Леди Полночь. 8.

- Кто ты? – оторопело прошептала Александра, растерянно глядя мне в глаза, - Ты ведь не призрак. Ты живая?
- Нет, - покачала я головой, думая о том, что отдала бы сейчас все на свете ради того, чтобы почувствовать себя по-настоящему живой.

Это молодое, стройное, упругое тело, в которое я вселялась по ночам, жило, дышало и чувствовало все, что происходило рядом с ним, но оно было ограничено в действиях, в чувствах, в ощущениях. Это тело, хоть когда-то и принадлежало мне, сейчас было заточено в четырех стенах, поэтому я никогда не могла до конца ощутить всю сладость и прелесть человеческого существования, сделать все то, о чем с упоением и непередаваемым восторгом читала по ночам в книгах. У меня постоянно было такое чувство, будто я одной ногой стояла на Земле, а другой - где-то между небом и Землей. Непонятно, где. Если бы я могла отсюда выбраться! Долгие одинокие годы не оставили в моей душе ни тени надежды на то, что это когда-нибудь произойдет, и я обрету долгожданную свободу. Лизи часто рассказывала мне о том, как это божественно прекрасно и восхитительно – жить в Небесном королевстве, говорила она о том, что те, которые туда попадают, напрочь забывают о Земле, но меня никогда не тянуло в те неизведанные края. Наверное, со дня своей смерти я страстно мечтала вернуться к настоящей земной жизни. А настоящей, действительной мне казалась лишь она одна, тогда я задавалась вопросом, а что все остальное? Что сейчас со мной происходит в этом старом, забытом Богом доме? Не существую ли я сейчас? А если существую, то значит, это место и мое теперешнее состояние тоже настоящее, как и я? А если меня нет, то все вокруг - сплошная иллюзия? Тогда к чему стремиться? Почему я не могу снова вернуться на Землю человеком, покинуть этот злосчастный, осточертевший старый дом и узнать, что там, за этими немыми стенами? Какой он, Земной мир?

Александра робко протянула ко мне свою руку и указательным пальцем коснулась моего плеча, проверяя, настоящая ли я, а затем, ощутив мою кожу, вздрогнула и резко побледнела. На ее худощавом, бесцветном лице читалось изумление. Она долго изучала меня пронизывающим, выпытывающим взглядом, а потом хриплым голосом спросила:

- Как давно ты живешь в этом доме?
- Пятьдесят лет, насколько я знаю.
- Так ты призрак или человек? Кто ты?
- Призрак, который когда-то был человеком, - ответила я, следя за тем, как быстро меняются эмоции на Сашином лице.
- Но сейчас ты…, - озадаченно пролепетала девушка.
- Сейчас я выгляжу, как живой человек, но на самом деле это не так, - перебила я засыпавшую меня вопросами Сашу.

Вскоре в наш разговор вмешался Давид, принесший Александре какое-то лекарство. Он, молча, протянул подруге стакан с желтоватой жидкостью, но Александра упрямо отодвинула его от себя. У самого Давида был невозмутимый вид, что меня не переставало поражать, ведь не каждый день к тебе является призрак, оживающий по ночам. Мне пришлось рассказать Давиду и Саше о дьяволе и договоре, подписанном мной с ним. Но о том, почему я открылась, показалась им, я умолчала, решив, что всей правды за одну ночь будет многовато для людей, не имеющих никакого представления о том, что происходит после похорон. Я искренне хотела, чтобы Александра научилась мне доверять и приняла меня, призрака, как это смог сделать Давид. Между тем, я осознавала, что для этого нужно время, которого у Давида не было. Ведь за ним, я знала, еще вернется тот, кому приглянулось его тело. Главная моя цель сейчас - подготовить Сашу к предстоящему нам путешествию как морально, так и физически. Всю ночь мы проговорили без остановки, сидя у камина с бокалом терпкого красного вина в руках, а на рассвете, перед тем, как исчезнуть, я подошла к Давиду, задумчиво глядевшему на мой портрет, и, очень осторожно положив руку на его плечо, прошептала:

- Мне пора, Давид.
- Ты куда? – растерянно, огорченно воскликнул он, хватая меня за руку и не желая отпускать от себя ни на секунду.
- Я должна уходить. Для меня нет места на Земле. Солнце поднимается. А с ним все для меня меняется.
- Ты ведь еще вернешься? – с надеждой спросил он, пронизывая меня глубоким, вдумчивым взглядом.
- Я буду возвращаться до тех пор, пока тебе это нужно, - ответила я, испаряясь.

Утром Александра уехала по делам в город, и Давид остался один в доме, если не считать моего присутствия в нем. Он второпях выпил горячего чаю в кухне и немедленно поднялся на второй этаж. Давид открыл дверь в мою комнату и, зайдя внутрь, стал тщательно обследовать все содержимое моих шкафов, тумбочек и книжных полок.

- Что ты делаешь? – недоуменно кричала я, будто Давид мог меня услышать, - Зачем ты высыпал на пол мои украшения?

Все мои платья, украшения, старинные книги, шляпы оказались на полу, но Давид не остановился на этом. Он старательно перебирал каждую вещь, ревностно обследуя все карманы, пристально и сосредоточенно разглядывая каждую оторвавшуюся мелкую пуговицу, выпавшую из пожелтевшей от времени коробки перчатку, заколку, но так и не нашел ничего того, что могло бы дать ответы на его вопросы. В конце концов, Давид отчаялся и разочарованно принялся убирать все вещи на свои места. Он аккуратно сложил украшения в коробку и вернул ее на прежнее место.

