Достойные (север)

Солнце только начинало садиться за густо растущие заснеженные ели, предвещая ранний зимний вечер, когда на окраине леса остались только двое живых людей. Рыжебородый Ярл в разорванной кольчуге лежал на снегу, держась левой рукой за живот и отплёвываясь от крови. Правой рукой он изо всех оставшихся сил сжимал свою секиру, чтобы она не выскользнула из кожаной рукавицы в самый ответственный момент. В десяти шагах от него стояла перепачканная кровью, измождённая разбойница, совсем ещё молодая, но, очевидно, повидавшая кровь на своём веку. Её длинные грязные волосы сбились на голове в воронье гнездо, а лица почти не было видно под слоем грязи, из под волос блестели только яркие свирепые глаза. В руке она сжимала короткий боевой топор. Оба выдохлись за время долгой битвы, в которой сложили головы все остальные воины.

"Только бы успеть встать, - думал Ярл. - Сейчас она на меня набросится и снесёт мне голову, если я не встану. Нельзя кашлять... Нельзя! Тогда я точно выплюну свои кишки и мне уже точно ничто не поможет. Ох, больно-то как... Надо ж было так топором в живот заехать! Ну и рука у неё... Нельзя кашлять. Надо встать. Прямо сейчас, ни мгновения не медля."

"Ему больно? - размышляла разбойница. - Ему должно быть очень больно, иначе он поднимется до того, как я обрушу на него удар. Если, конечно, он не выплюнет кишки... А он не выплюнет. Больно крепкий мужик попался. И зачем я на него полезла... Золото! На нём много золота, вот я на него и купилась. Да уж, после такого сражения забудешь даже о добыче. Медлить нельзя. Надо успеть прикончить его, пока он не встал, иначе бой затянется, а силы уже на исходе. Не могу больше драться. Надо успеть..."

"Только бы подняться..." - думал Ярл.

"Только бы успеть..." - бормотала разбойница.

Занеся топор высоко над головой, воительница бросилась на Ярла, но без боевого крика, она слишком устала, чтобы кричать. Ярл, осознав, что теперь у него в запасе лишь мгновение, оставил попытки осторожно приподняться и вскочил на ноги рывком, зная, что это вызовет в его теле невыносимую боль. Так и случилось. Разбойница упала на землю, а её топор ударил по снегу, примятому к земле телом Ярла. Рукоять выскользнула из её руки. Корчась от боли, Ярл встал напротив неё, перехватив обеими руками секиру, дожидаясь, пока разбойница возьмёт в руки топор, так как не было ему чести убивать безоружного. Но юная дева не хваталась за скользкую рукоять. Вместо этого она медленно перевернулась на спину и уставилась опустошёнными глазами в вечернее небо, наполовину скрытое шапками снега на еловых ветках.

- У меня нет больше сил драться, - тихо прохрипела она. - Ты победил. Делай, что хочешь.

Ярл опустил секиру на землю и опёрся руками на рукоять, чтобы не упасть. Потом, видимо, подумал: "Да какого вепря!" и рухнул на спину рядом с побеждённой. Хотя побеждённой она сама себя назвала, на самом же деле сил не осталось у обоих.

- Я бы тебя не пощадила, - процедила она с упрёком.

- Ты убила моих людей, - так же тихо сказал он.

- А ты моих, - спокойно ответила она.

- Вы сами на нас набросились.

Разбойница медленно повернула к нему голову, чтобы одарить его недоумённым взглядом.

- А разве вы пришли в лес не для того, чтобы нас перебить? - сказала она.

- Вы разбойничали в нашем лесу, - прорычал Ярл низким голосом, напоминающим медвежий рык. - Вы грабили наших купцов и убивали измождённые битвой отряды. Конечно, мы должны были перебить вас.

- Почему это лес ваш? - спросила дева чуть погромче, набрав немного крепости в голосе. - Это наш лес. Мы тут живём. А ты сам откуда?

- Я из местного посёлка, - ответил он. - Меня зовут Хельгихейд, я Ярл в своих землях. А ты кто? Назовись, уж коль речь мы завели.

- Меня зовут Рагнейд, - сказала дева. - Я свободная воительница.

- То есть разбойница, - поправил её Хельгихейд.

- Какая разница! - ухмыльнулась Рагнейд. - Я зарабатываю свою добычу в бою, как и ты. Или ты думаешь, что ты лучше меня?

