Интерьвью.

У меня не сохранилось с какого сайта я взяла этот материал, но имя автора есть в самом материале. Мне было очень интересно читать, надеюсь вам тоже понравится.


По многочисленным просьбам коллег-журналистов из самых разных, в том числе и не московских изданий, хочу ответить на все вопросы, возникшие после мастер-класса на Фестивале Православных СМИ. Думаю, тема будет интересна не только журналистам, пресс-секретарям или тем, кому интервью ПРИХОДИТСЯ давать, но и просто читателям, так как разговор пойдет о "кухне" журналистики.
Кратко о себе: в журналистике с 1999 г., мой багаж - 58 интервью с архиепископом Белгородским и Старооскольским Иоанном ( в итоге вышли две книги "Любовь долготерпит" и "Корабль спасения"), двух десятков интервью с духовенством РПЦ, опубликованных в различ. изданиях, а также интервью с Владиславом Третьяком, Юрием Шевчуком, Арменом Джигарханяном, Лаймой Вайкуле, Вахтангом Кикабидзе, Давидом Тухмановым, Аллой Пугачевой и многими другими - всего более 60, часть вошли в книгу "Звезды как люди". Это и опыт, и ошибки. Сама журфак не заканчивала, училась у профи на ходу, поэтому разговор пойдет о практике. Жду и приглашаю. Сюда же можно кидать и вопросы

У меня первый вопрос и сразу не совсем по теме интервью-портрета, а интервью о событии, ситуации, понятии. Скажем, вот мы хотим с кем-то побеседовать о теме развода - как готовить вопросы - искать ситуацию, самим из головы придумывать? Как сделать такой текст, чтобы он помог людям?

Надо договориться, что есть как минимум два типа интервью - информационное и интервью -портрет. Первое, Анна - это Ваш случай. Интервью информационное бывает тоже как минимум двух видов: строгим (что, где, когда? и строится по одним законам) и интервью-рассказом ( Ваш случай, такие интервью я брала у владыки Иоанна и священников). Сначала, понятно, подготовка. Но не только чтение Евангельских эпизодов о браке, Библии о женщине и мужчине, Святых Отцев о проблемах брака, словарей, толкований. Нужно еще посмотреть современность - что происходит, какие ситуации. В итоге, когда разработка темы будет закончена, надо простроить ее ситуативно. То есть большинство вопросов должно быть изложено как конкретные возможные ситуации. Зачем? А просто правильные слова, предложения-инструкции восприниматься читателями не будут - закон восприятия. Посмотрите, как многое в Евангелие Иисус излагает притчами, то есть историями, это доходчиво для слушателей. Так и мы должны рассматривать ситуацию, конкретную. И уже как итог ее - обобщение.
Потом, журналист должен понимать, что на выходе нужно иметь яркий, образный текст. Смотрите, например, св. Василий Великий в "Творениях" сравнивает зависть и с порождением ехидны, и со змеей, и с тем, что, когда мы завидуем, мы держим за хвост дьявола, и идем, ведомые им... Какие сильные образы, как легко они проникают в нас! И таких примеров множество. То есть журналисту надо понимать, что у него в статье должны быть яркие образы, запоминающиеся читателями. И я утверждаю, что получить такие образы от собеседника - это работа журналиста, а не обязанность его собеседника.

