Моя любовь – море

Недавно разговаривала с подругой, которая только вернулась с поездки на море… Так она все время ворчала, что: «Не люблю я море, сколько можно, никакого отдыха, не понимаю я такое времяпровождение!» А я только улыбалась и говорила: «Нужно было расслабиться и получать удовольствие».

Море… С ним у меня связана вся жизнь, хотя живем мы от моря очень далеко. Первый раз я увидела его как раз перед своим двухлетием – 2 года мне исполнилось на далекой от нас Кинбурнской косе. Поехали тогда мои молодые родители с друзьями, палатками и двумя маленькими детьми – почти двухлетняя я и 5-летняя тоже Наташа, дочь друзей моих родителей.

Когда мои дети впервые попали на море, это был какой-то кошмар – их совершенно не могли затащить в воду. Они кричали, боялись, плакали… И заранее сводили несколько раз на речку, они там даже в воду заходили, но огромное соленое пространство их сводило с ума, такого визга я больше не слышала! Старшая начала заходить в воду нормально уже во время второй поездки (конечно, не в первый день), младшая – тоже…

Мне было это так дико, так обидно, что мое любимое море дети воспринимали как нечто большое, страшное, живое. Я-то никогда его так не воспринимала – оно всегда было теплым, добрым, любимым. В 2 года конкретно в море я купалась редко, но в мелком лимане (как раз для такой крохи как я) я сидела целый день. Мама рассказывает, что кричать я начинала, как только меня вынимали из воды, и визжала, пока меня несли до палаток – ногами идти я отказывалась – ведь у меня забрали мое любимое море!

Мама рассказывала, что кроме моего крика при вытаскивании меня из воды больше всего запомнилось, как меня укладывали спать – взрослые себе находили дело, да и поболтать около костра хотелось, а меня «укачивала» старшая подруга. Когда на третий день я наотрез отказалась идти с ней спать, меня уговорили, но посмотрели, что же мне так не нравилось. Оказалось, что вредная Наташка (вот тезка, а?) изо всех сил меня трясла, как куклу, громко напевая: «А-аа-аа!».

Потом я попала в Крым. Родственники моей мамы жили (да и живут) недалеко от Симферополя, но у них была машина, поэтому мы побывали почти везде, очень быстро и наездами. Да и помню я только ощущениями – мне было 3 года Вообще-то я не могу без приключений. И в Севастополе, на пляже я умудрилась «пойти искать песочек». До сих пор я вспоминаю это ощущение, что нет удобного для постройки песочного замка песка. Вот его я и пошла искать по пляжу… Нашлась я где-то минут через сорок. На «бесхозного» ребенка обратила внимание одна женщина с маленькими детьми, взяла на руки и начала ходить по пляжу, разыскивая родителей. Вот лица ее не помню, но смутно помню петушок на палочке, который она мне купила, чтобы не плакала.

А потом была привычная Рыбаковка (или Луговое, я так окончательно и не выяснила). Мама часто брала путевки на работе – тогда это было так просто… Там море было немного другим – были люди, продавались шляпы, семечки, всякая ерунда. Маме не нужно было готовить – мы ходили в столовую. Одно совпадало – там тоже море было слегка мутноватым, часто были сильные волны… В один из приездов в Рыбаковку я впервые увидела, как светится планктон. Мы поехали в августе и папа, конечно же, повел детей посмотреть. Помню, как зачерпнула в банку эту светящуюся массу и несла, как светлячка домой. Всю дорогу в банке светились волшебные огоньки… И огромное разочарование утром, когда вместо огоньков там были маленькие полупрозрачные червячки.

А еще как-то там же мужчины с утра поплыли на больших скатах подальше ловить бычков, а в этот день пошел сероводород и бычков пригнало к самому берегу, их зачерпывали ведрами, сачками… А мы, без мужчины, ведь даже принадлежностей никаких не было! Мама наступала на бычка, кричала и, продолжая кричать, вынимала и складывала в ведерко. А какой-то мужчина пожалел и набрал целый большой сачок и высыпал нам в ведро. Я даже помню глаза папы, который посиневший и голодный приплыл без добычи домой, а тут его ждала сковорода жареных бычков, да пара связок уже сушилась.

Что мне нравилось именно в Рыбаковке – глинистые обрывы, бессмертники, обилие ракушек. Украшала пейзаж альтанка на самом верху одного из обрывов. Нам с братом не сразу разрешили туда залезть, потому что с берега там почему-то не было дороги (а может и не знали как подойти), а со стороны моря – очень крутой обрыв, поэтому попасть туда я смогла тогда, когда уже достаточно уверенно могла лазить по глинистым откосам. Помню разочарование… Снизу альтанка смотрелась волшебно – идеально белая, гладкие колонны, как в сказке. А вот когда мы туда поднялись, это была всего лишь серая пыльная платформа с колоннами… Там не было скамеек, ее не украшали цветы. Просто пыльная, цветущая степь, обрыв, и на нем – пыльная и далеко не белая вблизи альтанка.

Самое смешное, что попадая на море каждый год, начиная с самого маленького возраста я плавать научилась лет в 10 – в бассейне, до этого я просто барахталась в воде, пытаясь нырнуть (при этом даже не погружаясь в воду полностью). В школе тогда были обязательными нормы ГТО и экзамены – бег, лыжи, гимнастика, игры и… плавание. Так что одну четверть мы на уроках физкультуры ходили в городской бассейн. Вот там меня научили плавать. Конечно, сейчас я плаваю не так, как учили, а как удобно, но сама идея, что на воде можно так удобно и легко держаться пришла там.

