Кто узнает его первым?

Когда жену Воронова, Веру Львовну, вызвали на опознание супруга, она занервничала. Она «цеплялась» к каждому слову матери, наспех пила кофе, на ходу раздумывая, что надеть. Но так ничего и, не решив, надела свой обычный рабочий костюм, синий, в белую «крапинку». Мать крикнула ей из соседней комнаты: «Косынку, надень, Вера! Не в гости, идешь»! Косынку Вера Львовна бросила в сумку, но надевать не стала.
 
В последнюю минуту, перед выходом из дома, посмотрелась в зеркало, поправила пышную прическу. Волосы у нее были белые, роскошные, немного вились. На нее засматривались мужчины, а она всегда делали вид дамы, занятой и замужней. Это еще больше привлекало к ней мужчин.
 
...Воронов лежал под простыней, совсем голый. Когда врач сдвинула простынь, Вера Львовна отвернулась.
 
Потом, пересилив себя, едва взглянула на мужа, и закрыла глаза платком. Врач, привыкший к такой процедуре и поведению родных, негромко спросил: «Он?» Вера Львовна, уже идя по проходу, между столами, выкрикнула: «Он».
 
Лицо Воронова было синим. И весь он был чужой и не похожий на себя.
Воронов пропал из дома месяц назад. Через две недели она оставила заявление в милиции. Поначалу Вера Львовна думала, что муж уехал на охоту. Но потом обнаружила, что все его «охотничьи» пожитки на месте. Потом вкралась мысль, что «махнул» тайком к матери, которую очень любил. Но по телефону мать ответила, что Воронов к ней не заезжал. Вера Львовна подумала о любовнице! Вера знала, что она у него есть. Видеть ей ее не приходилось. Скрывал супруг тщательно от чужих глаз свою «кралю», но «шило» в мешке «не утаишь»! И это перестало быть для всех новостью, в том числе и для нее.
 
Следователь сказал, что «тело», так теперь стал называться ее Воронов, они обнаружили возле пруда, всего избитого, с переломанной ключицей, с запекшейся кровью по всей голове. Но стоило Вере Львовне посмотреть на его правое плечо, как ей все стало понятно. Он! На правом плече красовался «двуглавый» орел! С этой татуировкой он жил с пятнадцатилетнего возраста. Еще мальчишкой сделал. Такой орел есть не у каждого. Мелькнуло в голове, что разрез на животе, как после операции, вроде не его!
 
Но разве разберешь.
 
Может, во время охоты порезался, а она и не знала.
 
Домой она вернулась, грустная и жалкая. Сказала матери, что мужа нашли. Теперь надо хоронить. Старуха – мать запричитала, но причитала как-то без слез, не в «сердцах». Вера Львовна знала, что они никогда с Вороновым не ладили. А потому не удивилась, спокойно села к телефону, стала обзванивать подруг, сослуживцев по работе.
 
Хотела позвонить его бывшему заместителю, которого Воронов уволил перед самой своей смертью, но решила, что лучше зайдет домой к нему сама.
Алексей Антонович Борин жил двумя этажами ниже.
Вера Львовна спустилась к нему, позвонила в дверь.
 
На звонок вышел хозяин квартиры, ничего не спросив, впустил ее.
-Алексей Антонович, через два дня хоронить будем Воронова, супруга моего. Прошу, помянуть!
-Нашли? Где? – Алексей Борин говорил отрывисто, не жеманясь, не пуская слезы.
-У пруда! Весь избит! – Вера Львовна приложила платочек к глазам.
-Спасибо, буду! – Алексей Антонович Борин не любил Воронова, хотя когда-то они были друзьями. Вместе основали фирму, имели несколько заправок, построили себе по коттеджу. Купили в городе по две квартиры. Имели машину. И не одну. Воронов любил жить на «широкую» ногу! Алексей Антонович от него не отставал. Обзавелись семьями. И жены у них были похожи. Обе породистые, крупные, пышноволосые, как сестры.
 
Спор получился из-за пустяка. Надо было открывать новую заправку, и Алексей Борин нашел человека на место инженера. Но все кадровые вопросы всегда были в компетенции Воронова. Узнав, он возмутился и уволил Алексея Антоновича.
 
Алексей Антонович Борин пытался с ним поговорить, но все было пустым делом. На компромисс Воронов не шел.