Хельгихейд сгрёб рукавицей с земли комок снега и приложил его к ноющей ране на животе. Под ним уже растекалась багряная лужа крови, впитывающаяся в густой мягкий снег, такая же лужа была под каждым павшим воином, чьи тела лежали вокруг.

- Ты понимаешь, что ты теперь моя пленница? - спросил он, проглотив кашель.

- Ты себя-то до дома дотащишь? - устало ухмыльнулась Рагнейд. - Куда уж тебе меня до дома тащить.

- Я сохранил тебе жизнь... И теперь она принадлежит мне... - Хельгихейд не удержался и всё же закашлялся, с силой прижав рану рукавицей. Кишки он всё же не выплюнул, но в глазах потемнело от боли.

К тому времени Рагнейд уже немного отдохнула и медленно поднялась сначала на четвереньки, потом и на ноги. Она встала над Ярлом, загородив ликом вечернее небо, будто валькирия, пришедшая, чтобы забрать в Вальхаллу павшего воина. Хельгихейд никогда не думал, что валькирии могут быть такими грязными и неухоженными, с копной свалявшихся волос на голове, потемневших от крови. Но при этом разбойница держалась гордо и величественно, воинственный блеск в её глазах заставлял поверить в божественные истоки её рода. Рагнейд протянула ему руку и тогда Хельгихейд забыл о том, что было с ним на самом деле и уже твёрдо уверился, что за ним с небесных чертогов спустилась валькирия. Только тогда он заметил, сколь прекрасен был бы её лик, если бы на нём не было грязи. Одни глаза чего стоят, такие яркие, большие и прозрачные, как изумруды...

- Ну?! - прикрикнула Рагнейд на залюбовавшегося ею Ярла.

Тот опомнился и поспешно схватился за её ладонь. Упёршись ногами в землю, Рагнейд подняла его на ноги и, положив его руку на свои плечи, побрела в сторону посёлка.

- Быстрее ногами шевели! - покрикивала она. - Сейчас сюда волки сбегутся, они же кровь далеко чуют.

- Что ты делаешь, разбойница? - стонал Ярл. - Зачем тебе это?

- Не нравится? Хочешь здесь остаться? Ну так скажи это, я не против! Я только рада буду. А иначе мне придётся тащить тебя в твой проклятый посёлок! Ты ведь сохранил мне жизнь, а сейчас я тебе её тоже сохраню и мы будем квиты.

Хельгихейд умолк. Выбора у него не было, быть растерзанным волками не такая смерть, о какой он мечтал. Но его страшно смущало то, что его тащит на себе женщина. Он изо всех сил пытался высвободить руку, чтобы пойти домой самому, но, едва ему это удавалось, он тут же получал от Рагнейд кулаком в живот и был вынужден снова идти, опираясь на неё. Глядя на его раскрасневшееся лицо, Рагнейд тихо посмеивалась, ей доставляло удовольствие подвергать Ярла такому унижению.

К полуночи они пришли в прибрежный посёлок. Большинство местных жителей уже спали и только Йорди, дожидавшийся возвращения воинов на сторожевой башне, увидев раненного Ярла, поспешно спустился и подхватил его за руку.

- Хельгихейд, что случилось? Где все? Вас... Вас разбили?

На Рагнейд он обратил внимание только когда получил от неё подзатыльник.

- Чего ты пристал к нему, усатый? Не видишь, ранен он! Тащи его в дом, бестолочь!

Йорди остановился и с изумлением уставился на неё, едва не уронив руку Ярла.

- А ты кто?! - спросил он.

И снова подзатыльник.

- Кому сказала, тащи его!

Тут Йорди разозлился. Отпустив на время Ярла - тот устоял на ногах - он занёс руку, намереваясь отвесить женщине оплеуху, но Рагнейд одной рукой поймала летящую на неё ладонь. Дальше всё произошло невероятно стремительно. Удар в грудь - Йорди подпрыгнул на месте. Удар в живот - Йорди склонился лицом вниз. Удар в пах - и вот он уже стоит на коленях, держась за ушибленные места. И всё это за одно мгновение.

- Поднимайся! - прикрикнула на него Рагнейд, подтолкнув его сапогом в бок. - Тебя я тащить не стану!

В скором времени Хельгихейд был уложен на койку в своём большом каменном доме. К тому времени он уже чувствовал себя лучше и мог сам о себе позаботиться, но слуги столпились вокруг него и принялись накладывать на его рану целебные травы и поить его зельями. Хельгихейд слегка покривился, увидев, что Рагнейд уселась на его трон и стала пить его пиво из его рога, но сейчас он ничего не мог с этим сделать. Он только шепнул слуге по имени Стейн:

- Забери у неё рог.

