Надежный кров

Оранжевые языки пламени, взмывающие высоко в небо, лижут мои руки. Вплотную прижавшись к огню, вижу, как изменяется рисунок линий, нанесенных на ладони, как перерождаются пальцы, становясь светлыми и прозрачными. В моих зрачках отплясывают буйный танец маленькие факелы – точные копии огненной стихии. Мне не терпится шагнуть вперед, чтобы оказаться в центре костра, но понимаю: еще не время.
Почерневшие поленья в кострище ведут неспешную беседу, покряхтывая, поскрипывая, постанывая. Сноп искр с треском поднимается вверх, и я пытаюсь отследить путь их следования. Многие гаснут, едва попрощавшись с породившим их жаром, но некоторые стремятся ввысь, на встречу к своим сестрам – звездам. Я жажду улететь вслед за ними, кружась в вальсе над черными верхушками деревьев, позабыв обо всем на свете, грезя о том единственном месте, где будет уютно и спокойно.

Быть может, огонь – мой отец, а небо – родной дом?

Холодные струи воды, омывающие лицо, убыстряют свое движение, торопясь вниз по течению. Длинные нити водорослей шепчутся с моими волосами, рассказывая удивительные истории о подводном мирке. Камешки, лежащие на дне, весело подмигивают, стоит только лунному свету отразиться в их отполированной поверхности. Такими же гладкими становятся мои колени, покоящиеся на островке мягкого ила. В них утыкается стайка мальков. Недоуменно тараща глазенки, рыбешки точно спрашивают друг у друга: откуда взялось сие препятствие? Громкий всплеск воды пугает их. Стайка, подхваченная течением, исчезает в темном облаке поднявшегося со дна ила.
Знаю: меня ищут сейчас. Но молчу, вжавшись в новообретенную мягкую постель. Скоро я соскользну с нее, и меня повлечет все дальше и дальше – странствовать по реке.

Быть может, вода – моя мать, а глубокий омут – желанное пристанище?

Черная, чуть взрытая земля, пахнущая прелью опавшей листвы, ласкает оголенные плечи. Корни деревьев, переплетаясь, отбрасывают причудливые тени на мое тело, словно вылепленное из белого воска. Полная луна, показавшаяся из-за раскидистой кроны плакучей ивы, нежно целует в щеки, ветерок теребит ресницы. В унисон соловьиной трели льется легкий аромат ландыша, отражаясь от закрытых цветочных бутонов, листьев деревьев и растений, могучих крепких стволов. Упругие травинки щекочут меня, пытаясь разбудить. Напрасно: сон слишком крепок.
Кроме тех звуков, что меня окружают, слышатся и другие, особые. То песнь тьмы, что кроется глубоко подо мной и зовет, манит, обещая блага, которых не найти в верхнем мире. Баюкая, она повествует о том, что скоро, совсем скоро я обрету покой и безмятежность.
Быть может, земля – моя сестрица, а свежая могила – последний приют?

Где же, где, скажите, отыскать мне добротное убежище, способное защитить от любых напастей, тревог и невзгод, страха и сомнений? Чьей дочерью, сестрой, подругой являюсь?

Стихает неистовство пламени, смолкает говор речных вод, затихает отдаленная песнь земли.

Узнала! Поняла! Затвердила!

Ты – самый близкий мой родич, а твоя душа – единственно надежный кров…