Пра Анжелику. Часть четвертая. Бунтующая Анжелика

*скороговоркой*. Вот вам смилянское праанжелику и не трогайте меня. От всех этих ваших восторгов над ее текстами у меня начинается комплекс неполноценности.
*еще быстрей и еле слышно* людей, нетерпимых к интернет-сленгу, обесцененной лексике и неполиткорректным шуткам прошу эту запись не открывать.
 
Часть первая http://www.myjulia.ru/post/17361/
Часть вторая http://www.myjulia.ru/post/17382/
Часть третья http://www.myjulia.ru/post/17448/
 
Бунтующая Анжелика
 
Пока не началось, я должна хотя бы тезисно сообщить, что все это время у Анжелики были дети. Так что я сейчас быстренько расскажу о детях, пока они не выросли и не отправились мстить мне за мать их.
 
Итак, у прекрасной Анжелики от графа де Пейрака было два сына. Кантор и Флоримон.
 
Кантор был очень прекрасный, но плохо кончил. Он отправился в Средиземное море искать папу и утонул.
 
Флоримон был совсем прекрасный, но кончил еще хуже. Он учился в школе и поступил в колледж.
 
От маркиза дю Плесси-Бельера у Анжелики был сын Шарль-Анри. Он был еще совсем маленький, но уже трудился при дворе Людовика пажом по пятьдесят часов в неделю, а стране, где плюют на КЗоТ, непременно грозит Французская революция, поэтому плохо кончил уже Людовик, но это, конечно, было уже сильно потом.
 
А теперь поехали:
 
Людовик Четырнадцатый был страшно недоволен Анжеликой. Она, как все мы помним, сбежала из дворца гулять в Африку и искать мужа, оставив короля с восставшим естеством. Поэтому эти три года Людовик ходил по двору, стыдливо прикрывшись ладошкой, и весь Версаль ржал над его объяснениями, что, это, мол, просто прогрессивные французские ученые перевернули гравитационную ось. Но сейчас арестованную Анжелику везли в Париж, и Король-Солнце предвкушал сатисфакцию.
 
По дороге прекрасную Анжелику допрашивали, тестируя на толерантность к действующей власти. Один из тестов случайно оказался на беременность.
 
- Ойбля, - подумали конвоиры. – Сейчас она попросит черешенки и скажет, что ей страшно.
 
- Мне страшно, - сказала прекрасная Анжелика, - не найдется ли у вас немного…
 
- Не сезон! – пресекли конвоиры.
 
- Тогда остановите карету, - сказала наша героиня, - сейчас здесь будет немножко очень грязно.
 
Конвоиры были всего три месяца, как из химчистки, поэтому страшно перепугались и затормозили чересчур резко. Карета перевернулась, прекрасная Анжелика стукнулась головой и немедленно быть беременной перестала.
 
Я, признаюсь, поначалу не очень поняла, почему беременность оказалась у нее в голове, но потом подумала, что ну мало ли в какое место воздавал хвалу Анжеликиной красоте затейник Колен Патюрель?
 

 
Конвоиры решили, что раз такое дело, то Анжелика теперь непременно умрет, и они, пожалуй, не станут везти прекрасную пленницу в Бастилию, где и без того паршивая статистика. Поэтому они забросили Анжелику в ее же собственное поместье, перекрестились, повздыхали и поспешили в «Мулен Руж», чтобы прикоснуться к вечному.
 

 
***
 
Через некоторое время стало ясно, что помирать прекрасная Анжелика не собирается, поэтому король прислал к ней в провинцию Пуату полк своих лучших солдат и е-мэйл.
 
В письме говорилось о том, что их величество желают, дабы строптивица прошла вся в черном по коридору на глазах у всего двора, приблизилась к монарху вплотную, опустилась на колени и широко открыла рот, чтобы произнести клятву вассала.  «А не то», - писал король, - «я заберу у Шарля-Анри все фамильные владения, а Флоримона велю оставить в колледже на второй год».
 
- Какая низость! – подумала Анжелика и ответила, что ей нужно немного подумать, всего шесть месяцев до первого сентября.
 
- Говновопрос, - ответил Людовик, который, в сущности, был очень покладистый король Франции.
 
А Анжелика начала судорожно теребить свои нежные розовые соски, соображая, чем бы таким полезным занять монарха, чтобы он перестал думать о глупостях.
 
- Люди мира, на минутку встаньте, - окликнула она своих слуг.
 
- Хайль Анжелика, - отозвались слуги и на минутку встали.
 
- Люби друзи, - сказала прекрасная нимфа. – Вы, конечно, заметили, что в нашем поместье разместился бравый драгунский полк. Ну, это те люди, которые жгут ваши посевы, бьют детей, читают лирушечку и насилуют ваших жен. Так вот. Все эти люди – католики. А вы – протестанты. Чем не повод для конфликта? Так что берите свои вилы и вперед.
 
- Ну, - замялись слуги, - они же все-таки лучшие королевские солдаты. Нам как-то неловко.
 
- Они – католики, - напомнила прекрасная Анжелика и включила эрудицию, - они признают власть Папы, почитают святых и поклоняются культу Богородицы. Фу.
 
