Экскурсия по Москве ( отрывок из книги)

Арина вспомнила, что и впрямь, Твардовский, проживавший в доме на Котельнической, познакомился с актрисой Фаиной Раневской таким оригинальным способом. Возвращаясь домой, он обнаружил, что забыл ключи, а очень хотелось в туалет. Поэт позвонил в соседскую дверь, и ему открыла Раневская. Провожая Твардовского, она на прощание сказала: «Приходите еще, двери моего клозета всегда открыты для вас!»

«Да, в клозет я бы тоже заглянула», - с тоской подумала Арина. «Как бы Михайлову деликатно на это намекнуть?»
Ситуацию спасла мудрая баба Поля.
-Сережа, фиговый ты, джентльмен! Видимо, одичал уже среди своих нефтяников! Хоть бы Агния тебя каким-то манерам обучила. Поинтересуйся у барышни, что она желает, а потом уже и решим, что делать будем.

Сергей Сергеевич повернулся и виновато посмотрел на Арину.
-Арина, извини, я так торопился до бабушкиного сериала успеть музей осмотреть, что совсем забыл тебя спросить, может быть, ты есть хочешь?
-Да, нет…я потерплю, я есть совсем не хочу, пойдемте лучше музей посмотрим. «Интересно, Агния – это одна из его секретарш? Ираида, Серафима, Агния! О, цирк –то! Не иначе, как Михайлов –любитель экзотических женских имен. У меня имя тоже непростое, не удивлюсь, если узнаю,что он и из-за этого со мной так возится».
-Это, барышня, …благородно, конечно, - подбирая слова, сказала бабушка Сергей Сергеевича, - но, по вашему бледному виду кажется, что вы сейчас в обморок грохнетесь.
-Арина, - а ты когда последний раз ела? – с подозрением в голосе спросил олигарх.
-Еще в поезде рано утром, - не сумев соврать, выдавила девушка.
-Баба Поля, срочно, две порции борща и гору пампушек! Ты дойти –то до кухни сможешь? –всерьез испугавшись спросил Михайлов, - или тебя отнести?
-Кто –то, кажется, в клозет хотел, - злясь на саму себя, резко оборвала его Арина.
-Ты, Сережа, гостевым туалетом воспользуйся, а партнера твоего я в свою ванну отведу руки помыть, - опять вмешалась в ситуацию баба Поля.

Арина проследовала за Полиной Ефимовной вглубь квартиры.
Первая комната, в которой они оказались, была уютная гостиная, выходившая широкими окнами на набережную. Вдоль стен стояли застекленные книжные шкафы, над камином висел акварельный портрет, по всей видимости, самой бабы Поли в юности. Слева от окна находился антикварный сервант из красного дерева.

На одной из фотографий, выставленных в серванте, Арина сразу узнала Сергея. На фото ему было лет 15, он стоял на сцене, вполоборота к своей партнерше. Видимо, подростки что-то репетировали, потому что были в обычной одежде, а не в театральных костюмах. Лица девочки было практически не видно, одета и причесана она была по моде конца 80-х: мелкие кудряшки, мешковатый свитер и брюки-бананы. На какую-то долю секунды фотография, как будто, показалась Арина знакомой. «Но где я могла ее раньше видеть? Не иначе, как в прошлой жизни. Или это у меня уже от голода галлюцинации начались, эффект дежавю», - иронично заключила девушка.

-Это Сережа с Риночкой «Сида» Корнеля в театральной студии репетируют, – заметив, что Федорова заинтересовалась фото, - прокомментировала баба Поля. Вы уж, Арина, на него не обижайтесь, он от женщин отвык совсем, все работа да работа, даже не знаю, как сегодня так рано смог освободиться.
«Работа, конечно, работой, но про гаремы Михайловские легенды ходят», - с усмешкой подумала девушка. « Так, что он скорее не от женщин отвык, а от нормальных непотребительских отношений с женщинами».
-Кто там, что про «Сида» говорит?- Михайлов бесшумно войдя в гостиную, уже стоял у Арины за спиной. - Монолог Родриго до сих пор помню.
- До глуби сердца поражен
Смертельною стрелой, нежданной и лукавой,
На горестную месть поставлен в битве правой,
Неправой участью тесним со всех сторон,
Я медлю, недвижим, и смутен дух, невластный
Снести удар ужасный.

-Ладно тебе, Жерар Филипп новоявленный! – заворчала баба Поля. Если уже освободился, иди, помоги мне на кухне, тарелки расставь. Соловья, как известно, баснями не кормят.
-Давайте я расставлю, - предложила Арина, - все –таки, не царск.. не мужское это дело, стол сервировать.
-Еще чего доброго, - возмутилась баба Поля, - заставлять гостей быть обслугой! Проводи-ка, Сережа, девушку в ванную, а тарелки я сама расставлю. А то ты, неровен час, разобьешь весь мой кузнецовский фарфор, дома, небось, все домработница за тебя на кухне делает!
- Бабушка – какая ты милая, добрая, заботливая наседка, а я как цыпленок под твоим нежным, добрым, желтым крылышком, - лелейным голоском произнес Михайлов.
-Ну вот, теперь Борин репертуар, - вновь заворчала Полина Ефимовна, - открыв дверь в коридор и скрывшись на кухне.
Михайлов подмигнул Арине, жестом показывая на темную филенчатую дверь.

-Сергей, а сколько же лет вашей бабушке? – сказала Арина, открывая дверь ванной. Больше семидесяти не дашь… А вам я знаю, за тридцать.
-А ты и не давай! - Михайлов показал на кипу махровых полотенец на стиральной машине, - бери любое. Бабушке в следующем году восемьдесят исполнится. Обоих детей пережила, и дядю Борю и маму. Вся надежда на меня, ну и на сестру мою. Но поскольку Агния еще та штучка, получается, что только на меня. Удаляюсь, не буду тебе мешать, ждем тебя на кухне.
"Ага, по поводу Агнии прояснилось - не секретарша",- довольно констатировала Арина.

Ванная комната была настолько красива, что Арине не хотелось из нее выходить.
Огромное зеркало и белый цвет стен почти почти вдвое увеличивали пространство. Бронзовая рама зеркала в сочетании с бирюзовым цветом элегантной драпировки столика для косметики придавали интерьеру особый колорит. «Интересно, это изначально такая роскошь была, или уже Михайлов любимую бабушку таким ремонтом одарил?» - размышляла Арина, подправляя перед изысканным зеркалом макияж.