Кстати, когда хорошо подготовился, можно совершить следующую ошибку - ждать, что отвечать будут так, как ты об этом прочитал. Пусть не теми же словами, но.. .Ошибка Во-первых, собеседник скорее всего компетентней и занимался темой не два-три дня, а часть жизни. А во-вторых, такое всезнайство журналиста подавляет, интервьюируемый закрывается. Поэтому оч. важно все свои знания спрятать
P.S. Есть одно издание, в котором редактора заранее знают, что им должен рассказать известный человек - о себе (это рубрика "Звезды"). Для меня загадка - откуда? От журналиста там ждут, чтобы он принес эти слова на диктофоне. Могут добиваться этого с усилиями, достойными лучшего применения. Если журналист этого не сделал - он плох. Проблема только в том, что известный человек "ни сном, ни духом" не догадывается, что он должен говорить именно ТАК, у него своя точка зрения. Наблюдала, как тщетно от N там добивались произнесения искомого, а он почему-то говорил все другое Знаете, все интервью будут провальными, если журналист будет иметь"готовый ответ" Я это к тому, что как журналист должен давать свободу и воздух своему собеседнику, так и редактор должен журналиста на это ориентировать, а не ждать ответа, который созрел у него, редактора, в голове и хорошо вписывается в "концепцию номера"

Вопрос от Татьяны. Обязательно ли брать интервью, записывая его на диктофон?
Ответ. По-моему обязательно, мне, например, еще ни разу не удавалось сохранить в памяти двухчасовую беседу дословно.
Татьяна. Обязательно ли интервью визировать, заверять.
Ответ. Обязательно, причем существует целый ряд приемов, хитростей, которые помогают убедить собеседника оставить то, что он хотел бы удалить из текста. Но если он настаивает, надо убирать. Но об этом позже.

Этапы интервью, из каких частей состоит.
1. Подготовка
2. Договариваемся с собеседником
3. Само интервью
4. Написание
5.Визируем текст
6. Отношения после.

1. Подготовка. Время, затраченное на подготовку, и определяет успех. В солидных западных изданиях к большому портретному интервью готовятся так: сначала к "звезде" (употребим здесь это слово) посылают психолога, естественно, готового, изучившего подробное досье. Психолог во время собеседования со звездой выясняет психологический портрет звезды. А потом уже, изучив и досье и рекомендации психолога, на поле боя выходит журналист. Насколько я знаю, у нас такого нет. Поэтому интервьюер в одном лице и психолог, и собиратель досье, и журналист.
На подготовку жалеть время нельзя. Надо постараться прочитать все, что о человеке есть, отбирая объективную информацию. Например, готовясь к интервью с Аллой Борисовной, я прочитала двухтомник интервью с ней - от самый первых, данных после победы с "Арлекино", до сего дня. Полезное чтение оказалось, в том числе и в качестве журналистского опыта. Отдельная графа - творческий список. Спектакли, если это актер или режиссер, кинофильмы, написанные книги или музыка, картины и т. д. Вот в этом надо очень хорошо ориентироваться, постараться отслушать-отсмотреть. Если во время интервью журналист ошибется, как зовут супругу или детей, то это ему еще простят, если он ошибется в названии спектаклей, не сможет назвать книги, и рассказать, о чем они, то есть, если он не ИЗУЧИЛ детально творчество собеседника - это провал. Многие актеры старшего поколения, столкнувшись с таким невежеством журналиста, просто вставали и уходили - прямо во время интервью "А что с ней терять время", - объяснял такую ситуацию Армен Борисович Джигарханян, и был прав. Правда, однажды была свидетельницей и другой ситуации: в гримерке, после концерта сидели Башмет и Гергиев. С ними двое журналистов. Вдруг в дверь просовывается милая девушка, говорит: "Мне к Гергиеву, интервью взять!", потом минуты три она пытается понять, кто тут из троих Гнргиев, и наконец обращается к Башмету (включив диктофон): "Ну, что, может быть поделитесь с читателями, как у вас дела!"
То есть нужно не льстивое "ваши роли мы видели", а детальное понимание - где было новаторство, что не удалось, что думает по этому поводу критика, хорошо бы понимать, как все эти вещи воспринимает сам герой, что он сам считает провалом, а что достижение - это не всегда совпадает с мнением критики и зрителей-читателей. Честно говоря, мне этот этап подготовки очень нравится - отсматривать кассеты Хазанова, спектакли Джигарханяна, фильмы Кикабидзе и читать рецензии - это скорее удовольствие, называемое почему-то работой.
То есть знания о личной жизни тоже обязательны, потому что помогают понять характер собеседника, почему у него такая судьба, а не иная. Но их лучше не афишировать, продемонстрировать можно, а иногда и нужно - это создает чувство близости, доверительности, но давить этими знаниями не стоит - могут решить, что вы из желтого издания и захлопнуть уже приоткрывшуюся дверь, прямо перед вашим носом. Имеют право - личная жизнь. А если и не захлопнут дверь, то такая излишняя осведомленность может просто насторожить собеседника, особенно если там были проблемы, человек может закрыться. То есть, что касается личной жизни - надо быть в теме, но тема эта не главная. По крайней мере, пока вы не убедились, что во время интервью добились устойчивой доверительности. Но об этом позже, в разделе "Берем интервью".
А вот творчество вашего визави - это другое дело. Для творческого человека - артиста, режиссера, художника, музыканта, писателя, его творчество сверхценностно. Поэтому то, что вы по-настоящему, искренно, не из лести, готовы с ним говорить об этом, мгновенно подкупает. Это станет вашей палочкой-выручалочкой и тогда, когда разговор станет исчерпываться, или вы где-то допустите ошибку и ваш собеседник закроется...

