Цветы жизни. 35. Начинающий художник

Глава 1. Поколение некст, Глава 2. Энерготерапевт, Глава 3. Гражданский долг, Глава 4. Первичное дознание,Глава 5. Пациенты, Глава 6. Свои проблемы, Глава 7. Поиски и сомнения, Глава. 8. Богатая подруга, Глава 9. Лучший ученик, Глава 10. Система ценностей,Глава 11. Новая зацепка,Глава 12. Черный человек,Глава 13. Подозрения, Глава 14. Артисты погорелого театра, Глава 15. Капитан и русалка, Глава 16. Всадник без головы,Глава 17. Повороты судьбы, Глава 18. Слабое звено, Глава 19. Трюкач, Глава 20. Гюльчатай, Глава 21. Сладкое слово свобода, Глава 22. На живца, Глава 23. Сиделка и няня,Глава 24. Родственники, Глава 25. Дом с бассейном,Глава 26. Кто виноват?,Глава 27. Открой личико, Глава 28. На "Дельфине", Глава 29. Тупик, Глава 30. Задача со многими неизвестными, Глава 31. Сарафанное радио, Глава 32. Картина преступления, Глава 33. Прикоснуться к прекрасному, Глава 34. Новые данные

Когда Тимур появился в студии, дети уже ушли. А перед стеклянными дверями собралась небольшая группа молодежи. Впрочем, были и две женщины под сорок или даже за сорок. Хотя, возможно, одна из них просто казалась старше, потому что недавно резко похудела, от чего кожа на ее шее стянулась сухими складками, как у черепахи, а под глазами, несмотря на обилие тонального крема, просматривались фиолетовые круги. Вообще группа состояла в основном из женщин. Мужчин оказалось всего четверо, включая Тимура. Двоим парням на вид было около тридцати. И один - совсем юный, почти подросток. Женщины постарше стояли особняком и негромко переговаривались между собой. Все остальные тоже были явно хорошо знакомы, производили впечатление дружной компании, объединенной общим делом. Вопреки ожиданиям Тимура, внешне ученики студии вовсе не походили ни на богему, ни на эпатажных представителей авангардной живописи. Большинство из них были одеты обыкновенно, как одевается сейчас вся молодежь. Исключением были две девушки в юбках-макси из небеленого льна, обвешанные километрами бус, и мальчишка - у него на почти полностью выбритой голове красовался розовый клок волос, а на шее виднелась замысловатая татуировка. Впрочем, на улице сейчас и не такое можно увидеть.

Кирилл Петрович, увидев Тимура, приветственно кивнул ему и скрылся в своем чуланчике. Мастер прибирал аудиторию после детской группы. Впрочем, беспорядка было на удивление мало. Вероятно, учителю удается поддерживать дисциплину и добиваться от детей аккуратности. А может, за этим следят их родители? Наконец, Шувалов открыл двери и пригласил зайти. Ученики тут же разбрелись по своим местам - видно было, что у большинства из них уже есть и свое любимое место, и свой стол или мольберт. Один за другим ребята и девушки брали составленные в углу чистые, обтянутые холстом фанерки и устанавливали их на своих рабочих местах. На тянувшейся вдоль стены полке были выставлены... раскрытые пластиковые чемоданы, удивительно напоминающие чемодан электрика! Только вместо инструментов они были полны банок и коробочек с какими-то семенами. Рядом стояли картонные коробки с обрезками веток, сушеными растениями, обрывками мешковины, какими-то черепками. Но Тимура интересовали только чемоданы. Получается, если к концу занятия один или несколько таких чемоданчиков опустели, можно спокойно его прихватить. Никто ни за кем не следит, все заняты только воплощением своей творческой идеи... Столы и мольберты расставлены все так же амфитеатром. В центре - прямоугольная тумба, накрытая куском камуфляжной ткани. Вернее, ткани в фантазийных серо-зелено-коричневых разводах, отдаленно напоминающую камуфляж. Тимур автоматически отметил, что по цвету и рисунку ткань хорошо сочетается с цветом ламината на полу. Как будто поверхность, на которой они стоят, просто вздыбилась небольшим холмиком. На этот постамент мастер водрузил снятый с единственного подоконника горшок с высоким разлапистым кактусом, рядом положил настоящую подкову и ковбойскую шляпу. Затем приглушил верхнее освещение, оставив подсветку вокруг сооруженной им "натуры". Кроме того, над каждым рабочим местом зажглась лампа направленного освещения. Тимур тоже взял фанерку с холстом и выбрал себе место поближе к длинной полке и вентиляционному коробу. Отсюда был хорошо виден и выход из аудитории, и вход в чуланчик мастера, а главное - можно было наблюдать за каждым из учеников.

