Про НЕЕ, мою любовь

Любовь была. Вернее, нечто, максимально приближенное к этому понятию. Я до сих пор так и не осознала, а была ли это она. Когда она пришла, ворвалась ко мне, я в нее уже не верила. Словно Дед Мороз, ворвавшийся в твою квартиру в Новогоднюю ночь, когда ты уже знаешь, что он не существует. И ты начинаешь гадать, кто из твоих знакомых нацепил этот дурацкий красный халат и выщипанную седую бороду… Вот так и получилось у меня. Когда буря неизвестных  чувств подхватила меня с земли, я все не переставала гадать, что же это: простая привязанность, страсть, жалость, альтруизм, сексуальное влечение или множество других вещей…
 
А когда эта вещь покинула меня, я вдруг (как оно всегда и происходит) осознала, что нельзя приравнять это чувство к какому-либо одному из вышеперечисленных. Наверное, сгусток всех этих чувств и зовется такими же как я людьми любовью.
 
Собственно, не очень я и задумывалась над определением этого чувства. Я говорила ему: «Люблю», ведь не могла по-другому выразить его. К тому же для него эти слова были документом преданности.
 
Тяжелым молотком по голове ударила меня белая собака, когда человек ушел, а чувство осталось. Более того, оно не угасало. Оно все чаще и чаще возвращало меня к нему. Сев верхом на воспоминания, я мчалась обратно, в прошлое, сама того не замечая. В прошлом мне было хорошо. Из отменного циника и реалиста я превратилась в вечного мечтателя-романтика. Каждая деталь моей жизни напоминала о нем. Звуки той музыки, которую мы слушали вместе, запахи, к которым принюхивались, простынь, на которой мы так любили спать, и даже осенняя листва – все возвращало меня в точку нашего романа.
 
Так сложно было вновь научиться жить одной, когда ты уже разделила свою жизнь на двоих. Все пополам. И сейчас, ходя по желтым листьям, я прекрасно понимала, что эти листья не мои – они наши. Я не сжигала фотографий, не рвала открытки и стихи – ведь они были нашими. Я слишком уважала его, чтобы пойти на такие поступки, не спросив его разрешения.
 
Пытаясь забыться, я не находила успокоения в объятиях других мужчин. Они действовали как обезболивающее. Боль проходила, но возвращалась с новой силой. Измучившись в бесконечных попытках найти лекарство, я превратилась в умирающее животное. Счастье было лишь в одном – с каждым днем я становилась все ближе к краю той пропасти, которая должна была поглотить меня и мои мысли. Раз и навсегда, избавив меня от ядовитого ощущения. Я просила поставить мне спасительный укол, но в нашей стране эвтаназия запрещена, и веревка с бритвой в который раз оказывались далекими.
Шаг за шагом, я шла к этой спасительной пропасти, но что-то мешало, и я все так же истекала желчью воспоминаний.
 
Прошло уже полтора года, как мы расстались. Я не видела его ни разу. Два раза случайно слышала по телефону. Голос в трубке был бодрым и даже вроде счастливым. Мы перекинулись парой фраз: «Как дела, как жизнь, что Ванька с Сашкой?», и отключились. Я прекрасно понимала, что теперь это уже не тот человек, которому я приносила клятву верности. Я знала, что нельзя вернуть назад детское ощущение праздника перед Новым годом. Не верила в мифы и хэппи-энды. И даже не вздрогнула, когда услышала его голос.
 
Но, вернувшись домой после рабочего дня, я вновь налила коньяк, выкурила тысячи сигарет за ночь, а утром поехала к любовнику.
 
Уйдя, он не ушел один. Он забрал с собой всех тех, кто был мне дорог. И вроде даже он здесь как-то не при чем. Но они ушли тогда же, когда исчез он. Ну звезды что ли так совпали!   Чертовы звезды. Не только его, но и мои друзья остались в кинокартине моего прошлого. И они, подобно героям кино, не могли слезть с экрана и войти вновь в мою слишком реальную жизнь….
 
Наверное, это и действовало как яд. Оно травило меня, но я умирала не сразу, а по кусочкам. Я смеялась, и все мои друзья и знакомые были уверены, что со мной все в порядке. Но как все может быть в порядке, когда я – уже не я? Когда я схожу с ума и рву на себе волосы от безысходности? И лишь из игрового интереса я продолжала жить. Мне было просто интересно, что еще выкинут причудливые звезды…