а какие ошибки чаще всего допускают журналисты при составлении вопросов для интервью?

Хороший вопрос, спасибо! Обязательно расскажу об этом подробно, когда дойдем до темы "как формулировать вопросы", а сейчас скажу, что надо иметь в запасе несколько подходов к одной и той же теме, то есть несколько вариантов формулировок одного и того же вопроса. Ведь бывает, что с первого раза интервьюируемый не отвечает по сути, уходит, и тогда надо вернуться к теме - под другим углом, с другой формулировкой... Дойдем до вопросом - приведу примеры. Сама тут много ошибок делала, поэтому есть что сказать

Коллеги из редакции поспорили: «Чем закончилась история с Гергиевым, Башметом и наивной журналисткой, перепутавшей одного я другим?» (см. пост 4). Те, кто постарше предположили, что Гергиев журналистку выгнал. Те, кто помоложе, считают, что просто отчитал: «Подумаешь, делов-то! Спутала дирижера с исполнителем! И тот, и другой музыканты, оба – знаменитости» На самом деле, Георгиев преспокойно, без тени улыбки, занимался своим делами, пока Башмет, с нарочитым пафосом, от имени дирижера, делился тем, что же «новенького» произошло у Гергиева и его оркестра. Когда юная особа, удовлетворенная, удалилась, так и оставшись в неведении, кто есть кто, в гримерке раздался дружный смех – мы с моим коллегой не выдержали.
Теперь, прежде чем на конкретном примере разобрать, как готовить досье на интервьюируемого, надо сделать отступление и решить проблему: «Как надо относиться, к тому, у кого нам придется брать интервью». Для себя я давно поняла, что смогу взять и написать интервью только у того, к кому отношусь с искренней симпатией. Были случаи, когда меня посылали (журналист – человек подневольным!) к людям, которые были мне, скажем так, не близки. У меня ничего не выходило. Потом я и пробовать перестала. Чтобы интервью получилось хорошим, человека, к которому вы идете, вы должны любить. Только тогда вам будет искренно интересно вникать в перипетии его судьбы, изучать творчество, только тогда встреча с вашим визави будет долгожданной, только тогда вы стерпите все странности его характера (а творческие люди часто имеют трудный, подчас невыносимый характер, об этом позже), только тогда вы будете искренно увлечены беседой, и, наконец, только если вы будете искренно любить этого человека, вы сможете часами сидеть и расшифровывать диктофонную запись, не считая это пустой тратой времени. То есть в журналисте должна жить готовность принять человека, к которому он идет, принять во всей полноте его характера, и, хотя бы на время работы с ним, искренно им восхититься, полюбить его. И наоборот, если в нашей душе будет предвзятость к человеку, обида (например, на то, что «долго мурыжил, не сразу согласился на интервью» – обычная вещь), переросшая в злобу, или, упаси Бог, зависть к его успехам или материальному благополучию, да просто нетерпимость – то все, из профессии нужно уходить. Здесь ничего не получится.
