Цветы жизни. 44. Иностранка

Глава 1. Поколение некст, Глава 2. Энерготерапевт, Глава 3. Гражданский долг, Глава 4. Первичное дознание,Глава 5. Пациенты, Глава 6. Свои проблемы, Глава 7. Поиски и сомнения, Глава. 8. Богатая подруга, Глава 9. Лучший ученик, Глава 10. Система ценностей,Глава 11. Новая зацепка,Глава 12. Черный человек,Глава 13. Подозрения, Глава 14. Артисты погорелого театра, Глава 15. Капитан и русалка, Глава 16. Всадник без головы,Глава 17. Повороты судьбы, Глава 18. Слабое звено, Глава 19. Трюкач, Глава 20. Гюльчатай, Глава 21. Сладкое слово свобода, Глава 22. На живца, Глава 23. Сиделка и няня,Глава 24. Родственники, Глава 25. Дом с бассейном,Глава 26. Кто виноват?,Глава 27. Открой личико, Глава 28. На "Дельфине", Глава 29. Тупик, Глава 30. Задача со многими неизвестными, Глава 31. Сарафанное радио, Глава 32. Картина преступления, Глава 33. Прикоснуться к прекрасному, Глава 34. Новые данные, Глава 35. Начинающий художник, Глава 36. Новые союзники и новые подозрения, Глава 37. Минус на минус, Глава 38. Тонкости души подростков и художников, Глава 39. Стечение людей и обстоятельств, Глава 40. Охота на драконаГлава 41. Запасной выход, Глава 42. Вспомнить все, Глава 43. Ищи ветра в поле

В здании аэропорта Потапов первым делом решил переговорить с таможенниками, досматривавшими гражданку, предъявившую паспорт мадам Каршиума. Хотя бы приблизительно узнать приметы... Савицкая неотступно следовала за ним. Потапов не возражал, ему было ее жаль. Пусть ходит, пока ведет себя прилично.

- Старший следователь Потапов, - Гриша спрятал в карман удостоверение и перешел к делу. - Вы досматривали багаж гражданки Непала Нинель Каршиума? Сможете ее описать?

Ответ таможенника произвел эффект взрыва бомбы:

- А что ее описывать? Вон она, в охране сидит... Дима, проводи товарища майора!

Неулыбчивый парень в отутюженной форме жестом пригласил следовать за ним. Юлька потопала сзади на расстоянии трех шагов. У входа в помещение охраны суровый сотрудник преградил Юльке путь, произнеся заученно-вежливую фразу:

- Мадам, простите, посторонним сюда нельзя.

Савицкая понуро застыла у входа, пытаясь из-за плеча охранника разглядеть, что происходит внутри.

Навстречу следователю поднялась полная женщина, держащая на руках туго запеленутого очень смуглого ребенка в розовом чепчике.

- Ну, наконец-то! Мы уже не знаем, что делать. Устроили драку прямо на летном поле! Дамочка с ребенком шла к самолету, а эти две девки ненормальные на нее бросились с двух сторон. Одна под ноги кинулась, другая сзади на плечи вскочила, в волосы вцепилась. По рассказам свидетелей: как сумасшедшие. Стали ее кусать, царапать, вырывать у нее ребенка. Она пока отбивалась, самолет поднялся в воздух. А всех троих задержали - вон, сидят. Дамочка ни по-русски, ни по-английски - ни бельмеса. Лопочет на тарабарском языке. А девочки утверждают, что они - несовершеннолетние. Но кто ж их разберет, акселератов? На вид - вполне взрослые девицы.

- Какие взрослые? Им четырнадцати нет!

- Сумасшедшие, может? Из дурдома сбежали? А мамочка, бедная, чуть в обморок не грохнулась! Сидит, вон, вся зеленая, хотя и чернокожая... я ее валерьянкой отпаивала. Девицы кричат, что ребенок, мол, не ее. Только у нее все документы в порядке. Гражданка Непала с дочерью. В общем, я вызвала полицию - задержали всех троих. До выяснения. Вернее (она улыбнулась) четверых!

