Звонок который будет

Молчи себе на здоровье. Я не буду подходить к тебе в течении часа. Может, и больше. Засуну тебя в дальний угол сумки, где черт сломит ногу, если захочет что-то найти. Для верности отключу громкость, чтобы не слышать, как ты, телефон, молчишь. Только молчи тише. Чтобы сердце перестало переворачиваться от тишины. Чтобы барабанные перепонки не звенели от ее оглушительной ясности. Чтобы время не замирало в ожидании единственного телефонного звонка.
 
Тишина, не ори, мне нужно сосредоточиться. Иначе мозг не сможет сдвинуть с мертвой точки мысль о том, что все закончилось. Десятки других звонков меня пока не интересуют. Когда-нибудь я к ним вернусь, а сейчас не могу. Я жду звонка, которого не будет.
 
Если его не будет, то мне не нужно ничего. Зачем же звонок прислал вместо себя орущую тишину? Я с трудом привыкаю к ней.
До тишины я жила по-другому. Бегала по магазинам, делала переводы, водила по опекунским организациям канадские семьи. Они приезжают, чтобы усыновить наших брошенных детей. Слово "Сироты" у меня не произносится, что-то в нем есть убогое. Пока протекают медицинские и юридически процедуры, канадцы знакомятся со своими будущими детишками. Их сердца заполняются счастьем и ожиданием окончания бюрократических процедур. Малыши обретут семьи и уедут в Канаду.
Я перевожу иностранцам все, что нужно знать на пути к счастью. Я вижу, как терпеливо люди ждут его и понимаю, что терпение не последняя вещь в цепочке человеческих качеств. Оно полезное качество.
Набрался терпения и жди себе.
А где его набираются? Узнаю адрес и сразу рвану туда. Мне терпение необходимо, потому что его нет совсем. А я жду звонка с нетерпением, что приносит мне душевные страдания.
 
Даже не в терпении дело, а в самом ожидании. Легко быть терпеливым, когда знаешь, что дождешься наверняка. Как, например, у канадцев. Вот - ребенок, их будущий сын или дочь. А вот канадцы - будущие родители. Все уже познакомились и очень понравились друг другу. Взрослые почти влюблены в ребенка и удивляются, как не догадались усыновить его раньше.
Странные люди отказались от человека, как только он родился. Чем он не угодил? Существует на свете всего несколько часов, ничего скверного совершить не успел. Люди даже не захотели познакомиться с ним поближе. Написали отказную и исчезли. Хорошо, что ребенок не вник в эту ситуацию, ему было бы неприятно.
А сейчас на него свалились канадцы, щебечущие на непонятном языке. Ребенок им обрадовался, потому что не сомневался, что за ним когда-нибудь вернутся. Ему порядком надоел детский дом, и он с удовольствием сменил бы его на семью, пусть даже говорящую на неизвестном языке. Любить людей можно на разных языках. Тем более что он пока не заговорил ни на каком. В детском доме с ним никто не разговаривал.
Будущие родители готовятся к вхождению в семью нового члена. Оборудовали детскую комнату, навешали в ней разной ерунды. Они думают, что ребенку, у которого не было ничего, сейчас понадобятся бабочки на занавесках и вертолеты, болтающиеся на светильниках.
Канадские бабушки и дедушки прыгают от счастья в предвкушении встречи с внуком. Они давно о нем мечтали. Ждут новых фотографий из детского дома.
Зачем - то достали из кладовки старые коньки. Внук обязательно на них встанет, как только встанет на ноги. Внучка тоже встанет на коньки, потому что приедет жить в Канаду. Там популярны не только фигурное катание, но и женский хоккей. О мужском хоккее можно не говорить, он является третьим государственным языком.
Коньки ребенку, конечно, купят новые. Старые просто приятно держать в руках. С ними связаны забавные воспоминания и шрам над бровью сына.
 
Ожидание для всей компании является хлопотным и радостным. Потому что его окончание очевидно. Это в ожидании является самым приятным. Когда ожиданию нет конца, оно превращается в пытку.
Как мое ожидание телефонного звонка. События, ему предшествующие, настоятельно подсказывают, что звонка, скорее всего, не будет, потому что отношения закончились. Звонить больше не о чем. Ключевые слова сказаны. Они вполне могут быть точкой в лавстори. Может быть, отношения проагонируют еще какое-то время, в них было вложено много моих сил. Но конвульсии романтических грез радости не принесут.
 
