Закрытые двери. Глава 1

Сквозь зарешёченное окно только начали пробиваться первые лучи утреннего солнца, но Слизь уже лежала на кровати с открытыми глазами и смотрела на мерцающую неоновую лампу. Как здесь допускают короткие замыкания? Здесь же содержатся больные люди, что если у кого-то начнётся эпилепсия? К счастью, этим недугом Слизь не страдала.

Подъём ещё не объявили, соответственно в коридоре пока было темно, но Слизь всё же решила выйти за дверь. Почему-то ей стало интересно посмотреть, что происходит в коридоре, пока там нет больных. Хоть она это уже много раз видела, но всё ж не теряла надежды, что обнаружит там что-то необычное. Одна местная больная как-то сказала ей, что безумие - это повторение одного и того же действия в надежде на изменение. Именно этим и занималась Слизь, выходя в пустой коридор примерно раз в неделю.

Она взяла ножку стула с торчащими гвоздями и осторожно приоткрыла дверь палаты. Выходить в коридор во внеурочное время без оружия было опасно, ведь здесь содержатся, мягко говоря, странные люди и кто знает, что взбредёт им в голову. Оружием Слизи была ножка стула с гвоздями. Кто похитрее - умудрился стащить где-то обрезок трубы, или кусок арматуры. А у кого не было возможности даже стул сломать, те обходились осколком кирпича. Их-то здесь найти было не трудно, больница старая, за порядком никто особо не следит, куски кирпича или бетона частенько можно было найти возле разваливающихся стен.

Слизь крадучись вышла в коридор. Непроглядная темнота кривлялась в глазах разноцветными мрачными узорами, как если бы глаза были закрыты. Иногда Слизь тыкала палкой в эти узоры и ей казалось, что они от этого растворяются. Некоторые из этих размытых пятен напоминали ей лица, которые она вроде бы когда-то где-то видела, но никак не могла вспомнить, когда и где. Все эти лица были жуткими, изуродованными шрамами, грубыми швами и гримассами боли и отчаяния. В такие моменты Слизи казалось, что и её собственное лицо выглядит так же. Взмахом руки она отгоняла это наваждение.

- Слизь, - шепнул кто-то за спиной.

Она не оглянулась. Она чувствовала, что с этими лицами нельзя разговаривать, нельзя выходить с ними на один уровень, нельзя впускать их в сознание. Ведь они исчезнут, стоит только включить свет, а Слизи не хотелось растворяться в коварных лучах неонового света. Впрочем, они зато не исчезают, если закрыть глаза, в отличие от остальных...

- Слизь, - повторил голос более отчётливо.

Это было не наваждение! Это был абсолютно реальный человек за её спиной. Кто-то нашёл её в этой темноте и теперь разговаривает с ней! Это было очень опасно, ведь пациентам не разрешают выходить в коридор во внеурочное время. Слизь развернулась и с размаху заехала палкой с гвоздями по источнику звука. Послышался чей-то приглушённый стон и чьё-то тело рухнуло на пол.

- Ты что?! - простонал голос. - Это я, Амброзия!

Слизь всмотрелась в темноту. Сквозь призраки изуродованных лиц она разглядела белый халат и спутанные русые волосы Амброзии. Эту медсестру очень любили пациенты потому что она была на одной волне с ними. Она их хорошо понимала, часто помогала, даже иногда тайком приносила им таблетки, которые им нравятся. Всё потому, что она тоже раньше была пациенткой этой больницы и формально её никто не выписывал, но из-за кадрового голода ей поручили роль медсестры, избавив от необходимости лечиться. Конечно, по всем правилам больным не положено выполнять роль медицинского персонала, но в этой больнице никто не следил за порядком, это было закрытое учреждение и даже коммиссии сюда приходили крайне редко. Это и помогло Амброзии получить авторитет и у больных, и у персонала. Её оружием был скальпель, недоступный для пациентов инструмент. В этом и заключалось её главное отличие от обычных больных.

- Что ты здесь делаешь? - напряжённо прошипела Слизь.

- Это ты что здесь делаешь, - ответила Амброзия приглушённым хрипом. - Там впереди санитары обход делают, так что живо вернись в палату, а то сейчас скрутят тебя.

Слизь оглянулась. В конце коридора мелькали лучи фонариков. Санитары медленно приближались к ней, но свет фонарей её пока не достигал.