Увидев сквозь стеклянную дверь пестрый сверток, Юлька с воплем раненой тигрицы бросилась к нему, намереваясь вырвать ребенка из рук держащей его женщины и вцепиться ей в волосы. Сотрудник полиции ее перехватил.

- Спокойно, спокойно, гражданочка!

- Это мой ребенок! Отдайте!

- Разберемся, чей ребенок.

- Но хотя бы отнимите у нее!

- Говорю же я, успокойтесь! Это - сотрудница аэропорта.

Женщина подняла голову и улыбнулась:

- Малышка, по-моему, в полном порядке! Просто умаялась и заснула.

Рядом с сотрудницей сидели две огромные куклы... То есть, куклы были живыми девочками. Но волосы у них были одинаково кукольные - полголовы голубого цвета, полголовы - оранжевого.

- Опять вы?! - Потапов понял, что сил на бешенство у него уже нет. Эти двойняшки - его проклятие, что ли? Они поставили себе цель - устраивать ему проблемы? Только теперь неприятности будут на международном уровне...


Потерпевшая сидела чуть поодаль с расцарапанным лицом, в съехавшем набок причудливо завязанном ярком платке, а все пуговицы на ее плаще были вырваны "с мясом". Бронзово-шоколадный цвет ее лица странно контрастировал со светло-серыми глазами. На голове у женщины возвышалось странное сооружение из черных, проволочно-жестких волос, перевитое цепочками, бусами и цветными лоскутками. Впрочем, прическа была изрядно попорчена. "Непалка" старательно опускала личико, изображая смущение и страх. Впрочем, страх был вполне настоящим. Потапов подошел к ней вплотную, присел на корточки и заглянул в лицо.

- Вот так встреча! И сколько же Вам заплатили за то, чтобы Вы согласились так испортить свои нежные локоны? А дочка у Вас крупновата для трехмесячной, да еще и недоношенной... и дочка ли это? Давайте посмотрим...

Следователь собрался уже взять ребенка из рук сотрудницы, но Юлька его опередила. С неожиданной силой она оттолкнула охранника и с пронзительным визгом: "Филечка, сыночек!!!" - бросилась к малышу, мгновенно вырвав его из рук растерявшейся женщины. Чепчик развязался, сполз вместе с черными прядями, которые оказались к чепчику просто приклеены. И все увидели, что кожа под ним розовая, а волосики светло-русые. Младенец проснулся, увидел мать, открыл маленький ротик и... тут все, кто еще сомневался, сразу бы поняли, что это именно Филя: истеричный вой, напоминающий кошачьи вопли по весне, паровым молотом ударил по барабанным перепонкам присутствующих. У Потапова даже мелькнула крамольная мысль: "Что ж они, гады, его наркотой не накачали, чтобы всю дорогу спал?"

Юлька смеялась и плакала, лепеча что-то невнятное, слюнявила платок и пыталась оттереть от Филиных щечек искусственный загар, от чего ребенок надрывался еще сильнее. Наконец, дежурный охранник догадался вызвать врача, и тот увел счастливую мать вместе с орущим свертком. За что все прониклись к дежурному искренней симпатией.



Потапов спохватился и махнул перед лицом "иностранки" раскрытой корочкой.

- Хотя мы, конечно, знакомы, но... Старший следователь по особо важным делам, майор Потапов. Гражданка Шишкина, вы задержаны по подозрению в похищении ребенка и попытке нелегально переправить его через границу.

- Это не я! Это все он! - закричала Таня Шишкина, размахивая руками, как бы отталкивая от себя нелепое обвинение. Как только она в очередной раз выставила вперед руки, на ее запястьях щелкнули наручники. - Я не похищала, он сказал, что это его внук! Я все расскажу! Товарищи... господа... граждане полицейские, а что мне за это будет?