Помню, меня поразил такой эпизод. В редакции был выделен разворот под имя известного актера. Ф. Популярность Ф. в те годы летела вверх буквально на глазах. Журналист, которому поручили взять интервью, знал Ф. еще начинающим, помнил, как он выразился, времена, когда «этот Ф. сам бегал за журналистами, лишь бы о нем написали…» Не знаю, в чем там было дело, но интервью Ф. журналисту не дал – возможно, действительно был очень занят. Что делать, ведь материал заявлен? И тогда наш журналист, со всей силой своего таланта, умноженного на уязвленность самолюбия, так размазал артиста Ф., так смешал его с грязью, что, думаю, артист Ф. еще долго приходил в себя…
Да, наши «звезды», celebrities (знаменитости, по-английски) могут быть очень занятыми, или, например, быть капризными. Имеют право. Это мы, журналисты, вторгаемся в их жизнь, отнимаем их время, и потом, в конце концов, получаем за это деньги. То есть, я к тому, что журналист должен быть терпимым. И терпеливым. Надо понимать, что наша роль в ситуации интервью – служебная. Главное в интервью не наше журналистское «Я», а наш собеседник. Его мы должны подавать читателю, как на блюде.
Но! И это очень важно – надо различать служебную функцию от обслуживающей! Журналист – не обслуга. Как вести себя, если пришлось столкнуться с таким пренебрежительным отношением, а то и с хамством, мы поговорим позже. А пока хочу сказать, что именно искренняя симпатия, любовь к тому, с кем ты общаешься, это единственно правильно отношение. Даже совсем зеленый новичок, не ведающий никаких приемов и тонкостей профессии, сможет взять роскошный материал, если он направит свои стопы к тому, кто его искренно восхищает.

Здравствуйте, Мария! Спасибо Вам за очень интересную тему! Воспользуюсь Вашей любезностью и задам вопросы, которые очень важны для меня. У меня их несколько.
1. Как расшифорвывать интервью? Дословно или допустимо иногда передавать смысл ответа своими словами?
2. Должны ли совпадать начало и конец стать с самим интервью или фрагменты интервью можно менять местами?
3. Часто я очень волнуюсь, когда договариваюсь об интервью с известным человеком. Несколько раз это волнение помешало мне сделать материал. Можно ли как-то бороться с волнением?
4. Одно время я работала пресс-секретарем еще не очень известного человека. Когда я связывалась с журналистами, получала ответ "Персонаж не медийный, нашему изданию не интересен". Получается замкнутый круг - человек не медийный не интересен для журналиста, а, следовательно, стать медийным не может. Что делать в такой ситуации? Может быть, придумывать темы для интервью? И не обидит ли журналиста то, что ему предлагают тему для разговора?
Еще раз огромное Вам спасибо! Буду ждать Ваших ответов.

Здравствуйте, Мария!
У меня тоже появились некоторые вопросы!
1) Вот скажите, нужно ли писать вопросы для интервью заранее или можно рассчитывать на некий экспромт?
2) и что нужно делать, когда не складываются отношения с пресс-секретарём?
И , наконец, третий, что если " звезда" пообещала дать интервью, но постоянно откладывает, ссылаясь на обстоятельства, но вы чувствуете, что этот человек просто "прокатывает" вас? А материал горит! Как лучше поступить в подобном случае?



У меня такие вопросы:

1. Вот пришла я на интервью к своей ровеснице - которой тоже 25. Или даже она младше лет на пять) Можно ли спросить у неё: "Катя, а можно на "ты"? Или только ждать, когда респондент сам предложит?

