Мемуары плутовки с берегов Невы (продолжение)

Сильный толчок и грохот заставляют меня проснуться.

Неужели мы разбились? Ощупываю руки, ноги – вроде всё цело. Только локоть чуть болит. Видимо, ушиб. Народ кругом проснулся, медленно выходит из автобуса и расходится кто куда. Совсем как в недавно пересмотренном мной фильме «Роман с камнем», когда главная героиня путешествовала по Латинской Америке. Но здесь-то Европа, Португалия уже восемь лет как член Европейского сообщества.

- Какой это город? Почему мы стоим? – спрашиваю я сонным голосом, выходя на обочину горного серпантина.



Водитель называет неизвестное мне поселение. Как выясняется, во время движения по автостраде, выполняя вираж на повороте, он не заметил лежавшую на дороге железяку, из-за этого лопнули шины на переднем и заднем колёсах. Запасное колесо только одно, поэтому в ближайшее время транспортное средство вряд ли куда-то отправится, кроме ремонтной мастерской, но водителю следующего за нами автобуса уже сообщили об аварии. Часа через три он приедет и заберёт бедолаг-пассажиров, чтобы все добрались до мест назначения, и инцидент будет исчерпан. Благо, что никто не пострадал.




- А куда же все ушли? – недоумеваю я.
Водитель пожимает плечами.
- Кафе, наверное, какое-то искать, пока за вами автобус приедет, уже и время обеда подойдёт.

Я вздыхаю. Ждать три часа совсем не хочется. «Ну, что, Люда, ты искала приключений? Ты их нашла! Оказывается, идея поехать в Брагу на лимузине не так уж и плоха».

- А далеко мы от Лиссабона отъехали? – интересуюсь я у водителя.
- Километров 60-70, - отвечает он и закуривает папиросу.
- А позвонить от вас можно? – я осторожно спрашиваю, показывая на телефон на приборной доске.
- Это рация, по ней я могу связаться только с другим водителем, - перечёркивает мои планы на лимузин португальский шофёр. – Но если ты будешь звонить в Лиссабон, могу дать свой мобильный. Только долго не разговаривай!

Я изо всех сил киваю головой и достаю из сумку визитку Карлоса. Надежда возрождается!
Дозвониться до моего нового испанского друга ещё сложнее, чем до Никиты. Сначала в трубке играет классическая музыка, затем секретарь долго расспрашивает меня, кто я, зачем звоню, и через какое-то время, сообщает мне, что его нет в офисе.
Я беспомощно развожу руками и протягиваю трубку водителю.
- А ты на мобильный звонила? – спрашивает он меня с лёгкой ухмылкой.

С этими кодами ничего не понятно. Предпринимаю вторую попытку и, не спрашивая разрешения, звоню по другому указанному в визитке телефону. На этот раз всё более удачно. Почти сразу в трубке слышится знакомый голос. Карлос меня узнал и искренне радуется звонку. По мере того, как я рассказываю про утреннее происшествие, интонация его голоса резко меняется, слышно, как он встревожен и волнуется. В конце нашего разговора он ещё раз просит назвать место, у которого произошла авария, и обещает как можно скорее прислать лимузин.

- Ты латиноамериканка? Дай угадаю, Чили или Аргентина? - спрашивает водитель, с грустью смотря на количество проговорённых мной минут.
Ах да, я же всё это время говорила по-испански!
- А Вы испанский знаете? У меня акцент? – весело спрашиваю я.
- Испанский я плохо знаю, но по-португальски ты с латиноамериканским акцентом говоришь. Неужели ты из Бразилии?
- А вот и не угадали! – я достаю ещё одну припасённую на всякий случай бутылочку водки. – Я из России.
- Вот спасибо! На русскую ты вообще не похожа. Ой, слушай, а может быть, тебе ещё куда позвонить?

Утренняя прохлада проходит и начинает припекать. Первые полчаса я провожу в томительном ожидании, затем снимаю кофту, присаживаюсь на обочину и достаю недочитанную в самолёте книжку.
«Ничего, если я немного почитаю?
– Пожалуйста, Мари-Анж.

И та начала чтение, спрятав за журналом свое лицо. Но неподвижной она оставалась недолго. Вот ее тело начинает вздрагивать, словно начинает резвиться и взбрыкивать молодой жеребенок. Она подняла левую ногу и положила ее на подлокотник кресла. Эммануэль бросила взгляд на выглядывающие из-под блузки трусики. Рука Мари-Анж оторвалась от журнала, опустилась вниз, нашла под нейлоном трусиков какую-то точку и замерла там. Затем она снова задвигалась – трусов уже не было видно. Теперь средний палец был опущен, только он касался кожи, а другие пальцы образовали над ним как бы раскрытые надкрылья. Сердце Эммануэль забилось так сильно, что она испугалась, что этот стук услышат в доме. Она облизнула внезапно пересохшие губы.
Мари-Анж продолжала свои забавы. Теперь опустился вниз и большой палец, опустился и раздвинул нежную плоть. Остановился, словно задумался и, помедлив немного, стал описывать круги, дрожа еле уловимой дрожью. Невольный стон вырвался из губ Эммануэль. Мари-Анж опустила журнал и улыбнулась.
– А ты разве не ласкаешь себя? – Голова ее лежала на плече, в глазах светился огонек. – А я всегда это делаю, когда читаю».

