Моё. продолжение. 3 часть.

Дорогие девушки!
у меня к вам громная просьба: мне очень бы хотелось узнать ваше мнение по поводу своей новой повести, которую я начала писать три дня тому назад! Не пожалейте своего свободного времени, прочтите три части и оставьте свой отзыв по возможности. Для меня это очень важно!
Заранее благодарна.

В душном, пыльном автобусе, окна которого наглухо были задраены недобросовестным водителем, было битком народу. Настасья понуро сидела у запыленного окна, силясь хоть что-нибудь рассмотреть. Подышав на стекло и потерев ладонью, но так ничего и не увидев, она вздохнула и принялась изучать ползущую по сумке божью коровку. Девочка подставила насекомому ладонь. Букашка, не долго думая, переползла на нее и щекотно заперебирала лапками.

В автобусе то и дело раздавался поросячий визг: в мешке, который держала на коленях суровая тетя Груня, копошился кто-то, тоскливо посапывая и причмокивая. Настасья поспешно отвернулась, увидев, что женщина уставилась на нее слегка выпуклыми зеленоватыми глазами.

-Здравствуй, Анастасия,- женщина кивнула , поправляя взвизгнувший мешок.- И вы, Зоя Павловна, здравствуйте. Как ваше здоровьице?

Старуха охотно ответила на приветствие, придвигаясь к внучке поближе и слегка толкнув ее в бок.-Чего ж молчишь, Настька, поздоровайся с Груней!- зашептала она, краснея.
Девочка повернулась. Она долго смотрела на широченную женщину напротив, затем медленно кивнула.

Автобус , кренясь на ухабах, упрямо полз вперед. Пассажиры, рано вставшие для поездки на городской базар, мирно дремали, устроившись на своих сумках с провиантом и не раз переговорившие о том- о с ем и порядком уставшие от своей болтовни.

Настасья уткнула взгляд в окно. Она невидящим взором смотрела на его липкую поверхность и, чуть покраснев, вспоминала вчерашний вечер.

Во дворе у бабушки росло раскидистое дерево, достаточно высокое для того, чтобы с него можно было наблюдать за окрестностью. Девочка, сидя на самой его верхушке, срывала с ветвей крупные ягоды черешни, запихивала их в рот и, прожевывая сочную мякоть, выплевывала косточки, смотря, как те летят вниз, путаясь в листве и падая на землю. Она иногда тихонько смеялась, когда ветер наклонял верхушку дерева особенно сильно. Крепко ухватившись руками за ветви, девочка представляла себя на мачте огромного корабля. Она подносила раскрытую ладонь козырьком ко лбу, чтобы рассмотреть, что там впереди. Сонная деревенская улица и бревенчатые домишки, с привязанными у забора козами, мало чем походили на бескрайние морские просторы, но девочка с ее неуемной фантазией, как будто наяву видела беспокойные голубые волны и слышала нетерпеливые крики голодных чаек.

Соседи, проходящие мимо, завистливо посматривали на дерево, усеянное спелыми ягодами. Не слишком общительная Зоя Павловна никого не звала во двор. Она и слышать не хотела ни о каких просьбах сорвать ягод. Она не была жадной. Но после того, как с ней стала жить внучка, она не хотела лишних разговоров, и избегала душещипательных бесед с кумушками.

Настасья иногда сбрасывала местной детворе веточки с ягодами за забор. Те подхватывали их, с жадностью поедая черешню, глотая мякоть вместе с косточками , и просили еще.

Девочка весело смеялась, снова кидая веточки и наблюдая за перепачканными, будто поросята, детишками.

Ветер налетел с новой силой. Он стал раскачивать скрипучее дерево, норовя стрясти с него девочку, как спелую грушу. Настасья упрямо сдвинула брови и лишь крепче ухватилась за шершавую поверхность ствола. Она не сразу поняла, что на дереве, кроме нее есть кто-то еще. Повернувшись, она увидела перед собой смуглое Витькино лицо. Семнадцатилетний парень был на целых три года старше ее, но выглядел гораздо взрослее.

Его крепкие руки бугрились мышцами, а широкая грудь, проглядывавшая сквозь полурасстегнутую рубашку, кое-где покрыта волосками.

Витька, как ни в чем не бывало, начал поедать черешню, игнорируя злобный взгляд старой знакомой. Заметив на его губах ухмылку, девочка на мгновение потеряла дар речи. Она открыла рот, чтобы взмутиться по праву, но услышав тихие слова, сказанные Витькой загадочным тоном, передумала.
-И часто ты так с Кольком обжимаешься?- поинтересовался молодой человек, набив полный рот ягод. Он активно заработал челюстями, высматривая на ветках ягоды покрупнее, облокотившись о девочку, потянулся к ветке повыше. Одним глазом он поглядывал на Настасью, кривя при этом лицо на манер кисейной барышни.

–Ну!- вдруг рявкнул он, выплюнув косточки.- Отвечай.

Девочка молчала, чувствуя, как ее руки разжались сами собой, отказываясь держаться за ветки.
-Эй-эй,- Витькина ухмылка стала еще противней.- Ты случайно не в обморок собралась падать?

Смотри, лететь долго придется, а я держать не стану. После того, что видел, не испытываю ни малейшего желания помогать такой, как ты.

Парень пристально посмотрел на тощую верхолазку. Та опустила глаза, ощутив какое-то смутное беспокойство. Ее сердце забилось быстрей, а ноги подкосились.

-Ты врешь, - прошептала она, чувствуя на себе его теплое дыхание с ароматом спелых ягод.- Не было ничего.

-Я так не думаю,- ответил Витька, корча из себя невозмутимого следователя. В его волосах застрял зеленый лист, а паутина, смешно растянувшись от ствола до его уха, портила все впечатление. К тому же глаза парня, растерянные и вороватые, слишком дотошно ощупывали хрупкую девичью фигурку, вводя обоих в некоторое смущение.

-Колян Грунькин получил по первое число,- повернув лицо девочки к себе, зловеще проговорил Витька.- Ему еще долго не встать, а уж о том, чтобы щупать малолеток- и речи быть не может.

- Отбили ему щупалку-то.- Витька зло хохотнул и забормотал быстро, задыхаясь, близко придвинувшись к Настасьиному уху, и не понимая, что с ним творится. – Сегодня ночью жду тебя у реки. Ты мне подробно расскажешь, где и как трогал тебя (Витька сказал неприличное слово, сжав руки в кулаки и резко дернув ни в чем не провинившуюся ветку ) Колян. А также объяснишь мне, зачем ты позволяла ему делать это.

Парень ловко спустился по стволу на землю и перемахнул через забор. Увидев подходившую к калитке бабу Зою, залег в крапиве. Он тихо застонал, ожегшись о чрезвычайно злющую растительность. Повернув голову, уставился на висящую на дереве, подобно обезьяне, Настасью. Девочка не смотрела на непрошеного гостя. Она пыталась натянуть юбку на оцарапанные коленки и стереть с ладони липкую древесную смолу.

Случайно увидев запутавшегося в крапиве негодника, укравшего чужое и вздумавшего читать ей морали, Настасья мстительно сверкнула глазами.

«Так тебе и надо!»- подумала она, прислонившись щекой к теплой коре. Ее лицо горело, а ноги по-прежнему отказывались быть устойчивыми.