Как все получилось

Оля проверяла содержимое своей сумки, собираясь на работу, когда в спальню ветром влетела ее десятилетняя дочь. Девочка громко рыдала, придерживая правой рукой свою щеку, и Оля испугалась. Она тут же бросила сумку и кинулась к дочери.
- Что с тобой? Что случилось? – воскликнула взволнованно Ольга.
- Бабуля, - пролепетала девочка, и Оля все поняла.

Она осторожно убрала руку дочери с ее щеки и ахнула, увидев огромное красное пятно. Казалось, были видны даже очертания пальцев на щеке. Ольгу охватила всепоглощающая ярость. Она потеряла контроль над собой, и разум сдал свои позиции: «Как она смеет!» «Да как она смеет!» «Да я ее убью». Ольга судорожно схватила дочь за руку и потащила ее на кухню, туда, где, как ни в чем не бывало, жарила блины ее свекровь.

Женщина, окинув испепеляющим взглядом свою свекровь, закричала:
- Что это такое? Как Вы посмели ударить мою дочь?!
- Она сама напросилась. Нечего было из тарелки блины таскать. Я их для Толика готовила. Его через час Ирочка приведет, а эта… все таскает и таскает.
- У нее есть имя. И она не «эта». Так, Даша, иди к себе в комнату.

После того, как Даша вышла из кухни, Ольга, сжав руку в кулак, приблизилась к своей свекрови. Она прожигала ее чуть ли не насквозь ненавидящим взглядом. Тянуться это вечно не могло, да и сил никаких уже не осталось. Надоело! Все надоело! Надоело терпеть, ждать, верить в то, что все изменится. Чушь собачья. Ничего не меняется и не изменится. И хватит уже в это верить. Не маленькая девочка.

- Если я еще раз увижу на своей дочери следы от Ваших пальцев или вообще что-нибудь, не соответствующее ее красивой, белой коже, я Вас вот этими вот руками разорву, Вам это ясно? И мне плевать, что Вы - мать моего мужа. Только попробуйте еще хоть раз тронуть моего ребенка. Ответите за это. Это я Вам обещаю.

Пожилая женщина видела ее побагровевшее от злости лицо и глаза, говорящие о том, что Ольга сейчас способна на все, поэтому решила промолчать. Но, как только вечером приедет сын, она с ним поговорит, расскажет ему о том, с какой стервой живет. Непременно это сделает. А сейчас лучше промолчать.
Ольга вышла из кухни и направилась в детскую. Открыв дверь, она увидела дочь, спрятавшуюся под одеялом. Так Даша делала каждый раз, когда в доме назревал новый скандал.

- Эй, малышка, снова спряталась?
Даша, услышав голос матери, высунула голову из-под одеяла и недоверчиво посмотрела на нее.
- Все в порядке. Она больше и пальцем тебя не тронет. Обещаю.
- Мне страшно.
- Иди сюда. Обними меня. Не бойся. Я же с тобой. Пока я жива, тебя никто не обидит.
Девочка, наконец, вылезла из своего укрытия и крепко прижалась к маме.
- А бабушка? Она меня не любит. Почему она меня так не любит. Меня никто не любит. И даже Толик. Он отказывается со мной играть и делиться. Говорит, что я не его сестра.
- Толик шутит. Конечно же, ты его сестренка. И бабушка тебя любит, просто у нее тяжелый характер. А мы с тобой справимся, не так ли? Все, давай собираться. Я отвезу тебя в школу.

2.

Ольга сидела за рабочим столом и думала о том, что же будет дальше. И как так дальше жить? Жить в доме, где тебя и твоего ребенка ненавидят и, если бы могли, то выбросили бы, как мусор, на помойку. Если бы не Максим, Ольга бы не стала все это терпеть, но она его любит. Любит, и поэтому терпит. Хотя ее терпению приходит конец.

С Максимом Ольга познакомилась два года назад. Его фирма заключила договор с фирмой Ольги. Началась совместная работа. Максим и Ольга виделись довольно часто, общаясь, затрагивали исключительно рабочие темы, но постепенно это изменилось. Тогда Оля переживала развод с мужем, отцом Даши. После расторжения брака Ольга больше не видела бывшего мужа, слышала, что он уехал в Хабаровск. Решение переехать к Максиму, который из коллеги превратился в близкого, родного человека, далось женщине нелегко. Она боялась, что очередной раз разочаруется в семейной жизни и что девочка не поладит с Максимом. А Даша поладила. Она была спокойным ребенком, легко идущим на контакт. Даша знала о том, что ее отец сейчас живет в Хабаровске, и у него уже есть другая семья, она давно смирилась с этим. Даша называла Максима папой, а его мать - бабулей, что выводило из себя пожилую женщину. Евгения Станиславовна так и не смирилась с тем, что ее сын женился на женщине с ребенком, поэтому всячески показывала свое отношение к его свадьбе и ненависть, зародившуюся в ней с первой их встречи. Девочку Евгения к себе не подпускала, что бы та ни делала и как бы ни пыталась. Более того, она настраивала свою дочь против жены брата и запрещала Толику, сыну дочери, общаться с Дашей. Даша чувствовала себя отверженной и страдала от этого.