2. Учили нас в универе задавать первый вопрос респонденту - неожиданный, чтоб задевал, цеплял, провоцировал. Это действительно так? Или от респондента зависит? Недавно я брала интервью у молодого школьного учителя. Задала первый вопрос такой "М.Ю, один мой друг закончил педагогический университет, получил специальность учителя английского и немецкого, но в школу работать не пошел. И на мой вопрос - «почему?» он ответил, что это не престижно. Чтобы идти работать в школу именно мужчине, надо быть сумасшедшим энтузиастом или полным неудачником, которому больше некуда податься. Что Вы об этом можете сказать? " Потом долго присматривалась - не обиделся ли? Вроде нет, но задело - ответил с горячностью) Как Вы думаете, Мария, я верно поступила? Можно ли бы было этот же вопрос задать пожилому педагогу?

Иванна, раз Вы сейчас тут, отвечу вне очереди. Первые пять, а то и три минуты интервью - самые важные, я еще об этом напишу. За эти минуты наш собеседник получает о нас оч. много информации - как одеты, как держимся, тембр голоса, взгляд - все в комплексе могут привести или к победе, или к провалу. Я, например, первое время терялась, не могла скрыть волнение (это как раз не плохо, возникает желание помочь). То есть тут нет мелочей, и вся эта информация учитывается нашим собеседником еще до того, как мы задали вопрос.
Но об этом напишу позже, а сейчас конкретно по конкретному вопросу.
1) Думаю, что в интервью уместно Вы, но ласковое, без холодной отчужденности. Кроме случая детей. Но если собеседник моложе и испытывает от "Вы" дискомфорт, то тогда об этом можно спросить. Но вообще - теплое, ласковое Вы. Бывает, надо спросить, как называть собеседника, ведь есть люди, которым не нравится, чтобы их называли по имени отчеству. Я спросила у Вайкуле сразу же, первым вопросом, правда после вводных слов ( они должны быть ОБЯЗАТЕЛЬНО, что это такое, еще расскажу) Я ее спросила. Лайма, скажите пожалуйста, как мне Вас называть: Лайма Станиславовна или Лайма. И она ответила очень жестко: "Лайма, только Лайма!" В самом этом ответе уже читался характер, и я вынесла потом этот вопрос в подзаголовок - так читателю сразу сообщалось о решительном характере Лаймы.
2) Неожиданность хорошо, но сначала надо "погладить" собеседника, то есть первый вопрос должен быть длинным ( чаще всего) и продемонстрировать вашему собеседнику ваше отношение к нему. А если вы будете шарашить по человеку неожиданными вопросами, вы его собьете с толку, он закроется. А ваша задача его раскрыть. Но после того, как "погладили", вопрос должен быть неожиданным, но на раскрытие. Сейчас найду примеры первых вопросов из книги и вывешу.
Еще раз Иванне, Примеры первых вопросов.
- Алла Борисовна, по-моему, вам дан удивительный дар - дар обновления. Вы победили с "Арлекино", и когда после этого композиторы понесли вам всевозможных Пьеро, вы заявили: "Все! Арлекино больше не будет!" Тонко, покорив интеллигенцию, спели романсы в "Иронии судьбы" и потом - вдруг диско и рок. Наверное, дар обновления - это дар Божий, неслучайно у священников есть молитвы, когда они просят: "Господи, обнови нас!" Алла Борисовна, а что обновляет вас? И какая вы сейчас?

-- Вахтанг Константинович, Вы относитесь к числу настоящих народных артистов – Вас любят. Почитаешь рецензии, в одной пишут: «Его любят за удивительную улыбку», в другой: «У него очень редкий тембр, когда он поет, кажется, что его голос проникает тебе прямо в душу». Вспоминаешь «Не горюй», «Мимино» и понимаешь, что все дело в том, что Вы сами любите жизнь. Вахтанг Константинович, а жизнь вас любит? Она вас балует?