- Правильно, именно граждане! Привыкайте. - усмехнулся следователь. - Что будет - это суд решит. А рассказать - конечно, все расскажете. Вот сейчас проедем в отделение - и расскажете. Он обернулся к операм: - ребята, пакуйте ее.

Шишкина поплелась к машине, медленно переставляя заплетающиеся ноги, крепко удерживаемая в двух сторон дюжими молодцами с непроницаемыми лицами. Уже с середины зала донеслось нетерпеливое: - Давай, давай, красавица! Шевели булками, не по бульвару гуляешь!

- Эх, Таня, Таня, - сокрушенно пробормотал Потапов как бы про себя. - А я-то в тебя верил. Думал, и правда актрисой станешь...



Не успели арестованную вывести из здания аэропорта, как в зал ворвалась худощавая блондинка. Что-то на ходу спросив у конвойных, женщина почти бегом направилась к помещению охраны.

- Можно? - Вертинская приоткрыла дверь и просунула голову внутрь. - Мне сказали, мои девочки...
Близнецы сидели в одинаковых позах на кожаном диванчике в углу кабинета. И насупившись взирали исподлобья на окружающих. У Сары был подбит глаз и рассечена скула. У Карины нос напоминал сливу, на верхней губе засохли потеки крови, а сквозь дыры на джинсах виднелись рассаженные об асфальт коленки. Обе сестры были по уши в грязи, у одной разорвана футболка.

- Ну, как вы? - Ирина присела напротив них на предложенный охранником стул. Она всегда так делала, когда хотела поговорить с девочками, поскольку из-за ее высокого роста им бы пришлось сильно задирать голову. - Сильно она вас отделала?

- Это мы ее отделали...

- Я ее за плащ схватила! - похвасталась Сара.

- Только она вырвалась из плаща, - перебила Карина. - А я тогда ее - за ноги!

- А я на нее - сзади, а она мне - в глаз! Вон, прямо сюда, сумкой! Железной застежкой! Представляешь? Но мне почти уже совсем не больно... так, чуть-чуть.

Ирина ласково погладила девочку по голове, и Сара подозрительно шмыгнула носом.

- А я Филю сразу схватила, потому что боялась, что она его уронит, - продолжала Карина. - А носом - это я о бетон навернулась, когда она меня оттолкнула. Я ж не могла руки выставить - в них ребенок был... но это фигня, на излете по касательной только задело, - Кэрри небрежно махнула рукой, как бывалый рэйнджер. - Я больше боялась, что она мной Филю придавит. Поэтому так, на карачки старалась падать, спину поднимать... ну и носом вниз получилось.

- И когда он вдруг замолчал, - подхватила Сара, - мы испугались, что он уже умер... ну, что Карина его придавила, и что это все - зря!

- А потом я смотрю: дышит! И даже улыбается... он такой хорошенький... совсем как маленький тюлень! - завершила девочка.

- Ну, что ты будешь с ними делать? - эти слова Ирина адресовала уже мужу. Увлеченные рассказом, девочки даже не заметили вошедшего в комнату охраны отца. Позади него маячила коренастая фигура Игоря Савицкого. Привставая на цыпочки, массажист высматривал свою жену. Он даже немного вздрогнул, когда Юлька появилась совсем не с той стороны, откуда он ждал. Сверток в ее руках был подозрительно молчалив. Игорь встревоженно отогнул краешек одеяла - уставший от истерик и потрясений ребенок улыбался во сне. Савицкий осторожно коснулся фланелевого чепчика и тут же отдернул руку, боясь потревожить спящего младенца. При взгляде на них у Цыплевича возникло сомнение: было ли это проявлением нежной отеческой заботы, или Игорь панически боялся, что маленькое чудовище снова проснется и заорет?