- Эта противная девчонка не должна заходить в мою комнату. Там ей делать нечего. Нагуляла ребенка, а мой сыночек должен его воспитывать и содержать. Умная женщина. Кому бы так не хотелось?! Мой мальчик не обязан содержать ни тебя, ни твоего ребенка, - говорила Евгения Станиславовна во время очередной ссоры.
- Давай уедем отсюда. Будем жить втроем: ты, я и Дашка. Пожалуйста, уедем, умоляла мужа Ольга, но тот был непреклонен.
- Куда мы, Оля, уедем? У нас нет дома. Мы по уши в кредитах, еле сводим концы с концами, не можем себе позволить съемную квартиру. Ты хоть думаешь, о чем говоришь?
- Тогда пусть она от нас уедет! Пусть живет со своей дочерью! Ей будет, чем там заняться. Пообсуждают меня и Дашку! Им не будет скучно.
- И как ты себе это представляешь? В однушке мама, Ира, Толя и Юра? А мы втроем в трехкомнатной? – ухмыльнулся Максим. - Да и с чего ты решила, что мама оставит нам трешку и уйдет?
- Тогда заберем твою долю. У тебя же есть доля. Тебе ведь положено.
- Я ничего не буду забирать. В этой квартире мне хорошо живется. Это мой дом. Я здесь вырос. И это моя мать. Ты все преувеличиваешь. Не надо меня против нее настраивать, ясно? Это моя мать, понимаешь? Я не стану что-либо менять ради тебя и твоего ребенка.

Последняя фраза Ольгу сильно задела. Максим всегда хорошо относился к девочке и никогда не говорил «твоя», не выделял это, а сегодня впервые сказал. И Ольга почувствовала отчуждение и равнодушие впервые за два года. Ольге было горько осознавать, что Максим ее не понимает, не поддерживает и, скорее всего, уже не любит. Как больно думать об этом, но он только что ясно дал ей понять, что слова жены для него пустой звук. Она уже сомневалась в правильности своего решения выйти за него замуж. И эти сомнения ее начали терзать. Раньше все трудности казались преодолимыми, а сейчас…

3.

Открыв дверь, Ольга услышала женские голоса. Они раздавались из кухни. Голос своей свекрови Оля узнала сразу, а вот второй голос был ей незнаком. Сняв туфли и спешно зайдя на кухню, Оля увидела красивую молодую женщину, сидящую напротив Евгении Станиславовны с чашечкой чая в руках. Евгения Станиславовна сделала вид, что не заметила Ольгу.

- Ох, деточка, знала бы ты, как в этом доме тебя не хватает. Как жаль! Как жаль! А ты мне всегда нравилась, деточка! Жаль, что вы с Максимкой развелись, - говорила пожилая женщина, осторожно следя за тем, что переживает Ольга в этот момент.

Евгения Станиславовна увидела, как лицо Ольги исказилось от боли в ту секунду, когда на кухню зашла Ирина с Олиными любимыми тапочками и платьем в руках. Она увидела боль, отчаяние и смирение, и тогда чуть ли не запела от радости, еще сильнее прижала руку бывшей невестки к своей руке и улыбнулась.

Первая жена поднялась со стула, снисходительно оглядела Ольгу с ног до головы и пробормотала:
- Так это ты, Ольгой будешь? Хм.… От Максика я ожидала большего. Я думала, что у него есть вкус, но, очевидно, я ошибалась. Да еще чужая девчонка неизвестно от кого. Боже мой!

Ольга яростно схватила бывшую жену мужа за шиворот и потащила ее к выходу, не обращая внимания на крики свекрови и ее дочери. Те попросту боялись даже приблизиться к Ольге, зная, как она выходит из себя в такие моменты. С другой стороны, именно этого они и добивались. Первая жена была хрупкой, тощей женщиной, в то время как Ольга считалась крупной и тяжелой. Поэтому ей не составило труда выкинуть первую жену на лестничную площадку и хлопнуть дверью перед ее ошеломленным носом. Закрывая дверь, Ольга плакала. Она оплакивала свои неоправданные надежды. Как старалась, как хотела, но не получилось. Ольга молча пошла в свою комнату и собрала вещи.

Победа. Она бывает так сладка. Особенно, когда к ней идешь так упрямо и бесчеловечно. Ольга больше не могла терпеть. Она к тому же поняла, что делать это не имеет никакого смысла. Оля собрала вещи и ушла так же молча, чувствуя, как две женщины за спиной уже празднуют победу. Такая не нужная, разочарованная. Горько осознавать, что все было зря.

4.

В тот же день Ольге стало плохо, и ее отвезла в больницу подруга, у которой она остановилась вместе с Дашей. В больнице Ольга узнала о том, что беременна. Восемь недель. Угроза выкидыша. Ольга все время плакала, уткнувшись в подушку.

- Милая, ты уверена, что хочешь ему об этом сообщить?
- Да, - всхлипнула Оля. - Он должен знать. Он ведь отец.
- А он заслуживает быть отцом?

Ольга еще громче заплакала. Вечером она позвонила Максиму и сказала ему о том, что она попала в больницу, и хочет его видеть. «Когда придет, скажу. Возможно, не все еще потеряно», - думала Ольга. В душе ее все еще теплилась надежда. Она ждала, надеялась, что ребенок все изменит. Но Максим так и не пришел. Ни в тот день, ни на следующий день, ни через неделю. Максим был недоступен.
- Он не придет, Оль. Перестань себя мучить. Отпусти его, слышишь?
- Мне больно, - плакала Оля.
- Я тебя не понимаю. Ты всегда была сильной женщиной, а сейчас что с тобой стало. Подумай о своих детях и перестань жить прошлым. Тебе надо думать о будущем.
- Я не хочу. Добились своего. Они сейчас так счастливы. А я тут одна умираю. Ненавижу!

Через неделю Ольга сделала аборт и вместе с дочерью вернулась в свой родной городок начать жизнь сначала. Однажды, когда спросила у подруги, не слышала ли она что-нибудь о Максиме, та ответила, что нет, хотя недавно видела его с первой женой.