Дядя Яша (продолжение)

Стоял тихий октябрь. Воскресное утро. Может быть последнее ласковое утро осени тихо, как младенец, играло солнечными пятнами и тенями. А когда взошло солнце, то казалось, что торжественному неоглядному, озарённому тёплым светом, невиданно синему простору нет ни конца, ни края. В этот час счастье выбирало достойных. Никто и никогда не пытался поймать счастье, а иначе, его давно заперли бы в сейф, или какой сундук ещё тысячу лет назад. Да, счастье само выбирает достойных. И в это раннее солнечное осеннее утро именно маленький мальчик Егорка оказался в числе избранных и достойных.

Егорка проснулся в это раннее утро от запаха жареной картошки. Этот давно забытый запах казался мальчику сказочным сном. Он боялся открыть глаза, чтобы, окончательно проснувшись, вдруг, не убедиться в том, что наваждение исчезло, испарилось вместе с пробуждением.

Егорка натянул на себя тёплое ватное одеяло и, укрывшись с головой, пробовал продлить миг блаженства.

Крепко зажмурив глаза, мальчик вспоминал вчерашний день, дядю Яшу, который спас его от торговки и Саньки опера. Он вспоминал, как билось вчера его трусливое сердце, которое уходило в пятки от крика разгневанной тёти Сони, от монотонного голоса опера, который хотел непременно засадить вора в кутузку.

Егорке стало не по себе от этих воспоминаний. Ему и теперь было очень стыдно перед добрым дядей Яшей, который грудью встал за совершенно незнакомого ему пацана беспризорника.

Вчера вечером они с дядей Яшей в абсолютной тишине, которая давила на уши Егорке, пили чай и ели вкусный чёрный хлеб с мёдом. Дядя Яша не проронил ни слова. А когда ужин был завершён, он пристально посмотрел на Егорку и спросил:

- Таки ты, мальчик, чей сын?

Егорка молчал. Он так боялся, что этот добрый человек дядя Яша сейчас укажет ему на дверь, и окажется он опять в холодной осенней пустоте.

Он представил себе, что ему придётся идти в ночлежку с пустыми руками, а значит, его просто не примут и выставят за дверь, как ненужный элемент, не приносящий пользы обществу. Холодок пробежал по спине Егорки от таких мыслей. Он сидел, низко опустив голову, и не мог сказать ни слова.

- Чего молчишь? – продолжал допрос дядя Яша. – Ну, молчи, молчи. Старый еврей дядя Яша подождёт. Моя бабушка Роза, земля ей пухом, тоже ничего не помнила. Таки ей было 96, и она путала солидол со сливовым джемом. Ты не путаешь солидол, мальчик? Как зовут-то тебя, помнишь?

Егорка качнул головой, но, не поднимая, а опустив её ещё ниже, совсем тихо ответил:

- Егорка я.

- Таки надо же, такое счастье! Пацан вспомнил, как его зовут! У тебя пять минут, чтобы дядя Яша не выплёскивал свои больные нервы. Оботри то, что называется тыльной стороной лица, и мы нежно уходим. Я покажу тебе, пацан, кусочек Версаля.

Егор вскинул голову и спросил:

- Что за Версаль такой?

- Мальчик, не хочешь глупых ответов, задавай только умные вопросы, - ответил дядя Яша.

Егор готов был идти с ним куда угодно, даже в какой-то, совершенно ничего не значащий для него, Версаль, лишь бы не оказаться снова на улице. Егорка подскочил, подошёл к умывальнику, висящему на стене, обмыл с мылом лицо, вытер вафельным полотенцем, оставив на нём чёрные разводы и, как бы извиняясь, посмотрел на хозяина.

Но дядя Яша не смотрел в его сторону. Он закрывал какие-то ящички, сортировал гвоздики по металлическим баночкам, которые, видимо, собирались им долгие годы. Эти баночки аккуратно стояли на полках в мастерской. Егорка выдохнул. Приказ умыться выполнен.

- Молодец, пацан! Таки уложился во времени. Черта хорошая и нужная. Ну, вперёд!

Шли молча и совсем не долго. Когда подходили к старому полуразвалившемуся двухэтажному дому, дядя Яша сказал:

- Ты ждёшь от меня ответов, парень? Так вот тебе ключ от Версаля,- с этими словами дядя Яша протянул Егорке большой металлический ключ, видимо, от какой-то двери.

