Приключения дивана

Договорился я как-то с моей прекрасной, далекой рассказывать
сказки на ночь. Заботы и дела, быт и поливка цветов не всегда
давали возможность написать очередную сказку. Но, перечитывая
переписку со своей дамой сердца, кое-что нашел! На цикл не хватит,
но пару-тройку сказок нашел. Вот одна из них...
 

Дождь, серый и нудный, словно преподаватель на последнем уроке, капал
и капал на размокшую лесную дорогу. Низкое небо с равнодушием нерадивой
мачехи качало верхушки вековых сосен. Вечерело. И в сгущающихся сумерках
из тени огромной ели на дорогу, недовольно отряхиваясь, выбрался... диван!
 
Да, диван. А, что такого? Всем можно гулять, а диванам - нет? Правда диван
был больше похож на разбитую собачью будку, по недоразумению украшенную
клочками кожи и пружинами, торчащими во все стороны. Встряхнувшись совсем
по-собачьи же диван покрутил остатками роскошного подлокотника и резво
засеменил на юг. Диван шел, мок и думал:
- Ну ничего, ничего, всего-то двести верст осталось, а там рай! И в такт шагам,
перед мысленным взором дивана начала неторопливо раскручиваться его
прошлая жизнь...
 
...Ретроспектива....
 
-Боже, милый посмотри какое чудо! - от избытка чувств жена первого заместителя
Обкома партии по Московскому округу заломила белоснежные ручки. На тонкой шейке
заискрились бриллианты, а в пустых, каких-то куриных глазках разгорелась искорка
сумасшествия.
-Да, милая, ты абсолютли права - басом пророкотал Илья Митрофанович Украдов,
степенный, весь квадратный, мужчина средних лет, в прекрасном твидовом костюме,
явно ручной работы.
- Пусечка! - продолжала визжать Варвара Пантелеймоновна Псах (Украдовская жена)
- Этот диван станет наш! Или не видеть тебе меня до морковкиного заговения!
- Варечка, так я ж не против, я вовсе за! - ответил партиец. Хотя в мыслях
послал и жену и ее тщедушное тело куда-подальше! А вспомнилась, наоборот,
сдобное и податливое тело его секретарши Лизы.
Плотоядно облизавшись, он вперил свой взгляд в предмет своей будущей меблировки.
А диван и прям был хорош. Насколько Украдов разбирался в мебели, а в ней он
разбирался хорошо, это был настоящий Чипэндейл, начала века. Элегантный, будто
концертный рояль, с благородным влажным блеском дубовых деталей. Роскошная кожаная
обивка и резные ножки дополняли картину. Да. Это был лев в стае шакалов. Судя
по остальной мебели, которую выставили на закрытом партийном показе, этот
диван стоил того, чтобы его купили.
 
И неожиданно опять вспомнилась Лиза.
От внимательной супруги не укрылся этот душевный порыв и интуитивно поняв причину,
Варвара вероломно обрушила свой ридикюль на обширную украдовскую лысину.
- Опять Лизку-потаскуху вспомнил!!! Кобель гулящий!!! Ух я тебе!!!
От неожиданности высокое партийное лицо растерялось и всей своей партийной массой
рухнуло на диван! Грохот, треск, удар!!!
-Гол!-заорала ребятня.
-Хрен! Штанга! - радовались взрослые.
Потирая ушибленную поясницу, Украдов, красный, как семафор на переезде, поднялся
с пола и обвел взглядом весь бомонд. Бомонд затих. Партийный взгляд, тяжелый,
будто главный калибр линкорна, повернул к распорядителю. Попав под
обстрел, тот сдулся, как баклажан на раскаленной сковородке.
-Кто так мебель делает? - медленно проговорил Илья Митрофанович и сунул под нос
распорядителя обломанную ножку дивана.
-Таки интервенты поганые, буржуи недобитые, Чип и Дейлом кличут - возопил Авраам
Соломонович Шмитерсон, он же распорядитель, и продолжил - не губи кормилец!
-Живи -припечатал Украдов, - но скидку дашь и починишь за свой счет.
- Об чем речь, сделаю - комар носа не подточит, лучше нового будет! Это я вам как
Шниперсон заявляю! - сказал распорядитель и осторожно потянул обломок из могучей
руки Ильи.
 