Я продолжаю ждать звонка. По инерции, по глупости или еще по сотни разных "по". Или даже по причине разных "против". Против логики, против здравого смысла, против гордости, против человеческого достоинства, против закона о свободе телефонных звонков и его подзаконных актов.
Я знаю, что такого закона нет. Но мне хочется, чтобы он был. Пусть в нем будет написано следующее:
-те, чьих звонков очень ждут, должны звонить обязательно. Им нельзя молчать ни в коем случае. За тишину, которую они устраивают незвонками, их будут строго наказывать.
Какое бы наказание им придумать? Какую бы страшную пытку изобрести, чтобы людям стало неповадно не звонить?
А чего же ломать голову в поисках страшных истязаний, когда сама сейчас именно такие и испытываю. Я знаю, какое наказание нужно узаконить для преступников, которые убивают любовь. Наказывать их нужно тишиной. Не обычной умиротворяющей и незаметной, а такой тишиной, которая повисает в воздухе, когда ждешь звонка. Пусть они корчатся в душевных муках, как делаю это сейчас я.
Наказывать молчунов следует со всей строгостью закона и никогда не распространять на них амнистию. Как за особо тяжкое преступление. Даже к инаугурации президента молчуны должны отбывать срок в условиях напряженной оглушающей тишины.
Я лично подписываю этот закон и рекомендую к исполнению.
 
Это "лирическое" отступление. Пытаюсь как-то отвлечься от тишины, которая режет слух, душу, сердце и вселенную.
Я слушаю ее и продолжаю ждать звонка.
Не смотря ни на что. Ни на логику человеческих отношений. Ни на конкретное заявление о том, "что ты слишком идеальна для меня, мы должны расстаться". Ни на мамино "он тебе не подходит".
Не смотря на непонимания-обиды - несоответствия-страхи и сомнения.
Я жду звонка, потому что не готова к тишине.
Пусть звонок сейчас произойдет, а тишина наступит потом. За время звонка я наберусь сил и успею подготовиться к тишине. Мне нужно немного времени. Ровно столько, сколько длится один входящий звонок.
Иначе я бессильна перед тишиной. Безоружна и беззащитна. Мне нечем от нее отбиваться. Она придавила меня громом и не дает дышать. Трудно сделать вздох, как будто на пути воздуха возникло препятствие.
Тишину может нарушить даже смеска. Смеска - это, конечно, суррогат, но сейчас не до жиру. Раньше, до тишины, я на смеску обиделась бы навсегда, а сейчас готова и на нее, только бы она разрезала оглушительную тишину. Разбила ее вдребезги. Растворила в море звонков, в котором будет тот один, которого я жду.
 
Пока не могу не ждать. Канадцы бегают по магазинам, удивляются нашим ценам и пробкам. Готовятся стать родителями и не замечают того, что не живу. Я жду. Внешне я выгляжу как всегда. Как обычная переводчица, которая носится с канадцами по городу и переводит на английский язык все, что можно перевести.
Им многое непонятно. Почему у нас это так, а не эдак. Почему у нас люди такие, а не другие. Почему мы это любим, а это не очень. Но больше всего их удивляет в нас то, что мы отказываемся от детей. Ни в одной стране мира нет столько отказников.
Пока я жила, а не ждала звонка, меня это тоже удивляло. Почему женщины рожают, а потом отказываются. Отказываются от здоровых и больных. Крошечных и побольше. Мальчиков и девочек. И даже от двойняшек.
Разве плохо иметь двойняшек? По-моему, это отлично, когда от тебя сделан не один отпечаток, а сразу два.
Интересно, двойняшки с какого возраста понимают, что смотрятся не в зеркало? А что они думают, когда дразнятся? Что подают пример или копируют свою вторую половину?
Если бы у меня не было оглушительной тишины, то у меня появились бы двойняшки.
Я вырастила бы их свободными и научила не бояться тишины.
Но сейчас у меня есть тишина. Она заняла сознание, и я не могу удивляться вместе с канадцами. Тишина поглотила меня полностью. Я превратилась в ожидание.
 
Мобильный телефон абсолютно не при чем. Он с удовольствием трезвонит по всякой ерунде. То пришлет заманчивое предложение от банка "мы поможем распорядиться вашими деньгами". То доставит уведомление о скидках в обувных магазинах. То передаст напоминалку о дне рождения тети Вики.
То одно, то другое. Все не то, и не оттуда. Я люблю тетю Вику и скидки на сапоги. Меня однажды уже нагрел банк и произошли другие разводы, которых можно избежать только повторно. Каждый человек несколько раз попадался на аферах, заманухах и бесплатном сыре.
А на тишине попадались немногие.
Мобильный телефон очень старается, он семафорит мне сигналами. Прыгает от сильной вибрации и не щадит своих возможностей. Он пытается меня отвлечь, но не может организовать нужного звонка, потому что на том конце провода никого нет. Мне никто не звонит.
 
