пуховых подушках в спальне.
 
Завтра, 26 марта 2012 года, у Тимы день рождения. Ему исполнится пятнадцать лет.
 
Наверное, моя жизнь была бы не менее интересна и насыщенна, если бы я тогда промолчала и не взяла щенка. Но теперь без собаки я ее не представляю…