Вспоминая Блока. Открытка для Вики.

Когда у меня бывают деньги, я звоню Вике. Три небесных слова Блока нарисуют ее портрет. Красивая и молодая.
За минуту до любовной конвульсии она приоткроет глаза и пристально посмотрит в мое лицо. В ажурных щёлках зрачков я увижу крапинки изумрудных валунов ее сумрачной родины. Обжигающий шепот губ, дурман древних и непонятных слов стиснут дыхание, я негромко вскрикну. Обессиленный я упаду лицом на ее грудь.
Сладкий розовый аромат развеет минутный сон. Я сяду рядом и посмотрю в ее лицо и не увижу ни одной монгольской черты. Угрюмый Север остановил полет степной кобылицы.
Ее тело необычно. После трех рюмок водки белый холст ее кожи медленно покрывается розовыми пятнами. Вика робеет и становится беззащитной. В такие минуты хмельными губами я целую ее лицо. В ответ она гладит мои темные жесткие волосы.
А потом я попрошу рассказать о Карелии, сапфировых озерах, голубых ледниках, о крае, где я никогда не был.
Она родилась 15 января в самый разгар длинной северной зимы. Однажды скуки ради я написал ей поздравительную открытку:

Дорогая Вика!
Мой друг, Южный ветер открыл мне тайну твоего рождения. Долгим заснеженным вечером он стал свидетелем встречи Поэта и Незнакомки и видел, как самая большая и красивая роза из букета Поэта упала на снег.
Вьюга, сестра ветра, укрыла зеленый стебель снегом, а ее брат теплыми прозрачными руками придал фигурке очертания Незнакомки. Вьюга утихла, и только четыре лепестка остались не покрытыми снегом. Губы и вершины груди.
От жгучего поцелуя ветра фигурка ожила. Свою Галатею мой друг назвал Викторией.
С тех пор среди людей, таких мелких и грешных, живет дитя трех стихий. Оно совершенно, и только капли алкоголя делают ее молочную кожу на время прозрачной. Но, об этом знают только я и ветер.
Вика! Скоро в твою жизнь постучит Садовник. Он придет, чтобы сделать ее счастливой.
Целую каждый непокрытый лепесток. С днем рождения.
Эдуард.


Нетерпеливый звонок нарушил тишину вечера.
- Ты Эдик? – спросил белобрысый верзила со связкой ключей в руке.
- Да.
- Одевайся. Я брат Вики, Валера. Она хочет тебя видеть.
- Ты куда? – удивленно спросила жена из комнаты.
- Клиент срочно просит отремонтировать телевизор. Через два часа футбол. Платит вдвойне. Обратно привезет, – на ходу сочиняю я.
Валера угрюм и молчалив. Я знаю, что Вика недавно вытащила его из тюрьмы и устроила на работу таксистом.
- Валера, мы поедем через магазин игрушек, - несмело прошу я.
- Хорошо, - говорит он и отрезает диспетчеру по радиотелефону, - я на бачке.
…Мой южный город встретил Вику неласково. Тяжелая работа, наркоман-муж, скитания по углам, развод. Постоянные мысли о насущном хлебе для себя и ребенка. Ее любили арабы. Она была не безгрешна. Деньги доставались тяжело. Но она всегда улыбалась.
Улыбалась и сейчас. Валера ушел.
- Этот львенок для меня? – ее руки обняли большую плюшевую игрушку.
Огромная красная роза немного печально смотрела на нас из-за горы закусок. Утонченные ласки восторженной женщины Амазонкой лились на мое тело. Счастье всех королей колотилось в груди.
- Вика, что значит по-такстски «на бачке»?
- Небольшой отдых, - с широкой улыбкой она взяла мою ладонь в руку, - Эдик, никогда больше не предлагай деньги, - тихо прошептала она на прощание.
Весной мой мобильник тревожно пискнул: «Меня увозит Садовник. Ты и Львенок заставили меня поверить в сказку. Прощай».

Вика, Вика! В открытке я не написал главное. Садовник – это я. Скоро Южный ветер найдет тебя. По запаху твоих лепестков.



Александр Гречишный