- Так что же с ними делать? - повторила Ирина свой вопрос, подняв голову, но не вставая.

- Я предлагаю приковать их наручниками к батарее, - отозвался Миша. - На окна поставить решетки, а на ногу каждой подвесить по пудовой гире...

- Почему... гири? - растерялась Ирина.

- Потому что иначе они уйдут вместе с батареей. А радиатор плюс еще тридцать два кило - может, и хватит. Ладно, дома поговорим. На улице ждет такси. Поехали отсюда. Надеюсь, мы больше не нужны? - он обернулся к следователю.

- Пока - нет. Позже вас вызовут для дачи свидетельских показаний.

В этот момент лежащий на руках у Юльки малыш вдруг открыл глазки. Оглядел удивленным взглядом собравшихся вокруг него взрослых, остановился на Юльке. Улыбнулся, потянулся к ней ручонками и издал звук, похожий на "м-мяу!"

- Сыночка! Солнышко! - Юлька, сначала уткнулась носом в живот младенца, от чего малыш ошарашенно хрюкнул, а затем повернула залитое слезами счастья лицо к мужу. - Он меня мамой назвал! Ты слышал? Он сказал "мама!"

Игорь пожал плечами. Ему не показалось, что ребенок сказал что-то членораздельное, и вообще он считал неуместным для мужика публично демонстрировать эмоции. Даже по поводу спасения собственного сына. Кроме того, ему стоило немалых усилий сдержать в горле предательски подпирающий ком.

Он подошел к девочкам и неуклюже протянул им руку, не сразу сообразив, как это сделать - с кого начать. После некоторого замешательства пожал руку сначала Саре, а потом Карине. Их маленькие ладошки утонули в его массивных кулаках.

- Спасибо, девки. Если бы не вы, эта сволочь ушла бы с моим сыном.

- Вы больше на нас не сердитесь? - захлопала глазами Карина.

- Простили нас? Мы ведь...

Игорь перебил:

- На войне всякое бывает. Не все сразу героями становятся. Но в зачет идет последний поступок.

Он указал на рассеченную скулу Сары - глубокая ссадина находилась в опасной близости от глаза.

- Сильно досталось? Болит?

- Не, ниче... до свадьбы заживет, - стоически сжав губы ответила девочка. Ей польстило, что этот огромный страшный дядька, который, как они слышали, был на самой настоящей войне, пожал им руки, как взрослым, и вообще держался, как с равными. Особенно приятно было, что он на них больше не сердится. Каким-то шестым чувством они обе сразу поняли, что с такими людьми ссориться - опасно не просто для здоровья, а, пожалуй, для жизни.

Игорь повернулся к жене.

- Ну че, Юлька, поехали уже?

- Погодите, - остановил его следователь. - Вас как потерпевших я бы попросил сначала дать показания...

- Слушай, братан, моя жена и так уже который день не в себе. Хватит ее мурыжить. Что надо - меня спрашивай. А ее отпусти домой. - в его голосе послышалась скрытая угроза. И следователь это почувствовал. Но, в отличие от двойняшек, не испугался широкоплечего грубого дядьки, а терпеливо пояснил, что таковы правила. И что потерпевшая непременно должна дать показания под протокол. Чем скорее - тем лучше. Он и так идет навстречу - не везет в отделение, а предлагает быстренько все оформить прямо здесь, чтобы больше их не беспокоить.

- А знаете что? - включилась в разговор уже совершенно успокоившаяся Юлька - Поехали к нам! Я такой стол накрою! У нас же праздник - сыночек наш нашелся!

Следователь вежливо отказался, обещав когда-нибудь в другой раз непременно воспользоваться приглашением, а сейчас он на работе.

- Ну, ладно... сегодня нам и так хватит работы с задержанными...

- Очную ставку им сделаете? - в глазах Юльки зажегся азартный огонек. За два года совместной жизни Игорь так и не привык к ее мгновенным сменам настроения.

