СМЕРТЬ ПЕРЕШЕЙКИНА/БОСОНОГИЙ СТАРИК

СМЕРТЬ ПЕРЕШЕЙКИНА

Александр Семёнович Перешейкин в бога не верил вовсе и всегда испытывал острое чувство голода. Поэтому, когда на дороге его взору предстала дохлая псина, он ухватил её за хвост и поволок в кусты.

В кустах Перешейкин умудрился развести костёр. Насадил падаль на палку и принялся водить над костром. Но вышло так, что палка пригорела и обломилась, и псина рухнула в костёр, вытолкнув из него бурю искр. Перешейкин посетовал, но мешкать не стал: ухватил псину за лапу и потащил на себя. Снова насадил псину на палку, которую выкрутил из ближайшей берёзы, и приступил к повторной попытке. Когда же шерсть на псине полностью прогорела и обгорела шкура, Перешейкин перенёс дымящийся труп на травку. Извлёк из кармашка перочинный ножик, повязал на шею чистенькую салфетку и ловко стал разрезать жареное своё питание.

Первый же кусочек пришёлся ему по вкусу. А второй кусочек застрял у Перешейкина в горле. Помучавшись – дико посопев и покашляв, Перешейкин вскочил на ноги, потерял сознание и тяжело рухнул в костёр. В ночное небо сразу же взметнулись разноцветные сгустки искр. Первое что загорелось на Перешейкине, так это салфетка. Затем загорелись усы. А затем брови и всё остальное. Человек и собака, казалось, объединились своими участями.



БОСОНОГИЙ СТАРИК

Старик не может доказать истинность Писания. Но вера его сильна. Он босиком ступает по пыльной августовской дороге, перебросив, точно официант полотенце, через левую руку бороду. С ним никого нет. А старик с кем-то, а всё ж разговаривает. В глазах его вспыхивают жаркие огоньки. Он вслух признаётся, что когда-то был возмутительным грешником, верил лишь в девок да в бутылку вина. Но однажды всё изменилось. Не на что стало покупать девок, и бутылку вина задаром никто не даст. Тогда он принялся просить милостыню, и в дающих милостыню усмотрел промысел божий. А когда чуть не попал под грузовик, окончательно протрезвел духовно.

Теперь старик заявляет, что былое своё неверие прижёг раскалённой печатью веры, словно бы бородавку на переносице чистотелом. Он идёт из деревни в город. Из какой деревни, в какой город – и сам не ведает. Просто себе идёт. И ни девок ему, ни вина, спасибо, не надо.