Боже ж ты мой! О чём только думают люди, когда читают, вернее, даже не о чём они думают, а чем они ещё могут при этом заниматься! Мои негодующие мысли прерывает звучный клаксон. «Иногда они возвращаются!» В данной ситуации это не название фильма ужасов, а ода приехавшему лимузину.

Всю дорогу я сплю. Организм у меня стойкий, но и он не выдерживает такого бешеного жизненного ритма и смены событий.

Наконец, мы прибываем в Брагу, где на автовокзале меня должна встречать преподаватель русского языка в местном университете Наталья Гату.



Я прошу водителя лимузина высадить меня недалеко от здания вокзала. Посмотрев на часы, понимаю, что приехали даже чуть раньше, чем должны был приехать автобус по расписанию. И это несмотря на часовую задержку! Видимо, автобус много времени тратит на остановках, или лимузин ехал слишком быстро. Прохожу в здание вокзала, присаживаюсь на скамейку в ожидании хрупкой блондинки (так мне описали Наталью). Через какое-то время ко мне подходит высокий португалец с аккуратно выбритыми усами – ни дать, ни взять, вылитый Эса де Кейрош.



- Вы – Люда? – спрашивает он меня по-русски. –Я муж Натальи, Энрике.
Описание моей внешности, видимо, тоже было сделано хорошо .
– Наталья боялась, что не успеет на занятия, поэтому попросила вас встретить, - поясняет Энрике. – Автобусы часто опаздывают, приходят позже, чем по расписанию, иногда, даже ломаются в пути.

Пока мы едем в автомобиле, Энрике рассказывает, что работает психологом, даёт частные консультации. Собственно, с Натальей они познакомились, когда оба учились в университете на психфаке в Ленинграде. Она приехала на учёбу из небольшого провинциального городка, и как бы Энрике не любил русскую глубинку, поехать жить к Наталье на родину он не захотел.

В Португалии Наталья долго не могла найти работу по специальности, так как недостаточно хорошо знала язык, затем родила одного ребёнка, потом второго, но смириться с участью домохозяйки не смогла.
Получила второе лингвистическое образование, и теперь возглавляет секцию славянских языков в Браге в университете Минью.

- До конца месяца я в отпуске, - сообщает Энрике, когда мы подъезжаем к высотному многоквартирному дому, - поэтому мой офис сейчас пустует. Там есть всё необходимое для проживания. Поживёшь несколько дней пока в офисе, комнату в общежитии тебе выделили, но не, как мы договаривались, в новом корпусе, а в кампусе, которому в обед сто лет. Там иногда воды горячей нет, и мокрицы какие-то ужасные в душевых!

Я мысленно поаплодирую Энрике за знание идиоматических выражений и высказывание относительно древности объекта, куда мне предлагали вселяться, вспомнив в тоже время рассказы своей двоюродной сестры про отдых в Крыму. Горячей воды вообще не было, а холодную по часам давали! А я, всё-таки, не отдыхать приехала, а учиться, да к тому же бесплатно, а не за бешеные деньги, как моя кузина! Хотя отдохнуть тоже, конечно не помешало бы. Ну посмотрим, как всё сложится.

- К тому же в этой комнате живут ещё две девушки, - продолжал Энрике. –Не самые прилежные студентки. Как их по русски красиво называют – «облегчённого поведения»? Наталья уже ходила ругалась с комендантом. По условиям гранта у тебя должно быть одноместное размещение.
Вот такая гиперопека, как ни странно, меня раздражает. Неужели эти две девицы смогут за несколько дней так испортить меня, что я опущусь на самое дно разврата?

- Энрике! Спасибо большое за заботу, но я могу пока и с соседками пожить.

- Поверь, Люда, так будет спокойнее, - заверяет меня Энрике.

Спокойнее, кому? В который раз я слышу эту фразу. А, может быть, я как раз и хочу, чтобы всё было неспокойно. Спокойная жизнь ассоциируется у меня с рутиной и размереннность, а мне хочется прожить жизнь, наполненную интересными событиями.

Хотя, Энрике с Натальей хотели как лучше, это понятно. Из-за какой-то студенточки в виде меня у людей появились ненужные хлопоты, я должна быть им благодарна за помощь, а не ворчать и возмущаться, пусть даже в мыслях.

Энрике помогает мне поднять багаж, и не уходит, пока я торжественно не обещаю завтра придти к семье Гату на обед.

В изнеможении я опускаюсь на кушетку в рабочем кабинете Энрике, на которой, вероятно, пролило немало горьких слёз брошенных женщин, неуспешных родителей и несчастных детей. Рядом лежит необъятная книга под названием «Общая психология».

Открываю наугад просто из любопытства. Ну, конечно, теперь эта тема будет меня преследовать даже в таких серьёзных учебниках: «Блуд делает нас умнее, любезнее и помогает строить любовь. Исследования показывают, что люди, у которых на уме секс, лучше решают аналитические мыслительные задачи. Похоть заставляет нас фокусироваться на настоящем и на деталях удовлетворения текущей цели, а именно секса. Блуд так хорошо выполняет свою функцию, что заставляет нас вести себя таким образом, чтобы наилучшим способом угодить потенциальным партнерам. Также исследования показывают, что «похотливые» участники чаще демонстрируют размах любви и способы поддержания отношений, как например конструктивное решение конфликтов, чтобы увеличить шансы на секс в будущем».

Звонок домофона заставляет меня отвлечься от увлекательного чтения.
В трубке слышен молодой мужской голос.
- Энрике, добрый день! Я знаю, что ты в отпуске, но мне срочно нужна консультация.