Леди Полночь. 3.

Следующие несколько дней я провела в заботах, готовя вместе с Лизи наш дом к предстоящему празднику Светлых Духов, который в этом году должен был собрать у нас два десятка разновозрастных призраков, друзей и знакомых Лизи.

Среди них иногда оказывались поистине интереснейшие личности, которых можно было изучать бесконечно. К нам на праздник приходили покончившие с собой влюбленные поэты девятнадцатого века, продавцы булок с изюмом на улицах, домохозяйки, трактористы, криминальные авторитеты. С непризнанным, но мудрейшим древнеримским философом с очень странным длинным именем, которого я до сих пор не могу запомнить, я познакомилась десять лет назад во время празднования дня Светлых Духов, и его очередного появления в доме я ждала с нетерпением. Я, истосковавшаяся по новым лицам, ощущениям, историям и общению, ни секунды не отходила от гостей, игравших в покер, и с небывалым воодушевлением рассказывавших о своих удивительных похождениях на Земле и о местах, в которых они побывали после смерти. Я с жадностью проглатывала каждое случайно брошенное слово, боясь что-то упустить, ведь только так я узнавала о том, что происходит за пределами моего дома, которого я не могла покинуть. Очень быстро я стала душой компании и общей любимицей. Я кружилась в вальсе вместе с обожающим шутить надо мной Польским олигархом, которого зарезала собственная жена, курила кубинскую сигару со знаменитой английской танцовщицей, умершей от передозировки наркотиков, писала стихи, а точнее пыталась это сделать с несчастным отвергнутым влюбленным, который повесился сто лет назад. Все они называли меня по-разному и даже давали мне прозвища: Кэйт, Катрин, Катюша, Кайя, Пузырек, Лапуля, моя госпожа… День Светлых Духов не был официальным праздничным днем в Небесной Канцелярии, но народ этот праздник любил и ждал его круглый год. Его праздновали призраки, не принятые Небом и не погрязшие во тьме. Празднуя день Светлых Духов, призраки тем самым заявляли о себе, защищали свое право существовать и быть частью Вселенной.

В этом году я не украшала дом с особым воодушевлением. Все мои мысли были о Давиде. Я понимала, что, чем больше я о нем думаю, тем сильнее я к нему привязываюсь. Но я ничего с собой поделать не могла да и не хотела. Это были сладкие мучения. Меня сильно беспокоило то, как призраки отреагируют на нового хозяина дома, будет ли все по-прежнему? У людей и призраков всегда были сложные отношения. Лишь бы Давида не было дома в этот день, мечтала я. Я, находясь в кухне, слышала неторопливые шаги Давида в гостиной, он поздно вечером включал свою любимую испанскую песню из популярного старого фильма и начинал подпевать и иногда даже мог станцевать. Такое случалось редко, но все же бывало. Давид был невероятно подвижен, энергичен и пластичен. А еще он был настоящим творческим человеком с присущими таким людям резкими переменами в настроении, нервозностью, чувствительностью и страстностью, с которой этот мужчина делал практически все.

Однажды, когда Давид покинул дом, я включила его любимую музыку и принялась танцевать. Я настолько была поглощена этой невероятно зажигательной, живой музыкой, что даже не заметила, как Давид вернулся. Он озадаченно огляделся и выключил музыку. Тогда мне показалось, что одну долю секунды я жила по-настоящему. Я поймала себя на мысли, что с Давидом я забываю о том, кто я. Я не знала, как на это реагировать. Ночью я осторожно, затаив дыхание, легла рядом с Давидом и повернулась к нему лицом. Некоторое время я лежала в оцепенении, но потом дрожащей от страха рукой потянулась к белоснежному, гладкому лицу спящего мужчины. Я не удержалась и коснулась его щеки. Кожа у Давида была бархатная и теплая. Теплота обволокла мои пальцы, и я тихо застонала.

- Почему так жизнь несправедлива? – прошептала я в слезах и ушла.

Утром я с ужасом обнаружила, что заколка в моих волосах пропала. Я ветром вылетела из кухни и устремилась в спальню. К тому времени Давид уже проснулся. Влетев туда, я с ужасом увидела, как Давид ходит по комнате туда-сюда, крутя в руке мою заколку и сверля ее недоумевающим, ошеломленным взглядом. Спустя секунду, он взял мой медальон и пристально посмотрел на фотографию, где я обнимала сестру. Только тогда я заметила, что этой же заколкой были собраны мои волосы на фотографии. Я ахнула и машинально отлетела, испугавшись своей первой серьезной ошибки. Я не должна была ходить к человеку. Я должна была держаться подальше от этого мужчины. Как я посмела лечь с ним рядом? О чем я тогда думала? Ведь мне нельзя показываться. Я должна находиться в своем мире, и держаться подальше от Давида. Но как мне сказать об этом сердцу, которое страстно хочет близости с этим человеком.

- Кто ты? – неожиданно спросил Давид, сжимая в руке мою заколку, и я замерла.
- Я пропала, - прошептала я в истерике.

- Кэти, - раздался вдруг за моей спиной Лизин голос.
- Да? – отрешенно прошептала я.
- Ты не знаешь, когда новый хозяин поедет в город? Вроде он собирался сегодня уехать. Будет лучше, если подготовка к празднованию дня Светлых Духов будет идти в пустом доме, чтобы мы были спокойны.
- Нет. Не знаю, - рассеянно ответила я.

Лизи повернула мое лицо к себе и, внимательно вглядевшись в мои глаза, сказала беспокойным голосом:

- Кэти, с тобой все в порядке?
- Да. Конечно, - соврала я.
- В последнее время ты сама не своя. Ты и празднику не рада. Что с тобой происходит? Случаем не нарушила ли ты запрет? – в ужасе воскликнула Лизи.
- Нет. Нет. Ты что? – поспешила я ее успокоить, - Брось, Лизи, что я могу нарушить. Ты же меня знаешь.
- Знаю, потому и переживаю. Ты лишилась покоя, но я не могу понять, почему. С тех пор, как новый хозяин сюда переехал, ты не разговариваешь со мной, не сидишь со мной в кухне, не подтруниваешь надо мной, а все время летаешь, вздыхая.
- Не придумывай. Ничего не изменилось, Лизи. Я такая же, как прежде. Мне без разницы, есть хозяин или нет.
- Надеюсь. Надеюсь, - сказала Лизи, с укором глядя мне в глаза, - Ты же знаешь, что люди…
- Ничего хорошего нам не принесут, - сказала я за Лизи, - Пойдем, милая, нам надо разослать приглашения.