Будь как все или чудо бывает редко

Воет и со свистом кружит у дома вьюга, врываясь в комнату сквозь скрытые за обоями щели и качая сдвинутую в угол штору. На кровати сидит женщина. Анна Петровна еще не настолько стара, чтобы назвать - старуха, но настолько устала от жизни и одиночества, что ей кажется, что прожила уже век. В далеком детстве звали ее Анюткой, а это было так давно, словно в забытом фильме.

«Недостаточно положили цемента в раствор? – сокрушается Анна Петровна, следя за движением шторы. - А ведь свои строители строили, а не пленные немцы». В этом доме не у нее одной ветер стену продувает. Беда у всех одна, но каждый решает вопрос по-своему. В этой жизни кто как может, так и выживает.

Анна Петровна строго соблюдает законы. Друзья злились: «В облаках летает - законница». Да натура у нее такая - «с лысенкой телятко родилось, с лысенкой и помрет». Этот дом строила организация, в которой она работала. Когда прораб предложил ей поставить дополнительные радиаторы она отказалась: «Отклоняться от проекта нельзя». Первый год было тепло, а чем больше она живет в этом доме, тем холоднее в квартире.

Может, стареет, а может от одиночества. Когда работала – было не до стен, а теперь нет денег, чтобы утеплить стену. Странно как-то, всю жизнь оплачивала жировку, в которой была строчка - капитальный ремонт, а делать утепление придется самой. Именно тогда когда человеку больше всего нужно тепло, его не хватает.

«Законница»,- шипели за ее спиной коллеги, когда она еще работала. Не любили за то, что не была такой как все. А она была просто логичной. Заместитель начальника отдела Васильевич несколько раз пытался ее переубедить. «Да подпиши ты им эти бумаги! - говорил он, - проверка, если и придет, больше третьей части зарплаты не вычтет. Все равно что-то напишут. А тебе ребята в благодарность копеечку подкинут». Но она не подписывала не из-за того, что накажут, просто это было не логично и не честно.

Она тихо мотала головой и жестом руки останавливала дальнейшие разговоры. «Не логично, красть, - говорила она. – Если бы все жили честно, жить всем было бы лучше». «Ты что, с другого мира? – Возмущался Васильевич. – Воруют все! Конечно, в зависимости от возможностей. О директоре говорить не буду, старших по званию не обсуждаем. А вот возьми того, кому, вроде, и красть нечего. Секретарша, например, хоть конверты с марками, да унесет».
С Анны Петровны посмеивались, но она не расстраивалась. Чтобы ни говорили, а совесть у нее чиста. Лучше быть «законницей», чем «воровкой». Ее отправили на пенсию в строго положенный срок. «Если бы была как все, еще поработала бы», - сказал ей на прощанье Васильевич, намекая на неподписанные документы.

Ветер свистел и бренчал оторванной жестью. Впереди новогодняя ночь. Она дождалась боя курантов, выпила полбокала вина и загадала желание перед зажженной свечой: «Чтобы в квартире было тепло». Прошло то время, когда она загадывала любовь, деньги и т.д. На этот Новый год, ей хотелось тепла. Сквознячок холодил щеки и руки и она забралась под одеяло.

Когда-то она умела засыпать за несколько минут. Но сон не шел. Удивляла нелогичность поступков людей: «Неужели не понимают, что так нельзя. Ну, украл строитель цемент, потом пропил. Не подумал, что человеку, который будет здесь жить, будет холодно? Неужели ни разу такая мысль не посетила его голову?».

Многие соседи поставили дополнительные радиаторы, чтобы было теплее. Хотя не все. Вот жильцы шестой квартиры, утеплили стену снаружи дома, теперь на их доме из красного кирпича, белая латка. Зато не дует. Анна Петровна попыталась припомнить лица жильцов из шестой квартиры.
Часы отбили два раза. «Время, когда открываются небеса», - подумала Анна Петровна, и снова загадала, чтобы в квартире было тепло.

Последнее время она пыталась приспособиться к спартанским условиям, носила дома теплый костюм и шерстяные носки. Пожалуй, она бы закалилась или стала моржом, если бы организм не сдал. Артрит и радикулит скрутили старые косточки. Она поднялась, налила в пластиковые бутылки горячей водой и положила их под ноги. Ничего, можно и так жить, и даже выжить.

Только для того ли она честно всю жизнь работала, чтобы на пенсии зябнуть в своей квартире.
Во многих квартирах их дома было жарко, жильцы даже ночью открывали форточки. В их доме осталось всего десять квартир, в которых форточки были наглухо закрыты, там было, мягко сказать - прохладно. «Десятая часть жильцов. Тоже законники», - подумала Анна Петровна. И ей стало радостно, что есть еще совестливые.

Дом как бы был один, а комфорт и тепло у жильцов разное. У одних юг и уют, у других север и сквозняк. Хотя квартплата от этого не менялась.