То есть «погладили» (но искренно, за то, что того действительно стоит, это не лесть, лесть сразу создаст настрой фальши), а потом неожиданный вопрос – человек раскрылся.
Ивана, попробуйте сами, в качестве домашнего задания, понять, где вы ошиблись, задавая вопрос учителю? И в чем вам повезло с собеседником?girl_yes:


Думаю, ошибка была в том, что я первым же вопросом его "не погладила" а сразу на дуэль пригласила, типа - "защищайтесь, сэр". Так?)

Повезло... ну...просто понимающий оказался человек, не обиделся.


Иванна, конечно, вы бросили человеку вызов. На самом деле, это очень хороший прием, но в случае, если вы даже самые жесткие слова, произносите с доброжелательностью, причем искренней. В такой манере работает Вл. Познер. Ну и если вы сами при этом незлой, симпатичный человек, неагрессивный - тогда многое можно спросить. Я когда только начинала, была приглашена в дом к одному композитору –визировать интервью. Он вычитывает текст, а я ему: «Знаете, а ведь текст не хотели ставить в номер – говорят, что вы, мол, мафиози в музыке!» Он прямо подскочил, но потом… часа два мне рассказывал о том, как устроен современный шоу-бизнес, что было в советские времена – очень откровенно, искренно. Но, по сути, он оправдывался. Сейчас, я понимаю, что такие вещи можно бросать в лицо только людям сильным, самодостаточным. Личностям. Они примут ваш вызов, и вы станете на равных. Я бы назвала этот прием «бросить перчатку». Знаю ситуации, когда один журналист «бросал перчатку» актеру Д, играющему роли очень мужественных героев. «Бросил перчатку», а в ответ получил истерику и жалобы в редакцию. То есть не со всеми работает. И потом, и я, и вы, в этих ситуациях не раскрыли человека, а заставили оправдываться. Может потом сложиться так, что после интервью, человек будет избегать общения с вами.
А теперь посмотрим, как ответили на первый, неожиданный, вопрос Алла Борисовна и Вахтанг Константинович ( вопросы в предыдущем посте).
Пугачева. Обновиться мне пока нетрудно, потому что священники действительно так молятся, и некоторые из них молятся за меня. И я благодарна им за это.(Для нее вопрос был неожиданным, но она принимает вызов – Пугачева, вообще, всегда с «открытым забралом», и дальше в разговоре она идет на достаточно откровенные вещи, она рассказывает о том, чего боится – тон задан ) А потом, сама жизнь, такая переменчивая, не дает мне стоять, заставляет меняться.
Мне всегда казалось, что я не просто пою - воспеваю. Горе, радость, удачу, неудачу. Иногда я пою о том, что уже произошло, иногда песня предвосхищает события. Например, был период, когда Игорь Николаев так тонко чувствовал меня, что какие-то ситуации предугадывал: написал "Не обижай меня!", я спела, а через полгода - бац! - со мной это все и случилось. Я его потом даже бояться стала. Но я не только свою жизнь пою, я пою жизнь женщины, которая сидит в зале. И весь кошмар в том, что когда споешь что-нибудь "до того", то волей-неволей в твоей жизни это происходит. Поэтому иногда хочется спеть что-то легкое, спеть тех авторов, которые о тебе ничего не знают, просто придумать веселую, радостную ситуацию, а не сигналить в небеса о том, как тебе плохо. Наоборот, надо петь о том, что все будет хорошо, но тогда, боюсь, я буду неинтересна!
