Кладбищенские ночи

Ночная темнота опустилась на деревенское кладбище, и вскоре воцарилась тишина. Туман окутал темное, ночное небо, спрятав за собой звезды. Тишину, царившую на старом кладбище, нарушал лишь ветер, изредка наведывавшийся сюда. Но и он не любил здесь задерживаться надолго.

Ровно в полночь одинокий черный ворон прилетал на кладбище,чтобы занять свое место на старой могиле покончившего с собой молодого человека. Он сидел, упрямо каркая до тех пор, пока не появлялось то, из-за чего он спешно покидал свое излюбленное место и улетал прочь.


В это время появлялась Она, и все кругом замирало: деревья застывали в предвкушении очередной знакомой им картины, совы и вороны улетали как можно дальше. Она была так красива, что, один раз увидев ее, можно было завороженно ею любоваться, отрешившись от земного мира. Длинные, густые, черные как ночь волосы, спадавшие на хрупкие плечи, кожа, бледная,белоснежная, и алые, неестественные припухшие губы. Ее глубокие, бездонные черные глаза, таящие в себе много тайн, завлекали, завораживали, заставляли забыться и замереть. Она обладала особенной красотой. Сумевшая сохранить детскую непосредственность, чистый, задумчивый взгляд, пробивающийся внутрь и с наслаждением исследующий каждый миллиметр души, она вызывала к себе доверие и нежность. Обычно она появлялась босиком и в белоснежном маленьком платьице. Ее бледные ножки уверенно и спокойно ступали по тихой мокрой кладбищенской земле.Она шла, проводя ручками по могилам и подпевая песню себе под нос. Она улыбалась и, казалось, была абсолютно счастлива и спокойна.

- Здравствуй, дорогой Утопленник, - приветствовала Она своего старого друга, и тот, услышав знакомый, детский голос, тут же появлялся перед ней.
В грязном, черном, длинном костюме, с галстуком, в черной элегантной шляпе и такой же бледной кожей, как у его подруги, Утопленник представал перед ней и произносил свою любимую речь.
- Рад видеть Вас, сударыня.
В жизни Утопленник был подающим надежды молодым поэтом, учтивым, галантным кавалером и любителем всего прекрасного. Утопленник не любил рассказывать о своей земной жизни, о том, что его заставило утопиться, но Она знала, что дело в любви. Она обожала Утопленника и часто коротала кладбищенские ночи вместе с ним.

В эту ночь Она впервые после своей смерти вышла за пределы кладбища и направилась в деревню, где когда-то жила. Она нарушила главное правило, которое гласило, что нельзя выходить за пределы кладбища. Физический мир мертвых должен ограничиваться территорией кладбища. Она помнила этот полуразвалившийся, старинный, двухэтажный дом. Помнила каждый его уголочек. Это было так давно и совсем недавно.

Лиза, старая немецкая овчарка, встречала ее громким лаем. Почти ослепшая, больная Лиза крутилась возле нее и выла.

Она поднялась на второй этаж, открыла дверь и зашла в свою комнату. На ее кровати, как обычно, сидел ее любимый розовый плюшевый мишка, подаренный отцом в день ее семилетия. Она была уверена, что никогда не расстанется с этим мишкой, но смерть их разлучила. Она дико ненавидела и любила смерть одновременно. Она проводила пальчиками по столу, кровати и игрушкам.
Она вышла из своей комнаты и направилась в спальню, где спал ее отчим. Она, не отрываясь, смотрела на спящего мужчину.

Она все помнила. И не могла забыть, перевернуть эту страницу своей жизни и начать все сначала. Как он жестоко убил ее мать, а потом в день похорон оказался в постели с сестрой убитой им жены. И как на людях эти двое рыдали от горя и в слезах сидели над гробом. А потом он изнасиловал ее, задушил и закопал. И как Она умоляла этого не делать, как кричала и звала на помощь.

Она провела холодным пальцем по лбу спящего мужчины, и тот сразу же проснулся. На его лице отразился чистейший ужас, когда он увидел Ее. Он перекрестился и спрятался под одеялом. Она скинула с него одеяло и, присев рядом с ним, положила голову на его плечо. Он плакал и произносил вслух что-то из молитвы.

Она нарушила второе правило мертвых: принесла земную боль и ненависть с собой в мир, который должен быть от этого свободен. Считалось, что покойники обретали истинную свободу лишь тогда, когда оставляли боль, воспоминания и ненависть на земле. Новую жизнь они должны начинать обновленными, чистыми и свободными.
Она нарушила третье правило мертвых: показалась живому.
- Сгинь! Тебя нет! Сгинь! Да хранит…
Она не дала ему договорить.
- Пойдем со мной, - сказала Она, взяв его за руку.
Он громко рыдал и пытался убрать свою руку, но Она до крови стиснула его ладонь в своей.
- Уйди! Тебя нет! Я сплю. Я сплю!
Она молча вцепилась в него своими тоненькими холодными пальчиками и потащила к двери.
Он сопротивлялся, как мог, но был слишком слаб. Она тащила его в кладбище. А Он истерически смеялся, всхлипывал, молился, умолял ее остановиться, рыдал, кричал, просил прощения. Она привела его к свежо-вырытой яме.
Он сидел на коленях перед ней и плакал навзрыд, целовал ее ноги.
- Прости меня! Пощади.
- Тебе у нас понравится, - сказала она невозмутимо и, улыбнувшись ему в последний раз, толкнула обезумевшего от страха мужчину в яму. Затем взяла лопату и принялась его закапывать. Он пытался выбраться, кричал, но Она была непоколебима. Он долго боролся. Пытался просунуть пальцы, но все безрезультатно. Она вскоре засыпала яму землей и спешно бросила рядом лопату. Потом легла на нее сверху и, широко раскинув руки, запела свою старую песню:

- Раз шажочек. Два шажка
Раз прыжочек. Два прыжка.
Я смеюсь, смеюсь опять.
Ты со мною, я с тобою.
Будем вместе танцевать.

Туман окутал ночное небо, и темнота заволокла все вокруг.