Сказочная несправедливость. Часть 4

Предыдущая часть
 
О чем мы с Вами сейчас говорили? Нет, ДО агатовых подсвечников? Да-да! Так вот, мы собирались в церковь. Я уже давно отчаялась говорить что-то Эльзе прямым текстом... она была так обидчива! Чуть что - дулась на меня и отворачивалась. Поэтому я обронила просто в пространство что-то вроде: "Ткань, которой обтирали лошадей, не кладут на бархатные подушки". Я имела в виду ее платье! Чтобы она переоделась! Это уже после подслушавшие нас слуги переиначили мои слова - будто бы я обозвала Эльзу навозной тряпкой! Вы же понимаете, что я при моем отношении к этикету не могла позволить себе произнести ничего подобного! А знаете, как отреагировала эта взбалмошная девчонка? Она буквально пронзила меня ненавидящим взглядом и заявила без тени раскаяния: "Хорошо, сестрица, я доберусь отдельно". Это "сестрица" из ее уст звучало просто издевательством! Я-то знала, что она не считает меня сестрой! С этими словами она вскочила ВЕРХОМ на коня, как мальчишка! Так, что у нее юбка чуть не до колен задралась! От такого бесстыдства мы все просто ахнули... Надо ли уточнять, что с тех пор мы старались держаться на людях как-то раздельно от Эльзы... Нет, мы не осуждали ее... Осуждать ведь - грех... Но всему есть предел! Мы с матушкой не для того столько сил и времени затратили, стараясь утвердиться в светском обществе (а матушка к тому времени была уже не последней дамой, ее принимали во многих достойных домах), чтобы теперь эта ненормальная позорила нас своими сумасбродствами, сводя на нет плоды нашего титанического труда! Ей-то было все равно, она никогда не знала нужды, и то, что у нее было с детства, воспринимала, как должное... Но мы с матушкой хорошо помнили нищую лавчонку и пьяных трактирщиков... И ценили ту жизнь, которой добились теперь.
 
Да, так вот, у Эльзы была тетушка... она, знаете ли... Что? Про тетушку уже рассказывала? Ну, вы простите уж старуху! Да нет, я - старуха... Фу! Перестаньте мне льстить! Ха-ха-ха! Далеко пойдете, молодой человек!... Ну, ладно... В общем, не знаю, о чем они там с Эльзой все секретничали... Да и не интересны мне вовсе чужие секреты! Только Эльза ничегошеньки у своей тети полезного не переняла... Зато матушка пыталась как-то облагородить Эльзу, заняться ее воспитанием... ну, хоть немного! Эльза ведь была еще и лентяйкой - совершенно не хотела постигать науку домоводства... Матушка пыталась научить ее вести доход и расход, рассчитывать, сколько денег следует выдавать слугам на какие нужды и как требовать отчета о потраченных средствах. Я учила, как нужно смотреть на молодых господ, чтобы с одной стороны заинтересовать их, а с другой - не спровоцировать на непристойности... как с достоинством поворачивать голову, как отвечать на комплименты... Но и то, и другое было бесполезно. И все же мы не махнули рукой на Эльзу! Несмотря на ее упорное сопротивление и своеволие, мы до конца пытались исполнить по-отношению к ней долг сестры и мачехи... Матушка советовалась с пастором по поводу воспитания падчерицы. Тот оказался человеком разумным и строгих правил. Он быстро все "разложил по полочкам": пояснил, что и аккуратность, и умение вести себя в обществе - это, конечно, важно для благонравной девицы, но ежели она действительно так упряма и своенравна, то прежде следует сломить ее гордыню, воспитать в ней покорность старшим, трудолюбие и послушание. А уж после - заняться прочими науками. Послушание пастор рекомендовал вырабатывать, понуждая девицу выполнять приказания матушки, не обсуждая их, даже если ей непонятен их смысл. Она должна не вступать в пререкания, а учиться доверять старшим. Чтобы выработать в девице трудолюбие, - говорил пастор, - Нужно занять ее не тяжелой, но скучной рутинной работой. Она должна научиться заставлять себя делать то, что требуется, а не только то, что ей интересно, научиться самоотверженному труду, а не только потаканию своим прихотям. Причем, выполнять точно в указанное время, а не по собственному настроению.
 
