Мой Ангел. Прощание.

Лара закрыла чемодан и, тяжело вздыхая, опустилась на стул. Глубокая, задумчивая грусть читалась на ее бледном, истомленном лице в этот момент. Сердце девушки ныло, протестуя с ее внезапным решением вернуться домой и борясь с вновь появившимся мучительным ощущением пустоты внутри.

Эта пустота и невыносимая, давящая тоска угнетали и терзали ее душу. Но Лара приняла решение и не собиралась его менять. Она должна вернуться домой. Там ее место. Лара сделала то, ради чего приехала, добилась своего, отвоевала дочь у Аслана. Суд принял решение оставить Малику с матерью. Аслан, не на шутку испугавшись после того, как Малика пропала, смирился с тем, что девочка отныне будет жить с матерью. Ему пришлось выбирать между своим счастьем и покоем дочери, заявившей, что снова убежит, если Аслан не позволит ей жить с матерью, но меньше ненавидеть бывшую жену Аслан не стал. Лара боялась только одного: лишь бы эта непримиримая, упрямая ненависть не помешала ребенку, не тронула ее хрупкое, детское сердечко. Все остальное вполне переживаемо. Ларе было невыразимо тяжело покидать этот обветшалый, скромный, но такой теплый, спокойный и теперь уже родной дом и людей, живущих в нем. Ларино лицо озарила грустно-мечтательная, искренняя улыбка, когда она подумала о том, что нашла в этих гостеприимных, солнечных краях гораздо больше, чем ожидала. Она нашла здесь любовь, которой ей так не хватало. Это была чистая, преданная, бескорыстная отцовская любовь. Ахмед навсегда занял место в ее сердце. Лара успела привязаться даже к импульсивному, слишком упрямому, гордому Мурату, который так и не простил сестре несуществующую измену.

Лара вышла из дома и направилась в конюшню, где увидела то, что поразило ее до глубины души. Мурат подвел Малику к Королеве и ласково сказал племяннице, взяв ее за руку:

- Погладь Королеву.
- А она меня не укусит?
- Нет, - улыбнулся Мурат, - Королева не кусается. Это же королева.
- Настоящая королева? – восторженно воскликнула девочка.
- Да, она настоящая. Как ты.
- Я что, тоже королева?!

Малика пришла в восторг от слов дяди. Ее пухлые щеки загорелись, а медовые, глубокие глаза засияли от переполнявшего девочку трепетного, пленительного счастья.

- А как же? Ты самая настоящая из всех самых настоящих королев в мире, поэтому моя Королева будет очень рада с тобой пообщаться. Положи ручку вот сюда. Видишь, какая она спокойная? Чувствуешь ее тепло?
- Да. А можно я ее обниму?
- Конечно.

Малика прижалась всем своим тельцем к Королеве и тихо обняла ее. Потом Мурат бережно посадил племянницу на лошадь. Радости девочки не было предела. Она то обнимала, то гладила, то целовала Королеву и шептала ей что-то, улыбаясь. Малика угостила Королеву яблоком, любимым лакомством лошади, и этим навсегда завоевала ее любовь.
Лара в изумлении смотрела на Мурата и думала о том, насколько он непредсказуем и многогранен. В нем сейчас она не увидела ни намека на грубость, высокомерие, дерзость. Малике было с ним хорошо, он дарил ей безмятежную, светлую радость. Лара невольно улыбнулась. Возможно, в горячем, неспокойном сердце брата где-то есть местечко для сестры, просто он упорно не хочет это признавать. Лара теперь в этом не сомневалась.

- Мамочка, дядя Мурат покатал меня на лошадке! Было так здорово! – поделилась девочка впечатлениями с матерью.
- Я рада, что тебе понравилось. Пойдем, посмотрим, не оставила ли ты в спальне что-то из своих вещей.
- Я все-все собрала, ничего не оставила, - уверяла девочка мать.

* * *
- Алия, дочка, может, останешься еще хоть на неделю? – с надеждой спросил Ахмед, когда его дочь с внучкой садились в машину.
- Папочка, я бы с удовольствием, но работа… Отпуск не вечный у меня. Папочка, не смотри на меня так. Я сейчас заплачу.

Лара со слезами на глазах бросилась в объятия признанного ею отца и сказала, всхлипывая:

- Я вас люблю. Если б вы знали, что вы мне дали. Спасибо за все. Я еще вернусь.
- Мы будем ждать. Что ж, доброго пути вам. Позвоните, когда прилетите.
- Обязательно.

Лара попрощалась с матерью, сестрой и даже обняла брата, который сначала от этого пришел в недоумение, но потом сам прижал сестру к груди.
Лара уезжала с дочерью в прежнюю жизнь, оставляя горы, которых страстно полюбила и семью, так неожиданно ставшую родной и близкой. Как же она их любила и как сильно тосковала по ним уже сейчас. Сердце Лары сжималось от боли, слезы снова навернулись на глаза. Лара уезжала, благодаря Бога за все, что с ней случилось.