Иб. Глава 1

Как всегда, встреча состоялась в полнолуние глубокой ночью на морском берегу. Со стороны моря к берегу подплыл драккар, с него спустилась прекрасная воительница в развевающемся на морском ветру алом плаще поверх кольчуги. Две золотистые косы свисали с плеч. На её руках и шее красовались многочисленные золотые украшения. Со стороны суши подошёл караван из пяти верблюдов. С одного из них спустилась восточная дева в ярких шёлковых нарядах цвета морской волны и с двумя длинными загнутыми кинжалами на поясе. Её длинные тёмные волосы сливались с ночным небом, в темноте поблёскивали самоцветы в кольцах, браслетах и ожерелье.

- Приветствую, Назифа, - сказала северная воительница.

- Здравствуй, Рагнейд, - ответила восточная красавица.

Названные сёстры обнялись и сели на песчаный берег лицом к морю. Как и в прошлое полнолуние, на ночном небе ярко светили звёзды. Девы переглянулись и выжидающе посмотрели друг на друга.

- Что расскажешь в этот раз? - нарушила молчание Назифа.

- Тебе не будет интересно, - отмахнулась Рагнейд. - У меня всё как всегда, выживаем как можем, пьём, веселимся... - Она отхлебнула из бурдюка пива и протянула его Назифе. Та, поморщившись, отказалась. - А пару дней назад на нас один конунг войной пошёл, думал, у нас в селе под землёй золото бесконечное есть, мол, сколько ни бери оттуда, оно не закончится. Мы, как этого конунга разбили, так мужики наши всё село перекопали. Не село, а яма у нас теперь. И ни крупицы золота не нашли! Лучше бы воины этого конунга нам село порушили, легче было бы заново отстроить. - Она снова отхлебнула из бурдюка. - Так что это ты давай рассказывай, что у тебя нового.

- Есть кое-что, - кивнула Назифа. - Мой Хаджи недавно тяжело заболел. И не понять, почему.

- Подумаешь! - махнула рукой Рагнейд. - Я своего еле выходила, когда ему бок раздробило в мясо. Это когда он меня спасал от одного засранца.

- Мой тоже меня однажды спас, - продолжала Назифа. - Когда я с древним духом связалась, будь он проклят. Так вот, когда он заболел, я решила, что должна ему помочь. А то он усох весь до костей, ходить не мог, говорил с трудом... В общем, жалкий вид он имел, Султану это не к лицу.

Когда я поила его лекарством, он взял меня за руку и погладил. У него были такие холодные пальцы, такие тонкие, костлявые... Мне его прям даже жалко стало. Всё таки не один год с ним прожила. А он тогда повернулся ко мне и тихо так просипел:

- Назифа... Я тебя прошу, только ни во что не ввязывайся больше! Оставь ты все эти древности, это ведь добром для тебя не кончится. Оставь мёртвое мёртвым и живи тем, что живо.

Стыдно признаться, но я тогда, кажется, сама похолодела не меньше. Я поняла, что он имел в виду. Он готовился к смерти. А я ведь и правда всё время в какие-то передряги тянусь, в основном они связаны с древним миром мёртвых. Хаджи меня обычно сдерживал от этих авантюр, или хотя бы вытаскивал из ситуации по мере своих сил. А тогда, осознав, что он одной ногой на том свете, он понял, что больше не сможет обо мне позаботиться, вот и волновался за моё будущее. Ведь, вступая в контакт с тонкими мирами, рискуешь поплатиться и чем-то большим, чем жизнь. Я никогда этого не боялась, только после его слов вдруг стала об этом задумываться.

Конечно, я не стала нервировать больного мужа и просто сказала:

- Обещаю, Хаджи, больше никакой мистики.

Сказав это, я ушла в другую палату. Проходя по коридору, я, как можно тише, чтобы Хаджи не услышал, сказала слугам, которые всё время дворцовые стены от пыли вытирают:

- Приведите мне Ахома!

Ахомом зовут одного из мудрецов в моём дворце. Он самый старший из моих слуг, поэтому я обращаюсь к нему по самым важным вопросам. Кроме того, он не из пугливых, поэтому со мной он наиболее правдив. Не боится он моего гнева, вот и говорит всегда всё как есть.

К тому же, он быстрый. Едва я уселась на своё ложе и угостила виноградиной павлина, что у меня в клетке живёт, ко мне в дверь сразу постучались.

- Ахом? - спросила я.

- Да, госпожа, - донеслось из-за двери.

- Входи.

Старичок открыл дверь, просеменил в середину палаты, поклонился.

