Будь со мной (продолжение)

Верочка ещё раз посмотрела на часы, как будто усомнившись в точности реального времени. Два часа семь минут.

Так и есть. Она была в полной растерянности. С одной стороны, она понимала, что просто так её бы не стали тревожить среди ночи. Значит, с девочкой что-то случилось.

Но, с другой стороны, у Верочки законный выходной, она не может бросить сына и спешить на помощь девочке, которая, возможно, просто заболела. Верочка ухватилась за эту мысль и тут же озвучила её:

- Игорь Алексеевич, а вы уверены, что, в данном случае, именно я могу оказать помощь девочке? Возможно, ей нужен врач? Скорей всего, у неё температура. Вы догадались поставить ей термометр?

- Верочка, поверьте, прежде чем побеспокоить вас, мы с Надеждой предприняли все от нас зависящее. Надежда не позволяла мне звонить вам и беспокоить среди ночи, но на этом настояла дочь, и я бессилен что-либо сделать.

Верочка, я оплачу вам ваш выходной, я заплачу вам в три раза больше. Только не откажите в помощи. Её истерика длится уже целый час. Я очень переживаю. Что вас так настораживает, Верочка?

Я приеду за вами на машине. Если всё будет нормально и дочь успокоится, я доставлю вас обратно домой.
Вера молчала, обдумывая, что ей ответить. Она очень переживала за девочку. Но что делать ей с сыном? У неё не было времени долго думать. По ту сторону ждали ответа. И Верочка решилась:

- Игорь Алексеевич, если Валюшка не спит, может быть, вы приедете ко мне вместе с ней? Скажите девочке, что я её очень жду. Возможно, ей даже полезно будет сменить обстановку и отвлечься. Постарайтесь уговорить её. Хотите я с ней поговорю? Дайте ей трубочку.

После непродолжительной паузы трубку снова заполнили всхлипывания Валюшки. Верочка спокойно говорила ей:

- Стрекоза, послушай меня внимательно. Только учти: я буду говорить очень тихо. Если ты не успокоишься, то не сможешь услышать того, что я хочу тебе сказать. Успокаивайся и слушай меня. Успокоилась?

Ты хочешь завтра пойти со мной в парк? Да, в тот самый, где мы с тобой уже были. Тебе же понравилось там? А теперь скажи мне, у тебя ничего не болит?

- Нет, у меня ничего не болит. Я просто очень хочу, чтобы ты приехала, - Валюшка опять начинала плакать.

- Так, мы же договорились не плакать. Договорились же, Стрекоза? А, может быть, мы с тобой договоримся следующим образом: ты сейчас ложишься в кроватку, закрываешь глазки и спишь крепко, крепко.

А утром я заеду за тобой с одним маленьким мальчиком, который тоже поедет с нами в парк. Он очень хочет познакомиться с тобой. Ты обещаешь мне, что не будешь больше плакать? Хорошо?

Смотри, чтобы ты не проспала утром. Мы заедем за тобой пораньше. Ну, вот и умница! Конечно, Стрекоза, я тоже тебя очень люблю. Спокойной тебе ночи. Дай папе трубочку, пожалуйста.

- Уж не волшебницей ли вы работали прежде, Верочка? Поверить не могу! Как вам это удалось?

- Игорь Алексеевич, я пообещала Валюшке, что завтра утром мы зайдём за ней и поедем вместе в парк. В тот самый парке, где ей очень понравилось.

- Может быть, лучше мы с Валюшкой заедем за вами, Верочка?

- Если вам не трудно. Но учтите, Игорь Алексеевич, я буду не одна.

- Позвольте полюбопытствовать, а с кем же вы будете, Верочка?

- Я буду с молодым человеком, с вашего позволения, - ответила Верочка, и тут же пожалела о том, что сказала.

Ей показалось, что у Игоря Алексеевича изменилось настроение. Пауза, явно, затянулась. Затем, он, как будто, вдруг, вспомнив о чём – то очень важном, сказал:

- Совсем забыл, Вера Леонидовна, завтра мне обязательно нужно быть утром в аэропорту. Встречаюсь с человеком. Очень важная для меня, знаете ли, встреча.

И как я мог забыть? Вы уж не сочтите за труд подъехать завтра за Валюшкой. Я в долгу не останусь. Деньги на расходы я оставлю Надежде. Извините, ради бога, за беспокойство. Спасибо вам и всего доброго.

Верочка не успела даже попрощаться с Игорем Алексеевичем, как в трубке уже раздались гудки. Игорь Алексеевич поднялся в детскую к дочери. Девочка крепко спала. Рядом с ней всё ещё сидела, измученная этой беспокойной ночью, Надежда.

- Всё в порядке, Надюша? – Шёпотом поинтересовался, не на шутку расстроенный поведением дочери, отец.

Да, всё хорошо уже. Я ей чайку успокоительного дала. Так она теперь, Стрекоза наша, до утра, как Ангелочек спать будет. Пойдёмте, Игорёк, пойдёмте. Нам с вами тоже не лишне будет чайку испить. Какой тут уже сон? Утро скоро. Пойдёмте, дорогой, на вас лица нет.

- А и пойдёмте, Надюша! Чайку, так чайку! А потом посижу в кабинете над документами. Сна – то уж точно нет.

- Что делать – то будем, Игорёк? – посмотрев поверх очков на собеседника, спросила Надежда, - девочка-то привязалась крепко, накрепко к Верочке. Двухдневной разлуки пережить не смогла.

А ещё сильней привяжется, что делать станем? Я вот что хочу вам сказать, Игорёк, может стоит поговорить с Верочкой, чтобы она согласилась круглосуточно при Валюшке быть?