Без работы он просидел полгода, изредка встречаясь с Вороновым. А тут и жена его от него ушла. Так и сказала: «Дели имущество, я на развод подала! Ты, теперь безработный». Поначалу Вера Львовна думала, что Людмила Борина, супруга Алексея Антоновича и есть любовница ее мужа. Даже проследить за ней хотела, но потом ей «донесли», что уходит она от Алексея Борина не из-за Воронова! На примете у нее другой. Рангом повыше.
 
На кухне все парилось, жарилось и коптилось. Дышать было нечем. Все зеркала закрыла мать. Его мамаша, которая приехала под вечер того же дня, как Вера Львовна побывала в морге, сидела тихо на кровати, в бабкиной комнате, не снимая черной косынки с головы. Слышен был только ее тихий вой. Она плакала. Воронов был ее единственным сыном. А еще и кормильцем. Жила она за ним, как за «каменной» стеной. И не только она одна. Он помогал всем, кто просил. Даже, не спрашивая Веру Львовну. Она пыталась его остановить, но он отвечал всегда однозначно: «Ты, не жила в бедности! Не тебе судить».

Вера Львовна больше всего на свете боялась бедности и нищеты. Не бедно, но и небогато она жила с матерью до встречи с Вороновым. Последний кусок «доедала» всегда она, а не мать! Потому, ужившись с мужем, Вера Львовна выписала к себе из деревни мать. Воронов не возражал.
 
Любовницу мужа она все-таки нашла. Это была невысокого роста женщина, с мелкой завивкой на голове, очень худая, с постоянно извиняющимся выражением на лице. Они сидели оба в театре, на виду у всех. И у Веры Львовны тоже! Он всем ее представлял, как новую сотрудницу, своего личного секретаря. Звали ее Тамара. Но Воронов окликал ее: «Томик». Свою жену Веру Львовну он всегда звал только по имени, иногда и отчество добавлял. Это его веселило. Вера Львовна давно не любила мужа, а, узнав о Тамаре, просто возненавидела.
 
Она ей казалось слишком простенькой, неумной, и жалкой в своих претензиях на него.
Одежда висела на ней, как на вешалке.
Кудри от ветра оголяли большой лоб и делали ее похожей на надувной шарик.
Однако, пока Вера Львовна о ней с Вороновым не говорила. Он платил ей той же монетой. Молчал.
 
Тайком от него она побывала в суде и узнала, что в случае развода, пятьдесят процентов имущества достанется ей! По брачному контракту, который они составили при регистрации, ей полагалось пятьдесят тысяч. Деньги эти были небольшие. Если учесть, что Вера Львовна не имела достойной работы!
 
Она пыталась поступить в институт, но всякий раз неудачно. Окончила бухгалтерские курсы, и осела в потребкооперации. Платили мало, но и не трогали по пустякам. Иногда приходилось ездить в район на проверки. Но она старалась за день все дела завершить. И у нее это получалось. К утру отчет, как правило, уже лежал у начальства. По ступеням карьеры Вера Львовна не поднималась. Но она и сама не стремилась к этому. Ей хватало всего с избытком. Особенно, после замужества.
 
После похорон к ней приехал следователь.
Это был крупный и рыхлый молодой человек. Он осмотрел ее квартиру. И стал задавать вопросы. На все эти вопросы Вера Львовна уже отвечала, когда пропал Воронов. Но дело было передано в суд. Воронов умер насильственной смертью, а значит, его убили!
 
-Вы, думаете, это сделала я? – спросила недоуменно Вера Львовна. – Но, зачем? У меня все есть! Посмотрите, как я живу! И потом мы любили друг друга!
-Да, да, я вижу! – согласился следователь. Он жевал губами, писал что-то в блокнот, и все озирался, качая головой.
-Это был глубоко порядочный человек, - слезливо проговорила Вера Львовна, - у нас нет детей! Но он никогда не обижал близких ему людей. Помощь им было для него делом святым!
-Понимаю, понимаю, - бурчал толстяк. – Скажите, а у него были враги?
-Враги? – переспросила Вера Львовна, - Боже, но у кого их нет! Но это не значит, что именно они убили моего мужа!
-Вы кого-то подозреваете? – толстяк «напирал».
-Нет, никого!
-Вы видели мужа в последний раз в середине сентября! Я не ошибаюсь?
-В середине сентября.
-Он уехал с кем-то или один? Вспомните. Это важно!
-Не помню! – глухо и тоскливо ответила Вера Львовна.
-А, что, вы, можете сказать об Алексее Борине, бывшем его заместителе? Он, кажется, был уволен вашим мужем?
-Ну, и что! – Вера Львовна заходила по комнате, - ну и что? Он многих увольнял!
-Но Алексей Антонович был раньше его другом?
-Был! – согласилась Вера Львовна, - Так, что, с того? Сегодня друг, завтра- нет!
-Алексей Антонович – ваш сосед! Что вы о нем скажите?
-От него ушла жена!
-Жена?
-Да, жена!
-Это случилось сразу, после увольнения!
-Да, где-то так!
-Это многое проясняет?
-Вы, его подозреваете?
-Пока, не знаю! Мне еще сказать нечего.
 