- Ты здесь? – спросил неожиданно он, подняв голову, - Если ты меня слышишь, дай знак.

Мне не пришло ничего в голову, кроме того, чтобы взять губную помаду, которая закатилась под стул, и написать на зеркале «я здесь». Спустя секунду, Давид повернул голову вправо и увидел исписанное помадой зеркало. Вскоре на нем появилась еще одна надпись «зачем ты это делаешь?»

- Я хочу знать, кто ты? Этот дом знает ответы на мои вопросы, и я заставлю его заговорить.

Давид не заметил, как из книги, которую он поднял с пола, выпала фотография, на которой я увидела себя скачущей на черной широкогрудой лошади по бескрайним зеленым полям. На мне была легкая серая куртка, узкие белые бриджи и черные сапоги с небольшими каблуками, мое белоснежное лицо светилось от блаженной улыбки. Я поближе подошла к обнаруженной мной фотографии и присмотрелась к ней. Выглядела я счастливой и довольной. Скорее всего, фотография эта была сделана незадолго до моей смерти. Я нерешительно поднесла руку к ней и замерла, когда мои пальцы прошли сквозь нее и перед моими глазами стремительно пронеслась внезапно ожившая черная лошадь, которой управляла я. Я всем своим существом почувствовала всю невероятную силу и мощь этого восхитительно-прекрасного животного. Лошадь будто безудержно летела. Легко оторвавшись от земли, она стремительно неслась по воздуху с умопомрачительной скоростью, и я на одном дыхании кричала:

- Мирасу!

Я лихорадочно подлетела к зеркалу и написала на нем «фотография на полу». Давид, прочитав мое послание, огляделся, наклонился и быстро поднял ее. Несколько минут он молча изучал находку, а потом взял ее и вышел из моей комнаты. Весь день меня не покидали мысли о Мирасу, лошади, на которой я неслась по бескрайним просторам, испытывая бурный восторг. Мне удалось вспомнить ее, я почувствовала единение и родство с ней. Это ощущения заполнили всю меня без остатка.

- Ты ничего странного не замечаешь на этой фотографии? – вполголоса спросила Александра, когда Давид показал ей находку.

Давид принялся с еще большим интересом рассматривать фотографию, но так и не увидел ничего того, что особенно могло привлечь его внимание.

- Посмотри на коня, - произнесла возбужденным тоном Саша, расхаживая по комнате, - Он летит.
- Вижу рогатого коня, - заявил Давид, - Он совершает прыжок. После встречи с призраком я и рогатым коням не удивляюсь.
- Говорю тебе, это не прыжок. Во время прыжка не может быть такой посадки. Конь летит. А на глаза его посмотри. Они ярко-красного цвета, буквально пылают огнем. У него два рога. Ты когда-нибудь такое видел?
- Нет, - ошеломленно произнес Давид, качая головой.
- А потому что таких лошадей на Земле нет. Насколько я в них хорошо разбираюсь, я тебе могу это гарантировать.
- В смысле?- опешил Давид, - Не свалилась же она с неба тогда!
- Эта лошадь, я не знаю, как она попала на Землю, но это явно не ее дом. Откуда у юной девушки такое весьма необычное животное? Тебе не кажется все это странным? Подожди-подожди…

Александра судорожно вырвала из рук Давида фотографию и шокировано уставилась на нее.

- О Боже! – воскликнула она, побледнев, - Браслет!
- Что?!
- На ней браслет Арианты.

Александра, заметно занервничала и, тяжело вздыхая, вздрагивая, стала ходить из стороны в сторону. Она не отрывала глаз от моей фотографии, словно пытаясь уловить еще что-то, что было упущено и не замечено ею. Только после ее слов я обратила внимание на браслет на моей правой руке. Это был золотой браслет в виде скрученной рогатой змеи, украшенный драгоценными камнями. Я и понятия не имела о том, откуда у меня он взялся. Я чувствовала, что Саша близка к разгадке и тенью следовала за ней. Вдруг она стремительно выскочила из кабинета и побежала в свою комнату, где на одном дыхании достала какую-то старую потрепанную книгу и принялась ее листать, сев на пол и поджав под себя ноги. Фотографию она положила перед собой и вскоре нашла в книге точно такой же браслет, который был на мне во время верховой езды. Вытаращив глаза, Александра с жадностью читала текст под картинкой в книге. Когда Давид, не выдержав, поднялся к ней в комнату, она полушепотом сказала:

- Твой ненаглядный призрак – дочь Ариантской царицы. Только у дочери царицы может быть такой браслет. Она дарит его дочери в день семилетия. Семь лет у этого народа считается священным возрастом, когда девочка впервые учится ездить верхом на Ариантской лошади. А в день ее рождения царь покупает жеребенка Ариантской лошади и дарит его дочери, чтобы они были неразлучны и росли вместе. Эта лошадь-символ вечности и чистоты. Ну, конечно. Она - дочь царицы. Но я не могу понять, почему дочь Ариантской царицы оказалась на Земле? К тому же у нее должны были быть рога, и она должна была быть куда выше ростом, чем человек.
- Мне все это кажется сном, - взмахнул потрясенно руками Давид, - Где вообще живут эти арианты? Почему Кэти оказалась здесь, в этом доме? Это точно не царские хоромы.
- Я думаю, она нечистокровная ариантка. Уж больно похожа на человека, так что, можно сделать вывод, что наполовину она человек. Это просто невероятно. Я никогда не слышала о получеловеке – полуаринте, который к тому же стал призраком, заточенным в доме. Но, видимо, такое тоже бывает. Это горцы. Они живут в другом измерении, в горах. Дикий народ.