Агния - мать Рериха (продолжение)

Людмила Соловьёва
 
...Пламя много дней не утихало. С той поры беды обходили Хазенпот. Младенец оказался девочкой, на редкость красивой. Ее назвали АГНИЕЙ – из-за рыжих кудрей и крещения огнем. С тех пор перестал существовать и Орден тамплиеров. А дочь Огня, по преданию, стала первой – кто носил фамилию ЕРИХ, а быть может РЕРИХ… Только няня знала тайну Агнии, похожей на Тильду – как две капли! Хотя могла присочинить! И связи с великими тут нет.
 
Положение риз
 
Однако Тильда в лабиринте не погибла. Вытолкнув дитя, она стала звать на помощь... И покатилась по наклонному тоннелю... Казалось, в бездну! Но, перекрестясь, уткнулась в ненайденную дверь. Темница лишь расширила покровы - ключ утерян, а воды по пояс… Тогда монашка крикнула, что было сил:
- Господи, спаси!
И оставила попытки выйти к свету. Однако усилия не пропали даром: в лабиринт спешил отец горбуньи - Его Преосвященство кардинал!
Старик не только знал о подземелье, но и собирался бежать с Роной – матерью Тильды. После того – как инквизитор вытравил из чрева ее плод, кардинал настроил против него «псов», но заговор раскрыли. Непокорным вырвали язык - но никто не выдал кардинала...
Спасли шхеры лишь сестер Свободного Духа – 20 лет назад бежавших из монастыря! Не убереглась только Рона… Но ее подруга - переодевшись нищенкой - спрятала дитя. И теперь примчалась к кардиналу - чтобы тот спас дочь. И пока Нимрод жег костер – они с кардиналом плыли на лодке в долину Свободного Духа. И на другом конце лабиринта ждали Тильду.
 
Непотерянный рай
 
Они поднялись на этаж, когда услышали безумный крик. Тоннель был затоплен, Тильду обнаружили в воде. Признаков жизни она не подавала... А открыв веки, прохрипела:
- Где малыш?
Но младенца не нашли - не зная, жив ли. Никто не связал «звереныша», выкопанного Нимродом - с ребенком Тильды. Когда сказали – что малыш погиб, горбунья кинулась в воду:
- Не хочу без сына жить!
Ее пытались удержать, течение прибывало – и медлить дальше было уж нельзя. Тогда нищенка сняла с головы шаль, связав концами. И положила измученную роженицу поверх платка. Кардинал со старушкой взялись за него и понесли - грозя споткнуться на прогнивших досках.
Лестницу затопило – нищенка стала тонуть, течением ее снесло в соседний штрек... А Тильда лишилась чувств, повиснув на руках отца. И он не мог последовать за тонущей старушкой. Донеслось бульканье – а потом стихло... Он снял красную камилавку - шапку кардинала – помянуть утопленницу... И из смертного лабиринта вынес дочь один, не узнав - что стало с няней. А старушка не ведала – спаслись ли они!
Очнулась дочка кардинала лишь в долине. Долго кашляла, выздоровев с цветением садов. Яблони «кипели», утопая в благоухании. И за каждым забором ждала духовная сестра! По дворам носились дети. Матери доили буренок – а отцы подковывали быстрого коня!
Тильда не подозревала, что бывает жизнь без инквизиций. Где брак не грех - и палачи не уродуют дитя. Пела колыбельные - но не приняла чужого счастья. Оплакивала сыночка. И – Ериха, забыть которого так и не смогла! Ухаживала за отцом – кардинал остался с дочерью в долине. А нищенка вернулась в монастырь...
 
Спиритуалы в законе
 
Минуло 20 лет… Католики возвели спиритуалов в ранг закона – и шли паломничать сюда! Тильда подрезала кусты - когда с горы спустился гибкий белый конь. В наезднике она не враз узнала даму! А та всадила шпоры – тормозя скакуна! Грива иноходца волочилась по стерне, а спину всадницы покрывали солнечные кудри. В ее руке был жезл, как у королей - хотя наездница не была принцессой. Зато обладала божественной красой…
- Видно, родители друг друга любили, - подумала Тильда. – Красивые дети родятся от любви.
А незнакомка спрыгнула с позолоченных стремян, как небожитель. И попросила напиться.
- Как найти кардинала? – поинтересовалась она, приняв Тильду за крестьянку.
- Я за него, - ответила та. – Отец уж десять лет в могиле!
Амазонка недоверчиво воззрилась на горбунью: нищенка клялась – что мама умерла. Достала камилавку (которой Тильда помнить не могла)... Но, передумав, побрела к лошадке. Потом воротилась. Упала к ногам онемевшей садовницы… И, обняв их, несколько минут лежала на земле. Поднялась, отряхнув муаровую накидку с фиолетовым подбоем. Вынула кошелек в сапфирах. И со словами:
- Положите на могилу деда! - воротилась к коню...
 