После обычного приветствия и представления новеньких (Тимур сегодня был не единственным, кто посетил занятия впервые. Оказывается, две хипповского вида девицы тоже пришли в первый раз), Кирилл Петрович попросил всех выключить мобильные телефоны или хотя бы перевести их в беззвучный режим.

- Хотя лучше, конечно, выключить. Чтобы полностью погрузиться в творческий процесс, ничто не должно отвлекать. Но я понимаю, что среди вас есть люди с ненормированным рабочим днем, вынужденные отвечать на звонки в любое время. Поэтому не настаиваю. Оставляю это на ваше усмотрение. Но настоятельно прошу не мешать другим. Если кому-нибудь нужно срочно поговорить, будет лучше, если он выйдет на это время в коридор.

Тимур одобрял такой подход. На занятиях у себя в секции он тоже запрещал любую болтовню. Хотя мобильников в то время и не было, а когда появились - то не у многих, но порядок должен быть. Тимур взглянул на свой смартфон, подумал, что в ближайшее время он ему не понадобится, и отключил. Гриша вряд ли позвонит прямо сейчас.

- Сегодня первое занятие у нас будет длиться один час тридцать минут, после чего будет перерыв, - пояснил Кирилл Петрович. - Мы постараемся использовать эти полтора часа с максимальной пользой. Итак, чем мы будем сегодня заниматься? Наши постоянные посетители это знают, но я повторю для тех, кто пришел впервые. Мы будем слушать природу и пытаться ее понять. А затем, пропустив услышанное через призму своего художественного воображения, попытаемся материализовать на холсте образы, которыми отзовется наша душа на услышанное и представленное. Вы видите перед собой некий натюрморт. Это - не натура, которую мы будем изображать. Это - лишь визуальная помощь нашему воображению, чтобы мы лучше могли сконцентрироваться на теме сегодняшнего урока. А тема у нас - "Дикий Запад". Поэтому все, с чем у вас ассоциируются эти слова - все имеет право на воплощение. Просторы прерий, форты, салуны и вигвамы. Ковбои и индейцы, золотоискатели и гангстеры, фермеры и авантюристы. А может быть, табун диких мустангов или крадущаяся в зарослях пума? Или классика американской литературы? Все, что угодно. Все, на что вдохновит музыка и воображение. Вы можете подходить к нашему "прилавку" и брать любые необходимые для творчества материалы. Сегодня это - зерна бобов, кофе и кукурузы, сухие кукурузные листья и тростник, холсты, пенька, кожа, мех, кусочки дерева и керамики. Все, что могло быть использовано покорителями Дикого Запада.

- А это что? - спросила одна из женщин, вытащив из коробки маленький кривоватый кусочек железа.

- Это - кованый гвоздь! - с готовностью пояснил мастер. - Такими гвоздями прибивают подковы лошадям. А вот и сами подковы... они, увы, современные. Но я попытался их немного "состарить" - для правдоподобности, - улыбнулся Шувалов. - А вот, смотрите, есть даже стрелянные гильзы, - это он обратился уже к юноше с розовым чубом. Тот недоверчиво покосился на учителя:

- От кольта?!

