Мемуары плутовки с берегов невы (продолжение)

Когда основательно покусанная комарами, я всё-таки, засыпаю, мне снится какая-то чертовщина, наподобие Пушкинского сна Татьяны «Там карла с хвостиком, а вот полужуравль и полукот».

Сначала соседка снизу в образе гигантской свинки кричит моей матери: «Ваша-то опять к вам жить вернулась», затем Андрей, превратившийся в шакала, выкрикивает: «И ты также попорхаешь как бабочка и сгоришь!» Гигантский медведь в кресле из карельской берёзы в Никитином кабинете ревёт: «Ты не можешь никого любить, ты только пользуешься людьми и бросаешь их, как ненужную газету!»

Кошка с картины, присланной тётей Лёлей, хитро смотрит на меня: «Ну, что, Люда Лисицына, жизнь удалась, но счастье убежало?»
Наутро абсолютно разбитая, не притронувшись к завтраку, достаю телефонную книжку, где записаны номера родственников, звоню тёте Лёле в Саратов.
Она слегка удивлена ранним звонком, но рада, что картина, наконец-то у меня.
-Ну мне пора на работу, рада, что тебе понравился подарок, - судя по всему, тётя Лёля собирается заканчивать разговор.
-А вы всё там же работаете? В монастыре? – быстро спрашиваю я, пока тётя не положила трубку.
-Да. А почему ты спрашиваешь? Кто-то хочет пожертвование сделать?
Наскоро простившись с тётей, я принимаю самое парадоксальное решение в своей жизни - уйти в монастырь, еду на вокзал покупать билет до Саратова.

Родителям оставляю записку, звоню подруге Жене, прошу помочь добраться до вокзала.
За два часа до поезда ничего не понимающая Женя заезжает за мной вместе с недавно появившимся у неё ухажёром, с которым она вместе овладевает медицинскими премудростями. Подруга смотрит на него влюблёнными глазами, надеюсь, что, может быть, хоть ей повезёт с личной жизнью.

-Зачем тебе этот Саратов? – недоумевает Женя. – По-моему, ты слишком много читала Грибоедова: «В деревню, к тётке, в глушь, в Саратов!» Все, наоборот, норовят в Петербург приехать, как будто он резиновый. В крайнем случае, где-то в области поселиться. А ты, коренная петербуженка, уезжаешь в провинцию! Или у тебя там новая любовь появилась?
После моего откровенного ответа, что я собираюсь делать в Саратове, Женя впадает в панику.
-Люда, опомнись, тебе только двадцать один год! Зачем же губить себя?
-По-моему, твоя подруга не Грибоедова, а Тургенева любит читать, - вступает в разговор Женин приятель, демонстрируя знания внешкольной программы по русской литературе. – В «Дворянском гнезде» как раз главная героиня в монастырь уходит.

-В самом деле, - обращается ко мне мой читатель, - а зачем так Люде убиваться? Она очень молода, а уже и замужем побывала. Вот я понимаю, сорокалетней старой деве можно в монастырь отправляться, хотя известно, что и в этом возрасте ещё можно замечательным образом устроить личную жизнь.

-Ты опять ничего не понял, дорогой мой читатель! – восклицаю я с досадой.- Люда разочаровалась в мужчинах, она не может простить им предательства.

«Недавно я ходила в Зачатьевский монастырь - вы представить себе не можете, до чего дивно поют там стихиры! А в Чудовом еще лучше. Я прошлый год все ходила туда на Страстной. Ах, как было хорошо! Везде лужи, воздух уж мягкий, на душе как-то нежно, грустно и все время это чувство родины, ее старины... Все двери в соборе открыты, весь день входит и выходит простой народ, весь день службы... Ох, уйду я куда-нибудь в монастырь, в какой-нибудь самый глухой, вологодский, вятский!»

А я вот уйду в саратовский… В дорогу я взяла почитать сборник любимых «Тёмных аллей» Бунина.
Женя, взяв с меня обещание звонить каждую неделю, удалилась со своим другом на какую-то медицинскую тусовку.

Мои попутчики, двое симпатичных мужчин среднего возраста, предлагают мне выпить с ними за меня, « самую красивую девушку в нашем поезде».