Уметь простить (окончание)

Полина с сынишкой жили у Веры Степановны уже почти неделю. За всё это время Коля ни разу не объявился.

Полина заходила домой за вещами, которые в, спешке, не успела собрать в тот день, когда убежала из дома. Дома царил беспорядок и полный хаос. Судя по всему, Колька приводил в дом гостей.

На столе стояли пустые бутылки от выпитой водки, воды и пива. Куски чёрствого хлеба, крошки, пятна на столе дополняли жалкий, неприглядный натюрморт. Полина очень огорчилась, увидев всё это.

Ей вспомнилось, с каким удовольствием она наполняла этот дом атмосферой счастья и любви, когда только поженились с Николаем. Как трепетно и бережно относилась она к, созданной ею счастливой семейной гавани.

Только перестал заходить в эту гавань белый пароход её счастья. Полина поспешила собрать вещи и покинула дом, не прикасаясь ни к чему, чтобы не обнаружить своего присутствия.

Придя к Вере Степановне, Полина посетовала на то, что увидела в доме.

- А как ты хотела, милая? Дом без хозяйки, что судно без капитана: того и глядишь, пойдёт ко дну.

Полина отметила, что и она, и эта добрая женщина сравнивают дом с судном, с кораблём, с пароходом, который может потерпеть крушение, наскочив на подводные рифы ухабистой жизни. И эта мысль, подобная воде, размывающей первозданную породу скалы, несколько отрезвила Полину.

Ей стало жалко Николая, который приходит в неухоженный дом пьяный, угрюмый, несчастный не по своей воле. Сердце сжалось от сознания того, что это она – Полина виновата в неудавшейся жизни мужа.

Ей захотелось бежать туда, в их дом, навести там прежний порядок, приготовить обед: любимый борщ мужа, пюре, нажарить котлет … Полина вспомнила первые годы жизни с Николаем. Как всё было замечательно: Коля работал, а они с маленьким Славкой ждали его дома.

Полина успевала к приходу мужа приготовить вкусный ужин, убраться. Приходил Коля и, хотя вид у него был усталый, он всегда находил в себе силы поговорить, расспросить обо всём, чем занимались его домочадцы в течение дня.

Потом, если у Коли хватало сил, они шли гулять все вместе. Это было такое счастливое время! Как хотелось Полине заснуть а, проснувшись, оказаться снова там, где начиналось её счастье.

И она знала, что счастлива она была только там, в той самой гавани, которую строили они вместе с Николаем. И Полина, вдруг, поняла, что все эти дни в разлуке с Николаем, она искала и нашла в себе эту мысль.

Самое сложное – сделаться судьёй для самой себя. И Полине показалось, что она нашла выход : нужно признать свои собственные ошибки, а не искать источник зла в нём , в Николае.

И она уже пыталась посмотреть на всё, что происходит с ней и Николаем по-новому, как бы из глубины своей души, из глубины своего нового дня и нового осознания происходящего.

Мысли прервал звонок в дверь. У Полины ёкнуло сердце. А, вдруг, это он? И только она хотела бежать, чтобы убедиться в своей мысли, как какая-то мощная сила заставила её остановиться. Голова закружилась.

Кромешная темнота полностью овладела сознанием, подчинив себе тело и душу. Когда Полина очнулась, над ней склонилась взволнованная Вера Степановна. Она держала руку Полины в своей руке.

Вторую руку держал у своего личика маленький Славка. Он плакал, но плакал так тихо и трогательно, что Полина, придя в себя, первым делом потянулась к сыну, чтобы поцеловать и успокоить его.

- Ну, что же ты так пугаешь нас, милочка, - дрожащим от волнения голосом, произнесла Вера Степановна. Только что Полина увидела по правую сторону врача в белом халате. Женщина пристально смотрела на, пришедшую в себя, Полину.


- Ну, вот, теперь я вижу, что всё хорошо. Рекомендую вам, дорогая, обследоваться. Я не нахожу повода для особых волнений. Слегка повышено давление. Нервничали? Ну, вот вам и результат. Что-нибудь беспокоит?

- Лёгкая тошнота, - подумав, сказала Полина, и сама испугалась сказанных ею слов. Она вспомнила, что, то же самое, бывало с ней, когда она была беременна Славиком. Неужели... Так и есть. Полина уже давно чувствовала лёгкое недомогание и тошноту. Боже, и самое главное: она совсем потеряла счёт дням. Полина машинально положила руки на живот. Так и есть…

- Доктор, всё нормально. Спасибо вам, - поблагодарила женщину Полина.

Когда врач ушла, а Вера Степановна, убедившись в том, что всё хорошо, поспешила в магазин, к Полине подошёл Славик. Он был очень напуган маминым обмороком. Прижавшись к Полине, мальчик, утирая всё ещё набегающие слёзы, тихо спросил:

- Мамочка, ты не умрёшь?

Полина прижала его к себе, поцеловала и, видя, как ребёнок переживает за неё, ответила:

- Ну, что ты, малыш, теперь маме, как никогда нужно быть здоровой. Я скажу тебе по секрету, а ты о нашем с тобой секрете никому ни слова. Обещаешь? - Славик кивнул. - Скоро у тебя будет братик, или сестричка.

