Мемуары плутовки с берегов Невы (продолжение)

-Вот это любовь! – говорит мне Гийом, когда после сеанса мы поедаем мороженое на скамеечке рядом с кинотеатром.

Я молча киваю, вгрызаясь в вафлю. Сегодня я решила попробовать весьма необычное мороженое со вкусом перца. Перед глазами стоит картинка из последних сцен боевика – двенадцатилетняя девочка идёт к пустырю с комнатным растением в руках, роет яму и сажает его, исполняя желание погибшего киллера «пустить корни».

-Ты знаешь, - нарушаю я через какое-то время тишину, - я всегда считала, что самое страшное, это когда любимый человек умирает. Но теперь понимаю, что нет.
-А что же тогда может быть хуже? – Гийом уже доел свою порцию традиционного ванильно-клубничного мороженого, и с каким-то первобытным страхом разглядывает моё лицо, видимо, думая, что скоро у меня заполыхают щёки. – Боже мой, как ты можешь есть такое… острое ?
-Такая я пикантная штучка! – шучу я, слизывая последние сладкие капли. – А хуже может быть, когда тебя предают. Вот Леон не предал Матильду…
-Люда! А почему ты заговорила о предательстве? Ни за что не поверю, что тебя кто-то когда-то предавал! Неужели с тем парнем, который заходил к нам в ложу в театре, тебя связывает что-то большее, чем принадлежность к одной нации?

На секунду я заколебалась, а стоит ли рассказывать Гийому все подробности моей развесёлой жизни? Как гласит уже упомянутая мной пословица: «То, что ты не расскажешь своей жене, то, что ты не расскажешь своему другу, расскажи путнику на постоялом дворе».
Впрочем, Гийом не такой уж случайный прохожий, мне кажется, мы обязательно с ним увидимся после окончания курсов.
Я решаюсь и вкратце описываю ему ситуацию с Андреем.

-А как же, Руслан? Неужели ты к нему ничего не испытываешь?
-Отчего же? Совсем недавно испытывала сострадание при виде его блевотины. Помнишь, ты мне говорил прошлой ночью, что не желаешь быть поездом, в котором постоянно толкутся новые пассажиры, а хочешь всю жизнь проехать с одним единственным попутчиком? Маняще звучит, но я так пока не могу. Много раз бросала своих возлюбленных, как ненужную газету. Хотя, признаю, что расставание – это всегда тяжело, - произнесла я, с беспокойством оглядываясь по сторонам. Последние несколько минут меня не покидало какое-то странное чувство, что за нами кто-то следит.

-Когда кто-то тебя бросает, рушится весь твой мир, созданный вместе с этим человеком, возможно, этот мир был иллюзорен и зыбок, но он был твой. А человек, уходя, сломал его, да к тому же, заставил тебя ощутить свою неполноценность.
-Вот как раз, чтобы не почувствовать свою никчемность и не страдать от всяких комплексов, я бросаю партнёра первой, - нахально заявляю я, и нервно вздрагиваю. Определённо у меня паранойя – мне показалось, что сидящий рядом с нами на скамейке парень с закрытым широкополой шляпой лицом, внимательно прислушивается к нашему разговору.

Я предлагаю Гийому вернуться домой, чтобы как следует отдохнуть перед отъездом в Португалию. Интересно, а чем занимались остальные?