Парить над бездной (продолжение)

Понимание дней жизни, как бескрайнее море: на поверхности ходят волны, а на глубине тишина. И, от того, именно из глубины и можно разглядеть происходящее на поверхности. Вот и Мила смотрела на, проходящие гребни волн, из глубины своей жизни, из глубины истерзанной души, столько лет, тщетно, рвущейся на свободу. И в этой глубине пережитого, в вечной борьбе со злом и несправедливостью, всегда жила искорка надежды. Мила пронесла эту искру в душе через долгие годы унижений и страданий. Теперь ей так хотелось освободиться от страха перед возможностью ошибиться, как это случается в жизни на неизведанном пути к достижению своей цели.


Могла ли Мила предполагать, что дома её ждёт жестокая схватка с человеком, который, словно раненный зверь, загнанный в угол, чувствуя свою кончину, готовился к бою с тем, от кого, впервые в жизни, исходила реальная угроза.

Перед своим походом к Лине Котляр Мила имела неосторожность проговориться Сестре Леонида о том, куда и, с какой целью она идёт. Миле казалось, что Мира, как женщина, понимала и жалела её.

Мира же, в свою очередь, переживая за брата, который может остаться без семьи, рассказала ему о планах супруги. Не успела Мила зайти в дом, как почувствовала на себе удар неистовой силы, пришедшийся прямо в затылок, отчего она, не устояв на ногах, теряя равновесие, упала.

Почувствовав на шее сильные ненавистные руки мужа, Мила поняла, что наступил час расплаты за её желание стать свободной, за её маленькую надежду, расправив крылья, парить над бездной.

И, в который раз, стоя на краю пропасти, она, готовая умереть, чувствовала, как какая-то, неведомая ей, сила помогает вырваться из цепких и холодных рук смерти. Именно в тот момент, когда Мила уже начинала задыхаться от удушья, в дверь позвонили. Это были дети, вернувшиеся со школы.

Момент, когда Лёнька отвлёкся на секунду, ослабив кольцо рук, сжимавших шею Милы, она издала крик, похожий на глухой стон, вырвавшийся из груди. Но даже этого, еле слышного, зова о помощи было достаточно для того, чтобы дети, сообразив, что в доме опять не всё ладно, открыли дверь своим ключом.

В этот самый момент Лёнька отвлёкся, повернувшись всем корпусом к двери и Мила, неведомо откуда, собрав в кулак последние силы, смогла увернуться и высвободиться из лап разъярённого зверя.

Быстро поднявшись с пола, Мила побежала на встречу к детям и вместе с ними выпорхнула из дома, чтобы бежать, как можно дальше, от места, где, чуть было, у неё не отняли жизнь.

Вместе с детьми, удаляясь от дома всё дальше и дальше, Мила долго слышала, вслед ей посылаемые, проклятия и угрозы мужа. Для начала, Мила с детьми побежали по соседям в надежде позвонить в полицию.

Именно теперь она была полна решимости - довести дело до конца, раз и навсегда поставив жирную точку в отношениях с человеком, который искалечил всю её жизнь.

Мила позвонила брату Мише и, рыдая в трубку, как умела, объяснила, что только что, произошло в доме между ней и мужем. Не дослушав сестру до конца, Миша скомандовал, чтобы Мила с детьми немедленно ехали к нему, а сам вызвал полицию и поехал к Лёньке.

Тот, увидев на пороге брата Милы, набросился на него с ножом. Мише пришлось приложить усилия, чтобы выбить нож из рук человека, который всем своим видом, говорил о своей ненависти по отношению ко всем членам семьи Милы.

Вовремя подъехавшие полицейские, скрутили Лёньку и, надев на руки наручники, зачитав права, затолкали в машину и доставили в полицейский участок. Так была решена проблема с разводом.

Мила не верила в своё счастье. В первый же день, оставшись наедине с детьми, обняв их и прижимая к себе, Мила плакала вместе с ними.

Эти слёзы из глубины израненных сердец, объединившись в единый поток, ниспадающий свободно и благодатно, как водопад, освободившийся от каменных глыб, стоящих на пути, бесшумно слились с биением трёх любящих сердец.

- Мамочка, это правда, что мы никогда больше не будем жить под одной крышей с папой? - заливаясь слезами, спрашивала Ниночка.

- Правда, дорогая, правда. Если Господь уберёг всех нас и на этот раз, значит, он обязательно даст нам шанс начать новую жизнь.

Две недели Мила с детьми жили у брата Михаила. Путь домой навсегда был отрезан. Мила не могла даже забрать необходимые вещи. Нужна была работа. Мила врач, но Америка не признаёт иностранных дипломов.

Учиться, чтобы получить американский диплом не было возможности. Нужно было платить за квартиру и кормить детей. Выбирать особо было не с чего. Майя идёт работать нянечкой в американскую семью.

Американцы платили больше, чем русские. Язык учила по ходу общения с детьми. Очень помогало то, что вместе с детьми смотрела детские телевизионные передачи и мультфильмы.

После работы брала классы английского в колледже. А когда в колледже занятий не было, брала частные уроки. С 1997 года, уже неплохо владея языком, Мила устраивается на работу в семью, удочерившую девочку.