- Чем могу помочь вам, госпожа? - спросил он с вежливой улыбкой.

Я заранее приняла строгий вид, чтобы он понял, что разговор серьёзный и шутить со мной не стоит.

- Скажи мне, Ахом, - сказала я, угрожающе поигрывая кинжалом. - Ты ведь наверняка знаешь, что с моим мужем, так?

- Конечно! - сразу признался он. Можно подумать, Хаджи не запрещал ему говорить со мной об этом!

- Ну? - сказала я с нетерпением.

- Господин усыхает изнутри, - с удовольствием пустился в разъяснения мудрец. - Дело в том, что его сердце поражено окутавшей его тьмой. Скорее всего, это родовое проклятье, со временем утратившее свою силу. Видите ли, я изучил историю династии своего господина...

- Что? - вдруг перебила Рагнейд.

- А что? - не поняла Назифа.

- Что за история такая?

- Ты не знаешь, что такое династия? - Назифу это совсем не удивило. - Ну, родословная. Прадед, дед, отец, сын, внук, правнук, вместе они династия.

- Ясно, - кивнула Рагнейд. - Продолжай.

- Так вот, этот мудрец, оказывается, узнал много интересного о предках моего мужа. Такого, что даже я не знала. Оказывается, его далёкий прародитель, царь Мхэй, тысячи лет назад с боем захватил власть в моей стране, перебив тогдашних правителей. Последний из них, чародей Сефу, перед смертью успел наложить проклятье на его род. Из поколения в поколение, один за другим наследники власти Мхэя умирали от той же болезни, что и Хаджи, когда тьма окутывала их сердце. А сердце - очень важная часть в теле человека. Каково оно, таково и тело, и дух. Человек повинуется ему в первую очередь, а уж потом разуму, господину, законам... Поэтому, когда сердце окутано проклятьем, усыхает и тело.

Со временем это проклятье стало слабеть. С годами оно стало передаваться через поколение, потом через десяток поколений, потом через сотню... Но именно моему мужу не повезло, как раз на него это проклятье и пало.

Ахом сказал, что оно так и будет передаваться, пусть и реже с каждым разом, пока наследники Сефу не вернут себе власть в стране. А где теперь искать этих наследников? Об этом источников не сохранилось. Да и не отдам я им власть, даже если найду. Значит, надо что-то делать с проклятьем, или вернее с сердцем Хаджи.

- Почему за тысячи лет проклятье не было снято? - спросила я.

- Вот тут затрудняюсь ответить... - Ахом задумчиво почесал бороду. - Не могу сказать, что знания о нём были утрачены с прошедшими веками. Скорее, в них никто не пытался разобраться, там сложно всё...

- Так разберись! - сказала я, слегка повысив голос для острастки.

- Госпожа... - залепетал Ахом, почему-то по-прежнему улыбаясь. - Я не знаю, с какой стороны тут подступиться. Есть несколько способов решения задач, а здесь мне не известно, какой способ подойдёт. - Вдруг его маленькие глазёнки загорелись чуть пободрее, как будто он только сейчас понял что-то, до чего уже давно мог бы додуматься. - Госпожа! Возможно, проблема в том, что я мыслитель и смотрю на этот вопрос только как мыслитель, то есть сижу и думаю. Мы, мудрецы, все такие. А вот вы - человек действия, вы можете решить этот вопрос по-своему. Так сказать, не раздумывая, а делая. Я, знаете ли, не привык решать задачи, выходя за пределы библиотеки.

- Что? - опять не поняла Рагнейд.

- Библиотека - место, где хранятся письменные источники знаний, - терпеливо объяснила Назифа. Её совсем не раздражало невежество подруги, так как она знала, что та из народа, у которого просто нет возможности образовываться.

- А не проще было ему по башке дать, чтоб не умничал? - предложила Рагнейд. - Иногда это помогает решать задачи.

- Мудрецов нельзя бить по башке, они ею работают.

Так вот, я велела Ахому вести меня в библиотеку. Мы спустились по лестнице в подземелье дворца, где он жил и работал. Все стены в библиотеке были сплошь уставлены полками с книгами, так что их и не было видно. Посреди помещения стоял дощатый стол и свеча, так как окон в подземелье нет и солнечный свет в него не попадает.

Но книги нас не интересовали. Во времена царя Мхэя книг вообще ещё не было, а были только свитки. Они хранились чуть подальше под прочной сеткой, под которую не пролезут ни насекомые, ни грызуны. Ахом сразу сбросил эту сетку и принялся намётанным к темноте глазом разворачивать свитки и бегло просматривать их содержание. Некоторые из них он клал обратно на полку, реже откладывал на стол.

