Любовь опасна для вашего усталого сердца (1.6-1.7)

6. Этот же день. 15 часов. Кабинет.

- Люда, а почему у меня на столе такой бардак?! Срочно приберись! У меня же посетители постоянно. А ты сама не догадаешься!
- Да. Вас уже ждет…
- Кто ждет?
Почему-то ноги у неё подкосились и она села на кресло. Хотя, какая причина могла быть для волнения?
- Дашевского вы вызывали, пусть зайдет?
- Нет… Да, да, - засуетилась она.

Люда открыла дверь в приемную и крикнула: «Заходи!» В дверях появился несколько скованный и смущенный Дашевский. Какой ужас! Она не успела поправить прическу, юбка повернулась на бедрах, как будто её обладательницу крутили как юлу, хорошо, что это не видно. А губы? Я же только пила чай! Половина помады осталась на чашке!

- Так, молодой человек, вас, кажется, зовут Влад, - произнесла она и поняла, что сказала глупость. Она уже встречалась не раз с молодым сотрудником и должна была выучить его имя наизусть, но продолжала творить глупости.
- Так, я вас уже тестировала, - продолжила она. А вот профессиональные знания не проверила.
- Как вам угодно.

- Вопрос навскидку. Ответьте мне, сколько времени сохраняется авторское право за наследниками?
- Семьдесят лет.
- Верно.
- Далее. А что входит в цену иска?
- По сути, цена иска – это сумма, которую, по мнению истца, должен уплатить ответчик.
- Хорошо, пойдем с другого конца. Что не входит в цену иска?
- Судебные расходы, государственная пошлина…
- Моральные расходы забыли, - заметила Ирина.
- Да, и моральный ущерб.

- Правильно, - кажется, она стала успокаиваться, ведь не для экзаменов же она его пригласила. – Ну, как вам у нас, как работается на новом месте?
- Хорошо. Втягиваюсь потихоньку.
- Какие проблемы?
- Нет проблем. Втягиваюсь потихоньку.
- Хорошо!
- А как дома?
- Мама на даче закрутки делает, папа работает. Ничего нового.

Здесь она, вдруг, представила его маму. Она же по возрасту, возможно, как и она. Но или ей примерно столько же лет, сколько и ей. А она «клеится» к её мальчику. Трудно сказать какие чувства мелькнули у нее в глубине души, это был коктейль стыда, раскаяния с одной стороны и какого-то тупого упрямства с другой. Так и не определив победителя в этом единоборстве чувств, сцепившихся в схватке, совесть скрылась где-то в глубине сознания!

- Разве что сестра крысу принесла! – добавил он.
- ???
- Были с мамой на рынке и купили крысенка! Вот так выбор! Хорошо, что хоть песца не купили! А то мы в семье очень любим перекармливать животных! И через пару месяцев был бы не просто писец, а «полный писец», а это куда хуже маленькой худой крыски. Назвали её Мартином! Впрочем, пол пока точно не определили, сколько не крутили за хвост и не задавали провокационный женский вопрос: «Одеть тебе нечего? Не-че-го?» Не ответила. Или это упертый мужик или глухонемая скво. Возможно, переименуют, как разберутся, на женский лад в «Мартини». К счастью, эта крыса уехала в понедельник вместе с моей сестрой на проживание в общежитие института! Пусть там за одну пачку «Доширак» всем этажом дерутся с крысой в авангарде!
- А я и не знала, что у вас есть сестра!
- Есть, в МАИ учится.

Она заметила, что Влад внимательно рассматривает репродукции картин на стене кабинета.
- Вот, уезжала в отпуск, попросила Люду, картины развесить без меня, чтобы мастера не мешали работе, а она вывесила их в одну линию…. Нет у нее творческих задатков! А как бы развесили их вы?
- Я не специалист в этом плане, но мне кажется, главное в этом деле – освещение.

- А вы вообще-то любите живопись, картины?
- Смотря какие!
- А как вы относитесь к творчеству Малевича?
- Не понимаю его. Намалевал квадрат. Сейчас он, кстати, в Третьяковской галерее висит. Недавно Россия выкупила его за сумасшедшие деньги. Да, и то это не квадрат, а прямоугольник! И прикрываясь словесным бредом о новых течениях в культуре, вывесил его на всеобщее обозрение. И нет смелого человека, который сказал бы: «А король – то голый»!