После прихода следователя у нее разболелась голова. Вера Львовна решила лечь на диван и отдохнуть. Ей вспомнилось, как они познакомились с Вороновым. Он тогда оканчивал политехнический университет. Строительный факультет. Был, как атлет, с накачанными мышцами, высок. Его улыбка сначала досталась ее подруге, Марине, но потом Вера «отбила» его у нее.
 
Она так прямо и сказала: «Не с твоей внешностью влюбляться в таких красавцев! Ты, себе интеллигента ищи». Та хмыкнула, но от Воронова отстала. А Вера Львовна «вцепилась». Она продумывала каждый свой наряд, каждую фразу, прически делала только у лучших мастеров. Воронову Вера пришлась по вкусу. Он таял при виде ее, млел, когда брал в руки ее розовое лицо с пунцовыми губами. Ее крупная фигура была под стать его!
 
Когда ей врачи сказали, что у нее не будет детей, Вера Львовна не расстроилась. Не всем же у люльки сидеть. А потом подумала, а может это и к лучшему.
Сказала Воронову. Он погрустнел.
И больше на эту тему они не говорили.
 
Первые десять лет они жили дружно. Ездили везде, он любил всех гостей «угощать» женой. Вера Львовна хорошо пела, играла на гитаре. Готовила отменно! Все шло хорошо, пока Воронов не занялся бизнесом. Тогда в их семье дневал и ночевал молодой Алексей Антонович Борин. Они о чем-то спорили, смеялись, выпивали на кухне и курили.
 
Пока Алексей не женился, он всегда с грустью смотрел на Веру Львовну. Воронов проговорился: «Нравишься, ты, ему». Она ответила: «Вот еще!» Но ей было приятно слышать такие слова.
 
Вера Львовна, когда увидела мужа с Тамарой, решилась пойти к ней домой.
Когда Воронов был в командировке, Вера Львовна позвонила ей в дверь. Навстречу выскочил, как колобок, малыш. Копия ее мужа! Она вздрогнула, будто ее ударили, и села у порога.
 
-Да, вы, проходите, - сказала ей Тамара.
-Я так, по делу, - залепетала Вера Львовна, - муж обещался быть, и нет!
-Он в Италии! Через неделю приедет! – сообщила хозяйка квартиры.
-Это ваш? – она показала на мальчика.
-Да, Анатолий! Его так зовут! – Тамара усадила Веру Львовну на стул, - не тревожьтесь! Приедет!
-Да, ДА! – пробормотала Вера Львовна и поднялась, чтобы уйти.
 
Больше Вера Львовна у нее не была.
 
Она смирилась со второй жизнью мужа. Сделала вид, что ничего этого нет. И, когда он шел к ней, она молча опускала глаза, а порой говорила: «Захвати цветы или конфеты! В гости без этого нельзя». Он соглашался, тоже не спрашивая ее. Это был негласный мир двух супругов, которые перестали любить один другого. Тогда она стала вспоминать Марину, у которой «отняла» Воронова, жалела себя, иногда плакала. Но тайком, от мужа и от матери.
 
Она имела все, что хотела. Квартиру, машину, коттедж. Не было только счастья.
Вере нравилось, что ей завидовали.
Она устраивала пикники для друзей, «вылазки» на речку с шашлыками.
Веселилась и пела. Припадала плечом к Алексею Борину, который незаметно целовал ее за ухом!
 
Жизнь «катилась», как зимний шар с горы. Быстро, стремительно!
К сорока годам Вера Львовна стала грузнее и объемнее. Но прическу менять не стала. Одевалась также, по моде, но предпочитала костюмы.
 
