Футболки (вторая часть)

- Шура, все, деньги есть, я твои футболки продал, - в трубке звучал восторженный голос Шуриного крестника.

- Какие футболки, кому продал? - не поняла спросонья Шура.

- Ну, ты же мне каждый год по футболке привозила из путешествий, у меня целая коллекция скопилась, я решил тебе помочь и продать их в интернете, написал, что коллекция от известного фотографа, Шуры Башмаковой. Цену установил не очень большую, но в последний момент отвлекся, лишних два нуля напечатал и даже не заметил, представляешь! А на следующий день ее за эти деньжищи один тип купил, сказал, что тебя знает и очень сочувствует. У него сын, наверное, маленький, иначе зачем ему столько футболок.

- А что за тип–то? - поинтересовалась уже полностью проснувшаяся, но еще не до конца верящая своему счастью Шура.

- Никаноров, по–моему, фамилия.

- Никонов, может быть? - изумленно поинтересовалась Шура.

- Точно, Никонов, как фотоаппарат Никон. Еще сказал, что ты, когда в командировке была в Красноярске, ногу подвернула, а он тебя до гостиницы подвез. Ну, пока, Шура, уже уроки сейчас начнутся, мне идти надо, жди, в ближайшее время деньги перечислят.

Ошеломленная Шура не могла понять, зачем миллионеру Никонову, «владельцу заводов, газет, пароходов», покупать какие–то мальчишеские футболки, ведь у него нет ни детей, ни жены, а по версии Forbes он до сих пор считается одним из самых богатых женихов в России. Десять лет назад Шура фотографировала по заданию редакции съезд банкиров в Красноярске и Никонов, тогда еще молодой начинающий управляющий международного банка, увидев, как Шура едва не сломала ногу на обледенелых ступеньках, предложил подвезти их корреспондентскую бригаду до гостиницы.

Не может быть, чтобы через десять лет, он вспомнил какую–то Шурочку Башмакову, фотографа заштатной газеты. Саша, вероятно, что–то напутал. Но, так или иначе, деньги были перечислены на счет больницы, операция успешно прошла и уже через полгода Шура, пройдя курс реабилитации, смогла вновь приступить к активной жизни и продолжить работу. По-прежнему исправно выполняла редакционные поручения, ездила по городам и весям, но на новую поездку денег уже не копила, так как нужно было раздавать накопившиеся долги.

Меж тем, на атомной станции в родном городке дела шли из рук вон плохо. Зарплату который месяц задерживали, почти все льготы отменили, сотрудники утекали из города, кто куда мог. Для ремонта станции требовались немалые вложения, а их у города не было.

Крестный сын Шуры, окончив школу, уехал учиться в Москву в один из экономических вузов столицы. Каждый месяц в вузе проходили встречи студентов с бывшими выпускниками. На одну из таких встреч и пришел сам олигарх Никонов, когда–то студент международного финансового факультета. После встречи Саша решился подойти поблагодарить за покупку футболок. Охрана оттеснила студента от бизнесмена, но Никонов сделал жест пропустить, внимательно выслушал парнишку, спросил, как дела у Шурочки, как обстановка в городе и, узнав про проблемы на станции, обещал приехать разобраться.

Через три месяца, благодаря вмешательству миллионера, дела на станции пошли на поправку. Шурочка тем временем с грустью думала, что в этом году, как и в предыдущем, Саша останется без футболки. Хоть он уже и не школьник, и сам может поехать куда хочет, а все–таки обидно – традиция прервалась. Но, как оказалось, в этом году Шуре все–таки суждено было покинуть пределы России. Как–то в квартире Шуры поздно вечером раздался телефонный звонок из Лондона. Бархатный женский голос сообщил Шуре, что ее фотоработы победили на всемирном конкурсе «Фотографы без границ». Главным призом была персональная выставка в Лондоне в одной из самых престижных галерей города. Разумеется, проживание и авиабилеты были за счет принимающей стороны. Кроме того, Шуре полагались и другие призы – новейший фотоаппарат фирмы Никон и видеокамера Сони.
До последнего Шура не верила, что это правда, а не чей–то жестокий розыгрыш. Но вот уже получена британская виза, и огромный Боинг увез Шуру в туманный Альбион…