- Не от кольта, конечно, от охотничьего ружья, но охотничьими ружьями первые поселенцы пользовались даже еще чаще, чем кольтами. Ведь им приходилось и охотиться, и обороняться от диких зверей... пожалуйста, пожалуйста, задавайте вопросы, не стесняйтесь. Когда начнется занятие, мы будем работать молча, а вопросы мне задавать можно будет только шепотом.

- А как это все сюда приделывать? - спросил Тимур.

- Технология сегодня самая простая. Вот в этой коробке - специальные тубы с эпоксидным клеем. Выдавливаете капельку на нужное место композиции, а потом - о-па! Сажаете на нее Ваш материал. Прижимаете пальцем на несколько секунд - и все, фрагмент зафиксирован. Точно так же можно склеивать фрагменты композиции между собой. Но лучше, если предварительно вы набросаете предполагаемую инсталляцию на бумаге. Хотя бы в общих чертах, чтобы представлять, что вообще собираетесь делать.

- Ладно, я уж как-нибудь так... - пробурчал Тимур, отсыпав себе горсть бобов и взяв пару глиняных черепков из коробки.

Одна из девиц в макси начала по-школьному тянуть руку, тряся ею от нетерпения.

- Слушаю Вас? - повернулся к ней Шувалов.

- А можно делать плантацию, где негры работают?

- М-м... рабовладельцы-плантаторы - это уже немного другой регион, но, если они у Вас ассоциируются с Диким Западом, то почему бы и нет? Главное - свобода фантазии. Вот я вижу у Вас бусы очень интересные. Это ведь Вы сами сделали? Очень оригинальная вещь! В них ощущается частичка Вашей личности. На первый взгляд эти мелкие предметы никак не связаны друг с другом, но ведь Вы не просто так их подбирали?

- Конечно не просто... - девушка немного смутилась от неожиданной похвалы. - По цвету, по размеру... и еще в них есть смысл. На самом деле это... в общем, как бы кодовая запись такая. Вот эта деревянная катушка - это как бы бабушка. Пуговицы - с курточки моего любимого бархатного тигра. Он когда совсем порвался, я так плакала! Мне тогда было девять. А это...

- Вероятно, корпус от авторучки, которой Вы писали в младших классах? Произведение называется "хроники детства"?

- Ой, точно! - обрадовалась девушка. - Я все думала, как назвать...

- Думаю, у нас Вам понравится. И Вы раскроете новые грани своего таланта.

Как только с вопросами было покончено, мастер включил стоящий в углу зала музыкальный центр, и помещение наполнилось музыкой. Хотя, строго говоря, это больше напоминало озвучку вестерна. Фрагменты мелодий в стиле "кантри", звуки банджо и губной гармошки. Все это - на фоне стука копыт, скрипа колес, иногда прерываемого отдаленными хлопками выстрелов. Ржание лошадей и лай собак. Иногда - гортанные крики не то огромных птиц, не то возгласы туземцев.

Тимур подумал, что все это больше похоже не на урок прикладного искусства, а на театральное шоу. Хотя чему удивляться? Шоу нынче в особенном тренде. Шоу сегодня делают из всего - из приобретения товаров и услуг, из посещения врача, из объяснения в любви... даже из процесса поглощения пищи умудряются устроить спектакль - снимают на камеру, как готовят, а потом - как едят. Хлеба и зрелищ. Желательно - в одном флаконе.

Но атмосфера эко-арт-студии Тимуру нравилась. Здесь, находясь среди группы людей, каждый при этом мог погрузиться в собственный внутренний мир. Кирилл Петрович, переходя от одного стола к другому, ловко пробираясь между мольбертами, одобрительно кивал, аккуратно подсказывал, помогал исправить ошибки. И все это - легко, играючи, не мешая человеку воплощать свою идею и не давя авторитетом. Он умудрялся задавать и поддерживать такой тон общения, что беспардонный, наглый человек чувствовал бы себя тут не в своей тарелке и постарался бы вести себя прилично. А застенчивый, робкий - наоборот раскрывался, переставал тушеваться и начинал свободно творить. Чем-то это напоминало читальный зал библиотеки - где вроде все вместе служат в храме литературы, при этом каждый читает свою книгу. И никто никому не навязывает чужую.