- Вы не волнуйтесь, гражданка Савицкая. Сделаем все, что надо. Преступники обязательно понесут заслуженное наказание. А Вы тогда завтра подходите... часиков в одиннадцать - нормально?

- А можно мне? - хлопая выкрашенными в фиолетовый цвет ресницами, спросила Юлька.

- Что?

- Посмотреть на очную ставку!

- Я хотел предложить Вам проехать с нами в отделение, но Ваш муж...

- Игоречек, ну все же уже хорошо! Поехали, а? Заодно показания дадим...

Игорь пожал плечами: мол, как знаешь. Хочешь - так поехали.


Вертинская и Цыплевич с девочками тем временем подошли к машине с желтым светящимся гребешком на крыше. Миша открыл перед женой и дочерями заднюю дверь, а сам сел рядом с водителем.


- Пап, мы больше не предатели? - задала Сара отцу вопрос, не дающий ей покоя.

- Это у Иры спрашивайте. Вы же из нее пытались деньги вытянуть. А с Ларисой Коршун я еще разберусь!
Вроде, взрослая тетка, а туда же...

- Папа, не трогай, пожалуйста Ларису! - бросилась на амбразуру Сара - Это я во всем виновата! Я ей сказала, что если она нам не поможет, то мы сейчас с Кэрри одни убежим, в разные стороны, и она все равно не сможет догнать нас обеих!

- Та-ак! - Миша, обернувшись, внимательно посмотрел дочери в глаза. - И откуда же у тебя эта нездоровая склонность к шантажу? И... снимите уже эти свои дурацкие парики! Не на сцене ведь.

- А это не парики! - радостно подала голос Карина. - Мы с Сарой покрасились! И волосы выпрямили. В салоне. Теперь так будет, пока не отрастет.

- Что-о? То есть, вы хотите сказать, что это не снимается и не смывается? Что, и в школу так пойдете? Вас не пустят! - он перевел взгляд на жену, ища у нее поддержки. Но Ирина невозмутимо пожала плечами:

- Пустят. Сейчас и не в таком виде пускают. Это еще вполне прилично. И вообще... По-моему, им идет.

Миша растерянно покосился на водителя. Тот, поглядывая на разноцветные прически подростков в зеркало заднего обзора, прятал усмешку. Цыплевич решил, что тот примет его сторону хотя бы из солидарности и преувеличенно возмущенным тоном спросил:

- Вот Вы как считаете - это нормально, когда дети ходят в школу с разноцветной шваброй на голове?

Но таксующий на собственной тачке уроженец Донбасса железно придерживался выстраданного принципа: никогда не вступать в споры с клиентами. Ни с какими. Особенно с женщинами. А то можно и сумочкой по башке схлопотать. Или еще того хуже - без выручки остаться. Поэтому уклончиво протянул:

- Ну, не зна-аю... мать-то если разрешает - отчего нет? Матери-то виднее, как детей причесывать...

Сара и Карина с двух сторон прильнули к Ирине и та непроизвольным жестом обняла их за плечи. А девчонки победоносно воззрились на отца:

- Пап, ты слышал? Матери-то виднее! - Сара подмигнула сестре. - Верно, Кэрри?

Та закивала с невинным видом, а сама украдкой робко подняла глаза на Вертинскую. Ирина издала носом странный звук, широко раскрыла глаза и начала подозрительно внимательно рассматривать потолок машины. Ей очень хотелось быстренько достать из сумочки чистый спонж и промокнуть глаза под видом подправления косметики, чтобы не делать внезапно нахлынувшие чувства достоянием общественности. Но она никак не могла решить, какой рукой это сделать. Потому что поняла, что даже на секунду не может сейчас выпустить из объятий ни одну, ни другую девочку. Так и не выбрав, женщина продолжала запрокидывать голову, из последних сил удерживая набирающуюся под веками влагу.




Продолжение