Любовь опасна для вашего усталого сердца (1.9-1.10)

9. Суббота. 20 часов, примерно. Туалетная комната Общества.

Она протирала влажной салфеткой лицо, стараясь уничтожить следы слез. В душе кипело – ну я тебе покажу: «Иди, накуй!». Можно подумать, это не она вывела его в люди, сделала из жалкого «мента» начальником полиции. До чего же неблагодарны люди! Как же отвратительно это сознание – Человек! Ничего, я тебе отомщу сполна. Теперь никакие моральные принципы меня не связывают, теперь я свободный человек перед совестью, людьми и Богом! И пусть мне хоть кто-то что-то скажет! Хоть одно слово! Хоть один намек услышит она! Я разорву смельчака в клочья!

Кажется, успокоилась. Из сумочки появился мобильный телефон. Его номер она занесла в память кремния еще пару дней назад. Но что она скажет ему? Впрочем, может он и не возьмет трубку. Может, у него на выходных отключен телефон или он где-то на мероприятии подобно этому? Ира как-то машинально, не определившись еще с решением, нажала на кнопку вызова. Припудриваясь правой рукой перед большим зеркальным панно, она другой рукой держала телефонную трубку, вслушиваясь в безграничную пустоту электрических полей.

- Алло! – внезапно для неё раздалось на том конце связи.
- Алло, - с хрипотцой ответила она машинально, хотя никогда не применяла в телефонном разговоре это слово.
- Кто это? С кем я разговариваю? – спросил он, у него не было её телефона в списке контактов.
- Это ваша начальница, Ирина Сергеевна! Я звоню…. Я звоню….

Она хотела просто извиниться за свою грубость…. И еще она хотела услышать его голос…. Но почему-то сказала совсем другое: «А как поживает ваша крыса?»
- Нормально! Он несколько помедлил, а потом продолжил - Назвали крысу Мартином или Мартой, пол достоверно не установлен. Брать в руки страшно, вдруг цапнет? И хочется и колется, ситуация прямо как у зоофила с ежиком.
- Так вы (она явно ожила), испугайте подопытную крысу, и если она от вас «побежала», то это, однозначно, женщина, а если «побежал», то это точно мужик.
- Попробую.

- А как она ведет себя?
- Весь день спала, а к вечеру проснулась и начала бегать. А кто, скажите, у нас ночью активный? Путаны и сторожа! И те и другие ночью, как говорят в народе, «спят» за деньги. Но тайну пола это никак не раскрывает!
- Не раскрывает! – ей было приятно болтать с ним ни о чем и говорить всякие глупости.

- Но зато у нее большие пушистые усы. Она ими очень щекотно тыкается во все места чужого организма. Наверное, все-таки, мужик! Я, во всяком случае, усатых женщин не видел! Хотя они, наверное, встречаются. Вот в интернете один поэт возвел им хвалу: «Усатых женщин я люблю. Хотя для секса не пригодны, зато Чапаеву подобны, и нету равных им в бою". Значит есть.

Тут она с испугом вспомнила, как обнаружила вчера над верхней губой волосок, который до сих пор не удален.

- Сестра отпустила крысу вечером побегать, порезвиться, пока папа полулежал на диванчике в кухне. Крыса тайно забралась к нему в штанину шорт и поднялась до самой ватерлинии, что делит наше тело пополам, на ту, что ест, и ту, что не ест. Папа, конечно, и кричал, и визжал, и пытался по-всякому вытащить её оттуда.
- Какой ужас!
- На крики из другой комнаты прибежала мама. «Жена, у меня зверь в штанах!» – прокричал, задыхаясь, папа. «Зверь был лет двадцать назад, а теперь так себе, зверушка!» - констатировала она.

