Такой же как все (продолжение)

Вначале Мите показалось, что у вертолёта, как во сне откажет двигатель. Но, к счастью, печальный прогноз не оправдался. Машина медленно опускалась на площадку около военной базы.
Внизу их встречал улыбающийся алжирец в военной форме.

Дмитрий предполагал, что они останутся на ночлег здесь на базе, но после приветствий и формальностей, прилетевшие пассажиры были рассажены по джипам, багаж был размещён в двух специально выделенных автомобилях.

Ехали минут двадцать, не больше. Городок, внезапно выросший посредине пустыни, по алжирским меркам был более, чем большой, почти громадный. Вот только выходить из гостиницы, где им предстояло жить, можно было лишь по особому разрешению принимающей стороны.

-По сути, на выходе – контрольно-пропускной пункт, - сообщил Дмитрию работающий на базе уже три месяца дефектоскопист дядя Гена. В отличие от моложавого переводчика Геннадия Соловьёва, шестидесятилетний Геннадий Николаевич всем своим видом напоминал доброго дедушку - седовласый, с окладистой бородой. Сотрудник был наиответственнейший, и начальник отдела в бытность работы дяди Гены на заводе добивался, чтобы его подчинённого непременно «отметили доской почёта». Но вот беда –ответственному работнику очень не повезло с фамилией, и его нахождение на доске почёта привносило в рутинную жизнь завода бешенный ажиотаж.

Рождённый ещё до появления знаменитого персонажа Эдуарда Успенского, Геннадий получил от своего отца не только вытянутый профиль и крупные зубы, но и звучную фамилию Крокодилов.
Кто-то из местных шутников даже приклеил к его фотографии табличку: «Африканский крокодил Гена. Кормить и гладить разрешается».
Женившись, Геннадий Николаевич сгоряча взял фамилию жены. Всё бы ничего – да фамилия у жены была тоже не совсем простая, вернее, совсем не простая – Оргазмик. В результате, иначе как Крокодиловым оргазмиком его никто не звал.

Руководство хваталось за головы, не зная, плакать или смеяться. И, в конце концов, вся эта «фамильная» история пошла Геннадию Николаевичу на пользу – его стали часто посылать в заграничные командировки, чтобы, так сказать, с глаз долой.
Дядя Гена несказанно обрадовался, увидев Дмитрия, и пригласил его в свой номер «выпить по граммулечке».

Не без изящества дефектоскопист сервировал стол, выставив посредине огромную трёхлитровую бутылку водки, из которой невозможно было налить алкоголь традиционным способом, пришлось воспользоваться щприцом. Митя с изумлением взглянул на бутылку, не понимая, откуда дядя Гена смог достать в непьющем Алжире такую редкость.

-Ты не думай, Митя, я не пьянствую, - истолковал его взгляд по –своему, дядя Гена. – Но ты же знаешь, у меня работа вредная, выделяющиеся свободные радикалы во время рентгена, и всё такое. Я чисто символически 50 грамм выпью, и ни одна зараз не привязывается. Ну, будем здоровы!
-Как тебя, девчонка-то твоя отпустила? – Митя с дядей Геной выпили уже по несколько «символов», заметно поубавив объём бутылки.
-Ну, Вас жена как-то отпустила? – Митя взял с тарелки кусок лимона.
-Так, всё-таки, у тебя есть девушка? Значит, разведка правильно донесла.
Дмитрий хмыкнул.
-Ты же понимаешь, Митя, мужики иногда хуже баб. Как соберутся, сразу обсуждают, кто с кем…дружит. Ты уж прости старика за вопросы, мне скучно здесь, вот и живу сплетнями. Совсем твоя барышня не переживает?
-Нет, - чуть помедлив, ответил Дима. – Это когда ещё такой шанс выпадет Алжир посмотреть.
-Да тут особо ничего и не посмотришь, - вздохнул дядя Гена, - не на экскурсию приехали. Работа – отель, отель – работа. Военное положение. Это хорошо, что твоя подружка так спокойно к отъездам относится. Меня по первости жена каждый раз со слезами провожала, белугой ревела. Ревнючая! Но сейчас уже привыкла. «Ты, - говорит, - верный, тебе доверять можно». Правда, оказалось, что я скорее слабый, чем верный. Тостестерон, адреналин, гормоны, короче… Ты же меня понимаешь, надеюсь?
-Понимаю, дядя Гена, мужчины – слабый пол, - иронично улыбнулся Митя. Дефектоскопист удивил его в очередной раз. Не такой выходит, дядя Гена и старичок.
-То-то же! – назидательно поднял палец Геннадий Николаевич. –Поэтому ты, Дима, вполне можешь замутить с приехавшей вместе с тобой рыженькой девицей. Или замутил уже? Сознавайся! Она кто по должности? У нас на заводе, помнится, комплектовщица очень на неё похожа была. Такая же коса длинная.
-К этой девушке так просто не подойдёшь, дядя Гена. Во-первых, у неё бойфренд, во-вторых никакая она не комплектовщица, а переводчик, в-третьих, её как Цербер охраняет бывший одноклассник, тоже переводчик.
-Смазливый такой? Видел. Он мне сразу не понравился. Мить, а Цербер –это кто? Новый начальник нашей охраны? Я думал, только у меня нелады с фамилиями.
Митя молчал. Ну как объяснить дяде Гене, кто такой Цербер, и откуда он о нём знает? Оттуда! И английский и французский и арабский – тоже оттуда. «Чертоги разума», - как говорил Кембербэтч в сериале про Шерлока Холмса.

Геннадий Николаевич опять истолковал его молчание по-своему.
-Я знаю, о чём ты думаешь. Ты обыкновенный монтажник, такой умной девице не подходишь. Но в постели иногда монтажник получше инженера будет, - хохотнул дядя Гена, наливая ещё по «граммулечке».



-Дядя Гена, Бог с ней, с этой девушкой. Вы лучше скажите, действительно, никуда отсюда уехать нельзя или, всё-таки, с провожающими можно попутешествовать?
-Ездили пару раз Сахару посмотреть. Первый раз удачно, а во второй раз случилось с нами происшествие, - дядя Гена как-то посерьёзнел.
-И какое же?
-Нам повстречались летающие колдуны.