Лапочка.

- Как же тебе, бедной, не повезло! – С плохо скрываемой завистью сочувствовали подруги Лапочке. – Муж постоянно где-то пропадает, всё на тебе! И дом, и ребёнок. И зарабатывает всего–ничего. Ни одеться прилично, ни косметики хорошей купить: вон, второй год в одних сапогах ходишь! Что значит – хорошие ещё? Они же старые уже!
Нет, ты так прямо и поставь вопрос: или он другую работу искать будет, или ты к маме уедешь! Чего женился. Если обеспечить не может?

Лапочка согласно кивала головой. Не о такой жизни она мечтала! Конечно, ей, разбалованной и изнеженной бабушками, тщетно пытающимися компенсировать хроническую занятость родителей, были чужды какие-либо рамки.
Нет, выходила она по любви, сразу после школы. И выбор свой считала удачным: положительный молодой человек, только после армии, рукастый, ну и что, что из деревни? Подучится! Опять же, она сколько сил на его воспитание потратила, чтоб не стыдно было друзьям показаться.
Правда, после рождения дочери пошли у них разногласия, так в какой семье их не бывает? Она искренне надеялась, что муж оценит сполна её героизм и будет до конца жизни носить Лапочку на руках.
Естественно, она заранее не представляла себе, что такое – заботиться о ребёнке. Как так, она же родила дочь, как он и хотел! Значит, свой долг Лапочка выполнила, и теперь муж должен взять на себя воспитание ребёнка и заботу о том, чтоб они с «детёнышем» ни в чём не нуждались!
А вместо этого получила постоянный крик, распухшее от недосыпания лицо, ноющую грудь (какой там, просто вымя – самой противно!). Муж пропадал на работе сутками: днём сидел в конторе, зарабатывая стаж в ожидании третьей волны сокращений, а ночью подрабатывал в радио-такси; и в редкие минуты пребывания дома либо сюсюкался с дочкой, либо занимался уборкой-готовкой, совсем не обращая на Лапочку внимания.
Все её попытки поговорить о том, что пора бы записаться в тренажёрный зал или обновить гардероб, наталкивались на неизменное «Мы себе это не можем позволить!».

Конечно, не всё было так критично, по большей части подруги сгущали краски. Муж ни разу ей не устроил скандала – эта была исключительно Лапочкина прерогатива. Нет, конечно, иногда он повышал голос, но после непременно просил прощения, хотя инициатором скандала всегда была она. А после примирения разрешал ей маленькие капризы типа нового платьица или похода в ресторан с подругами. Так было и в этот раз.

Лапочка пришла домой заполночь. Малышка давно уже спала, а муж нервно ходил по кухне и курил.
- Лапочка, но я же просил тебя прийти до 11-ти! Мне же на смену надо! – с порога накинулся он. Или показалось, что накинулся.
- Не читай мне морали! – Широко махнула рукой крепко подвыпившая девушка. Амплитуда получилась очень большой, в неё попал лежащий на полочке новый мобильник мужа. С глухим стуком аппарат встретился с порядком обшарпанной плиткой на кухонном полу.
«Вот и плитку тоже мы не можем себе позволить!» - пронеслось в голове у Лапочки, и внутри начала раскручиваться невидимая пружина. Голос её забирался вверх, пока не дошёл до ультразвука.
И тогда муж схватил её поперёк округлившейся после родов талии (у неё мелькнула мысль, что на фитнесс всё-таки надо записаться) и сунул головой под холодный душ. Ответом на истошный визг был стук по батарее и крики соседей.

Через полчаса она мирно посапывала в кроватке, свернувшись калачиком и разметав по подушке мокрые волосы. Муж докурил последнюю в пачке сигарету, осторожно переложил дочь в люльку, и, прихватив стратегический запас памперсов и детского питания, поехал работать.
- У нас с тобой будет семейный подряд, - говорил он спящей дочурке, заводя машину. - Видишь, наша мама устала, пусть отдохнёт пока.