Ты хочешь, чтобы у тебя был братик? Или сестричка, - подумав и, улыбнувшись, сказала Полина.

Славик смотрел на счастливую маму и не узнавал её. Полина вся светилась счастьем.

- А папа и братика бить будет, как меня? – подумав, очень серьёзно спросил ребёнок.

- Ну, что ты! Что ты! Папа больше никогда не будет бить ни тебя, ни маму, ни, тем более, маленького братика. Или сестричку, опять улыбнувшись, успокоила сына Полина.

В дверь позвонили. Славик побежал открывать. Уже у самой двери в коридоре он успел спросить:
- А тёте Вере можно наш секрет рассказать?

- Тёте Вере можно, сынок.

Ещё не открыв дверь, Славик закричал:

- Тётя Вера, тётя Вера, а что я вам расскажу…

Голос Славика затих, когда на пороге он увидел злое лицо пьяного отца. Отшвырнув мальчика в сторону, Колька ворвался в комнату и, убедившись, что жена там, грязно выругался.

Не соображая, что делает, он подошёл к дивану, на котором сидела испуганная Полина, схватил её за руки, повалил на пол и, присев на корточки, занёс кулак над, машинально закрывшей голову руками, женой. И, вдруг, Колька почувствовал, как чьи – то руки поймали в полёте кулак, готовый нанести удар своей жертве:

- Не тронь, не тронь мамку! Не тронь, гад! У мамки скоро ребёночек будет! Уйди от нас! Не тронь маму!

Славик кричал так сильно и так крепко впивался в огромную Колькину ручищу, что тот просто опешил. Трудно сказать, от чего больше приходил в себя Николай: от ощущения поражения перед мужеством, с которым мальчик не побоялся его- взрослого пьяного мужика, или от слов, которые произнёс Славик.

Не глядя в сторону Полины, Колька поднялся с пола, схватил мальчика на руки, поднял его на вытянутых руках и попросил повторить то, что только что тот сказал, защищая мать. Славка закрыл глаза и зажмурился, закрываясь от отца руками, как он всегда делал, когда тот бил его.

- Отпусти ребёнка, - кричала Полина. Он ничего не сделал. Отпусти его!

- Пусть сначала повторит, что он сказал, - продолжал трясти мальчика Колька.- Пусть повторит! Говори папке, не бойся! Что ты сказал? Говори!

- Я сама тебе скажу. Отпусти ребёнка, - Полина сделала паузу и тихо сказала: - У нас, кажется, будет ребёнок, -и, помолчав, добавила, - у меня будет ребёнок. Уходи, Коля, я не хочу больше переживать то, что уже пришлось пережить. Ты никогда не станешь другим. Я не хочу и не имею права подвергать опасности своих детей.

Уходи! Мы со Славкой уедем к моим родителям. Там нам ничего не угрожает. Уходи! Мы не хотим тебя видеть!

Но Коля не слышал Полину. Он сейчас думал только о том, что могло бы произойти, если бы не этот маленький, запуганный им, некогда, ребёнок. Он только теперь пришёл в себя, и ясно осознавал, что именно Славка сейчас отвёл беду, которая могла произойти.

Колька продолжал крепко держать мальчика на вытянутых руках, а затем, резко прижал его к себе и залился слезами. Он плакал и не стеснялся этих слёз, которые очищали его от скверны, поглотившей целиком и полностью всю его пьяную сущность.


Поставив напуганного мальчика на пол, Колька ничего не говоря, не посмотрев в сторону Полины, рванул к входной двери и, хлопнув ею, исчез, ничего так и не сказав.

Полина только сейчас смогла сделать выдох. Ей показалось, что всё это время она не дышала. Прижав к себе напуганного Славика, она шептала ему:

- Не бойся, малыш, я с тобой. Мама с тобой. Почти час просидели так Полина и Славик. Просто в тишине сидели два человека – взрослый и маленький, мать и сын. Они сидели и думали, пожалуй, об одном и том же, не говоря друг другу ни слова. В дверь вошла Вера Степановна.

- А что это дверь у вас не заперта? – взглянув на Полину и Славика, женщина спросила, - Колька был?

- Как догадались, тётя Вера?

- А что тут гадать-то? Ты на улицу выйди и посмотри, как твой сумасшедший дом изрисовал. Там все соседи собрались и читают. Иди, глянь, что твой муж умеет. Это додумался же!

Полина соскочила с дивана и помчалась вниз по лестнице. У стены дома стоял народ, но, увидев Полину, все расступились, давая ей возможность подойти ближе.

На стене, от которой ещё пахло свежей краской, большими буквами было написано: Полиночка - солнце, вернись ко мне. Я жду.

- Уж не твой ли прощения просит? – спросила соседка с верхнего этажа.

- Мой, смущаясь, ответила Полина.

-А простишь ли?

- А мы с сыном подумаем, - улыбаясь, уклончиво ответила Полина.