- Ну, у него не один «квадрат» в активе.
- Квадрат не один, есть еще разноцветные круги и треугольники, кресты….
- Вы слишком поверхностно судите о его творчестве. Вот посмотрите на его квадрат – не зря люди ходят на него посмотреть. А все почему? Каждый видит в нем своё, свою картинку, свой мираж, свое видение.
- Да мне лучше на квадрат школьной доски посмотреть!
- На школьной доске не включишь воображение.
- А на его квадрате разве включишь? Что он олицетворяет? Я ещё понимаю, нарисовал бы абстракцию, типа «окно в ночи», тогда мысли действительно в груди клокочут. А тут? И не первый он придумал этот трюк. Я читал, в 188…. каком-то году, за 33 года до «Черного квадрата» Малевича, на выставке в Париже поэт Пол Било представил картину «Битва негров в туннеле». И это был большой чёрный прямоугольник.

Удивительно, она чувствовала в этой пустой болтовне с ним какое-то упоение и успокоение, какой-то драйв, как сейчас бы сказали. Казалось, она бы сидела вот так рядом с этим интеллигентным мальчиком рядом всю жизнь и говорила, говорила, говорила, вроде ни о чем и в то же время обо всем! Исподволь обратила внимание, что болтает под столом ногами, как малолетняя девчонка. По старой привычке под столом у нее была подставка для ног, теперь она была отодвинута, забыта и ноги свободно ходили под столом наподобие детских качелей.

- А невеста у вас есть?
Обильный румянец покрыл его щеки.
- Нет, невесты нет. Да и кто сейчас в 23 года женится? Ни денег, ни жилья, ни перспектив….
- А какие женщины вам нравятся? – неожиданно для себя спросила она.
- Мне главное чтобы женщина была доброй, а все остальное не имеет значения!

- Для своего возраста вы дали очень мудрый ответ. Неужто это все качества, что вам нужны от женщины?
- Как вам ответить? Знаете, сейчас в связи с кризисом, снова становится популярен Карл Маркс. Так вот он в анкете на вопросы, что вы цените в мужчине, сказал - «силу», а в женщине - «слабость». Вот и я такой же ретроград.
- Замечательная позиция! Из вас выйдет настоящий мужчина, а женщина, которая вместе с вами пойдет по жизни будет счастлива!
- Не знаю. Будет ли она счастлива, но я буду счастлив, если каждый день после работы такая женщина будет ждать меня и открывать мне дверь в дом!

- А как вы относитесь к женщинам старше вас? - тут она проняла, что сказала непростительную глупость, что она не должна, не имела права говорить подобное, намекать ему на свою симпатию. Ирина вздрогнула всем телом. Сердце затрепетало внутри и зашлось, как при недостатке кислорода. Надо было с достоинством выйти из ситуации, сгладить момент. Взглянув на часы, она быстро засобиралась.
- Я же опаздываю на совещание… Простите, Влад! Я вынуждена бежать!

Он удивленно смотрел на нее, суетящуюся, как полевая мышь при сборе урожая зерна, удивляясь такой быстрой перемене в настроении и поведении. Она же, заметив это его удивление, думала, что он изумлен её вопросом и догадался о тайной его подоплеке. Хотя, на самом деле, все было гораздо проще – он не успел еще «переварить» её вопрос, а тем более найти ответ на него и просто наблюдал за судорожными движениями Ирины. Вопрос дойдет до его сознания гораздо позже – уже дома, и даст пищу мозгу на всю ночь.

Наконец, предвидя возможный негативный ответ Влада, как она думала, Ирина не выдержала напряжения и сорвалась на крик:
- Ну что вы сидите? Не видите, я спешу! До завтра!
Казалось, какой-то веселый огонек, вдруг, угас в его васильковых глазах. Какой-то невидимый тонкий мостик, за эти дни переброшенный между ними рухнул, а быть может, растворился в воздухе. Протянувшаяся, было, невидимая ниточка взаимной привязанности и интереса, лопнула, исчезла от этого всплеска эмоций.