(А Вахтанг Константинович сам начинает рассказывать о детстве и о маме – это очень большая степень искренности – человек открылся!)Кикибидзе: Я всегда говорю, что мне повезло, потому что знаю много талантливых людей, намного более талантливых, чем я, которые так и не попали в струю. А мне повезло, особенно в кино, потому что на эстраду я как-то выбрался сам. А в кино я встретил Данелия. Тяжелая штука -- жизнь. Я многое видел, но, когда начинаешь вспоминать, как ни странно, в памяти всплывает, как мы, сидя у керосиновой лампы, читали книжки. Тогда я был счастлив, хотя мама растила нас с братом одна, отец погиб на фронте, есть было нечего… У нас во дворе жила соседка -- я родился в огромной общаге -- тетя Рая, еврейка, которая во время войны, по заказу, пекла торты. А крем она готовила в керамическом сосуде. И вот, уж не знаю почему, ведь я рос не очень-то послушным, я был уличным, дворовым, но вылизывать этот сосуд, уже после того как из него выскребали все остатки крема, она отдавала мне. А я никогда не делал это один – все нес ребятам, и мы и руками, и ногами, и чуть ли не головой, залезали туда и вылизывали его до блеска. Знаете, самое вкусное блюдо было из шкурок от картошки: у нас те семьи, которые могли позволить себе сварить или пожарить картошку, шкурки обычно не выбрасывали, они отдавали их тем соседям, у которых вообще ничего не было. И я помню, как мама эти шкурки мыла, чистила и готовила нам из них еду. Я как-то, уже взрослым, попробовал это сделать, но у меня ничего не получилось. Видно, технология была какая-то другая.
Моя мама была хорошей певицей, меццо-сопрано. Она пела и в первом оркестре Грузии, и в Государственной капелле и, более сорока лет, в церкви, в нашем главном кафедральном соборе. Хотя бы раз в день я забегал к ней в храм. Там, на втором этаже, был балкончик, где располагался хор, я поднимался туда и смотрел на ход службы. Мама вырастила меня пением. Когда мама скончалась, а это случилось пять лет назад, мы перенесли ее в старый монастырь в центре Тбилиси – там есть такой, XII век, его называют «синий монастырь». И тут произошло такое, чего я даже не ожидал… У меня, конечно, очень много знакомых, друзей, но, мне кажется, почти весь город пришел проститься с мамой. Перед монастырем большая площадь, она вся была заполнена людьми, и никто не хотел уходить, принесли столько цветов… И мама была среди них, такая красивая… А на второй день приехал патриарх и отслужил службу, это было очень трогательно.
Интнрвью - из книги "Звезды как люди"
P.S. На самом деле, отвечая Иванне, я забежала вперед. Дальше будет все по порядку. ЖДУ ВОПРОСОВ!

