Мёртвый Треугольник Жизни. Глава 2

Когда солнце только начало садиться за горизонт, две воительницы уже ехали вдоль речного берега на юг - Рагнейд на коне и Назифа на верблюде. Они шли медленно, неторопливо, поглаживая морды своих животных. Рагнейд изредка косилась на вечно чавкающего губами верблюда и тихо хихикала в кулак. Назифу это нервировало. Она долго молчала, но наконец вцепилась в подругу злобным взглядом и зашипела:

- Чего ты смеёшься?

Рагнейд лишь улыбнулась её грозному взгляду.

- Может посостязаемся, кто быстрее до печати твоей доскачет? - предложила она. - Бьюсь об заклад, что мой конь обгонит твоё чудище горбатое.

Верблюд то и дело спотыкался о торчащие из земли камни, которые конь просто сшибал копытами.

- Сейчас не до твоих глупостей, - отрезала Назифа. - Если твой конь когда-нибудь перейдёт пустыню, только тогда он сможет состязаться с верблюдом. К тому же, мы уже пришли.

Впереди возвышалось нечто, похожее на холм, поросший густой травой. Когда путницы приблизились к нему, оказалось, что это было некое каменное строение, потерявшее со временем форму и ставшее похожим на кучу наваленных друг на друга камней, действительно поросших травой со временем, так как за долгие годы эти камни покрылись толстым слоем земли. На верхушке ветхого каменного дома росли даже полевые цветы. Рагнейд и Назифа слезли со своих животных на землю и раздвинули в стороны переплетения плюща, закрывавшего низкие, накренившиеся на бок гранитные двери.

- Вот она - древняя печать, - торжественно объявила Назифа.

Створки дверей скреплял между собой каменный круг с вырезанной на нём клыкастой мордой, чем-то напоминающей человеческую, искажённую непреодолимой яростью. Этот грозный сторож уже многие века охранял проход в неизвестность, не пропуская никого, кроме бестелесных духов.

- Рагнейд, - сказала Назифа, - чтобы войти сюда, мы должны назвать печати наши имена.

- Ну, Рагнейд меня зовут, - ответила та с безразличием.

- Нет, - сказала Назифа. - Наши истинные полные имена. Меня зовут Назифа Асулайман-Хаджи ибн Берёзка-Рахман Хатеп.

- Берёзка? - Рагнейд удивлённо подняла брови.

- Ты забыла, откуда мы родом? - усмехнулась Назифа. - Ты тоже Берёзка.

- Вот ещё! - фыркнула Рагнейд. - Меня зовут Рагнейд, иногда Грозная Рагнейд, иногда Рагнейд Тяжёлая Рука, вот и все мои имена.

- Тогда уйди, не мешай! - Назифа слегка оттолкнула её в сторону и встала перед печатью. - Я Назифа Асулайман-Хаджи ибн Берёзка-Рахман Хатеп, - отчётливо произнесла она. - Тебе ведомо моё имя, страж. Открой же мне дверь в своё царство!

Рагнейд тем временем уселась на камень, торчавший из прибрежного песка, и запела, покачиваясь из стороны в сторону:

Мы рубились вместе мечами, мы молились вместе богам
Мы уходили в поле ночами и приносили жертвы волкам...

С минуту Назифа ждала результата своих слов, но печать не собиралась открывать перед ней двери. Тогда она положила руку на клыкастую морду и сказала:

- Открой двери мне, Назифе Асулайман-Хаджи ибн Берёзке-Рахман Хатеп, ибо мне ведомо твоё имя, страж!

Печать слегка посветлела, на мгновение блеснув слабым огоньком, но тотчас погасла. Рагнейд не спеша встала с камня и направилась к берегу, по пути сбрасывая с себя кольчугу, шлем и прочую одежду, продолжая напевать свою песню:

Нечего плакать нам о смерти, сядем пить пиво в первых рядах
Рядом с богами, рядом с бессмертием мы умираем, смерти смеясь...

- Много времени прошло, - посетовала Назифа. - Печать утратила свою силу.

Достав из-за пояса кинжал, она порезала себе ладонь и приложила её к печати, накормив зверя кровью.

- Прими мою жертву, страж, - сказала она. - Я Назифа Асулайман-Хаджи ибн Берёзка-Рахман Хатеп. Открой мне врата свои.

Казалось, печать попыталась пошевелиться в своём углублении, но ей не удалось покинуть двери. Рагнейд уже была полностью голой, когда она подошла к краю реки. Продолжая петь свою песенку, она медленно вошла в воду, улеглась на спину и стала грести по волнам от берега.

Дети Одина с кровью на лицах будут землёю всею владеть
Слышащий нас песню запомнит, память о нас не должна умереть...

Назифа стукнула кулаком по печати.

- Я Назифа Асулайман-Хаджи ибн Берёзка-Рахман Хатеп, - прорычала она. - Как ты смеешь не подчиняться мне, королеве пустынных ветров?!

Подплывая обратно к берегу, Рагнейд запела погромче.

Мы рубились вместе мечами, брызгая кровью на белый снег
А после битвы птицы кричали тем, кто уходят облакам в след...

Выйдя на берег, она поспешно натянула на себя длинную белую рубашку, взяла в руки топор и направилась к Назифе. Её песня звучала всё более грозно и отчётливо...

Ты север гордый, порог вселенной, ты кровь богов, ты их отец
Ты загоняешь солнце под землю, ты нам начало, ты нам конец...

Поравнявшись с Назифой, она слегка оттолкнула её плечом, встала напротив печати и прокричала, занеся топор:

Мы храним верный тебе обычай, мы чтим земли наших богов... НААА!!!

В одно мгновение каменная печать разлетелась на мелкие осколки и осыпалась на песок. Теперь ничто не преграждало путь двум воительницам.

- Меня зовут Рагнейд Тяжёлая Рука, - сказала Рагнейд, громко дыша. - Этого имени оказалось достаточно.

- Оденься, - буркнула ей Назифа, глядя на куски камня, многие века бывшие печатью.

Пока Рагнейд одевалась, Назифа просунула кинжал между створками дверей и надавила на рукоять. Двери, больше не скреплённые печатью, заскрипели и звучно упали на землю, слегка вспугнув коня. Верблюд же всем своим видом выражал абсолютное безразличие к происходящему.

Внутри бывшего дома не оказалось ничего примечательного. Травы там было чуть поменьше, в основном, благодаря сырости, там росли поганки. В середине помещения стояла наполовину вросшая в землю каменная колонна. На ней когда-то были высечены некие рисунки, но из-за покрывшего камень мха разглядеть их было невозможно.

- Вот и всё, - сказала Назифа. - Одна печать сломана, больше нам тут делать нечего.

Не задерживаясь в сырой дыре, она вышла обратно на берег реки. Вслед за ней вышла и Рагнейд, хмуро бормоча себе под нос:

- Неужели за тысячу лет никто не додумался это сделать?!

Вскоре они снова скакали вдоль берега, каждая на своём животном, но уже в обратном направлении. Назифа смотрела на тёмно-синее небо, задумчиво считая постепенно появляющиеся на нём звёзды.

- Мы должны разделиться, - сказала она. - Теперь, когда первая печать сломана, у нас не так много времени, чтобы вместе идти от одной печати к другой. Собирай своих воинов, Рагнейд. Я соберу своих.

- Верь в меня, сестра, - сказала Рагнейд, так же задумчиво глядя перед собой. Ей предстояло освоить новые края Мидгарда. Эта мысль тешила её ещё больше, чем награда за путешествие.