В Кинбурнскую косу я влюбилась уже в довольно сознательном возрасте – мы несколько раз ездили на нее вместе с семьей брата папы, ну и друзей иногда прихватывали. Мне там нравилось почти чистое море, отсутствие людей, степь, по которой можно было долго-долго ходить, многочисленные лиманы, в которых ловили креветок, да и плескаться в них разрешалось «слегка под присмотром» взрослых. Мы жили обычно довольно далеко от моря, в маслиновой роще, поэтому в «поход к морю» собирались, шли «с вещами». И купаться в море можно было только вместе со взрослыми – даже когда мы подросли (я в последний раз там была в 15 лет).

Были и казусы. Как-то мужчины поехали на машине с вещами на паром, а женщины с детьми (пятеро детей разных возрастов) на ракете (на воздушной подушке) до Геройского, где должны были ждать уже разгрузившие и поставившие палатки мужчины. Да… Море тогда отложилось, поехали мы другим путем, потому что наш старенький «Москвич-201» не смог пробиться через пески косы, потек радиатор, засорился карбюратор… Как они добирались обратно в Херсон, а как потом мы (после моря уже) добирались домой… Мы выбрали самую длинную дорогу, потому что там вдоль всей дороги села – можно было залить воду из колодцев в постоянно текущий радиатор.

Самой запоминающейся поездкой на косу была последняя – я уже была почти взрослой, плюс там собралась компания примерно одного возраста - девочка немного старше меня, и один местный «дед» из соседнего села привел нам внука, чтобы разбавить девичью компанию. Тогда у меня прошел страх глубины, я начала плавать далеко и не боялась плыть над глубокими участками. А если и боялась – там же был парень, старше меня на год, к тому же курсант мореходки!

Для меня Кинбурнская коса – чистое, часто штормовое море, белый песок, сосновый лес, дельфины, резвящиеся вдалеке. А также домашнее молоко, вкус диких маслин (очень маленьких, мохнатых, но они были такими вкусными), еда, приготовленная на таганке, самым большим деликатесом были браконьерские осетры, из которых мы варили уху, отсутствие нормальной воды – вода была коричневатого цвета с легким запахом сероводорода, и даже такая вода была только в соседнем селе, нужно было идти около двух километров, постоянный запах рыбы. А как-то нам привезли домашнее молоко, оно было слишком теплым и его только прикрыли крышками. А утром выяснилось, что молока нет – приходил енот, перевернул банки и, что смог – выпил. Ежики тоже там были, самые красивые древесные лягушки обитают тоже там – таких красавиц я больше нигде не видела. Еще там были ужи, змеи – был такой шок, когда увидели плывущую змею.

Тогда там был заповедник, мало кто отдыхал, условий не было никаких, но нам это никогда не мешало – интересовало только море. Иногда смотрю фотографии Кинбурнской косы в Интернете – сейчас это развитый курорт, с вип-гостинницами, бассейнами, но там еще остались небольшие уголки дикой природы, которая всегда меня восхищала.

Последний раз перед очень большим перерывом я поехала на море после школы. Тогда был очень тяжелый год для нашей семьи, мы потеряли двух дедушек и бабушку и папа повез нас всех на море, чтобы хоть немного развеселить маму. Поехали мы в Рыбаковку, но не на нашу базу, договорились на соседней. Тогда же мы отмечали самый грустный мой День рождения – веселиться ни у кого не было настроения, но море потихоньку успокоило всех нас.

Следующий раз на море я поехала как мать семейства с двумя детьми и мужем, который море видел второй раз в жизни. Теперь уже в Западный Крым – вот Крым теперь стал моей любовью. Сначала была база отдыха недалеко от Черноморского, как-то мы жили и в самом Черноморском, а однажды попали на полуостров Тарханкут и была очарована прозрачной водой, откосами, камнями, обилием красивых водорослей, рыбы… Мы тогда не побывали на всех достопримечательностях острова, но когда-нибудь полюбуемся ими.




Но однажды у меня была четырехдневная сказка, называемая Форос.



Прекрасный парк, горы, нависающие прямо над нами… И пьянящий воздух, насыщенный пряными ароматами и солью. Это было незабываемо! И в Форос влюбилась не только я. Мои дети были и в Черноморском, на Тарханкуте, в Круглоозерке, но влюблены они именно в Форос. В чудесный старый парк, церковь, которая сверху, как бы благословляет этот райский уголок…

А я опять не поехала на море… Как там говорили – вредно, если очень хочется, но не дают… Так вот, вредно меня не пускать на море, потому что только возле моря, а еще лучше – в прозрачной соленой воде, я чувствую себя счастливой. Только там принципиальная сова просыпается в 5 утра для утренней пробежки, лентяйка, которой обычно лень сходить и сделать себе чашку чая – может пройти несколько километров, чтобы посмотреть «что-то интересное», а плавать эта лентяйка может часами, выплывая за пределы бухты, чтобы посмотреть, как эта бухта выглядит со стороны открытого моря… И нырять… И собирать мидий на скалах, ныряя за каждой ракушкой…

Я люблю лес, степь, меня манит ее простор, я в восторге от гор, но мое сердце принадлежит морю…