Клеим разборки…

Работа – второй дом. Девять часов (с учетом обеда) – на работе, восемь – на сон, два – дорога, магазин… Общаемся с семьей меньше времени, чем в коллективе. Хочешь – не хочешь, а коллектив – вторая семья. Ну, а как говорится, в семье не без урода, а в коллективе не без служебных романов, сплетен, интриг и разборок.

Вот и в нашем отделе конфликты: молнии во взглядах, громы в репликах… и обстановка всеобщего раздражения. Зоя Козабой диктовала порядки и критиковала коллег направо и налево. «Сказки Венского леса ментам будете рассказывать… Работают, как дохлые кони…», – часто употребляемые ей фразы.

За спиной начальника отдела комментировала его указания не иначе как: «Этот обморок стратегию разводит…» Почему обморок, никто не спрашивал, все делали вид, что не слышат. Зое был объявлен бойкот, как протест ее хамству, но ожидаемого воздействия он не возымел.

Больше всех перепадало главному специалисту Даниловне, может потому, что она была главным, а Зоя просто специалистом, или потому, что с Даниловной часто по телефону любезничал муж, а у Зои мужа не было… Мало ли какие причины.

Более того, Даниловна поссорилась со своей старой подругой. На следующий день Зоя уже знала всю подноготную Даниловны – сходила в разведку к ее подруге, и стала такие эпитеты отпускать в адрес Даниловны, что мама не горюй: корова, обезьяна, дохлый конь, и даже страшна как сама жизнь… И – ой-ой-ой!

Поставленный чуб Зои дребезжал, а брезгливо искривленные вишневые губы низвергали хулу. Можно было предположить, что Зоя откинулась из мест не столь отдаленных, но это было не так. Она появилась на предприятии после очередной проверки контролирующих органов, в которых работал ее сын, а до этого работала на стройке.

Зоя, как флагом размахивала званием сына и сгибала соседей и коллег в бараний рог. Чуть что, коронная фраза: «Будешь это в другом месте рассказывать, только прокурору…» Все старались обходить ее стороной. Даниловна с грубиянкой не связывалась и игнорировала ее выпады. Но однажды не выдержала и уволилась.

Говорили, что бывший муж Зои работал в райкоме комсомола – командировки, слеты, женщины и… брак продлился не больше года. Сына Зоя растила одна. Следы невзгод легли на ее лицо глубокими морщинами, а расшатанная нервная система временами перекашивала лицо в восьмерку.

На место Даниловны пришла работать Ольга – женщина средних лет и крепкого телосложения. Она перешла из госструктуры и имела весьма интеллигентный вид. В отделе на месяц воцарился мир и спокойствие. Козабой радовалась, что и ей было с кем перекинуться словом или выпить чаю.

Когда Зоя выходила на перекур, коллеги высказывали «вэк» в адрес грубиянки, но когда та заходила – с макушкой закапывались в бумаги, и наступала тишина… «Видно много испытаний выпало на долю этой женщины, превратив ее в монстра», – думала Ольга и не поддержала бойкот. Отношения со всеми сотрудниками у нее были ровные.

На жалобы коллег Ольга ответила: «Почему не обсудить проблему сначала с Зоей, а если не поможет, то с директором?» Однако, узнав, как Зоя попала на предприятие, сказала: «Тогда нужно применить другой прием…» Какой – не озвучила.

Месяц Зоя вела себя адекватно и пребывала в хорошем настроении, даже рассказала коллегам, как собрала с клумбы под окном своего дома окурки и высыпала их соседям, которые курят на балконе, на коврик. Но натура – на то и натура, чтобы себя проявлять, и спустя месяц натура Зои себя проявила.

Зоя красила губы, когда мимо прошла Ольга. Может, она ей свет заслонила, может, под руку попала? И ей вслед в привычном ритме и тоне понеслось: «Строит тут из себя… Выведу и тебя на чистую воду… Будешь перед прокурором отчитываться…»

Реакция у новенькой была настолько неожиданной, что у сотрудников оборвалось дыхание: «Ну, гадина! Еще слово – и я тебя урою, задушу собственными руками!» – прыжком преодолев расстояние от двери до стола, Ольга протянула руки к горлу Зои. Взгляд горел.

У Зои затряслась нижняя губа и, побледнев, она отшатнулась на стуле к стене: «Я ничего, я ничего…», – она заикалась. «Только вякни еще раз хоть на кого-то!» – предупредила Ольга и, повернувшись, ушла, как ни в чем не бывало. Тишина стала звенящей, в шоке были все.
Ольга со всеми общалась, в том числе и с Зоей, как будто инцидента и не было. Прошел еще месяц, и снова Зоя сорвалась. Только она начала фразу, как Ольга начала медленно подниматься из-за стола: «Задушу…», – зашипела она сквозь зубы. Зоя пулей вылетела из кабинета…

В тот же день Зоя уволилась без отработки и больше на предприятии не появлялась.
Коллеги радовались такому обороту дела, и благодарили Ольгу за освобождение, хотя за глаза шушукались: «Ничего себе выходки у интеллигентки! Неизвестно, чего от этой особы еще дождемся!». Ольга об этом догадывалась и улыбалась: «Это была инсценировка, я не бросаюсь в драку и не люблю скандалов. Просто – против лома нет приема, окромя другого лома». Вот так вот!