Записки графоманки

У вас в юности была мечта? У меня – да! В семнадцать лет, когда все мы немного глупы, но очень самоуверенны, я мечтала о юбке-брюках. Эта необыкновенная вещь являлась мне в сновидениях, казалось, что это мое, и я просто создана для этого.
 
Но жизнь сложилась по-другому. Вначале я на десять лет влезла в джинсы. Они сели идеально! Вот это, действительно, было мое: просто, удобно, комфортно. Как оказалось, именно джинсы соответствовали моей натуре, и в них я нашла себя. За десять лет я прошла путь от индийских недорогих и непрестижных до настоящих американских, фирменных. Я научилась разбираться в строчках и тканях, отличать подделку от действительно ценной модели. Я стала почти асом в выборе, я срослась с этой одеждой.
 
Но жизнь иногда подбрасывает нам сюрпризы, вот и мне пришлось однажды перейти на офисные костюмы. Не могу сказать, что обрадовалась, но выбора не было и нужно было начинать все сначала. Мне было не слишком комфортно, я долго привыкала. Начала, как водится, с недорогих моделей. Шло время, я училась, приглядывалась, анализировала, следила за модой. И постепенно привыкла, даже стала получать удовольствие от своего вида. Я полюбила выбирать новые фасоны, стала разбираться в тонкостях пошива, выяснила, что мне решительно не идет, а в чем я великолепна. В моем шкафу появились дорогие, иногда даже шикарные модели на все случаи жизни. Я научилась подбирать аксессуары, бельё, обувь. Никому в голову теперь не пришло бы сказать, что я – джинсовая девочка. И все же это была не я настоящая, я словно играла роль в предложенных обстоятельствах.
 
А потом мою жизнь занесло на виражах, и я оказалась на обочине. Мои роскошные наряды здесь были неуместны, нужно было подбирать домашний костюм. Не могу сказать, что я быстро нашла то, что хотелось, но память коварная штука и однажды она подкинула мне идею: а не примерить ли давнюю мечту, ту самую юбку-брюки? И я примерила! И что?
 
Надень я ЭТО тридцать лет назад, пищала бы от восторга, задрала нос и вознеслась на небеса. А сейчас, с высоты прожитых лет и обретенного опыта, я увидела, что юбка села неидеально (чуть морщит на попе, чуть свисают бока), но и совсем небезобразно. Я чувствовала себя в этом наряде, не смотря на несовершенства, легко и естественно. Конечно, в таком виде не пойдешь на собеседование или прием, а вот встретиться с приятелями – вполне. Сейчас мне большего и не надо. Для большего у меня есть целый шкаф других вещей.
 
Здесь необходимо заметить, что за время поисков я обросла новыми друзьями. Некоторые из них носили джинсы, кто-то – офисный костюм, кое-кто – робу, были и в домашних костюмах, и в юбках-брюках. Мы все очень разные, но нам нравится быть вместе. Нравится болтать о том, о сем, (иногда, о, ужас! даже сплетничать), пить кофе или чай, а бывает и того покрепче. Каждый из нас, конечно же, несовершенен, но мы умеем прощать другому недостатки и искренне восхищаемся достоинствами, даже если они и не так уж значительны, как может показаться постороннему. Быть вместе нам помогает золотое правило: ты можешь высказать свое мнение, но не жди, что его примут немедленно и безоговорочно к исполнению. За плечами у каждого немалый жизненный опыт и давно сложившаяся жизненная позиция. Мы уважаем друг друга и стараемся быть тактичными. Нам хорошо вместе.
 
Однажды, уже и не помню с кем, к нам на огонек заглянул Дизайнер. Он тоже поменял немало костюмов, прежде чем нашел свое призвание и стал Дизайнером. Его встретили приветливыми улыбками и налили чаю.
 