Соседка над ней посмеивалась: «Законница! Поставь больше радиаторов! Будь как все». Но Анна Петровна помнила, как их в техникуме учили: «Если в трубах отопления заузить диаметр или поставить приборы отопления не по проекту - отопление тянуть не будет».

Правда было немного обидно, когда она заходила к соседке, и та открывала ей дверь в шортах и маечке. «Погреюсь у тебя», - говорила Анна Петровна и грелась. Старые косточки просили тепла. Артрит не проходил. Не любит артрит холода. Анна Петровна приложит мазь, вроде пройдет, а потом раз и вернется боль. Как ни закутывайся, а все равно холодно.

Каждый сезон их дом подключали к отоплению в последнюю очередь. Потому что оно не запускалось. Зато потом дом пестрел открытыми форточками, из которых поднимался теплый воздух. Это остужались те квартиры, в которых зашкаливало количество радиаторов, и где спать без приоткрытой форточки было не в мочь.

Соседка заглянула к ней и сказала «Брр…. Ну и холодильник у тебя! Пошли чай пить». Анна Петровна перешагнула порог соседки и окунулась в тепло. Та показала ей свое изобретение. Вдоль стояка в углу комнаты снизу вверх шел змеевик. «Вот так все стояки сделаю, - сказала она, - а то некуда шкаф поставить».

Шкаф действительно было не поставить. Вдоль всех стен сплошные радиаторы. «А что в домоуправлении тебе скажут?», - спросила Анна Петровна. «Ничего, - ответила соседка. - Я их просто не пущу в квартиру».

Анне Петровне хотелось сказать, что это нечестно, забирать тепло у других. Но это означало - поругаться с соседкой. И было неудобно вот так сказать в лицо.

Возникла мысль написать заявление в домоуправление, собрав подписи жильцов квартир с закрытыми форточками. Пусть отрегулируют тепло или, в их квартирах, утеплят стены. Однако подсознание хихикнуло: «Может, догадаются проверить соответствие приборов проекту в квартирах?». Она отогнала эту мысль.

Допускать такую мысль означало, закладывать соседей. «Вот и высвечивается нутро человека исходя из его потребностей, - занималась она самоедством. - Вот он эгоизм, заложенный природой. Ради сиеминутной выгоды, она чуть не заложила соседей?». Мысль, что эгоизм дан природой человеку, как механизм выживания, не успокоила. Что закладывать других грязно, было прочно заложено в ее сознание с детства. Она же не предатель, не шестерка!

Логика снова взяла верх: «Тепло зависит от количества радиаторов в квартире, от теплопроводности стены, от распределения входящего в дом тепла по квартирам. Поставить себе дополнительные радиаторы – сознательно нарушить закон. «Надо заплатить главному инженеру домоуправления или мастеру за то, что закроет глаза и взять ключи от подвала, чтобы перекрыть стояк и спустить воду для установки приборов. Значит, в домоуправлении знают о нарушениях.
Мечта о тепле, была близка к мечте о рае. В ванну заходить не хотелось, там было 12 градусов. В прошлом году Анна Петровна решилась на полумеру, обратилась в домоуправление, что в квартире холодно. Может стену утеплят, ведь соседний дом утеплили.

Когда наступили крещенские морозы и ветер с угла не только сквозил, но и посвистывал, а в квартире стало 14 градусов, она отправила в домоуправление заявление. Никто не позвонил и не пришел. Она позвонила и попросила зарегистрировать ее звонок. И снова никто не пришел. Она позвонила еще раз, и ей пообещали замерить температуру.

И только в марте, когда снег потемнел, позвонил мастер: «Приду мерить температуру, у меня не закрыто ваше заявление». Анна Петровна не выдержала: «Вы рано собрались мерить, подождали бы до июня».

Она написала письмо в газету о своей проблеме. Ее удивил ответ «Согласно акту, предоставленному домоуправлением, в квартире температура соответствует норме, т.е. 18 градусов. «Хорошо, что еще не написали 24», - сказала она соседке, показав ответ.

Та с укором на нее посмотрела: «Зачем ты это сделала? Чтобы пришли и всех нас оштрафовали? Будь как все. Поставь себе еще радиаторов или сделай такие змеевики, как у меня!». Будь как все, и тогда все будет хорошо».

Анна Петровна незаметно уснула. Ей снилось синее море и солнце. Она грелась на пляже под пальмами и была маленькой девочкой, которую звали Анюткой. А утром зашла соседка поздравить с Новым годом. «Знаешь, - сказала она. - Привезли леса, через неделю начнут делать утепление фасада нашего дома. И так жарко в квартире, а они еще и утепляют!».
Анна Петровна улыбнулась, она промолчала, что попросила вселенную сделать тепло в ее квартире, и вселенная это услышала.