Я отключаю звук, прячу телефон в сумку, сумку забрасываю за кресло. Закрываю дверь в комнату, ухожу на кухню. Громко включаю телевизор, пускаю воду, хлопаю дверцей холодильника. У меня нет аппетита. Я суечусь нарочно, чтобы ни в коем случае не услышать звонка телефона с отключенным звуком.
Затеваю стирку, периодически забегаю в комнату, достаю мобильный из сумки, чтобы ненароком проверить, не пропустила ли я звонка, пока "увлеченно" занималась хозяйством. Пока с аппетитом ела. Пока нежилась в ванной. Пока болтала с подругой по городскому телефону или водила удивленных канадцев по магазинам. Пока жила насыщенной жизнью, а не занимала себя хоть чем-нибудь, только бы тишина заткнулась.
Представляю себе, как я "заработалась", что совсем забыла про телефон. Ближайшее время я не считала минуты, чтобы взглянуть на телефон, а была страшно занята. Мне не было никакого дела до звонков, потому что была с головой погружена в работу и все такое.
Я была так занята, что думать не могла о звонке. Лишь по привычке достала телефон из сумки и затем опять глубоко спрятала.
Я нарочно отключила звук, чтобы встретить неотвеченный звонок так, будто его не ждала. Будто он застал меня врасплох. Ненароком подойду к сумке, случайно найду в ее недрах телефон. Потом без интереса взгляну на экран, замечу неотвеченный вызов и подумаю:
-Потом отвечу, сначала достираю.
Или так:
-Денег на телефоне нет, завтра с работы перезвоню.
Или сосем нейтрально:
-Кому надо, пусть перезвонит сам.
И опять увлекусь любимым делом. На звонок отвлекаться не буду.
Это легенда, на самом деле, телефон из рук не выпускаю в течении последней бесконечной недели. В течении всей эпохи тишины. В течении всей предыдущей жизни.
 
Все когда-нибудь меняется. Как только перестану глохнуть от тишины, сразу увлекусь любимым делом. Открою глаза, приведу себя в порядок, перестану ждать. И начну жить. Обязательно, как только расцветет.
 
А пока смеркается. Не за окном, а у меня в душе. Тишина осталась, но перестала душить. Однажды я поняла, что жать больше нечего. Можно еще посидеть с телефоном, но спина затекла и попросила движения. Кое-чего дождаться можно, но больше ничего не хочется. Можно дождаться звонка, но для чего? Что он теперь принесет? Уже вечность живу без звонка и привыкла к тишине. На первых порах она оглушала, перекрывала кислород, загоняла сердце, туманила сознание и доводила до исступления. Сейчас - совсем другое дело. Я к ней привыкла. Притерлась. Могла сойти с ума, заговорить с тишиной, раствориться в ней и потеряться навсегда. Но этого не произошло, потому что подойдя к краю, я поняла, что звонка не будет. Поняла так отчетливо, что даже удивилась, почему не поняла этого раньше.
 
Обидно, что со мной произошла неприятная история. Оскорбительно даже. Красивые планы рассыпались, надежды повисли в воздухе и все такое. Остался осадок и усталость. А еще пустота. Пустота оказалась приятнее оглушительной тишины. Пустота - это, затухающая тишина. Она надоела, конечно, но нести ее не тяжело.
 
Я полезла за телефоном. По привычке. Руки сами решили его достать, голова их об этом не просила. Она уже все поняла, но еще не успела дать команду "отбой" остальным органам и системам.
Новостей телефон не принес. Я собралась на работу. Канадцы завершали бюрократические процедуры и собирались домой. Чтобы через некоторое время вернуться и увезти малыша с собой. Процедура усыновления занимает несколько месяцев.
Счастливые люди поделились со мной улыбками и новым фотографиями. Они рассказали, что встречать малыша в аэропорт Торонто приедет девяностолетний прадедушка. Он решил не умирать еще двадцать лет, чтобы увидеть правнука в составе сборной по хоккею.
 
Я киваю канадцам и понимаю, что слышу слова так, как раньше.
Тишина меня больше не оглушает. Она есть, но не тревожит. Я не жду звонка, телефон включен на полную громкость. Он молчит, мы с ним друг друга не дергаем. Мне не плохо и не хорошо. Я привыкла к тишине. Она стала моей.
Моя тишина лучше, чем лживые звонки. Звонки, которые не раздаются сами, а вымогают страдания. Которые просят станцевать польку-бабочку, прежде чем снизойти.
Тишина заглушила боль, пустые ожидания и то, что мешало жить. Пустая тишина-это "свято место", оно пустым не останется.
 
Я дождусь своего звонка, даже если придется ждать долго. Сколько нужно, столько и буду ждать. Канадцы показали мне, что такое "терпение". Это уверенность в том, что ждешь не зря.
Буду ждать не любого звонка, а только такого, которого ждут на обоих концах провода. Он разрежет орущую тишину на сотни мелких частиц, и она больше не соберется. Потому что ее место займет звонок, который будет.