Душа или тело?

Маша проснулась в дурном настроении. Сказывалась усталость последних недель. Она работала почти без выходных, да и в выходные брала работу на дом. А ещё написание идиотских, никому не нужных, кроме «карательных органов» программ, финансовая проверка… Давно хотелось сбежать от всего этого, заняться творчеством… а иногда - просто повалять дурака, посмотреть любимый фильм, поиграть с дочерью. Все говорили, что она очень сильно похудела от такой напряжённой работы, но даже то, что она, наконец-то влезла в любимые джинсы, не радовало её. В последнее время предательски свербела мысль: а не уехать ли вообще из этого, так и не ставшего ей родным городка?
Понедельники она ненавидела. В этот день ей надо было к 9 утра идти на планёрку к главе районной администрации. Часто это было потерей времени, которого всегда так не хватало. Наспех собравшись, Маша позвонила мужу, чтобы узнать, не подвезёт ли он её до города, он поворчал, но согласился.

…Планёрка шла своим чередом, руководители учреждений бюджетной сферы и главы поселений рассказывали о своих проблемах, плакались, что нужны деньги на ремонты… Маша сидела, словно в забытьи – у неё проблем было не меньше, но кому они интересны? Понимая, что сейчас придётся идти ещё на одну планёрку, к заместителю главы по социальной политике, она поняла, что уже не выдержит. Сославшись на головную боль, она кому-то сказала, чтобы извинились за неё, и ступила на лестницу. Позади себя услышала разговор о том, что на планёрке пойдёт речь о подготовке к Дню святого Валентина. Снизу послышался женский голос, приглашавший кого-то на планёрку. Фраза принадлежала Ольге Валентиновне – тому самому заместителю главы, к которому не пошла Маша. Маша усмехнулась про себя, она не то, чтобы не любила эту женщину, а просто не понимала, как можно так умело создавать видимость работы? К тому же заместительша любила посплетничать и постоянно путала отчества. Но всегда была нарядная, ухоженная, с большим пучком каштановых волос на голове, который за глаза все называли гнездом.

Лихо перемахнув через две ступеньки, Маша вдруг почувствовала лёгкое головокружение. Тело как-то резко погрузнело, и молодая женщина едва не потеряла сознание. От падения её спасло то, что она крепко ухватилась за перила. Уже через минуту кто-то подхватил её под руку и развернул назад. Всё происходило как в тумане. Её привели в кабинет к Ольге Валентиновне, усадили в кресло, дали понюхать нашатырки. Она пришла в себя, попыталась встать, как вдруг увидела у себя вздымавшуюся от волнения… большую грудь. Нет, конечно, у Маши была грудь, но 2 размера, а тут… Вошедшие в кабинет женщины помогли Маше подняться, сказав, что она очень бледная, и она тут же ринулась к зеркалу. В зеркале на неё смотрела… Ольга Валентиновна с чуть взлохматившимся пучком на голове. Не поверив своим глазам, Маша подняла руки, и увидела унизанные огромными перстнями пальцы с шикарным маникюром. Решив, что это сон, она решила досмотреть его до конца. Усевшись за рабочий стол, начала вести планёрку.

…Ольга Валентиновна позвав к себе в кабинет, разговаривавших внизу, председателя спорткомитета и заведующую агентством молодёжи, стала подниматься по лестнице. Но сделав буквально несколько шагов, она почувствовала лёгкое головокружение и одновременную лёгкость во всём теле. Её взгляд тот час упал на собственную руку, державшуюся за перила. Взвизгнув, она опрометью помчалась назад, чего давно уже не делала, нося имидж чопорной и вальяжной светской дамы. Подбежав к зеркалу, она увидела… отражение редактора местной газеты – Марии Неделиной. Также как и Маше, ей пришло в голову, что это сон. Хлопнув дверями администрации, Ольга Валентиновна в теле Маши помчалась на улицу. В тот день было не по-февральски тепло, кружил снег. Ольга Валентиновна раскрыла Машину сумочку и увидела там всякую-всячину: фотоаппарат, тушь, расчёску, раскрытую пачку жвачки, ручки, таблетки, кошелёк.

