На перепутье

У всякой ревности, ей–богу, есть причина.
И есть один неписанный закон:
Когда
не верит
женщине
мужчина,
Не верит он не ей –
в себя не верит он.

( Николай Доризо.)

Эльза Железняк


Калерия прикрыла глаза и внутренне застонала, вот он тот самый момент, которого очень страшилась, а именно - измены мужа. Женщина лежала на кровати с хорошим бельём лицом к окну двухместной ведомственной палаты одного городского закрытого учреждения, куда попала по большому блату, по просьбе зав. облоно Григория Михайловича. Обидно, что всё произошло в середине мая, хотя такое горькое событие в любое время ужасно, и теперь для неё поездка на море будет под большим вопросом. Придётся переносить отпуск на сентябрь и просить родителей, чтобы они поехали с Олечкой вместо неё в июне, а не в июле. В августе очередь была родителей Артёма. Лера бронировала домик в одном из пансионатов, расположенном у берега моря на всё лето. Домик не пустовал, так как в нём кто-нибудь из семьи проживал с Олечкой, а другие члены семьи приезжали на выходные. Теперь всё рушилось. Сердечный приступ случился на работе и причиной стал вчерашний скандал с мужем. Коллеги вызвали скорую помощь, медики сняли кардиограмму и вынесли вердикт: нужно немедленно ложиться в больницу. Сделали внутривенный укол. Начальник, исходя из сложившейся ситуации, позвонил кому-то с просьбой о госпитализации своей сотрудницы и, договорившись, сказал медикам, что сам отвезёт туда Калерию. А она в это время позвонила домой, чтобы мать привезла всё самое необходимое и указала адрес лечебного учреждения, где ей предстояло находиться какое-то время. И самое главное, пока никому и ничего не говорила. Какие были договорённости на её счёт, Калерию не посвятили, её отвезли в приёмный покой и после всех осмотров перевели в палату. В ожидании матери Калерия вновь и вновь переживала моменты не только ссоры, но память выхватывала и частичные эпизоды из жизни, которую теперь считала прошлой.


Молодая женщина не только догадывалась, но и знала, что во многих семьях время от времени мужья или жёны проверяют прочность семейных уз таким способом, изменяя друг другу, но чтобы в её семью втесалась посторонняя женщина, не могла и предположить. Их отношения с Артёмом вначале напоминали коробку с перемешанными пазлами. Он не сразу её заинтересовал, хотя внешность располагала к тому, чтобы при виде его сердце девичье ёкало. Но на этот период сердце девушки уже было занято. Калерия или как её все называли Лера, встречалась с парнем, Максимом, но замуж не спешила, решила, что учёба и замужество вещи пока несовместимые, просто-напросто не потянет, да и зачем спешить, двадцать первый год, это только начало юности.

Максим, с которым она предполагала в будущем связать свою судьбу, полагал иначе, он уже несколько раз говорил о свадьбе, на что Лера приводила на её взгляд резонные доводы отказа, которые выводили молодого человека из себя: они ссорились. Максиму доводы казались смешными, простой отмазкой, что Лера его не любит, и что Леркины родители настроены против него, так как он не умеет зарабатывать деньги, как Лерин отец. Ссоры всё чаще происходили между молодыми людьми, и каждый раз время размолвки становилось всё длиннее и длиннее и, в конце концов, Лера после очередной ссоры развернулась и пошла домой, чтобы больше не вернуться: отношения себя исчерпали. Если они сейчас ссорятся по мелочам, то что будет, скажем лет через пять после свадьбы? Она перестала отвечать на телефонные звонки и старалась забыть Максима. И как-то так неожиданно получилось, что в пазлах, ранее идеально подходящих друг к другу, были утеряны важные сегменты, нарушившие целостность картины и от того потерявших привлекательность от уходившей любви.

Её воспоминания прервались с приходом матери. Галина Семёновна вошла в белом халате с большой сумкой в руках, в сопровождении медсестры. По встревоженному лицу женщины можно было прочесть всё, оно и понятно, дочь у неё была единственная и потерять свет всей жизни, было бы трагедией.

- Доченька, что случилось, ты такая бледная? - быстро заговорила мать.

- Не волнуйтесь, всё будет хорошо. – Опередила медсестра Калерию.- Главное теперь вашу дочь не волновать. Мы сделали всё необходимое. – Улыбнулась и вышла из палаты.

Мать обвела взглядом небольшое помещение, вторая кровать была свободной, аккуратно заправленной в ожидании своей новой постоялицы. В углу между кроватью и выступающей частью стены, за которой находился туалет, стояла вешалка. Дверь в туалет была слева от входной двери и мать, вынимая вещи из сумки, спросила, куда эта дверь ведёт. Калерия, переодеваясь, пояснила, что там санузел.