- Очень пикантные подробности! – она изменила тему. Я что вам звоню. У нас в следующую пятницу корпоративное мероприятие – мы всей службой в течение трех дней совершаем путешествие по Волге на теплоходе. Я надеюсь, вы будете с нами: надо вливаться в коллектив.
- Да, конечно. Конечно, «да».
- И еще, не обижайтесь на меня…, последний раз я вела себя с вами… как это сказать… не вежливо….. не совсем вежливо!
- Нет, нет, Ирина Сергеевна, не обижаюсь!
- Ну, вот и славно! Тогда спокойной ночи!

Нет, ей не хотелось прощаться с ним. Ей хотелось говорить и говорить с ним. Слушать эти глупости про крысу и не только глупости, и не только про крысу….
- Спокойной ночи, - услышала она в трубку.

10. Этот же день. Дом. 23 часа.

Ира шла домой пешком. Хмель выветрился, голова снова стала ясной. Муж встретил её улыбкой. Похоже, он и не понял, как обидел её. Ирина невольно принюхалась – рассказ о жидких отходах запомнился. Но пахло от него не жидкими отходами, а дорогим коньяком и еще чем-то неуловимым - чужим. Ирина с некоторой брезгливостью, наблюдала за сильно выпившим мужем. Увы, последнее время это было не редкостью.

- Женушка, где ты ходишь? Дома есть нечего! Что у нас на ужин?
- Ничего…..
- Вчера тоже было ничего!
- Я приготовила на два дня!
- Ах, ты моя шутница!

Он постарался помочь снять с неё плащ, но получалось у него это крайне неловко, и она отстранила его.
- А вот хочешь, я тебе расскажу анекдот?
Ей совсем не хотелось слушать его пьяный бред, но и заставить замолчать его она не могла.
- Подкараулил серый волк Красную Шапочку в лесу, на тропинке по дороге к бабушке, выскочил из-за кустов, зубами щелкает, а та и глазом не ведет – совсем не испугалась. «Что, ты меня не боишься?» – изумился волк. «Чего мне тебя боятся», - отвечает Шапочка,- «секс люблю, и лес я знаю….»
Тут муж начал громко смеяться, как будто только что его осенило, что есть в анекдоте смешного.

Как же он деградировал с того времени, как она впервые увидела его! Может, это профессия так сильно откладывает отпечаток на человека? До чего же можно обезуметь в «своем болоте»! Вспомнился рассказ знакомого, кстати, подчиненного её мужа. Когда городским ГИБДД-шникам дают в помощь усиление из ОМОНа, то блюстители порядка никогда не стоят рядом и не общаются, хотя поговорить каждый и не прочь. Полюбопытствовав у знакомого ГИБДД-шника о таком факте, получила необходимое разъяснение. «А о чем с омоновцами разговаривать»,- пояснил тот, - «у них весь разговор о том или как лучше руку выкрутить, или как попасть дубинкой точно по почкам, или о прошедшей очередной операции». Так и муж! Опустился до тупых похабных анекдотов! И больше поговорить с ним не о чем!
- Ты бы лучше вспомнил, когда последний раз говорил мне три заветных слова – сказала Ирина, протискиваясь на кухню мимо выпуклости живота мужчины.
- Каких это, интересно? Можно подумать, ты мне много за 20 лет супружества наговорила!

Итак, считаем. Фразу «Люблю тебя» говорила один раз и то до свадьбы, фразу «Голова болит», считаем - 20 лет умножаем на 365 дней получается 7300 раз, и вычитаем единицу (у нас один ребенок). Дальше пошли, фразу «Дай денег» - 365 дней умножаем на 20 лет и умножаем на 3 раза в день получается 21900 раз! Во как разговорилась! Так какие слова? «Женюсь на тебе?» «Разведусь с тобой?»
- Нет.
- Нет?

- Ты, правда, тоже не очень разговорчивый, что чаще всего в общении употребляешь? Вот твои реплики, по релевантности: «Купи пива», на втором - «Хочу жрать», на третьем «Чьи это трусы?» или «Где мои носки?».
- Тогда: «я люблю тебя»?- Верно?
- Не верно.
- Не это? - Ну, тогда я не знаю! Неразрешимая загадка просто!
- Эх, ты! «Я куплю тебе…» Вот волшебная фраза для всех женщин!