- Интересно, интересно, - подумала Ольга Валентиновна и побежала к зданию редакции. Она по инерции со всеми здоровалась, не зная, что Маша – приезжая, и местное население, исключая завсегдатаев да начальства, не знает. Люди удивлённо кивали в ответ, переспрашивая друг у друга – кто эта женщина. Взлетев на второй этаж, где находилась редакция, Ольга Валентиновна вдруг не увидела таблички «Редактор», поэтому не нашла ничего лучшего, как зайти в кабинет своего коллеги, заместителя главы по работе с поселениями, кабинет которого почему-то находился в одном здании с редакцией. Тот удивлённо наблюдал за редактором газеты, которая обычно никогда не заходила в его кабинет, и уж тем более не кокетничала с ним и не строила ему глазки.

- Наверно выпила, - подумал немолодой мужчина, которому, однако, были приятны перемены в поведении редакторши. Между тем дверь кабинета распахнулась, и молодая незнакомая девушка сообщила, что Марии Юрьевне всё утро пытается дозвониться какой-то мужчина. Ольга Валентиновна последовала за девушкой, и та начала ей рассказывать, что с утра донимают рекламодатели и телефонные звонки.

- Им, оказывается, тоже много звонят, - подумала Ольга Валентиновна и взяла протянутую ей телефонную трубку. Звонивший был из Ярославля, предлагал печать газету у него в типографии. Выслушав его, Ольга Валентиновна обещала подумать и положила трубку.
Хорошее настроение не покидало её. После пары наводящих вопросов девушке Жене, имя которой она тут же узнала от заглянувшего поздороваться корреспондента, она включила компьютер и с деловым видом попросила Евгению собрать коллектив.

- Все? - увидев, что в кабинет зашла лишь корреспондент Светлана Правдина, - удивилась Ольга Валентиновна.
- Вы не помните, обе Насти отпросились у вас в больницу, Татьяна Павловна – в отпуске, все мы тут, - удивлённо посмотрела на неё Правдина.
- А как же мы будем газету делать? – испугалась Ольга Валентиновна.
- Как обычно… Что с тобой Мария Юрьевна, ты не заболела?
- Да, нет, просто мероприятий намечается много, сегодня на планёрке говорили, - выкрутилась Ольга Валентиновна. Она не любила Правдину, «вот уж неуживчивая особа, да и фамилию свою оправдывает», - подумала она, провожая Правдину до дверей её кабинета, после того, как рассказала о том, что было у главы.

Светлана удивилась поведению редактора. Отстранённость и чуть повелительный тон оскорбили её самолюбие, она решила одна пойти на обед, но как только зашла в кабинет, услышала, как звонит телефон.
- Свет, это ты? – голосом Ольги Валентиновны, который Светлана хорошо знала, спросил кто-то.
- Беги скорее ко мне в администрацию! – просил голос.
- Я не поняла, кто звонит и к кому бежать, - удивилась Правдина.
- Я тебе сейчас всё расскажу, беги в кабинет Антоновой. Только редактору не говори, куда пошла…, - и на том конце повесили трубку.

Накинув куртку, Светлана, сказав, что ей нужно отдать кому-то сценарий, пошла в администрации.
Постучавшись, она зашла в кабинет Антоновой и тут же оказалась в объятиях Ольги Валентиновны. Ничего не понимая, Светлана освободилась из крепких рук и вдруг увидела слёзы на глазах Антоновой.

- Свет, ты поверишь, если я тебе скажу, что это я, Маша? Я не знаю, что произошло, но мы поменялись телами. И Маша рассказала Светлане о том, что случилось утром, о своём головокружении, о том, что ей пришлось проводить планёрку, о том, как к ней явилась подружка Антоновой и рассказала, как и с кем провела выходные.