- С душем?- Поинтересовалась мать.

- Я ещё туда не заходила. Но вряд ли, судя по его величине.

Мать пробыла в палате около получаса, ушла после того, как решила, что дочери необходимо уснуть, о чём и уведомила появившаяся медсестра со шприцем. На прощании Калерия попросила мать, чтобы дома сказала, что Калерия уехала в командировку и вернётся через неделю, так как не хочет видеть Артёма, да и его родственников тоже. А если отец будет знать о её истинном местонахождении, то может ненароком проговориться. Мать вздохнула, и пообещала дочери, сказала, что будет приходить дважды в день, согласно больничному распорядку, но дочь отказалась. У неё всё есть, а если что нужно будет, прозвонит. Мать согласилась, так как не хотела лишний раз волновать свою и так издёрганную последними событиями дочь.


Оставшись одна в палате, Калерия и в самом деле неожиданно для себя задремала, несмотря на тупую боль в левой стороне груди и со стороны спины под лопаткой. Проснувшись, увидела, что уже наступили сумерки. Она встала и пошла к окну, боль в груди явно поселилась на постоянное местожительство. Ну уж нет, пусть поищет более удобное место для себя, а Лера не даст себя загнать в угол, она выдержит всё, ведь у неё есть ради кого быть здоровой! Она усмехнулась своим мыслям, вернувшись к воспоминаниям, как бы открыла ту самую страницу, на которой была закладка.

Как известно время не стоит на месте и преподносит одно событие за другим. Образ Максима стушевался на фоне их. Так и на Калерию в последующий год навалилась целая куча проблем: защита дипломной работы, курсы вождения и новая неожиданная встреча, потянувшая за собой серьёзные отношения. Артём в отличие от Максима не тянул в ЗАГС, потому что самому нужно было закончить тот же самый институт, в котором училась Лера, но учась на заочном отделении. При первых же намёках на близость, Лера доходчиво пояснила своё нежелание тем, что у неё резус-фактор крови отрицательный и при случайной беременности аборт исключён, так как при таком раскладе вещей ребёнок у неё может быть только один и пока не поздно, они могут помахать другу рукой без всяких обид. Но Артём не стал махать, как было предложено Лерой, стал более внимательным к девушке, хотя его мать была настроена против, ей претило то, что у Леры не всё было ладно с кровью. В детали вникать она не хотела, но что это такое, когда женщина не может рожать, потому что пойдут ненормальные дети! Может и первый будет такой же. Но Артём не слушал материного зуденья: им с Лерой было весело без росписи и о детях они не думали. Но однажды «это» всё же случилось как-то совершенно непреднамеренно и Лера впала в лёгкую панику, она со страхом ожидала появление месячных: а вдруг их не будет? И при этой мысли у неё замирало сердце и девушке казалось, что оно совсем переставало в эти минуты биться, и Лера чувствовала, что от этих мыслей можно и сознание потерять. Мать заметила лёгкую тревогу на лице дочери и участливо заметила, что Лерочка от учёбы и всех этих курсов очень переутомилась, вон как похудела и побледнела. «Ну, всё точно, забеременела», - млея от страха, думала Лера. Но подошёл положенный срок, и месячные пришли к огромному облегчению девушки. О своих терзаниях Артёму она не говорила, но с каждой близостью, страх таял, так как тает снег под вешними лучами солнца. И когда Артём объяснился Лере в любви, попросил стать женой, она уже не раздумывала ни минуты и сказала решительно: «Согласна, я ведь тоже тебя люблю». Свадьбу гуляли три дня, песни до хрипоты и танцы до упаду, что ещё нужно? Молодые только успевали подбирать деньги, которые танцоры зарабатывали молодой семье на пелёнки и погремушки.


Дальше пошло, как и планировали, только рождение дочери огорчила поначалу Артёма, но потом, уже радовался, когда ребёнок пухлыми пальчиками трогал его за лицо, цеплялся за волосы и улыбался беззубым ротиком, усиливая с каждым новым моментом чувство отцовства. Имя дочери, Ольга, он выбрал сам, и называл не иначе, как Княгиня. Калерия честно высидела трёхлетний декретный отпуск по уходу за дочерью, и раздумывала, куда же пойти дальше приложить свои знания и умения. В школу преподавать английский язык не очень хотелось. У неё всегда был дополнительный заработок в виде репетиторства и в качестве гида. Но экскурсии зарубежных туристов были, как правило, летом, а вот учеников, желающих иметь более твёрдые знания английского, у неё всегда хватало. И тут как раз однокурсница Настя пригласила работать инспектором в отдел народного образования области, в котором работала сама, но предупредила, что возможны командировки, но, как правило, короткие. И Калерия после совещания с мужем и родителями, приняла предложение. Работа оказалась нудной, практически всё сводилось к отчётам, сводкам, инструкциям и прочей никому ненужной ерунде. В душе она уже жалела, что согласилась на такую работу, но потихоньку вникая в чиновничью ипостась, стала находить для себя светлые окошки, приносящие радость душе, а не только уныние. И как ни странно, этими окошками оказались командировки по школам районов и сёл. Помня свой преподавательский опыт в школе, старалась не страх навести, а внятно донести новые директивы и требования, присылаемые чуть ли не каждый месяц.