Стейн, самый старший из слуг, тут же оставил Ярла и быстро подскочил к Рагнейд. Но раньше, чем он успел ей что-то сказать, она поднялась с трона и схватила его за руку.

- Хорошо, что ты подошёл, - сказала она, отводя его к дверям. - Иди, истопи мне баню, помыться хочу.

- Ярл велел мне...

Рагнейд покрепче стиснула его руку, демонстрируя свою силу.

- Иди и топи баню, - сказала она, глядя на него взглядом, полным уверенности и готовности. Рука Стейна оказалась в ловушке, одним быстрым движением Рагнейд могла переломить её, как сухую ветку, это было видно по её взгляду.

Стейн вяло кивнул и побрёл во двор, топить баню. Рагнейд же подошла к койке Ярла, возле которой толпились остальные слуги, и взялась за руку самого молодого из них. Тот посмотрел на неё с удивлением.

- Как тебя зовут, раб? - спросила она, строго глядя на него сверху вниз, слуга был на пол головы ниже её.

- Якоб, - коротко ответил он.

- Якоб, иди, приготовь мне мяса, я жрать хочу, как волк.

Но у молодого Якоба был не такой смиренный норов, как у пожилого Стейна. Вместо того, чтобы пойти в погреб за мясом, он вышел на улицу и принялся созывать к дому Ярла спящих воинов. Он не мог смириться с тем, что некая молодая дева, пришедшая невесть откуда, то ли гостья, то ли пленница, распоряжается в доме его хозяина. Разумеется, он догадался, что это она ранила Хельгихейда, потому не стал связываться с ней сам, но проучить нахалку он считал своим долгом, как слуги.

Вскоре в дверях каменного дома собралось несколько могучих воинов. Узнав о том, что случилось, они вломились в покои Ярла, выставив перед собой щиты и высоко занеся топоры и копья, и замерли нестройным рядом в боевых позах, будто бы кто-то остановил время, когда они бежали бить врага. Рагнейд неторопливо поднялась с трона, бросив на пол рог с остатками пива, и вынула из-за пояса свой топор.

- Волки всё-таки сбежались на запах крови, - сказала она со злобной усмешкой, горделиво расхаживая перед воинами и помахивая топором. - Что ж, если среди псов есть мужи, то выходите биться по одному. Если же здесь одни щенки, то я справлюсь со всеми сразу, ничтожества мне не страшны.

Её дерзкие речи раззадорили воинов. Они переглянулись, оскалив зубы, решая, кому первым выпадет честь вступить в бой с разбойницей. Каждому хотелось проучить её, но в одном она была права: нападать на неё всей стаей означает признать себя трусливыми псами. Значит, нужно было решать, кому быть первым в этом бою.

Когда один из воинов уже сделал нерешительный шаг вперёд, со стороны койки Ярла послышалось кряхтение. Хельгихейд, который уже чувствовал себя гораздо лучше, поднялся с койки, взял в руки стоявшую в углу секиру и, слегка прихрамывая, вышел на середину зала.

- Она моя пленница, - сказал он, сурово глядя из-под шлема на вломившихся в его дом воинов. - Моя добыча. Я не отдам её без боя.

Воины снова переглянулись, в этот раз не скалясь. Многие из них нахмурились, не понимая, что происходит. Пристально осмотрев каждого из них, Хельгихейд продолжил:

- Она ранила меня. Вашего Ярла. Вашего лучшего воина. Она не хуже меня. Тот, кто меня ослушается, будет иметь дело с нами двумя. Сможете ли вы победить двоих лучших воинов, отличившихся в самых тяжёлых и жестоких боях?

Возможно, вместе они бы справились с двумя воинами, подобными Хельгихейду. Но только вместе. А это не дозволялось их обычаем. К тому же, оспорить власть Ярла никто из них бы не решился, ведь неспроста он стал главным в посёлке. Воины уважали его и не желали иной власти над собой. И сейчас его смелость, позволившая ему бросить вызов всем своим воинам, не позволяла им вступить в бой.

- Ты наш Ярл, - сказал Йорди, пришедший вместе с остальными. – Всё будет, как ты скажешь. Скажешь оставить её – мы оставим, скажешь сразиться с ней – мы сразимся.