Тем временем происходили одновременно два события. Связанные вместе временной
нитью, но абсолютно разные по наполнению. Варвара, размазывая французскую косметику
по щекам, торопливо сучила ручками под диваном. А он, как "Варяг", подбитый,
но гордый, стоял скособочившись и всей своей немаленькой массой придавливал
остатки дамской сумочки, подаренной лично самой мадам Коко. И возможно именно
это, вполне тривиальное событие, и наложило отпечаток на всю дальнейшую жизнь
дивана. Дело в том, что Варвара, при всей своей субтильности и вредности характера,
тоже имела любовника. Да никого-нибудь, а сына Самого! Фото любимого Эдуарда,
надежно спрятанное под подкладку, и искала неверная жена под диваном. Понимала
Варвара, ох как понимала, что ни приведи Господь, когда обнаружит дражайщий у себя,
помимо лысины, еще и пару озорных рогов, не видать ей ни Москвы, ни дачи, ни остальных
благ беззаботной партийной жизни. Обливаясь потом, искала она злополучную карточку,
мысленно уже представляя себя в родном Мухосранске, а фото пробитое дубовой щепкой,
спокойно лежало в придавленной сумочке! И то ли энергетика вождя, то ли истерика и обильные
слезы Варвары, то ли еще какое событие...но, диван решил приоткрыть тайну, испокон
веков хранимую всеми предметами домашнего обихода.
 
Да, любимая, да, моя нежная, мебель живая! Пусть не так, как мы, но вполне ощущали они себя
разумными. И огромныйшкаф и крошечная табуретка, все как умели, так и жили. И вот, когда
отчаянье Варварыдостигло пика и взрыв был неминуем, диван аккуратно переступил чуть в бок и
освободил сумочку. И надо же было так случиться, что именно в этот момент супруга партийного
бонзы отчаявшись потянула ее на себя! Народ успел только ахнуть и взорам бомонда предстали
панталоны, затрапезно мышиного цвета, с дыркой на самом интимном месте! Эталон стиля и самая
модная модница, лежала высоко задрав тощие ножки и истошно верещала. Украдов ухмыльнулся
и помог супруге поднятся.
 
Гроза миновала его лысую голову. Варвара затравленным взором охватила зал. Все стояли и делали
вид, что ничего не произошло. Только из угла раздавались сдавленные рыдания. Это ржала,
зажав ладонями рот, давняя соперница Варвары, Софья Эммануиловна Кацберг, в просторечии
Софка. Между прочим жена второго заместителя Обкома.
 
Вот так, с трудом и смехом, попал Эдуард (а после всего, что случилось, диван так себя и звал)
в дом Украдовского семейства. Окруженный почитанием и любовью жил он долгие годы.
Но, так как сам он себя считал американцем, то на остальную мебель в огромной квартире смотрел
свысока. Только шкаф- детище французов Пьера и Ришара Сомишье, снисходительно выпадал из зоны
презрения. О, как они говорили. Это - древесные поэмы, оды сучкам, кантаты фактуре и
легенды о годовых кольцах. Шкаф вспоминал тихие вечера на берегах Роны. С восторгом
пел о рассветах и мягкой траве на склонах и опушках. А рассказ о белке, жившей в
дереве из которого он, шкаф, был сделан, достала не только диван, но и всю остальную
мебель. Эдуард напротив, упирал на индустриальность, огромные склады, чудные машины.
Кока-колу и гамбургеры, которые съедались и выпивались на досках, которыми он был
в младенчестве.
 
Шли года, сменялись эпохи. Сталин канул в лету, за ним цепочкой Хрущев, Брежнев, Антонов,
Черненко... Настала перестройка. Озабоченный на всю лысину Горбачев вырубал виноградники,
зашевелилась братва, заблестели первые золотые цепи в палец толщиной, по дорогам резво
побежал поток японской и немецкой рухляди.
 