Лапочка проснулась от нестерпимого звона. Это одновременно надрывались дверной звонок и телефон. Голова гудела, как колокол, руки тряслись, и предательская трубка упала на пол и закатилась под диван. Хоть верещать перестала! Избавивший от одного источника шума, она нетвёрдой походкой побрела к входной двери.
- Кто там? – Хрипло спросила Лапочка.
- Вам телеграмма! – раздражённо ответили из-за двери. – Второй раз уже прихожу, срочная она!
- Лапочка долго искала сумочку, потом ключи в ней. Наконец-то обмен любезностями с тощим студентом – курьером состоялся. Телеграмма была на простом бланке. Решив, что новости могут и подождать, Лапочка пошла пить кофе. Именно за этим занятием её и застал звонок телефона. Кое-как отковыряв трубку из-под дивана, Лапочка устало опустилась на ковёр.
- Ало, ало, это Иванова Ю.В.?
- Что ж Вы так орёте? – поморщилась Лапочка. – Ну Иванова, и дальше что?
Раздался настойчивый звонок в дверь.
- Там сейчас наши сотрудники приедут, Вам на опознание надо… – продолжала вещать трубка.
Голова уже не соображала вообще! Смутно понимая, что случилось что-то серьёзное, Лапочка накинула плащик, и как была – в халате и стильных домашних шлёпках поехала куда-то на дребезжащем милицейском газике. Сидящий напротив симпатичный молодой человек что-то ей очень громко рассказывал. Лапочка с трудом сосредоточилась. Обрывки фраз начали постепенно складываться.
Курил в машине… Заснул… Детские вещи… Барсетка с обгоревшими документами… Понимаем – тяжело мужа и ребёнка сразу…

Лапочка покрылась холодным потом. А действительно, где дочка? Она даже не зашла утром в детскую. Неужели…
- Беда не приходит одна, – с сочувствием сказал симпатичный паренёк.
Её бил озноб, и чтоб как-то согреться, Лапочка сунула руки в карманы. Там что-то зашуршало. Телеграмма! Так и не прочитанная.
- Остановите, пожалуйста! – закричала она. Водитель резко ударил по тормозам и включил свет в салоне.
Строчка прыгала в глазах, буквы разбегались как тараканы. Мама! Это от неё! Хотя нет, подпись – «соседка». Помог тот же паренёк.
- «Ваша мама умерла, срочно приезжайте. Соседка.» Да, дела, - протянул он.
Лапочка закрыла рот рукой и забилась в истерике. Потом неожиданно обмякла и потеряла сознание.
- Поворачивай к больнице! – Закричал паренёк водителю. – У неё кровотечение!

Когда Лапочка открыла глаза, то увидела напряжённое заплаканное лицо мамы.
«Вот и отжила своё!»- подумала она. – «А ещё говорят, что здесь все счастливы».
- Лапочка, как ты себя чувствуешь? – спросило мамино лицо.
- Да какая теперь, в сущности, разница? – отмахнулась от него Лапочка.
Лицо удивилось.
- Что значит, какая разница? Не смей грубить маме! Я тебя рожала в муках…
Мамин голос набирал обороты, а Лапочка закрыла глаза и улыбалась. Ангелы не умеют так орать! Значит, покоптим ещё небо!
- И не смей закрывать глаза, когда я с тобой разговариваю!
- Мама, оставьте её в покое! – твёрдо зазвучал в сторонке голос мужа. Мама как-то неожиданно сникла (вот, дела!) и засобиралась на поиски главврача.
Лапочка всматривалась внимательно в лицо мужа и не находила на нём следов огня.
- А где малышка? – наконец-то спросила она.
- Спит, - махнул головой за изголовье кровати муж. И начал рассказывать.

Оказалось, чтоб переодеть дочку, он зашёл в туалет на заправке, а барсетку забыл в машине. В это время кто-то залез по пояс в окно – очевидно, с целью поживиться. То ли грабитель задел случайно стеклоподъёмник, то ли сработала сигнализация, но вовремя вытащить голову он не успел. Что было дальше – история умалчивает.
Итог – машина взорвалась.

- А что с телеграммой? – опять спросила Лапочка.
- Так женщина, у которой мы купили квартиру – тоже Иванова! Она ещё шутила, что это не купля-продажа, а родственный обмен, помнишь?
- Теперь вспомнила! – счастливо улыбнулась Лапочка…

Лапочка выучилась на закройщика и теперь принимает клиенток на дому. Это и неудивительно, потому как за четырьмя детьми нужен глаз да глаз. Могло быть и пять, если бы не тот случай. Хотя, кто его знает…