Остальные воины посмотрели на него с уважением. Йорди за то и любили в посёлке, что он часто мог сказать и поступить мудро и найти выход из беды. Вот и сейчас он сказал так, что воины не оказались трусами и не предали своего Ярла, напротив, они показали свою верность, в которой клялись.

Хельгихейд опустил секиру и, прихрамывая, вернулся на койку. Рагнейд села рядом с ним под удивлённые взгляды слуг. Ярл задумчиво смотрел в пол и громко дышал, воительница смотрела в потолок и о чём-то думала.

- Так значит ты здесь единственный достойный воин? – тихо спросила она.

- Вовсе нет, - ответил Хельгихейд. – Просто я здесь главный. А ты теперь скажи мне, почему ты здесь? Тебя ведь никто не сможет здесь удержать.

- А куда мне идти? – Рагнейд пожала плечами. – Мои воины мертвы, да и толку-то от них было… А здесь мне хоть пожрать дадут. – Она вдруг резко перевела взгляд на стоявшего в растерянности Якоба. – Да?!

Якоб живо огляделся и побежал в погреб за мясом.

Через миг в доме распахнулись двери и вошедший в зал Стейн провозгласил:

- Баня растоплена!

Рагнейд мигом подскочила с койки и быстрым шагом направилась в баню. Проходя мимо Стейна, она сказала:

- Приготовь мне свежую одежду!

Стейн посмотрел на Хельгихейда. Тот кивнул и погрузился в раздумья.

"Зачем она мне, в самом деле? - думал он. - Зачем я за неё заступился? Хотя... Понятное дело, сильными воинами не разбрасываются, так что она мне пригодится. А со своими воинами я ведь не насмерть драться собирался."

Эта мысль его устроила. Хотя на самом деле, когда Рагнейд его ранила, он вдруг осознал, что он тоже не вечен и не в праве провести всю жизнь только на своём троне и в боях. Нужно было позаботиться о будущем и уйти в Вальаллу, сделав в своей жизни всё. А такая сильная воительница, как Рагнейд, была лучшим выбором на роль спутника в этом нелёгком жизненном пути. С ней он точно справится со всем, что должен успеть сделать.

Той ночью ему совсем не хотелось спать. Подобрав с пола небрежно брошенный "пленницей" рог, он налил себе пива из бурдюка, сел за трапезный стол и принялся пить. Пиво было для него лучшим снадобьем для поднятия сил после того, как боевая рана зажила.

К утру из бани вернулась и Рагнейд в чистом белоснежном платье. Её лик оказался ещё прекраснее, чем ему представлялось, когда его скрывал слой грязи. Щёки воительницы налились ярким румянцем, а чистые волосы оказались ярко-золотистого цвета, они прекрасно сочетались с золотыми кольцами на каждом её пальце. Теперь они были расчёсаны гребнем и заплетены в две длинных косы, свисающих с плеч, а на концах эти косы были скреплены золотыми бляшками.

Рагнейд увидела над головой Ярла висящую на стене медвежью шкуру и широко улыбнулась.

- Твоя добыча? - спросила она.

Хельгихейд сразу оживился. Он обожал рассказывать своим гостям историю о том, как он сразил этого медведя одним ножом.

- Да! - гордо сказал он. - Я тогда гулял по краю скалы и поскользнулся, а пока падал - потерял секиру. Она упала глубоко в снег и я долго не мог её найти. Пока искал, услышал вдруг, что неподалёку медведь ревёт. Оглянулся, а он уже на меня идёт, громадный такой, на дыбы встаёт...

- Не такой уж и громадный, - фыркнула Рагнейд, усаживаясь за стол напротив него. Взяв с полки деревянную кружку, она налила себе пива из висящего над столом бурдюка и сделала несколько больших глотков. - Хорошее у тебя пиво, - довольно протянула она.

Ярл ничего не ответил. Насмешка над его подвигом слегка омрачила его, но не надолго. А Рагнейд тем временем взялась за кабанью ногу, одно из блюд, которое для неё приготовил Якоб. Откусывая большие куски хорошо прожаренного мяса, она проговорила с набитым ртом:

- Мои пожитки остались в пещере, в лесу. Там слишком много золота, чтобы я их там оставила. Сейчас вот поем и пойду в лес, заберу их оттуда.

- А потом? - мрачно спросил Хельгихейд.

- Потом вернусь сюда, - кивнула Рагнейд. - Я ведь твоя пленница.

Ярл хмуро покачал головой.