Варвара изрядно скукоженая старушка, бойкая не по-годам, жила одна в огромной,
пустой квартире. Илья Митрофанович тихо сгорел в одночасье лет десять назад. Детьми
они как-то не обжились. И постучался однажды к ней в квартиру родственник из
далекого Мухосранска. Внук ее родной сестры Анастасии, ныне студент МГИМО, со своей
подругой. Увидев сморщенную старушку, студенты перекрестились и поняли, жить им и
дальше в общаге. Но, судьбы удачный поворот! Ваня был как две капли воды похож на
Эдуарда. Варвара вздрогнув от такого дикого сходства, вспомнила свою единственную
любовь, муж не в счет, и... впустила детвору в квартиру. И начались для студентов
счастливые деньки. Вся нерастраченная любовь бабы Вари, как ее называли, водопадом
рухнула на их мозги, желудки и тела. Только одно "но" омрачало их существование.
Баба Варя неожиданно стала поборником нравственности, и заставляла Ваню и Катю
спать в разных комнатах, разделенных всей квартирой. Но молодость на выдумки хитра.
И прокравшись в первую же ночь к старому дивану, молодежь радостно отдалось страсти.
Но Эдуард стоял на страже! Как он старательно скрипел пружинами! Не то, что чуткий
сон Варвары, он этим скрипом поднял на уши полдома! Студенты не сдавались. Эдуард
стоял на своем. Баба Варя стерегла днем. И тогда в умах Вани и Кати созрел
коварный план.
 
Издалека, с выходом из-за печки, Ваня начал:
- Баба Варя, а какое сегодня число?
- Так 12 апреля 1986 года, милок - прошамкала старушка.
- О! - подняв для убедительности палец вверх, сказал Ваня.
- Таки, день космонавтики - поддакнула Катя.
- И чё, - не поняла старушка.
- Конец двадцатого века на дворе - патетически произнес Иван.
- Наши космические корабли уже вовсю бороздят...
- А мы на рухляди сидим - промурлыкала Катя и для убедительности подпрыгнула
на диване. Эдуард от такой наглости аж крякнул.
- Вот видите - Ваня указал пальцем на диван - рухлядь и есть!
- А что вы хотите - спросила старушка - старый он, еще вместе с покойным
супругом покупали. Не выкину я его, жалко.
- А кто говорит выкидывать, баб Варя? - сказали в голос оба.
- Я уже договорился. - Ваня важно раскинул руки. - Завтра грузчики приедут,
заберут и на вашу дачу под Москвой увезут.
Варвара заколебалась. И Катя ее добила.
- Бабушка, все оплачено. А вместо этого крокодила, мы новую, современную софу
купили. Всю стипендию отдали и еще должны немножко!
- Ладно... увозите, привозите - вздохнула старушка, - денег я вам дам.
- Ура! -заорали молодые и резвой рысью умчались.
А старушка подошла к дивану, нежно погладила облупленный подлокотник и прошептала:
- Эдик, милый, я ж знаю что ты живой. С той самой минуточки, как упала, знаю.
Ты отдохни годика три на даче. Молодежь я поженю и квартиру им оставлю. А если
жива буду я тебе с табуреткой новый адрес пришлю.
...................................................................................
 
Прошло пять долгих лет и на пороге дачи появился грузовик с мебелью. И табуретка
сказала новый адрес. И вот идет наш диван к баба Варе.
 
А почему, спросишь ты, сонная моя, красавица? Да потому-что когда любишь ничего ни помеха.
Ни то, что ты мебель, ни расстояния. А теперь пожелай дивану удачного завершения пути и
баюшкай. Закрывай свои чудесные глазики. Давай я их поцелую. И носик. Конечно, моя хорошая!
Как же такой носик не поцеловать? Лучший в мире! Уж поверь мне. Баба Варя врать не будет!
Спокойной ночи. Сладких снов!))))