Заговор зеркал

Она с юности боялась зеркал.
Однажды их класс бродил по парку развлечений и ввалился веселой толпой с мороженым и сладкой ватой в липких руках в комнату смеха. Отражаясь во всех зеркалах, они хохотали до слез. Вдруг кто-то заметил, глядясь в очередное кривое стекло, что она и без этих комических метаморфоз выглядит точно так же: кривенько, косенько, где-то приплюснуто, где-то растянуто. Конечно, это была неловкая шутка или сознательная месть за то, что не дала списать контрольную. Но с тех пор в ней прочно поселился страх. Страх увидеть в зеркале что-то непривлекательное.
Она стала меньше бывать в компаниях. Стеснялась просто пройтись по людной улице. Ей казалось, что все смотрят на нее с жалостливым любопытством или с насмешкой. Научилась причесываться, не глядя в зеркало, избегала фотографов, покупала одежду без примерки, чтобы потом дома крутить ручку расхлябанной швейной машинки, подгоняя по фигуре всегда одни и те же серые платья, а косметикой она не пользовалась никогда.
Ее не коснулись обычные мечты и надежды обычных девушек. Ведь если ты публично признанный урод, то лучше не думать о хорошем: тебя никогда не будут любить просто так, в лучшем случае – станут терпеть, зажав нос.
Постепенно она обрастала смешными привычками закоренелой старой девы, утратив приметы пола и даже в мыслях не позволяя себе наткнуться на что-то, что способно разрушить ее спокойствие. Она и профессию себе выбрала исключающую широкие контакты с людьми: спряталась за пыльные стеллажи и шкафы городского архива и уже думала, что здесь жизнь ее не достанет.

Может быть, единственной слабостью одетой в суровую власяницу старой девы были воздушные шары. Она не могла спокойно пройти мимо этих разноцветных резиновых пузырей: украшала ими в праздники квартиру и даже однажды, стыдясь самой себя, несколько раз подпрыгнула, любуясь привязанными к люстре шарами.

Предстояла длинная череда майских праздников. Старая дева расположилась на балконе и усердно работала легкими, вдувая жизнь в разноцветную резину. Это напоминало акт творения. Вдруг неловко привязанные к балконной решетке шары под влиянием ветра или каких-то других, нематериальных, сил отвязались и разлетелись по всей дворовой территории. Это было так необычно: внезапно грянувший с неба разноцветный дождь из прозрачных пузырей. Их хозяйка бросилась вниз по лестнице спасать свое праздничное настроение, которое без этих шаров оказалось бы подпорченным.
Во дворе ее ожидал неприятный сюрприз. Шары разобрали дети и теперь восторженно перебрасывали их друг другу. Она так была привязана к своей «детской» слабости, что у нее на глазах заблестели слезы.
Вдруг кто-то бросил ей шарик прямо в руки, и она машинально его поймала.
- Играй, что ты стоишь как столб, - закричала ей какая-то девочка без всяких реверансов в сторону ее возраста.
Старая дева сама не заметила, как подброшенный ею шарик взлетел в облака – и она внезапно почувствовала себя свободной.

Но чудеса нестабильны и непостоянны, поэтому ей пришлось долго бороться с заговором зеркал. Она закрывалась рукой, словно в ожидании удара, когда подходила, чтобы отразиться в неизмеримой глубине старинного стекла. Но с каждым разом она становилась все смелее, и, наконец, зеркала капитулировали.

Прелестным майским утром старая дева отправилась в парк развлечений. Там было шумно: дети, в предвкушении летних каникул, их родители, увлеченные своей воспитательной ролью, бабушки и дедушки, вспомнившие детство и наравне с внуками радостно переживающие все удовольствия этого дня.
Качели-карусели ее пока не интересовали. С замиранием сердца она вошла в комнату смеха. Вдруг какая-то маленькая девочка восхищенно сказала, глядя в ее сторону:
- Мама, какая красивая тетя! И даже кривые зеркала ей нипочем.