Деда еще не старый

Во дворик частного автосервиса вкатилась запыленная белая Ока, из которой выбрался, покряхтывая, пенсионер и встал рядом, ища близорукими глазами главного среди рабочих. К нему подошел сам хозяин автосервиса, военный в отставке Михалыч, пожал руку, спросил, что случилось.
- Стучит! – спокойно ответил пенсионер и достал из нагрудного кармана папиросы.
- Отец, расценки знаешь? – спросил Михалыч.
- Знаю, знаю, - пенсионер махнул рукой. – И даже что стучит, знаю. Пусть молодежь работает.
Посетитель показался Михалычу интересным, и он сделал знак рабочим, чтоб занялись машиной, а сам последовал за гостем в тенек, где на бетонной стене над скамейкой было написано «Курить здесь».

Михалыч тосковал. Так вышло в их семье, что женщины рожали по одному ребенку: он был в семье единственным сыном, сам родил одного сына, и сын родил ему одного внука. Жену 59-ий Михалыч схоронил рано и жил теперь один, без братьев и сестер, без жены, вдали от единственного чада. Сын же, тоже военный, уехал вместе с семьей в городок в Сибири, типичный такой военный городок с цифрами в названии, и, если с молодой женой перед отъездом успел познакомить отца, то внука Димку Михалыч видел только на фотографиях. Чтобы не скучать, еще 5 лет назад он открыл этот автосервис и проводил там дни, работая, обучая молодежь и общаясь с интересными клиентами, коим показался ему пенсионер из белой Оки.

Закурив, мужчины завели разговор:
- А что сам не починишь, отец? Если знаешь, что стучит? – спросил Михалыч.
Старик, не спеша затянулся сигаретой и произнес:
- Любой мужик – в душе пацан. Пострелять, порулить, отвинтить чего-нибудь… Молод был – сам чинил свою технику, а теперь – теперь пусть молодежь чинит. А я деньги плачу.
- Отец, да ты же еще, вроде, не стар, - заметил Михалыч.
Пенсионер, и правда, был подтянут, бодр и, вроде, в здравом уме.
- Стар, не стар… а радости другие теперь в жизни…
- Это ты прав… Нам с тобой, отец, теперь, на внуков надо радоваться…
- Да пошёл он..! – неожиданно резко отозвался старик.
Михалыч опешил, а старик тем временем, продолжал:
- Тепловоз в депо не отогнал, а напился. Я мало того, что на работу ему звонил, чтоб тепловоз с пути отогнали, так еще потом к медсестре торт носил, чтоб в журнал не записала… Балбес.
Михалыч переварил услышанное:
- А сколько же твоему внуку?
- 38, - спокойно произнес хозяин белой Оки.
- Ну тогда на правнуков.
- Правнучку люблю, правнучка у меня хорошая девочка… Я ее с собой беру, когда на дачу еду, если мне плохо станет, она у машины зажигание выключит и мне укол сделает…
- А ей-то сколько?
- 18… студентка, медик…
Повилса пауза. Пенсионер курил, Михалыч молча соображал.
- А с какого же ты года, отец?
- … с 22-го, - ответ прозвучал так же спокойно, как и все остальные реплики.
Михалыч понимающе покивал головой:
- Воевал?
- Всю войну на танке... На нем и в Берлин въехал. Под Прохоровкой в бою был…
- Ну и что – правда то, что в кино показывают?
- А я почем знаю… Что я видел? Во! – старик сложил квадрат из пальцев перед глазами. – Мне командир – «Вперед», я газу. Мне командир «Стоп» - я по тормозам.
- А-а… - уважительно сказал Михалыч. – А Оку-то… как ветерану дали?
- Да вот дали коробчонку… Бегает пока. Но я больше на правнучкином скутере люблю: хорошо, ветерок, природа… Жаль только, много не берет, ни рассаду на дачу отвезти, ни на рынок за продуктами…
Михалыч замолчал, лицо его выражало крайнюю задумчивость. Из гаража показалась Ока, за рулем которой сидел Лешка, самый толковый из мастеров. Выбравшись из явно маловатой ему машины, Лешка нашел хозяина глазами и весело помахал рукой.
- Готова моя инвалидка… - пенсионер спрятал папиросы и направился к машине. Михалыч встал и побрел за ним, всё еще в своих мыслях.
- Ну что, хозяин, - пенсионер достал потрепанное портмоне. – Согласно прейскуранту…
- Не надо, отец, - остановил его Михалыч. – Езжай. Лучше правнучке подарок купишь.

Мужчины попрощались, и Ока скрылась за воротами. Михалыч постоял немного, и подозвал Лешку:
- Остаешься за главного на две недели. Вот ключи. У меня отпуск.
Лешка собрался было удивиться, но его позвали в гараж, и он побежал работать. А Михалыч пошел на вокзал, где купил билет в сибирский городок, а по пути домой зашел в магазин игрушек и долго стоял, рассматривая полки с яркими упаковками. Он не знал, что купить внуку. Вечером он набрал номер сына, но тот был на службе. Поговорив с невесткой, он попросил позвать Димку. Димка тоже знал дедушку только по фотографиям, поэтому особой радости не выразил.
- Димка, - начал Михалыч. – У нас с тобой будет небольшой секрет.
- Ну?
- Умеешь хранить? Я послезавтра к вам в гости приеду, только ты родителям не говори, будет сюрприз.
- Деда, как ты поедешь? Ты же старый, мне мама говорила.
- Какой же я старый? Я никакой не старый. Ты проследи, чтоб родители никуда не ушли из дома. А то разминемся. Добро?
- Добро.
- Скажи мне вот еще что: во что нынче дети играют? Тебе вот что хочется? Велосипед там… или мяч футбольный?
- У меня всё есть… Только знаешь деда, - голос внука стал тише, как будто он боялся, что его услышат. – Я хочу скейт-борд.
- Что-что?
- Скейт-борд… доска с колесиками. Чтоб кататься.
- Самокат, что ль?
- Да нет… просто доска с колесиками. Мне мама не покупает, боится, расшибусь…
- Хе-хе, будет тебе… кей-борт.

В этот же вечер Михалыч отправился в спортивный магазин, и той же ночью, с новенькой доской и небольшим чемоданом, сел в полупустой поезд, идущий в сибирский городок с цифрами в названии. Ему надо было обязательно увидеть внука.