В жизни Калерии всё встало на прочные рельсы, и семейный состав катился по ним, как по расписанию. Как и прежде жили с родителями, и Артём всё чаще заговаривал о покупке своей жилплощади. На покупку квартиры нужна было большая сумма, своих денег недоставало, а влезать в кредит боязно, чересчур большие проценты требовал банк. Она просила мужа подождать немного, чтобы потом недостающую сумму попросить у обоих родителей. Тому ничего не оставалось иного, как соглашаться с женою, его родители вряд ли дадут денег, у них и снега зимой не выпросить, да к тому же, тёща неплохо вела хозяйство, но всё время казалось, что жена, находясь под маминым крылом, всецело подчинена её воле. Наивный, он не мог понять одно, что все дети вольно или невольно копируют своих родителей, подражают им, и как правило, свою семью строят на том, что впитала в себя душа. Его умиляло, когда дочь умащивалась рядом со своей книжкой, когда он сидел на диване и читал газету с объявлениями, издающуюся во многих городах страны, помещавшая объявления из других городов, и называлась «Из рук в руки», стараясь походить на него. А для Калерии жить с родителями не было тягостной повинностью, её очень многое устраивало, и любовь к родителям играла немаловажную роль. А поэтому она даже не заводила с ними разговора об отдельном жилье для своей семьи, но мысли об отдельном квартире мужа не покидала, и время от времени он просматривал объявления.

Как известно, на ловца и зверь бежит, попалась такая квартира в соседнем доме, продавалась срочно и недорого в связи с отъездом жильцов в дальнюю страну на ПМЖ. Такой удачей грех было не воспользоваться, можно сказать, что квартиру купили родители. Сделка была совершена на имя Калерии, жильцы выехали, и они с Артёмом обговаривали вариант ремонта. И вот теперь их семейная жизнь полетела в тартарары!

Калерия вздохнула и включила общий свет в палате, ей так было намного легче переносить боль. В это время вновь вошла медсестра со шприцем и обеспокоенно воскликнула:

- Зачем вы встали? Не положено, пока не положено. - Поправилась она. – Давайте я помогу вам лечь.
- Не могу лежать так долго, как-то не по себе. – Попробовала оправдаться Лера перед медсестрой.

Калерия с её помощью снова легла на кровать и приготовилась к уколу. Через несколько минут после инъекции молодая женщина почувствовала облегчение. Через полчаса открылась дверь, и грузная женщина с весёлым лицом внесла поднос с ужином.

- Кто тут у нас принцесса? Кому мы будем носить еду? Лежите, лежите, - тараторила буфетчица. – Я шучу, хочу вас подбодрить!

Она поставила поднос на тумбочку, ловким движением помогла Лере приподняться, одновременно подкладывая подушку под спину. Расстелила полотенце и на него поставила поднос:

- Ешьте, я приду через полчаса. – Она улыбнулась и легко развернувшись, вышла из палаты, оставив после себя слабый горьковатый запах полыни и ощущение доброты. Лера внимательно посмотрела на принесённую еду и взялась за вилку. Кормили в этой больнице прилично. Через полчаса за опустевшими тарелками вернулась та же самая буфетчица. Она поинтересовалась, понравилось ли ей, и чтобы Лера хотела на завтрак.

Ночь, проведённая в больнице, прибавила Лере уверенность, что скоро из неё выйдет. Утром она встала, привела себя в порядок и оценила по достоинству санузел, который разумно был расположен в палате, и легла, дожидаясь обхода. Врач, пришедшая в сопровождении медсестры, внимательно прослушала сердце, проверила пульс и сделала назначения. И потянулись больничные будни, день похожий на день. Уже через три дня Калерия, соскучившись по дочери, попросила мать, приехавшую утром ещё до обхода, привезти в следующий раз девочку. Ей было уже всё равно, что о месте пребывания узнает муж. Проводив мать она, перед обходом спускаясь в подвальный этаж на процедуры, подошла к висевшему таксофону и позвонила отцу. В разговоре коротко сказала, где находится в данный момент и причину отсутствия дома. Она спустилась в холл и подошла к процедурному кабинету, как вдруг почувствовала чей-то пристальный взгляд. Не оборачиваясь, Лера резко открыла дверь и вошла в кабинет. Процедура очень приятная и занимала мало времени. Выпив свой коктейль, Лера вышла в коридор и пошла по направлению своего отделения, как внезапно услышала за своей спиной быстрые шаги. Она посторонилась, с нею поравнялся мужчина в тёмно-синем спортивном костюме с тремя белыми полосками по рукаву и штанам. «Динамовец» - усмехнулась про себя Лера, краем глаза, увидевшая скособоченную фигуру преследователя. Мужчина заговорил на диво приятным хорошо поставленным голосом.