- Что ты там возишься? - поторопила я его.

- Я ищу те свитки, в которых может упоминаться что-то об этом проклятии, - ответил он, не отвлекаясь от работы.

Я уже начала нервничать. Время-то идёт, а Хаджи не железный, в любой момент болезнь может его победить. Ахом, чувствуя мои нервы, старался работать быстрее, свитки иногда падали со стола, когда он, не глядя, их швырял. Пока он работал, я зажгла свечу и стала просматривать те записи, что уже на столе.

Бегло разглядывая древние знаки, я всё больше злилась на Ахома. Для меня там не было вообще ничего нового! Про проклятье там было только то, что мне уже рассказал этот мудрец, а всё остальное либо вообще не относилось к делу, либо было мне непонятно, всё-таки древний язык для нас уж очень сложный. Единственное, что меня насторожило, это что такое родовое проклятье в свитках называется проклятьем Иб. Я просмотрела все остальные свитки, но нигде не нашла объяснения, почему оно так называется и что это Иб вообще значит.

В последнем свитке, какой Ахом положил на стол, было что-то про храм. Опять! Ну неужели опять мне придётся лезть за помощью к каким-то древним иссохшим божкам? А я ведь обещала Хаджи этого не делать...

Хотя, почему же сразу так? Я ведь даже не поняла, какое отношение этот свиток имеет к проклятью рода Султана. Может, Ахом его сюда по ошибке положил. Я взяла свиток в руку и потрясла им перед лицом мудреца.

- Ахом, - сказала я. - Это что такое?

Ахом развернул свиток и поднёс его к свече. Внимательно рассмотрел знаки.

- Это... Наверно... - Он замялся слегка. - А! В другом свитке написано, что про это проклятье можно узнать из главного источника знаний. Древние хранили почти все свои знания... В гробницах!

- Что? - снова перебила Рагнейд, которой уже надоели эти непонятные слова.

- Гробница - это как ваш курган, только это большой каменный дом. И живут в этом доме мёртвые.

Я выхватила свиток из его рук и просмотрела знаки теперь уже более внимательно. Похоже, это была не та гробница, в какой я была в прошлый раз, так как она находилась в погребе храма, а не стояла сама по себе посреди пустыни. И то хорошо.

Ахом каким-то образом заметил моё смятение. Дело в том, что при свете свечи в темноте, черты моего лица становятся более выразительными и глаза видятся чётче, так что по мне тогда можно было прочитать все мои мысли и чувства, как бы я их ни скрывала.

- Возможно, вам не понадобится лезть в гробницу, - сказал он. - Быть может, вам будет достаточно осмотреть древний храм.

- Отлично, - вздохнула я. - Ты знаешь, где этот храм?

- Да, - сказал он, - в свитке всё написано. Если вам угодно, госпожа, я вам его переведу.

Его старческая добродушная улыбка почему-то меня успокаивала. Он и правда мудрец, знает откуда беды можно ждать и успешно борется с ней обычной улыбкой. Да уж, мне такому никогда не научиться...

- Не надо переводить, - сказала я, сворачивая свиток. - Я сама разберусь. Ты мне только скажи, что означает Иб?

Ахом улыбнулся ещё шире. Это меня одновременно и успокоило, и чуть-чуть разозлило, так как эта улыбка означала, что сейчас пойдёт речь на его любимую тему, а значит она будет долгой и до тошноты подробной.

- Видите ли, госпожа, - начал он, оправдывая мои опасения. - Для нас, современных людей, у человека есть два аспекта...

- Что? - в этот раз Рагнейд не поняла слово "аспекты".

Назифа с шумом выдохнула.

- Две части, - тихо сказала она. - Человек состоит из тела и души, так? Вот это и есть два аспекта. А у древних, как оказалось, этих аспектов было целых семь! И один из них назывался Иб. Это сердце. Оно отвечает за то, что человек чувствует, и после его смерти честно открывает судьям загробного мира все дела этого человека, так как обмануть его невозможно.

- Зато его можно вырвать и сжечь! - Засмеялась Рагнейд. - И кто тогда будет этим судьям гадости рассказывать?

Назифа ненадолго задумалась, немного удивившись её словам.

- А ведь ты права, - сказала она. - Хоть и не совсем. На самом деле всё немного сложнее. Но о чём-то похожем и пойдёт речь дальше, когда я расскажу тебе, что было в том храме...