- Спускайся вниз по ступенькам, мальчик. Дверь видишь? Слава богу! Со зрением у пацана всё в порядке. Открывай. Это и есть Версаль, и всё, что ты увидишь за этой дверью, дядя Яша показывает только за деньги. С тебя не возьму. Не бойся.

Егорка дрожащими руками погрузил ключ в замочную скважину и провернул два раза. Дядя Яша велел открывать.

Егор потянул на себя тяжёлую скрипучую дверь. Дверь отворилась, и дядя Яша подтолкнул мальчика со спины, приглашая войти. Егорка окунулся в кромешную темноту.

Когда вдруг загорелась лампочка, он сразу разглядел, что попал в жилое помещение. Маленький коридорчик, в котором на стене была прибита вешалка для одежды, а снизу стояла самодельная, сбитая из досок, полка для обуви.

На полу лежал маленький полосатый самотканый коврик. На противоположной стене были набиты гвозди, на которых висели ключи, ложка для обуви, кепки, шарфы, авоськи.

Егор с любопытством и, некой, осторожностью рассматривал настоящий жилой быт человека. Только пока он совсем не понимал, зачем дядя Яша привёл его в этот самый Версаль.

- Разувайся, пацан, и проходи. Не делай глаза, и не надо так ухмыляться на старого дядю Яшу. Дядя Яша привёл тебя к себе домой. Это и есть маленький кусочек Версаля. Сейчас ты выбросишь в мусор все свои вещи, помоешься и будешь спать мертвее моей мёртвой тёти Розы, земля ей пухом.

При словах: выбросить в мусор, Егорка ухватился почему-то за штаны. Они, по его мнению, были абсолютно новые.

- Мальчик, слушай старого умного дядю Яшу. Дядя Яша чинит не только обувь, но и мозги. Мы начнём починку мозгов завтра утром, а сегодня ты сделаешь, что говорит дядя Яша и никому, заметь, от этого не будет плохо.

Спать будешь вон на том диване, - дядя Яша указал вглубь комнаты. Справа у стены стоял диван, аккуратно застеленный солдатским одеялом. Егор не верил своему счастью: неужели ему, беспризорному мальчишке с улицы, позволят спать на таком удобном, мягком диване?

- Давай, пацан, мыться. Воду греть поставил на примус.

Дядя Яша подошёл к старому тяжёлому шкафу, открыл скрипучую дверцу и стал что-то искать на полках. Скоро он положил на диван стопку отобранных в шкафу вещей. Там была рубашка в полоску с длинным рукавом, брюки, свитер…

- Это тебе, пацан. У тебя 15 минут, чтобы сбросить с себя весь хлам, помыться и прикинуться спящим . Дядя Яша устал. И не будем стоять и хлопать глазами, а то дядя Яша сделает очень шумно.

И что мы ждём? Не делай лицо, парень. Вода уже горячая. Полотенце и мыло там на кухне. Пойдём. Старый дядя Яша поможет тебе налить воду в ушат. Спину помою тебе сам. Мылся когда последний раз?

- Да ещё летом в речке.

- Понятно, пацан. Ох, как всё это знакомо дяде Яше. Дядя Яша сейчас разбавит горячую воду в ушате своей холодной слезой. Бог мой, или я желал, когда кому плохо? Почему сегодня из доброго дяди Яши все пытаются выдавить слезу?

Егорка и впрямь не помнил, когда последний раз держал в руках мыло и мочалку. Сейчас, чистый, с рассыпающимися шелковистыми волосами, в чистом белье Егорка ощущал во всём теле такую лёгкость, такую свежесть, что, казалось, исчезли усталость и ощущение тяжести, к которым мальчик уже так привык за долгие годы одиночества и скитаний.

- Приятных снов, пацан. Ложись и помни, что завтра нам с тобой предстоит непростой разговор. Дядя Яша не учит по учебникам, мальчик. Дядя Яша учит жизнью, а жизнь, поверь, научила старого еврея.
Чтоб ты знал, парень, дядя Яша сам мог попробовать от жизни. И он попробовал. Ты спи, давай! Школа ликбеза откроется завтра. А сегодня спи, пацан, спи. И не благодари дядю Яшу. Дядя Яша этого не любит.

(Продолжение следует)