Итак. Продолжаем разговор о подготовке к интервью
Готовясь к встрече, мы собираем досье о жизни и судьбе интервьюируемого (в некоторых крупных изданиях такие досье уже есть, надо только их прочитать), знакомимся с творчеством, то есть читаем книги, смотрим фильмы, слушаем музыку, отсматриваем спектакли, в зависимости от того, чем наш герой занимается. Общаемся с теми, кто нашим героем или владеет неофициальной информацией – это тоже очень важно. Мне удобней все это конспектировать – брать на карандаш, так как это много новой информации. Но это только первый этап подготовки. Потому что все это мы делаем не для того, чтобы забить «свой чердак» (выражение Шерлока Холмса) под завязку. Информация, только база. Не менее важно понять, что за человек перед нами. Иными словами мы должны построить для себя его психологический портрет. От этого будет зависеть то, как именно мы будем с ним общаться. Значит, собрав всю информации о человеке, мы должны задать себе вопрос: а какой он? Что в его характере главное? Понятно, что любой человек многослоен, но все-таки есть черты характера, определяющие его поведение и даже его жизнь. Вот эти главные черты мы и должны определить. По ходу дела отмечая для себя и менее важные
Ну, например, мы все, казалось бы, очень много знаем об Алле Борисовне Пугачевой (что из этого правда, а что мифы, выдумки – другой вопрос) Теперь попробуйте сами себе ответить, что, на ваш взгляд, главное в ее характере. Или по-другому сформулируем вопрос: какая черта ее характера может помочь вам установить с ней контакт?
Не менее известен Владислав Александрович Третьяк, давайте подумаем, а какое качество его характера поможет вам в общении с ним?
И задачка номер три: каждый из нас видел Армена Борисовича Джигарханяна хотя бы в 10 ролях. На самом деле, думаю, что это число больше. Армен Борисович сыграл больше 200 ролей, сколько точно не знает, говорит: «А после двухсот, что их считать?» Вопрос прежний.
Отвечу в следующем посте. После того, как мы выделили главные черты характера, стоит продумать свою линию поведения в соответствии с ними. Тут все просто. Наша задача во время интервью, как я уже писала, раскрыть человека, сделать так, чтобы он был искренен с вами (а значит и с читателями!), и чтобы разговор был интересен и ему. Так вот само раскрытие собеседника, его способ, во многом зависит от его характера. Конечно, есть универсальные приемы, работающие на всех – например, разговор о детстве, о маме. Эти темы рождают доверительность. Но большая часть приемов все-таки индивидуальна и зависит о конкретного склада характера собеседника.
И теперь, раз уж у нас зашел разговор о приемах раскрытия, надо обязательно поговорить об этике. Журналистской этике. Если журналист профессионал, он, безусловно, неплохой психолог, причем практический. По-крайней мере, все кого я знаю, хорошие практические психологи. При этом многие из них не читали книг по коммуникации или даже учебники психологии. Достаточно наблюдательности, внимательности к людям. Так вот, владея приемами общения, приемами раскрытия человека, НЕЛЬЗЯ это использовать вне профессии. Это мое убеждение. НЕЛЬЗЯ использовать это в корыстных или просто личных целях. НЕЛЬЗЯ использовать то, что человек раскрылся перед тобой, против него. То есть все эти приемы имеют одну цель – написание хорошего интервью, и не более того. Убеждена, что всякое иное использование журналистом профессиональных «ключей и отмычек», будет не просто неэтичным, но и греховным. Тут я могу долго распространятся, но, думаю, раз наш разговор происходит на форуме православного сайта, меня все поймут.
Более того, не всегда можно использовать плоды своей профессиональной изощренности. Например, певица Э.П. во время интервью стала неожиданно очень откровенна. При расшифровке стало ясно, что этот эпизод нельзя ставить в журнал, потому что у кого-то это может вызвать осуждения – это было сверхличное. Многие бы вообще неправильно поняли – ведь очень трудно передать то, что певица, рассказывая все это, едва не плакала. Поэтому, несмотря на то, что все это могло бы стать сенсацией, эти эпизоды так и остались на пленке и никуда дальше не пошли. Принцип как у врачей: «Не навреди». Не навреди своему собеседнику – нехорошо пользоваться его беззащитностью. Не навреди читателю – на него итак выливается столько всего лишнего, грязного… То есть нужно иметь чувство такта.
У журналиста есть обязательства перед тремя объектами – перед читателями, перед издателем (в лице редактора) и перед его собеседником, героем. Для многих журналистов сейчас, к сожалению, в этой триаде главный – его работодатель, то есть издатель. А для многих издателей главное – тираж. И тираж издания чаще всего вступает в противоречие с обязательствами перед читателями, и особенно перед героем интервью. Потому что для ТИРАЖА как раз нужны именно такие откровения. Так вот, я убеждена, что в этой триаде главное читатель, и обязательства перед ним заключаются в том, чтобы мы не выливали на него ушата помоев и грязи. И это совпадает с обязательствами перед героем. Иногда герой, во время визирования говорит: «Нет, это в интервью не пойдет, я вам это рассказал, но сейчас передумал – не хочу, чтобы это читала вся страна (или, наоборот, моя бывшая жена) и т. д. Как поступать? Желание собеседника – закон. Но часто они просто перестраховываются. Тогда надо убеждать. И главный довод тут – читатель. То, что читателю будет очень важно это узнать, что многим это поможет….