Дизайнер чай взял, прислушался к разговору и, не откладывая в долгий ящик, приступил к делу. Во-первых, он раскритиковал наши платья, в каждом нашел какой-то изъян. Не могу сказать, что открыл Америку. Все мы люди взрослые и неглупые, каждый знает свои недостатки наперечет, но Дизайнер говорил так пренебрежительно, что многим это показалось грубостью. Однако, как это принято в приличной компании, любезно улыбаясь, мы постарались объяснить Дизайнеру, что это наши костюмы для души, что в этих небезупречных нарядах мы не собираемся на подиум, и уж тем более на юбилей к Королеве. Но Дизайнер не унимался. Разговор, непринужденный и свободный, затих, вещал Дизайнер. Он говорил о том, что знает, что нам нужно, что сам недавно был таким же, как мы, о том, как его прилюдно унижали и высмеивали, а он благодарил и кланялся, и это научило его многому. Он рассказывал нам о своих знакомствах со знаменитыми модельерами, правда, не называл имен, но это уже мелочи, ведь важен сам факт знакомства. Он говорил об участии в самых престижных показах и приглашал в свою мастерскую ознакомиться с его творениями. Он цитировал великих и сетовал на то, что его время дорогого стоит, а мы не желаем прислушаться к его советам.
 
Он ужасно утомил нас своим красноречием, а главное, тем, что совершенно не желал слушать нас, своих оппонентов. Ему уже от двери все про нас было понятно, но он, как человек великодушный, пытался сделать нам добро, грамотно подготовить к громкому показу. То, что ни на какие показы мы не претендуем и не собираемся вообще, он просто не слышал. Зато он прекрасно слышал себя. Некоторые из нас заподозрили, что он для того и затевает разговор, чтобы послушать себя. Другие, более наивные, верили в его чистые помыслы и пытались донести до него, что мы умеем разглядеть недостатки, но оставляем за каждым право быть самим собой, что критика, какую замечательную цель бы она ни преследовала, должна быть конструктивной, а не напористой. Дизайнер обижался. Ведь он не сказал ничего обидного, он говорил от души. А если и грубо, то это из лучших побуждений, и вообще он так привык, так и с ним все разговаривают.
 
С Дизайнером все было ясно. Его наряды, возможно, и были для кого-то хороши, но многие из нас – люди со вкусом, некоторые по жизни занимаются модельным бизнесом и довольно успешно. Поэтому, познакомившись поближе с тем, чем так гордился наш собеседник, не сговариваясь, все пришли к выводу: середнячок, может и добротный, но без изюминки, одним словом – не волшебник. Вот почему его слова встречались в штыки. Критика вещь хорошая, но при определенном условии: многое можно принять от человека уважаемого именно тобой (ведь все мы разные и то, что для одного шедевр и великолепный поступок, для другого – лабуда и глупость), а так же хорошо знающего тебя, твои способности и возможности, обстоятельства твоей жизни. То есть от того, кому ты доверяешь, а совсем не от того, кто, как ему кажется, многого добился. Мнение остальных можно принимать к сведению, возможно, лишний раз задуматься над ним, а можно обойти стороной.
 
К сожалению, Дизайнер, никак не хотел взять в толк это простое правило, а вел себя, как примадонна заштатного театра на премьере: кричал и обижался, грозился уйти навсегда и забыть сюда дорогу, заламывал руки и подглядывал тайком между пальцами за нашей реакцией. Он всех достал. И мы потихоньку перешли в другой конец зала и продолжили вечер.
 
Чем все закончилось? Мы по-прежнему встречаемся и ведем задушевные беседы, смеемся и слушаем музыку. Иногда к нам заглядывает и Дизайнер с друзьями. Он вновь и вновь пытается привлечь внимание эпатажем, его друзья аплодируют и поддерживают, а мы… Мы молчим. Мы мудрые и понимаем, что, судя по всему, это единственное место, где он может высказаться и помечтать о своей значимости. Мы догадываемся, что он снова и снова возвращается сюда потому, что здесь ему тоже хорошо и уютно, и он уже не может без нашего общества. Мы многое видели в жизни и нас не обманешь. И, по большому счету, мы великодушные и щедрые. Именно поэтому мы молчим и терпим из последних сил выходки Дизайнера, потому что давно поняли, как он одинок и несчастен. И нам его просто жаль…