- Ты пойдёшь со мной? - прошептала Слизь.

Амброзия всё ещё сидела на полу и держалась за лицо.

- Зачем это? - сказала она. - Просто вернись в палату, сейчас же!

- Я хочу с тобой поговорить. - Слизь приняла просящий тон.

- Беги быстрее, - упрашивала её Амброзия. - Если они увидят, что ты со мной сделала, тебя в буйное отделение переведут!

- Вот об этом мне и надо поговорить с тобой, - упрямо заявила Слизь. - Пойдём. Ну пожалуйста. Я хочу знать! Я должна это знать! Ну же! Давай!

Слизь даже запрыгала на месте. Амброзия поняла, что, раз уж дошло до прыжков, она теперь не отступится. "Медсестра" презирала в себе эту доброту, которая всё время вынуждает её делать то, что нельзя, но каждый раз невольно шла на поводу своей любви к пациентам.

- Ладно, - сказала она, поднимаясь с пола. - Пошли.

Она не стала требовать от Слизи извинений, так как была небольшая вероятность, что, если хотя бы намекнуть на это, Слизь упадёт перед ней на колени и будет слёзно молить о прощении, а это ей сейчас совершенно не было нужно.

Придя в палату, они сели на скрипучую койку и уставились друг на друга почти в упор, едва не соприкасаясь лбами, чтобы лучше видеть глаза друг друга. Слизь говорила протяжным шёпотом, Амброзия - приглушённым хрипом.

- Ты говорила, что меня отправят в буйное отделение?

- Конечно, - ответила Амброзия. - Нельзя ходить по коридору до открытия столовой.

- А что это такое? - спросила Слизь, улыбнувшись хищным оскалом.

- Столовая?

- Нет! - Слизь аж дёрнулась. - Буйное отделение!

Амброзия слегка приобняла её за плечо и зашипела ей прямо в ухо так, будто открывает ей страшную тайну:

- Это место, где содержатся опасные агрессивные больные. Очень страшное место... Пациентов там часто бьют, заставляют делать трудную скучную работу, колят жуткими уколами, а на ночь привязывают к койке так, что невозможно даже пошевелиться!

- И его все боятся, да?! - В мутных глазах Слизи проснулся азарт.

- Только не я, - прохрипела Амброзия. - Мне всё можно. Я ничего не боюсь. Я всесильна...

- Я тоже хочу быть всесильной! - Слизь слегка подпрыгнула на кровати. - Пожалуйста! Пожалуйста! Пожалуйста!

- И не мечтай, - отрезала Амброзия. - Я не хочу терять силу. Я не стану терять власть.

Слизь неподвижно сидела на кровати и смотрела на неё. Минуты две она молчала. Постепенно её большие глаза с крошечными зрачками стали увлажняться, потом по щекам потекли тонкие струйки слёз.

- Я ведь тебя любила, - прошептала она. - Я думала, ты добрая... А ты...

- Хочешь таблетку? - заботливо спросила Амброзия.

Слизь ещё немного помолчала, потом тихо и печально сказала:

- Да.

Амброзия достала из кармана медицинского халата маленькую розовую таблетку и протянула ей. Слизь осторожно взяла её дрожащей рукой и положила в рот.

За дверью послышались чьи-то торопливые шаги. Амброзия как ужаленная подорвалась с места и юркнула под койку. Дверь палаты раскрылась и толстая румяная повариха хмуро проговорила:

- Завтрак!

Слизь втянула голову в плечи, ей показалось, что эта широченная морда, так резко ворвавшаяся в двери, сейчас лопнет. Но этого не произошло, повариха исчезла так же резко, как появилась.
Амброзия медленно вылезла из под койки, встала над Слизью во весь рост и печально вздохнула.

- Ты пойдёшь завтракать? - спросила она.

Слизь не отрываясь смотрела на дверь. Помолчав несколько мгновений, она приоткрыла рот и чётко произнесла:

- Да.

- Можешь вернуться, - сказала Амброзия.

Она подцепила ногтём воротник старой рваной майки Слизи, потянула его на себя... И кинула ей за пазуху маленький потёртый ключ. Затем нагнулась и захрипела ей в ухо:

- Лучше возвращайся. Я не хочу терять силу. Я не стану терять власть...

Слизь молча кивнула, всё ещё глядя на закрытую дверь. Амброзия статно вытянулась и горделивой походкой вышла из палаты.