Звезда

Памяти Маркиза

Снег укутал лист осенний
и листу теплее стало.
Как под шубой в день весенний
навалилась враз усталость.

Навалилась, накатила,
как гроза в начале мая,
дождь хлестал что было силы,
разогнав всю птичью стаю.

Стало тихо, как в пустыне,
где не встретишь аксакала.
Умер кот и сердце стынет,
у меня кота не стало!

У него иссякли силы,
как из родника ушли,
а ещё недавно были,
когда он просил ухи.

Поедал её со вкусом,
уплетая судака,
а по телику индусы
брали влёт "Париж-Даккар".

Кот уставился на телик,
будто что-то понимал,
кто-то пересел на велик,
на машине, мол, устал.

Но на велике ведь трудно
по песчаной трассе гнать,
но наш, россиянин, Руднев
умудрился перегнать:

и болгарина, румына,
и узбека поутру,
седовласового раввина,
что приехал в Бухару.

Гость приехал, задержался
на денёк, другой, на третий,
кот как будто мёрз и жался
в угол от большого ветра.

Гость пространно улыбался:
– Странный у тебя, Борь, кот,
что это он так зажался,
как испуганный народ?!

–Кот – он только часть народа,
в королевском замке жил,
он элитной, кот, породы,
всех маркизов пережил.

А что сжался? – заболел он,
может кот ведь заболеть,
сделаться снегов белее,
и с температурой слечь.

Так и слёг, молчком, под вечер
на пороге тишины,
вскоре ночь легла на плечи
и сомкнулись веки в сны.

А в углу ночного неба,
где темным темно всегда,
где мой кот ни разу не был,
вдруг зажглась его звезда.