"А он - действительно преподаватель от Бога!" - восхищенно отметил про себя Тимур. - "С каждым моментально находит верный тон в зависимости от возраста, склада характера. Интересно, если бы педагогам платили столько же, сколько он имеет на ювелирке, бросил бы он свои камушки и занялся только преподаванием? Или нет?" Тимур отлично понимал, что и драгоценностями можно заниматься не только ради денег.

Когда все, в том числе и мастер, полностью увлеклись работой, Тимур повнимательнее рассмотрел широкий вентиляционный короб. Шурупы, закрепляющие решетку недавно отвинчивали: вокруг них была поцарапана краска, а один шуруп завинтили не до конца. Как будто в спешке. Прищурившись, Тимуру удалось разглядеть внутри короба зацепившийся за решетку обрывок веревки. Вернее, всего несколько трепещущих в воздушном потоке волокон пеньки.

Даме с черепашьей шеей не хватило каких-то веточек, и она негромко обратилась к учителю. Тот успокоил ее, что материала всем хватит, и тут же отправился за ним в чулан. Дверь осталась приоткрытой. Стараясь не шуметь, Тимур подъехал к дверному проему и осторожно заглянул внутрь. Чуланчик представлял собой захламленную узкую комнату метра четыре длиной - полутемную и с глухими стенами. Слева находился шкаф наподобие книжного. Полки заставлены всевозможными коробками и коробочками. У противоположной стены громоздились самые разнообразные крупногабаритные предметы, похожие на части театральных декораций. И только вдоль одной стены шел узкий проход, позволяющий передвигаться по чулану. Но Тимур бы там не проехал. Даже пройти можно было лишь протискиваясь боком. Где-то в конце этого прохода из груды сваленных в углу ящиков доносился шорох - вероятно, учитель рылся там, сидя на корточках. Тимур внимательно рассматривал шкаф, попытался заглянуть под него. И в этот момент неожиданно совсем рядом с ним из-за огромной корзины, набитой бамбуковыми жердями, возник Кирилл Петрович. Он удивленно воззрился на Тимура:

- Тимур Валентинович, что-то не ладится? Я смотрю, Вы так и не начали работать... Но что же Вы... тут так тесно! Подождали бы минутку, я как раз сам собирался к Вам подойти.

- Нет-нет, я просто... нет ли глиняных черепков - вот таких же, но побольше?

- Такой же, но с перламутровыми пуговицами? - лукаво прищурился Кирилл Петрович. - Сейчас посмотрим. Должны быть. Вы пока возвращайтесь к своему столу, я Вам принесу.

Тимур прокручивал в голове задачку с несколькими неизвестными, одновременно пытаясь изобразить подобие художественной инсталляции из черепков. Зря он попросил большие! Даже маленькие не хотят держаться на вязких лепешках эпоксидной смолы... Норовят отвалиться. А, ну их! Тимур налил на холст большую лужу эпоксидки и влепил в нее все черепки, а в размазанные по всему холсту кляксы клея высыпал пригрошню бобов. Бобы прилипли хорошо.