Постепенно она начинает приходить в себя. Ей даже захотелось изменить имидж. Мила выкрасила волосы, изменила причёску, за сколько лет, начала постепенно пользоваться косметикой, от которой отвыкла, да, собственно, и думать об этом не было никакой надобности.

Теперь, когда Мила работала в весьма приличном доме, ей хотелось хорошо выглядеть и оставлять о себе самое хорошее впечатление. Очень быстро Мила сошлась с девочкой, которую ей пришлось смотреть.

Девочка сильно привязалась к ней. Иной раз, Синтия – приёмная мама девочки говорила, что Агнес больше полюбила няню, нежели её. Муж Синтии- Кристер был одного возраста с Милой.

С самой первой встречи с ним, Миле хозяин показался вполне приличным человеком и заботливым семьянином.

Прошло определённое количество времени, прежде, чем Мила смогла сформировать совсем иное мнение об этом человеке. Началось всё с того, что Мила стала замечать на себе взгляды Кристера.

Но, бог бы с ними, взглядами, но он, явно, начинал заигрывать с ней, что совсем не входило в планы Милы.

Ей нужна была работа, но совсем не нужны были неприятности и, уж тем более, в её планы не входило отвечать на заигрывания со стороны хозяина, что, со временем, Мила понимала это, начинало раздражать его.

Однажды, улучив момент, когда Мила, накормив после прогулки Агнес и, уложив её на дневной сон, присела полистать женский журнал. Кристер, подойдя к Миле , сгрёб её в охапку и, тут же пригрозил:

- Не захочешь лишиться работы, будешь молчать.

Он стал лапать Милу своими липкими толстыми руками. На себе она ощутила его горячее дыхание. Влажные пухлые губы скользили по её шее… Это было так невыносимо, мерзко и противно, что Мила не могла продолжать терпеть подобное и, оттолкнув от себя похотливого мужчину, сказала очень тихо, но вполне уверенно:

- Мне очень необходима работа в вашем доме, но я не могу и не стану терпеть подобного отношения к себе. Очень надеюсь, что мне не придётся разговаривать с Синтией – вашей супругой. Думаю, что подобный разговор ей не понравится, но ещё больше он не понравится вам, Кристер.

Надо было именно в это время появиться хозяйке и услышать разговор Милы с мужем. Она слышала всё от первого, до последнего слова.

Мила, заметив присутствие хозяйки в комнате, сгорала от стыда, чего никак нельзя было отметить в поведении супруга Синтии. Как ни в чём не бывало, он развернулся и пошёл по направлению к выходу. Синтия сверлила глазами Милу, а потом, после многозначительной паузы проскрипела металлическим голосом:

- Милочка, я вижу, вы зря времени не теряете? Вы ничего не перепутали? В ваши обязанности не входит соблазнять чужих мужей. Или вам не нужна работа в нашем доме?

Она развернулась на своих тонких шпильках и, гордо подняв голову, ушла, не дав Миле ни малейшего шанса для того, чтобы оправдаться перед ней.

Это уже значительно позже Мила узнала, что Кристер давно погуливает от Синтии. Жена прекрасно знала о пристрастиях супруга, но её бесплодие и невозможность подарить мужу ребёнка, сделали её покорной и научили мудрости не обращать внимания на его « маленькие» шалости. Кристер был богат.

Он имел возможность исполнять все прихоти супруги, и Синтия не собиралась терять того, что имела. А потому, терпела и закрывала глаза на всё то, что знала о нём и его похождениях.

Но вот Миле она не могла простить знаков внимания со стороны супруга, считая себя гораздо интересней и достойней какой-то там няни, которая работает в их доме.

И началась череда новых непредвиденных неприятностей, из-за которых отношения хозяйки дома с няней сильно пошатнулись. Синтия не увольняла Милу только лишь потому, что та устраивала её, как няня девочки, которая души в ней не чаяла.

А потом, Мила была педиатром. И это тоже было весьма важно для Синтии, как матери. В любой момент, когда Агнес, вдруг, нездоровилось , под рукой всегда был свой хороший доктор, который и рекомендации даст, и лечением займётся.

У самой Синтии не было опыта ни в воспитании детей, ни, тем более, по части медицины. Но, не смотря на то, что Синтия относилась к Миле благосклонно, порой, она закатывала ей истерики, напоминая о том злополучном дне, когда Кристер приставал к ней в её присутствии.

Теперь Мила понимала, что Синтия просто отрывалась на ней за всех подруг супруга, в отношениях с которыми она не имела возможности уличить его.

Мила стала для неё одной из тех, которую Синтия избрала, в силу своей психологической потребности, жертвой. Она готова была в любую минуту отдать несчастную на жертвенный алтарь на милость Божью.


Что было делать? Искать новую работу? Мила очень привязалась к девочке. Она понимала, что Агнес будет очень тосковать по ней.

И Мила решила не торопиться. Если уж столько лет прожила под одной крышей с деспотичным мужем, то психически не уравновешенную женщину, которая тоже, отчасти, несчастлива в своих нескончаемых подозрениях, обусловленных изменами мужа, Мила решила понять и потерпеть. Ей нужно было кормить детей и оплачивать квартиру. И, на сегодняшний день, ничего более важного для неё не существовало.

(продолжение следует)