- Как же это вас угораздило летом попасть в такое скучное заведение?

- Чтобы составить вам компанию. - Не удержалась от колкости Лера.

- Вот здорово, а то тут кроме вас и ещё нескольких человек поговорить не с кем, одни пенсионеры. Только и разговоров, что про болячки, процедуры и погоду: не о чем поболтать! А можно вас пригласить погулять в скверик сегодня после обхода?

- Не могу обещать, так как не знаю, будет ли у меня свободное время.

На том и расстались, мужчина свернул к двери, ведущей на четвёртый этаж, а Лера пошла к своему. У двери, ведущей в коридор, она столкнулась с женщиной, которая лежала в плате в самом его конце и та сказала, что её разыскивает отец. Лера поблагодарила и спросила где он теперь. Получив ответ, она направилась к себе в палату. Отец стоял у окна, а большой пакет стоял на подоконнике.

- Вот привёз всякой всячины, которую ты любила в детстве. – Шагнул навстречу дочери и обнял свою единственную кровинку. – Ты напугала меня.- Отец гладил волосы Калерии одной рукой, второй, прижимал к своей груди.

- Папа, дай я тебя поцелую. – Попросила дочь. – Давай сядем, а то я устала, поднимаясь из подвального помещения.

Они сели: Лера на свою кровать, отец - на стул рядом.
Отец не суетился, как в таких случаях ведёт себя мать, он никогда не впадал в панику, сколько себя помнит его единственная дочь. И даже повзрослев, Лера с ним себя чувствовала уверенней, чем с мужем, оно и понятно. Он ни о чём таком не спрашивал, боясь причинить дочери боль. Говорили о состоянии Леры, о предстоящем курсе лечения и выписке, об Олечке. После того, как из пакета продукты перекочевали в тумбочку, отец, ссылаясь на время и на то, что дочери после процедур нужен отдых, попрощался и пошёл из палаты с обещанием навещать её каждый день. Осталось только приехать матери с Олечкой и на сегодня визитов больше не будет. Но она ошиблась. Когда Лера перед обедом спустилась в сквер подышать свежим воздухом, на одной из скамеек она увидела своего мужа. Лера остановилась в замешательстве: вернуться или всё же пройти мимо, вдруг в одночасье ставшим чужим, мужа. Увидев Леру, Артём поднялся и пошёл ей навстречу.

- Привет! Как ты тут оказалась? – На его лице отразилось недоумение.

- Привет. – Ответила Лера. – Твоими усилиями. Что случилось, зачем ты здесь?

- Ты что, меня вообще за скотину считаешь? Я тебя люблю и твоё здоровье для меня дорого. – Он взял жену за руку и подвёл к скамье.

Они сели. Калерия усмехнулась:

- Поэтому ты шашни заводил, где только мог и с кем хотел.

- Лерчик, ну не нужно сейчас об этом, давай отложим этот неприятный разговор на потом, хорошо? Тебе нельзя волноваться, я говорил с лечащим врачом. Мне отец сказал, где ты находишься, ты же телефон отключила.

- Я его не отключила, телефон разрядился, а я зарядное с собой не взяла, да мне так и спокойнее, не только не хочу ни с кем разговаривать, но и видеть. На работу сама звоню, недавно начальник отдела была, так я её попросила, чтобы не беспокоились зря. Хоть отдохну немного от всего.

- Давай я тебе привезу зарядку. Что ты ещё хотела бы?

- Зарядное? Пусть мама привезёт, они сегодня с Олечкой должны быть вечером, но я не помню, где оно лежит.

Поговорив ни о чём ещё минут десять, Калерия попрощалась холодно с мужем пошла к себе в палату. По дороге она снова встретилась с женщиной, лицо которой было, откуда-то знакомым. Женщина заговорила первой:

- Мне кажется, что я вас знаю, но откуда, не могу вспомнить. Я работаю в музыкальной школе: преподаю скрипку, это вам ни о чём не говорит? Давайте присядем.

Калерия слегка опешила, как это можно преподавать скрипку и не удержалась, спросила об этом, присаживаясь в кресло.

- Ой, не обращайте внимания, это так сказать профессиональный сленг. Веду классы скрипки, так будет понятнее? Меня зовут Мария, можно Маша, а как вас?

- Калерия. А я работаю методистом.


Продолжение следует