Ну вот, одно дело сделано. Теперь можно спокойно заниматься другим... Он еще раз окинул взглядом стены студии. И вдруг остановился на одной композиции, висевшей прямо рядом с ним. Это была хайтэковская инсталляция с отсылом к конструктивизму начала двадцатого века. В самом центре композиции красовался кусок водопроводной трубы с накрученным на него чугунным тройником. По форме деталь напоминала молоток. Если представить, что это действительно молоток, то его ударная поверхность была обильно залита оранжевой краской, вероятно, имитирующей ржавчину. Под этим куском железа через все полотно тянулась надпись, выполненная по трафарету и являющаяся, судя по всему, названием картины: "Промзона". Казалось бы, что необычного в том, что в произведении на урбанистическую тему использован кусок водопроводной трубы? Но Тимура смутило, что тройник явно не вписывался в остальные детали композиции. Он почти полностью закрывал с любовью приклеенные вокруг него концентрические окружности, вырезанные из листа меди. Зачем они тогда нужны? А одна из них даже погнулась, когда тройник с силой впихивали между кольцами. И труба, прицепленная к доске проволокой, была явно тоньше и длиннее, чем предполагалось по размеру проволочных петель. Такое впечатление, что сначала здесь был какой-то другой предмет - более толстый и без объемной детали на конце. А потом художник передумал и заменил первоначальный предмет на эту сборную конструкцию, которая не совсем подошла по размеру. Он вообще сюда почему-то не подходил... Тимур задумался. Откуда такое впечатление? Он попытался проанализировать композицию, понять ее смысл. Ну, конечно! Вот эта перевернутая крышка от кастрюли - радиолокатор! Концентрические окружности - радиоволны. Значит, в середине должен быть стержень. Короткий и без всяких тройников. Тогда картина сразу приобретала ясный смысл. Зачем понадобилось менять изящный металлический цилиндр на грубую деталь, которая выбивается из общего замысла? Табличка под произведением сообщала, что автором сего шедевра является некий (или некая) А.К.Птица. Интересно, здесь он сегодня, или нет? И вообще, он это или она? Тимур еще раз внимательно осмотрел учеников. А заодно увидел их работы. И режиссеру стало стыдно. Черт дернул изображать из себя художника!

Девица с "хрониками детства" на шее соорудила композицию из тростника, обрывков мешковины, тонких белых не то косточек, не то палочек... и в данный момент раздумывала над кусочком свиной кожи, намереваясь пристроить его под связкой сухой соломы. Ее произведение было совершенно абстрактным, но при этом удивительно гармоничным. И, что самое интересное - и правда наводило на мысли о плантации сахарного тростника и размеренном механическом труде покорных своей судьбе людей, насильно оторванных от своей далекой родины, обреченных на вечное рабство. Была в этой композиции и трогательная грусть, и изматывающая жара, и непобедимая воля к жизни - какой бы эта жизнь не была.

Паренек с розовым украшением на голове создавал что-то очень мрачное, фантасмагоричное. В кусках коры и кожи угадывались очертания черепа с пустыми глазницами. Сосредоточенно пыхтя и с силой надавливая на клеевой пистолет, творец методично приклеивал черепу зубы из кукурузных зерен. Около черепа извивалась пеньковая веревка, а на столике рядом ждали своей очереди гильзы от ружейных патронов. Увидев, что на его работу обратили внимание, парень гордо выпрямился.

- Как Вам? - шепотом спросил он у Тимура.

- Супер! - честно ответил режиссер. Сделано было действительно мастерски. по крайней мере, с точки зрения технического исполнения.

- Называется "Убить Билла".

- Почему? - не понял Тимур.

- Дядюшка Билли вышел прогуляться на своем ранчо. И повстречал Черного Джека. Они повздорили, Черный Джек первым выхватил кольт. В общем, это - то, что осталось от бедняги Билла через неделю... я вот еще думаю, у койота шерсть - примерно как у собаки? Как Вы думаете, вот эта шерсть подойдет? - юноша показал клок белой овечьей шерсти. - Если серым немного подкрасить - наверное, сойдет. И волчьи следы вокруг.

Увлекшись, парень начал говорить громким шепотом, а потом и в голос. На него тут же предупреждающе шикнула похудевшая дама. У нее самой вырисовывалась классическая декоративная инсталляция-натюрморт на тему ковбойского быта. На взгляд Тимура - банально и не ново. Но стиль выдержан безупречно. Такое произведение могло бы стать достойным украшением "американского" бара или клуба любителей верховой езды.

Тимур снова взглянул на свою работу. Она была похожа на кучу мусора...

- Как успехи? - услышал он шепот над ухом. - Вот - то, что Вы просили.