- Мне никто не поверит, я не знаю, что делать, а самое главное, в моей сумочке остался мой телефон и деньги. Не полезу же я в её сумку… - Маша почти плакала.
Запершись в кабинете и отключив телефон, весь обед они придумывали план, как вернуть Машино тело. Первым делом они решили стащить у Антоновой сумку.

В это же время Ольга Валентиновна, решила ночевать в редакции, перспектива провести ночь с малознакомым мужчиной отнюдь не будоражила её воображение.
Между тем, после обеда Светлана явилась в редакцию, как ни в чём не бывало. Словно дразня Ольгу Валентиновну, она несколько раз, под разными предлогами, заглядывала к ней в кабинет, но та сидела на своём месте, как пуговица. Но Светлане повезло, в кабинет корреспондентов позвонила женщина и попросила редактора. Воспользовавшись отсутствием Антоновой, Правдина залезла в Машину сумку, забрала её телефон и кошелёк, а в сумку подкинула кошелёк и телефон Антоновой и снова помчалась в администрацию. У здания её окликнули. Маша, распустив красивые волосы Антоновой, сидела в такси. Сказав главе, что к ней придут из газеты брать интервью, она вместе с Правдиной поехала к себе домой. До конца рабочего дня оставалось два с половиной часа. Маша знала, что её муж дома – взял отгул.

Увидев из окна подъезжающее такси, из которого вышли Антонова и коллега его жены Правдина, муж Марии почувствовал недоброе – такого визита он не ожидал. Наспех придуманная заговорщицами причина приезда к нему и впрямь была смешна, но ничего другого у них не приходило в голову. Маша взяла в кабинете Антоновой бланк почётной грамоты, подписала его со всеми бла-бла-бла и приехала вручать своему мужу от имени и по поручению главы.

Когда Маша увидела своего Женю, такого родного и любимого, и представила, что остаток жизни ему придётся провести с Антоновой, укравшей у неё тело, она вдруг заплакала, вернее, заревела в голос, вдруг прижавшись большой грудью к груди мужа. Тот ошалело смотрел на Антонову, спрашивая глазами Светлану, что делать дальше? Выплакавшись, Маша сказала, что просто растрогана ситуацией. Светлана намекнула, что неплохо бы напоить гостей чаем, и пока Неделин бегал в магазин за тортом, мысленно ругая и без того разъевшуюся на деликатесах Антонову за испорченный отгул, Маша вскипятила чайник, достала красивые чашечки, из которых семья обычно пила по большим праздникам, конфеты, припрятанные от дочки, и тут вспомнила, что та вот-вот должна позвонить. После окончания уроков она всегда звонила, а потом приходила в редакцию. Это её ещё больше расстроило, и тогда она решилась на отчаянный шаг. Когда Евгений пришёл из магазина с тортом, она взяла ему и выпалила, что так, мол, и так, что она Маша в теле Антоновой, что она не может допустить, чтобы ему пришлось жить с Ольгой Валентиновной. И что она может ответить на все вопросы, ответы на которые знают только они двое, ну, а если и тогда не поверит, то она с ним разведётся, потому, что он любит не её душу, а её тело.
- И уже ничто наш брак не спасёт! - гордо заявила она. Светлана деликатно вышла из комнаты. Ещё больше офигевший Евгений, сначала хотел выгнать показавшуюся ему сошедшей с ума, Антонову, а потом засыпал её вопросами.

…Когда Светлана заглянула к ним через несколько минут, она увидела, что Неделины целуются.
Женя в этот момент не видел ни пышных форм, ни длинных каштановых волос. Закрыв глаза, он целовал свою однокурсницу Машку, целовал, как в первый раз. Голова у Маши слегка кружилась от счастья: Женька любил её и в этом теле, а оно на глазах у улыбавшейся Правдиной вдруг начало таять…

- Валентиновна, а тебе очень идут распущенные волосы. Я видел тебя вчера в машине! - сказал на следующее утро Антоновой, улыбающийся глава.