- Ты не можешь быть моей пленницей, - молвил он, вновь наполняя свой рог пивом. - Рабы слушаются хозяина, а ты можешь только повелевать.

- Тогда кто я тебе? - спросила Рагнейд.

- Никто. Ты можешь уйти, если хочешь. Всё равно никто не в силах тебя остановить.

- Я ж тебе сказала, дурень, мне некуда идти. - Рагнейд сказала это совсем не злобно, пожалуй даже немного снисходительно. Ярл даже не обратил внимания на промелькнувшее дерзкое слово. - Если хочешь, можешь пойти со мной. Всё равно золото будет наше общее.

Поразмыслив, Хельгихейд вдруг встал со скамьи, высоко поднял рог и молвил:

- Конечно, я пойду! Зачем я живу, если не для того, чтобы за золотом ходить?!

Рагнейд глянула на него с приятным удивлением. Оказывается, они с Ярлом во многом похожи. В пристрастии к золоту с Рагнейд не сравнится никто, но этот был к тому близок. А чем больше желание добычи, тем больше храбрость, это она знала точно, ведь лишь храбрый может быть богатым.

Вдоволь насытившись, они вдвоём направились в лес. Рагнейд предварительно на всякий случай взяла у Ярла шлем и кольчугу, точнее Ярл не стал спорить, когда она всё это у него взяла.

Солнце взошло на вершину неба, когда они пришли к большому скалистому хребту, у подножия которого была широкая тёмная пещера.

- Там ничего не видно, - посетовал Хельгихейд. - А у нас огня с собой нет.

- Я с детства здесь живу, - успокоила его Рагнейд. - Я не заблужусь здесь даже с закрытыми глазами.

- Кстати, о детстве...

- Да пошли уже!

Почему-то ещё даже не родившийся вопрос о детстве так разозлил Рагнейд, что она на миг забыла, где находится, и выкрикнула в полный голос. Её крик рывками ушёл глубоко в пещеру тяжёлым дрожащим эхом, от которого даже слегка дрогнула верхушка скалы. При этом Рагнейд ничего не заметила, зато Хельгихейд услышал наверху лёгкий шорох. Посмотрев наверх, он понял, что этот шорох слишком быстро перерастёт в грохот, чтобы он успел что-то объяснить своей спутнице, поэтому он прыжком сбил её с ног и навалился на неё сверху. В тот же миг на его спину обрушилась огромная снежная глыба, к счастью не очень плотная, благодаря чему хребет Ярла почти не пострадал.

У входа в пещеру, где только что стояли двое воинов, теперь была рыхлая равнина, над которой витала густая снежная пыль. Когда пыль слегка осела, из под слоя снега высунулась голова. Хельгихейд, покряхтывая, поднялся на ноги и отряхнул бороду от снега. Вслед за ним, отплёвываясь и тихо ругаясь, поднялась и Рагнейд. Она не сразу поняла, что произошло, а когда поняла, совсем тихо сказала:

- Это что получается, Хельгихейд, я опять обязана тебе жизнью?

- Ты знаешь, - задумчиво сказал Ярл, - с тех пор, как мы однажды уже сохранили друг другу жизнь, не думаю, что стоит теперь считать, сколько раз мы это сделали. Мы теперь слишком близки для этого. Ты же мне не раба. - Он потёр лоб заснеженной рукавицей. - Вот только кто же ты мне тогда...

- Сейчас золото домой принесём, тогда и выясним, - отмахнулась Рагнейд, решительно направившись в глубь пещеры.

Искать в темноте старый обветшалый сундук, обитый железом, оказалось нетрудно, Рагнейд нашла его так быстро, будто в пещере было так же светло, как снаружи. Присев на корточки, она проверила его содержимое и с большим трудом подняла его. Тащить такую добычу в одиночку никому из них не было по силам, поэтому сундук взвалили на спину Хельгихейда, а Рагнейд стала придерживать его снизу плечом. Так они и тащили тяжёлые сокровища по заснеженному лесу. Пот стекал ручьями по лицам обоих, но драгоценности в сундуке ободряюще позвякивали, придавая сил, особенно для Рагнейд.

Придя домой, они швырнули сундук на пол и Ярл поспешно улёгся на свою кровать. Рагнейд, не задумываясь, улеглась рядом.

- У нас есть общее золото, - проговорила она, тяжело дыша, - и мы достаточно близки, чтобы лежать на одной кровати. Так кто я тебе?