"О бедном кауром замолвите слово..."

Холеный конь, с роскошной гривой,
Знаток булыжной мостовой,
Кладет мне морду на колени -
Еще не старый, но смешной!
 
Он ржет, натягивая повод,
От нетерпения дрожа,
Но близкой осени приметы
Все чаще в воздухе кружат.
 
А те, что рвут поводья с ходу,
Пускаясь рысью и в галоп,
Ему сочувственно кивают:
Порода - да, но пыл - не тот.
 
Они легко его обходят
В неравной схватке и борьбе...
А он - с прекрсаной родословной
И благороднее - вдвойне!
 
Жокею душу доверяя
И лошадиную судьбу,
Он чует - жеребцы лихие
Его на скачках обойдут.
 
Он чует холкой и ноздрями,
Как зреет в стойле тихий бунт...
А ту каурую подругу
В другие ясли отведут.
 
Ее отчаянное ржанье -
Тоски удушливый хомут:
Быстрее овода, и жалит
Острее, чем жокейский кнут!
 
А те, что рвут поводья с ходу,
Ломая шею, выгнув круп,
Уже несут свою победу,
Как пену меж горячих губ.
 
Тогда, отчаянье скрывая,
Еще не старый, но смешной,
Он вспоминает луг цветочный,
Ковыль печальный и седой...
Стучит копытом по асфальту,
А кажется - по мостовой.