- Да ты зарабатываешь больше меня! Сама себе купишь, что хочешь!
- Дело не в этом. Дело в том, что я тебе стала уже не нужна!
- Как не нужна? А кто же мне будет готовить борщ?
- И это всё что тебе нужно от женщины?
- А что еще можно хотеть? Пиво?

Ира решила «подколоть» мужа, поиграть с ним в некую забавную игру.
- А вот вспомни, когда ты в последний раз исполнял супружеские обязанности?
- А что, ты считаешь «это дело» обязанностью?
- О Господи, и как с таким сквернословом и хамом я живу уже двадцать лет! Ты знаешь, даже у евреев в Талмуде есть график, как часто мужья должны “радовать” своих жен. Для мужчин финансово обеспеченных – каждый день; для рабочих – два раза в неделю; для водителей – раз в неделю; для погонщиков верблюдов – раз в 30 дней, и для моряков – один раз в шесть месяцев. А ты ни то, ни другое, ни третье!

- Хорошо, я завтра буду тебя радовать….
Она решила играть до конца: «А почему не сегодня, ни сейчас!»
- Сейчас я не могу, - произнес он заплетающимся языком.
- Ну, ты можешь изнасиловать меня?
- Могу, но не сейчас. Завтра.
- Завтра…. Завтра будет завтра.

Когда она добралась до постели, муж уже спал. От него теперь исходил сильный запах алкогольного перегара и немытого тела. А ведь когда-то она любила этого, теперь обрюзгшего, дебелого, хамовитого мужика!

Когда-то все было по-другому. Когда-то от невзначай брошенного в её сторону взгляда бросало то в жар печи, то в ледяную купель. А как он дрожал осиновым листом от случайного прикосновенья её несмелых пальцев? Вдвоем они забывали про все на свете!
Она помнит, как вместе стояли под окнами её дома до утра, до самого рассвета, до первых лучей солнца, держась за руки, не в силах расплести сжатые пальцы, расстаться хоть на минуту, на миг, на мгновенье и вместе мечтали о Счастье. Счастье быть всю жизнь вместе, рядом, каждый день видеть глаза друг друга. И думали…, нет, верили, что это чувство навсегда, навечно, до самой смерти…. И куда все ушло? Куда подевалось? Разбилось об обыденность? О быт?

Помнила, как свежей ключевой водой упивалась она сочной свежестью его трепещущих губ, таких податливых, нежных, страстных, горячих…. Казалось тогда, их сердца бились так близко, что сливались воедино и работали уже в такт. Они соединялись в одно целое, в одно большое горячее сердце.

Их чувства тогда заполняли собой весь Мир, всю Галактику, всю Вселенную и пульсировали и клокотали в ней, и с ней вместе, не жалея своей энергии для силы Большой Любви.…
Она помнила горящие глаза, светящиеся внеземным блаженством, пылающие уста, случайно свободные от поцелуев, клянущиеся в вечной любви и вечной верности….

Это было…. Это не сон. Было тогда, когда они оба были молоды, глупы, доверчивы. Давно, очень давно…. Впрочем, она сейчас уже и сомневалась, а было ли это? И не фантазия ли это её памяти?

Теперь она превратилась в обузу, надоела ему своими болячками, своими морщинами, своими капризами и Господь приговорил её к вечному духовному одиночеству. Муж вроде рядом и, вроде, его нет рядом. Он не нужен ей и она не нужна ему. Единственное, что их связывает – дочка. Иначе бы…. Иначе бы…. Поморщившись, она встала, взяла подушку, прилегла на диван в гостиной под пушистый плед и закрыла глаза. Вновь родившийся в небе месяц заглянул к ней в незашторенное окно и осветил лицо белым мертвенным светом.