Она давно могла оставить свою работу, но упорно за нее держалась, чтобы не прослыть домашней, «обабившейся» курицей!
 
Алексей Антонович Борин не удивился, увидев Веру Львовну в проеме дверей. Она была в темном халате, с непокрытой головой.
 
-Впустишь? – сказала она.
-Проходите! – ответил он ей на «вы».
 
Вера Львовна прошла в комнату, села, не спросив, закурила. Она не знала, с чего начать! Мысли крутились в голове, как картинки в детском калейдоскопе. Спас положение Алексей Антонович. Он налил себе и ей по рюмке водки. И, ничего не сказав, выпил. Вера Львовна тоже отпила глоток, поставила на край стола.
 
В его квартире после ухода жены ничего не изменилось. Все было на своих местах, чисто и уютно.
 
-Ко мне следователь приходил, - сказала Вера Львовна, затягиваясь сигаретой.
-Он был у меня, - односложно ответил Алексей Антонович, - я в его поле подозрений!
-Он и мне намекал, но я сказала, что это ерунда, бред! – С шумом поднимаясь, сказала Вера Львовна.
-Мы с Вороновым не ладили в последнее время! Есть мотив! – усмехнулся Борин.
-Бред, сущий бред! – повторяла, как заученный урок Вера Львовна.
 
Они помолчали. Алексей Антонович знал, что соседка пришла не просто так. У нее к нему дело. Но, какое? Вера Львовна собиралась с мыслями, то вставая, то усаживаясь к столу. Наконец, расправив в который раз концы халата, она тихо сказала.
 
-Алексей Антонович, как, вы, относитесь ко мне?
-Хорошо, - непонимающе ответил он.
-Я понимаю, что хорошо. – Вера Львовна тронула рукой его ладонь. Ладонь была у него мягкая и теплая. Алексей Антонович взял ее руку и прижал к груди. Она не отняла руки, засмеялась мелким смешком. Сказала. – Дело в том, что сейчас мы оба одиноки! Вам трудно, как и мне!
-Вера Львовна, мне одиноко давно. Жена ушла не одна, она взяла ребенка. И встречаться с ним не разрешает.
-Да, я понимаю вас. – Вера Львовна в эту минуту почувствовала, как ее наполняет гнев и злоба. Она ему «про Фому», а он ей «про Ерему». Но тут же улыбнулась, сделала плаксивое выражение лица. – Мы одиноки, а потому мы оба нуждаемся в поддержке. Моральной. – Добавила Вера Львовна, чтобы не смутить Алексея Антоновича.
-Я понимаю вас, Вера Львовна! – Алексей Антонович, не отнимая ее руки, прижал к себе ее пышное и душное тело. Вера Львовна в его руках тяжело вздохнула и еще теснее прижалась к его груди.
-Вы, надеетесь вернуть супругу? – спросила вкрадчиво Вера Львовна, - может, она передумает!
-Ей уже по суду «отошла» одна квартира, машина и дача. Я ей больше ничего не должен.
-Неужели, ваши чувства так быстро угасли? – Вера Львовна заглянула в глаза хозяина квартиры.
-Что ей до моих чувств! Ребенка жаль!
-Ах, да, ребенок! – Вера Львовна выпрямилась и села у стола.- А, вы, знаете, что мой Воронов имел любовницу и ребенка? Он говорил вам об этом?
-Да, я это знал! И бывал с ним у Тамары! Я думал, вам это известно!
-Известно! – бесстрастным голосом сказала она.
-Ревнуете?
-Теперь, нет. Что ей останется после его смерти? Ровным счетом, ничего.
-Возможно! – Алексей Антонович внимательно посмотрел на Веру Львовну. – Фирма, теперь в ваших руках.
-Все, буквально все мое. – она весело рассмеялась, закуривая. Ее лицо светилось от крема, который она нанесла на лицо, идя к нему.
-Вам потребуются люди. Знающие люди. Вера Львовна, я могу вам помочь.
-Боже мой, Алексей Антонович, но как, вы, думаете, зачем я к вам пришла? Поговорить, именно об этом. Предложить работать вместе!
-Я, честное слово, не ожидал, – он налил еще в рюмки водку, выпил.
 