Тату амазонки
 
- Неужели папа имел жену, кроме мамы? - огорчилась Тильда. – А если так, зачем старику после смерти стыд!
И кинулась отдавать срамной подарок. Но горб мешал бежать, она споткнулась. Упала – некрасиво задрав платье... И с криками: «Эй! Стойте...» - на коленях поползла за незнакомкой! Та ставила ногу в стремя, когда Тильда потребовала:
- Заберите свой кошель…
Тут всадница и убедилась в правоте слов няни: идти наперекор была способна только ее мать. Та самая, что вытолкнула ее сквозь глиняную толщу! И оставила в наследство рыцарский характер!
Тильда заметила пятно на ноге всадницы, пока та взбиралась на коня. Точнее, метку Ериха – которую сама же нанесла. Только теперь «лиру» татуировали золотом, вместе с монограммой Христа - «Х» - чтобы не смыть!
- Не может быть, - заплакала она. – У меня был мальчик!
И вспомнила, что пол ребенка не успела разглядеть... Но знала – сын... Она грозно крикнула:
- Вы кто? И что за шутки...
Отказываясь верить - хотя знак подтверждал родство… Пока Тильда ждала ответ, амазонка села на коня. И принялась подстегивать:
- Ну, поше-ел!
- Как ты спаслась? – схватилась мать за стремя.
- Мама, ты забыла, - засмеялась та, - что руны Грааля пробивают стены? Я и сама не верила... Но наша встреча подтверждает, что все так. Вернись в монастырь - я так тебя искала…
 
Без вины виноватые
 
Дева сошла с коня, раскрыв объятья. Но Тильда разрыдалась:
- Кого же я оплакивала 20 лет? И какое счастье – деточка - что ты жива!
Агния (это была она) рассказала, как все думали – будто Тильда погибла. И если бы не камилавка кардинала – найденная в тоннеле, про побег никто бы не узнал. Лишь перед смертью нищенка открыла Агнии тайну. И та поехала вернуть деду головной убор… Единственной родной душе! Ехала к старику, а нашла мать...
Но Тильда отказалась признать дочь! Изъяснялась та на «псовом» диалекте… Была воспитана по закону врагов - убивших Ериха и изуродовавших Тильду.
Дочь Огня тоже скрыла от матери - что крещена «псами» как Христова Дева. Доминиканцы поклоняются ей, как божеству – чтя как папу римского. И под ее знаменами несут на мечах Христа!
Вспомнив о долге, Агния заторопилась. Попрощалась с матерью да и воротилась в монастырь. А Тильде приснился Ерих той же ночью! Он радовался, какая у них дочь.
- Прими же чудо, - умолял, - не скорби о прошлом!
Но скорбь по нему была сильней! С дочкой Тильда больше не встречалась. Агния, воспитанная как королева, была для бывшей монашки недоступна. Горбунья стыдилась той – которую родила и воскресила... Чем на божественное поклонение обрекла! Развел мать с дочкой строгий католический устав.
 
Звездные руны
 
Агния назначила мать игуменьей монастыря... Но Тильда отвыкла от постной каши – полюбив свободу. Возненавидела как кланяться - так и повелевать. Не забылся костер, на котором сожжен Ерих… Его кости так и не преданы земле. Чем монастырь, по ее мнению, был осквернен. Она обижалась на дочь, которая «псов» простила... Будто вправду родилась из-под земли.
Тильда не знала, что конклав – сжигавший Ериха – распущен. Кого замучили пытками - а кого тоже сожгли... Воскресение Агнии считалось очищением «псова» храма! Но Тильда не принимала покаяния врага... И отказала дочке...
По ее мнению, не всегда «воскресшие» - во благо! Привыкнув к мысли о сыне, Тильда не приняла Агнию – вскормленную не ее молоком. Она так и осталась жить в долине, не воротясь туда - где убит муж. А матерью Агнии рыцари признали саму землю! Объявись Тильда, иллюзия божественного происхождения бы ушла. Но горбунья устала от иллюзий... И не хотела еще одной!
Позже Агния Ливонская наравне с рыцарями отстояла Хазенпот от шведов.
Переняла непокоренный дух Грааля. Руны добавляли магических сил, что спасли ее из склепа. На склоне лет наследница обрела семью, рожала. Но это – другой рассказ.
 
Подтвердить связь этих событий с Николаем Рерихом нечем. Но его «Звездные руны» заставляют думать, вот о чем. А вдруг художник знал – где следует искать Святой Грааль…
 
начало Агния - мать Рериха