Молодой человек порывисто встал и быстро вышел из кабинета большими шагами. Она же еще долго недоуменно стояла у своего кресла. Так и не понимая, не осознавая, что же только что произошло?



7. Этот же день. Вечер, переходящий в ночь. Своя квартира.


Она легла в постель поздно. Рядом, недорезанным поросенком, храпел муж. Не спалось. Мысли одна за другой мелькали в её затуманенной усталостью голове.
Как незаметно все-таки бежит время! Вот уже и ночь, а кажется, вот только было оно - утро. День прошел. А день ли? Может вся жизнь промчалась?

Как незаметно утекает время-река людской жизни. Кажется, совсем недавно бегала она босоногой девчонкой по росе, гоняясь за бабочками, а вот теперь считает, промелькнувшие в пестром калейдоскопе годы, и ужасается, порой, незначительности отведенного тебе Всевышним времени земного бытия.

Воспоминания захватили Ирину, в сонном сознании стали один за другим возникать давние образы, наиболее запомнившиеся картины жизни. Вот ей семь лет. Маленькая хорошенькая девочка, просто лапочка с картинки букваря. Худенькая и стройная, а заводная - как юла. Детские забавы, мячик, косички, банты, игры, баловство… Мысли подростковые: фантазировать любила, рисовать, вышивать и читать сказки. Ну, в общем, нормальный ребёнок, как все в этом возрасте. Отправили её к бабушке в деревню на всё лето. Туда же приехал её родной дядя. Ну, дядя - это по отцу, он всего на 9 лет старше её был.

Она бегала за ним, как привязанная: нарисуй, почитай, расскажи, пошли на речку, пойдём за земляникой. Вот такая прилипала была. Другой бы отшлёпал и послал куда подальше. А этот возился, «нянчился» с ней с удовольствием…. Когда просила что-нибудь нарисовать, сажал на колени и рисовал, когда просила почитать - читал.

Потом один раз, случилось непонятное. Он, невзначай, как бы случайно, отправил левую руку ей в трусики. Она, глупая, засмеялась тогда и сказала: «Щекотно». «Тогда не буду рисовать твоих принцесс», - ответил он.
– Ладно.
Это была, как игра. Она не понимала ничего. А потом он поймал её в дровнике. И она испугалась, когда он попытался глубоко вставить палец. Заплакала. Заявила, что бабушке расскажет. А он сказал, что расскажет, где Ира прячет бабушкины пушки от тапок.

Потом залезали с ним на чердак. Он пугал страшными рассказами с жуками, пауками, тараканами, а она боялась, дрожала и крепко прижималась к нему. Дядя опять рассказывал дивные сказки, ей было жутко страшно и интересно, а к его руке в своих трусиках она уже привыкла. О, ужас, ей было хорошо! Сейчас же у нее волосы шевелились на голове от этих воспоминаний о давно ушедших днях!

Однажды Он собирался на танцы. Она кружилась рядом. Бабушка, довольно хмыкнув, сказала: «Жених, настоящий жених». Детский мозг помнит, как сняла с подушки тюлевую накидку и нацепила на голову: «А я невеста!». Если бы была тогда постарше, то заметила бы страх на его лице.

На следующий день опять чердак. Только теперь трусики с неё сняли, и прижали к чему-то тёплому и пульсирующему, на что, почему-то, нельзя было смотреть. Снова сказки, и, с ума сойти, что это за ощущения, как будто горячо стало внутри, и что-то липкое полилось по ногам.

Ужас, кровь, боль она не почувствовала. Странно было. А он сидел, обхватив голову руками, и рыдал, каялся, просил прощение, убеждал не говорить никому. Она его гладила по волосам, целовала в щеку и мокрый нос, жалела и говорила, что никому не расскажет про то чудовище, что живёт у него в кармане.

Потом начался сенокос, дядя с дедом уходили за речку и пропадали там целыми днями. А она сидела и ждала его. Когда он приходил, звала на чердак, но он бледнел и шарахался от неё. Она, как взрослая женщина, устраивала истерики, и уже сама угрожала всё рассказать бабушке. И тогда он объявил: давай ты вырастешь, и потом я на тебе женюсь. На том и порешили.
Вскоре она уехала в город и забыла обо всём.