Этот день в следственном отделе был суматошным. Приходили и уходили люди. Постоянно трещал телефон. Следователь по делу Воронова, Аркадий Аристов, едва успевал отвечать на звонки. В последнюю неделю к нему прислали двух молодых стажеров из юридического института. Два молодых парня «смотрели» в рот Аристову, боязливо терлись друг о друга плечами. «Наскакивали» на предметы в кабинете, пока он их не усадил за один свободный стол. Сам Аристов был смущен и неловок в качестве наставника.
 
Но так распорядилось начальство.
 
К полудню его секретарь, Рая сказала ему, что посетитель ждет в приемной уже час. Аристов на этот день не назначал никаких встреч, удивился, просил Раю посетителя впустить. Он решил на это отвести минут тридцать. Не больше. Надо было успеть на фирму к Воронову, чтобы поговорить с его сослуживцами.
 
И «неусатые» стажеры ждали этого посещения.
 
В кабинет вошел человек в хорошо сшитом костюме, на плече висел плащ. В руках он держал сумку. Стажеры медленно и неохотно по приказу Аристова покинули кабинет.
 
-Присаживайтесь! – сказал Аристов, не поднимая со стула свое большое и тяжелое тело.
-Спасибо, - улыбнулся посетитель, - я, собственно, и есть Воронов! Вот, затем и пришел к вам.
-Как, Воронов? – спросил Аристов, скомкав на столе бумаги.
-Вот и паспорт! – мужчина достал свои документы и отдал их в руки Аристова.
-Не понимаю, - сказал Аристов, - а, как же опознание? Ваша жена? Смерть? Убийство? Что это? Розыгрыш!
-Помилуйте, какое убийство? – ответил Воронов, продолжая улыбаться.
-Нет, давайте говорите, все по порядку!
-Да, собственно, говорить не о чем! – пожал плечами Воронов, забирая документы.
-Мне позвонил друг из Англии, там у него прекрасно идут дела в бизнесе! Вот, его координаты, можете позвонить! – Воронов передал Аристову визитку.
-И, что? – изумленно спросил Аристов.
-Я поехал. А тут, мне звонят, что меня похоронили! Следственное дело завели! А у меня бизнес, имущество, и все такое. Решил вернуться.
-Но ваша жена? – не переставал удивляться и возмущаться Аристов, - она опознала вас!
-Значит, ошиблась! Плохо знает мужа! – Воронов встал и потянулся.
-Но, почему, вы, ей не сообщили о своем отъезде?
-Почему?
-Да! Ведь это минутное дело! Можно было позвонить из Англии! Вокруг суматоха! Дело завели! Опрос свидетелей не закончен! У нас работы тьма и без вас!
-Сказать откровенно?
-Ну, конечно! Не забывайте, где, вы, находитесь!
-Что, вы? Об этом я помню! Потому с самолета сразу к вам!
-Так, что? Вы, ее не любите?
-Это детали, - усмехнулся Воронов, - я уезжал не раз, не предупредив ее! Она к этому привыкла! У меня давно есть другая женщина, которую я люблю! А тут, мысль появилась, дай, думаю, раз такое дело, проверю жену на ее преданность мне! Узнаю, кто ей больше дорог? Я или наш дом с машиной и дачей!
-Проверили? – Аристов в негодовании сломал сигарету.
-Да!
-Довольны?
-Чем, я могу быть доволен?
-Ну, тем, как она себя повела? Вы, ведь, это хотели узнать?
-Очень разочарован!
-Почему же?
-Оказывается, очень легко можно поставить «крест» на близком тебе человеке! В один день, в один час!
-Считайте, что родились в «рубашке»! – Аристов дал понять, что разговор его утомил. Он стал куда-то звонить, вызвал стажеров в кабинет! Что-то сказал им. Но Воронов не расслышал. Он все еще стоял в кабинете, ожидая каких-то слов от следователя.
-Вы, свободны, Воронов! – даже не посмотрев в его сторону, сказал Аристов.
 
Воронов вышел из кабинета.
 
Аристов несколько минут сидел молча, не поднимая звенящей надрывно телефонной трубки. Потом сказал себе вслух: «И они плачут! Чертовы дети, и вам бывает худо».
Потом вызвал Раю и велел ей принести дело Воронова. Рая принесла, уселась на соседний стул, ожидая указаний.
 
-Ты, что сидишь? – спросил он ее.
-Жду, что скажите! – Рая прикрыла зевающий рот ладошкой.
-Иди, работай! – медленно ответил Аристов, - надо будет, позову! А я к начальству!