Тимур смущенно пробормотал слова благодарности и взял кусочки битой керамики.

- Скажите, - прошептал Тимур, указывая на "Промзону". - А чья это работа? Автор сегодня среди нас?

Кирилл Петрович мельком глянул на композицию, но вдруг замер и уставился на холст самого Тимура с неоднозначным выражением лица.

- Это называется "Тетя Салли несла свиньям горшок бобов и уронила его в лужу", - попытался пошутить Тимур. - извините, я выйду ненадолго, можно? Мне надо срочно позвонить.

- Да, конечно, пожалуйста, - мастер посторонился с холодной вежливостью и даже отодвинул стоящий на пути Тимура стул, чтобы ему удобнее было проехать.

"Наверное, подумал, что я издеваюсь, и обиделся", - решил Тимур.

Оказавшись в коридоре, он первым делом набрал номер Потапова. Следователь моментально ответил, как будто ждал его звонка.

- Сэнсэй? Вот только собирался сам тебе звонить. У меня новость. Знаешь, где работал раньше наш отец-герой Павел Петрович Затыркин? Это он последние несколько лет диспетчер. А в молодости начинал на строительстве железнодорожных сооружений.

- И что?

- А то, что он работал в составе бригады, которая строила тот самый железнодорожный мост, на котором погиб отец Любы Мазур! И он находился на объекте в момент аварии. По делу проходил как свидетель.

- Интересно... Гриша, слушай внимательно. У меня мало времени. Проверь в списках учеников А.К.Птицу. Есть такой человек? И кто это. Сдается мне, я нашел орудие убийства. Кстати, эта штука ставит под сомнение результаты экспертизы. Ага. Почему? Это что-то вроде молотка. Но ручка такая длинная, что если взять за самый конец и хорошенько размахнуться, сила удара увеличивается за счет вращательного момента. Точка удара может располагаться значительно выше головы нападающего.

- Почему так думаешь? Ты же не криминалист.

- Гриша, я не криминалист, но я столько трюков поставил и рассчитал, что с первого взгляда отлично вижу чем, как, куда можно ударить и с какой силой. Так вот, я тут нашел такую штучку, которую если крутануть - быку можно череп пробить, не то что человеку! И ударная поверхность - не сплошная, как мы думали, а чугунный ободок. То есть, соотношение силы удара на точку поверхности - максимальное. А кровь, похоже, никто не смывал. Ее просто замазали краской. Я бы взял эту вещичку на исследование. Может, там внутри и куски черепа обнаружатся...

- Понял. Я прямо сейчас не могу, у меня выезд на место происшествия по другому делу... да нет, дело старое. Урод один объявился, кажется. Педофил. Два изнасилования с убийствами на нем и три - с тяжкими телесными. Задержан сознательными гражданами практически на месте преступления. Надо его брать и по горячим следам сажать. Но часа через полтора я подъеду. Там ведь занятия еще не скоро закончатся, так? Ну, все, бывай.

Следующий звонок был Бэлле.

- Ты там еще? В кафе?

- Где же мне быть. Что-то случилось?

- Свяжись скорее с Юлькой, спроси, хорошо ли она знакома с Затыркиным... ну, этим, диспетчером-невротиком, у которого пятеро детей. Если они вместе лечились у Пустышкиной, могли и кроме этого общаться... да нет, меня не интересуют ее отношения с ним! И Юльку я ни в чем не подозреваю. Меня интересует только одно: могли их видеть вместе, или нет?

- Да тут и звонить нечего! - сказала Бэлла. - Я и так знаю, что Затыркин несколько раз после сеанса терапии подвозил Юльку до метро, когда Игорь не мог ее забрать. У Затыркина ведь мини-вэн. Туда детская коляска в салон помещается, даже складывать не надо. Но Игорь в курсе, и Затыркина этого видел, и никаких претензий к Юльке у него нет.

- Неважно. Важно, что кто-то мог видеть их всех вместе - Затыркина, Юльку и Юлькиного ребенка.





Продолжение