С этих пор матушка поручала Эльзе то перебирать горох, то распутывать пряжу, то сортировать бусинки от порванного ожерелья... Согласитесь, это ведь не тяжело и не сложно, просто требует усидчивости... Да, разумеется, это можно было поручить слугам, но ведь смысл был не в том, чтобы получить чистый горох или сэкономить обрывки пряжи. Это было прежде всего духовное упражнение, необходимое самой Эльзе! Уверена, что навыки терпения, послушания, упорства и смирения, приобретенные благодаря матушке, не раз пригодились Эльзе в жизни. И если эта особа способна испытывать хотя бы зачатки благодарности, она не однажды должна была вспомнить матушку добрым словом... Вообразите, Эльза ведь не была приучена к рукоделию - что-то, требующее действительно искусных навыков, настоящего мастерства, нельзя было ей поручить, и матушке приходилось иногда нарочно смешивать горох с камнями, рвать и перепутывать ожерелья, чтобы обеспечить Эльзу работой, необходимой для исцеления ее заблудшей души... Однажды даже пожертвовала тем самым моим жемчужным ожерельем, которое я собиралась надеть на бал... Но я ни словом не упрекнула матушку... Во-первых, я воспитана была в почтении к старшим. Во-вторых, чего ни сделаешь из любви к сестренке! Пусть, и не родной... Простите... я расчувствовалась... Нет-нет... сейчас возьму себя в руки. Благодарю, не нужно.
 
Да, это было в ТОТ САМЫЙ памятный вечер. На мне было строгое, но удивительно изящное платье из сиренево-пепельного атласа... Оно прекрасно подчеркивало все линии моей гибкой и грациозной фигуры... легкость талии и рук великолепно оттеняло нежнейшее серебристое кружево, похожее на паутинку в весеннем лесу. И дополнен мой костюм был аметистовыми подвесками и аметистовыми же серьгами, потрясающе гармонирующими с моими золотистыми локонами и придававшими моему лицу аристократическую бледность и утонченность...
 
В тот вечер Эльза почему-то хотела поехать с нами. С чего вдруг? Она ведь не особенно любила балы. Да и пастор советовал ее не баловать светскими развлечениями, пока она не научится благонравию и благочестию в должной мере... И все же матушка в этот раз сделала ей поблажку... Все-таки, наша матушка была ангелом во плоти, царствие ей небесное! Она дала Эльзе не слишком много работы и позволила ей отправиться вслед за нами, как только работа будет выполнена, а сама Эльза умоется и переоденется... Матушка обещала к этому времени прислать за ней экипаж. Если бы только мы знали, что все это время Эльза обманывала нас! Тот труд, что был призван исцелить ее от лени и гордости, она перекладывала на кого угодно - на слуг, на тех самых "Крысят" - поварихиных дочек... лишь бы не делать самой! И слуги с готовностью поддерживали этот заговор, направленный против нашей самоотверженной борьбы с грехами Эльзы!
 
Знаете, всегда с нежностью вспоминаю тот вечер... Нет, честно!.. Сначала все шло, как обычно. Я танцевала, улыбалась, вела светскую беседу... Привычно отказывалась от преподнесенных в завуалированной форме непристойных предложений важных вельмож... Заодно следила, чтобы Гретхен тоже не оставалась без мужского внимания... Вы же понимаете, что все взоры были обращены в основном на меня! И когда в зале появился ОН, и мы все присели в глубоком реверансе... Вы знаете, его высочество направился прямо ко мне, не глядя на всех прочих дам! Я не верила своему счастью, а он протянул мне руку, и мы закружились в вальсе! Да, я танцевала с принцем, и он не сводил с меня восхищенного взгляда, и шептал на ухо такие вещи, что я краснела, а сердце готово было пробить корсет и выскочить наружу... И пусть это было недолго, но БЫЛО! Да, я не стала королевой, но мне есть что вспомнить... В моей жизни были минуты счастья, минуты любви и заоблачного полета! И я храню их в своем сердце, я пронесла их через годы, и они согревают меня в старости... Да...
 
Окончание здесь