После этих слов, Игорь Алексеевич, как – то очень недобро посмотрел на Надежду и отчеканил холодным тоном:

- Вера Леонидовна не одна. У неё есть молодой человек. Не станет же она жертвовать своими отношениями ради благополучия чужого ребёнка? Думаю, ваше предложение, Надя, как – то не совсем вяжется с личными планами нашей няни.

- У Верочки молодой человек? Да вы в своём уме, Игорёк? Да Верочка не так давно мужа схоронила. Сынишка у неё на руках остался двухгодовалый. Ради него и работать в чужой дом нанялась.

Вот вы, Игорёк, хороший человек, добрый, а, взяв девушку в дом, даже не расспросили её о жизни. Не правильно это, совсем не правильно! Мне – то она душу открыла: тяжело ей очень.

Молоденькая совсем, а беда лихая свалилась , так она, как кораблик с порвавшимися на ветру парусами, посреди бушующего океана барахтается на волнах. А, вдруг, не устоит, да потонет кораблик?

Её- то мальчишечку подруга смотрит всю неделю, а она нашей Стрекозе всю душу отдаёт. А за своего – то малого, поди, сердце разрывается. Вот я и не хотела, чтобы звонили вы ей среди ночи. Не одна она, с молодым человеком своим. Это же надо такое было придумать!

Рассказ Надежды о Верочке, странным образом, подействовал на Игоря. Несколько минут назад холодный взгляд, хмурое лицо – всё то, чему Надежда не могла найти объяснения, и, вдруг, совершенно неуместная, как показалось женщине, улыбка, огонёк в глазах:

- Надюша, я всё понял! Какой же я дурак, дурак, Надежда, и не спорьте со мной!

Игорь приглаживал руками взъерошенные волосы, спадающие на лоб. Так он делал всегда, когда сильно волновался. Он встал из-за стола, быстрыми шагами дошагал до двери, ведущей на веранду, затем, снова вернулся, сел за стол, снова встал и подошёл к окну с видом на сад.

У окна он долго стоял молча, постоянно приглаживая руками шевелюру на голове. Надежда, умудрённая жизненным опытом, умная и мудрая женщина, наблюдала за происходящим, молчаливым присутствием своим не нарушая наступившего момента истины.

Вдруг, резко повернувшись, Игорь пристально посмотрел в глаза Надежде, как бы желая, чтобы она сама догадалась, о чём он желает её спросить. Чуда не произошло. Молчание Надежды заставило Игоря произнести следующее:

- Надюша, а ведь правильно будет, если мы пригласим Верочку вместе с сынишкой пожить у нас? Как думаете, она согласится? А как Валюшка обрадуется, что и Верочка рядом будет, и друг, наконец, появится. Она ведь у нас с детишками совсем не общается. Ну, как, Надюша, молодец я?

- Молодец – то, молодец! Да только думал, как жираф длинношеий. Это же надо было такое выдумать – молодой человек у Верочки! Это как же в голову такое могло прийти? Эх, Игорёк, Игорёк, ты бы пригляделся к Верочке.

Девушка очень хорошая. Вон как Стрекоза её полюбила! Может и тебе глянется? Ты не торопись, милок, отвечать.

Мне от твоего ответа ни холодно, ни жарко, как говорится, а вот тебе подумать о будущем надобно: о себе, о дочери крепко подумать. Не всё же тебе по неметчине разъезжать?

Всех денег, Игорёк, никто ещё и никогда не заработал. И ты не пытайся. А вот счастье своё и дочери устроить не мешает. Глядишь, и Верочка рядом с вами счастье своё обретёт.

- Ну, ты, Надежда, даёшь! – не скрывая восхищения этой доброй женщиной, которая за столько лет доказала свою преданность и любовь, Игорь подошёл к ней и нежно обнял за плечи, как обнял бы свою мать, - так, я понял, что мы теперь, Надюша, с тобой, как бы, в сговоре? Одна команда, что ли?

- А, по сей день, мы с вами не одной командой были? – улыбаясь и, говоря в тон собеседнику, спросила женщина.

- Команда, Наденька, ещё какая команда! Что я без тебя? Ты моя правая рука, мой верный друг и соратник.

А Верочка мне, как ты говоришь, глянулась в первый же день нашего знакомства. Ну, а загадывать мы с тобой ничего не станем, Надюша. Сама понимаешь, жизнь – она подскажет.

Вот завтра утром поедем с Валюшкой за Верочкой и сынишкой. В парк детей отвезём. Пускай знакомятся. А уж я к Верочке осторожно подойду с предложением в дом перебраться. Как думаешь, согласится?

- Ох, боюсь, испортите вы всё, Игорёк, своей мягкотелостью! Тут потвёрже быть надобно. Может, меня с собой в парк возьмёте? Давненько я на каруселях не каталась.

Ох, давненько! – Надежда улыбалась, поглаживая Игоря по плечу, а он был так благодарен ей просто за то, что она есть и она рядом с ним.

-Покатаешься ещё, Надюша, обязательно покатаешься. Обещаю тебе. А завтра я постараюсь всё сделать правильно. Ты доверяешь мне? Мы же с тобой заговорщики теперь. Должны доверять друг другу.

- Доверяю, доверяю, как же без этого! Вы ступайте, Игорёк, отдохните. Ступайте с Богом. А документы подождут.

- А, и правда, пойду, прилягу, Надюша. Не проспать бы только!

- Не проспите. Ступайте, ступайте. Чай, разбудить некому? Я и разбужу.

Игорь отправился в свою спальню, а Надежда поспешила перекрестить его, в спину, шёпотом говоря при этом:
- Дай – то Бог, сынок, дай – то Бог!
(Продолжение следует)