- Фу, - согласились слуги и взялись за вилы.
 
Вот так и стартовала кровопролитная война между католиками и гугенотами, если кто не знал.
 

 
***
 

 
Вскоре бунт распространился не только по всей провинции Пуату, но и за ее пределы. Анжелика покачивала нежными розовыми сосками перед бравым драгунским полком, а они за это рассказывали ей все свои самые страшные тайны: о том, что им иногда хочется померить женское белье и о том, где будет следующая засада на еретиков.
 
Все новости прекрасная Анжелика немедленно передавала главарю бунтовщиков – герцогу де Ламориньеру, который считал всех женщин грешницами (какая глупость!) и, соответственно, ждать от него умелых ласок нежных розовых сосков не приходилось.
 
Но, и вы уж мне поверьте, в жизни каждой женщины иногда случаются такие моменты, когда тебе важно не столько качество ласкания сосков, сколько сам факт.
 
В общем, Анжелика и герцог сработались.
 
Но потом случилось страшное: король узнал, что златокудрая прелестница есть не только пятый номер чуть пониже ключиц, но и пятая колонна в его стане. Он осерчал зело крепко и прислал в Пуату сразу десять бравых драгунских полков. Те приехали, быстро всех убили, а Анжелику положили прямо на пол в коридоре и, разумеется, ни один из них не успел ничего поласкать, потому что очередь сзади поторапливала.
 

 
***
 
Когда Анжелика очнулась, она собрала жалкие остатки гугенотов и ушла с ними в лес за грибами и жить.
 
Жили они в лесу долго и счастливо, пока в один прекрасный день Анжелика не додумалась, что у нее такой большой живот вовсе не потому, что она с вечера ежиков переела.
 
- Ой, - подумала Анжелика и побежала к страшной колдунье, которая умела решать проблемы под местным наркозом.
 
- Ты что – не любишь его отца? – поинтересовалась страшная колдунья.
 
Анжелика вдумчиво перебрала в голове десять бравых драгунский полков и решила, что, пожалуй, никого из них она не любит, а их встреча была ошибкой.
 
- Но, - сказала страшная колдунья, - уже немного поздно. Тебе уже рожать пора.
 
- А, - сказала Анжелика, - ну ладно.
 
И стала рожать.
 
- На, - сказала ей колдунья через пару часов, протягивая сверток. – Носи на здоровье.
 
- Оно бесполое, – констатировала Анжелика.
 
- Эм, - отозвалась колдунья, - ну, не то чтобы совсем…
 
- Но, - возмутилась Анжелика, - оно же без пола!
 
- Оно девочка, - заметила колдунья.
 
- И, - осторожно спросила прекрасная Анжелика, - все девочки такие?
 
- Увы, - кивнула страшная колдунья.
 
- Хреново быть девочкой, - к пятому тому сообразила наша героиня, но колдунья уже неслышно покинула пещеру и ушла молить друидского бога Дагду о том, чтобы институт карательной психиатрии изобрели на пару веков раньше.
 

 
***
 
Поскольку ребенок навевал прекрасной Анжелике тягостные воспоминания, она отчаянно пыталась от него избавиться. То бросала в лесу, то относила в приют, то водила в планетарий, но девочка неизменно, как бумеранг, возвращалась к Анжеликиным прекрасным соскам, чтобы кушать.
 
В конце концов, наша прекрасная героиня плюнула, смягчилась и назвала ребенка Онориной. Как по мне, так гуманнее было бы отдать в приют…
 
Остатки былой протестантской армии умилились, научились делать «козу» и в перерывах между спусканием под откос вражеских эшелонов зачастили с вылазками в город, чтобы тырить памперсы.
 
- Скажи «ма-ма», - говорили девочке грязные бородатые гугеноты.
 
- Кровь, - говорила Онорина, изящно грассируя.
 
Кровь по-французски «Le sang», но Онорина все равно грассировала, потому что картавый ребенок умиляет взрослых аж до неба, и они соглашаются купить «Киндер».
 
Эта идиллия длилась бы вечно, если б очередной конвой с памперсами не оказался вооруженным до зубов.
 
В результате стычки всех Анжеликиных спутников повесили за шею вдоль дороги (И так, поверьте, будет с каждым, кто ворует государственные подгузники или не ставит копирайты на тексты праанжелику).
 

 
Между прочим, нашу божественную героиню сперва тоже хотели повесить, но потом пригляделись к ее нежным розовым соскам и сжалились. Поэтому Анжелику просто долго били палками по пяткам, а потом выжгли ей на плече красивое клеймо по лекалам Маргариты Тереховой.
 
- Вы совершенно не умеете обращаться с женщинами, - фыркнула Анжелика. – И, между прочим, зря стараетесь – впереди еще восемь томов, так что сейчас все равно кто-нибудь внезапно войдет, чтобы спасти меня.
 

 
(входит метр Габриэль)
 

 
- Здравствуйте, - говорит метр, - я протестант и ищу тренажер для подавления плоти. Можно всех посмотреть?
 
- Куда мы едем, к вам или в гостиницу? – деловито спросила Анжелика полчаса спустя.
 
- Ко мне, - ответил он, - в Ля-Рошель.
 
- Ага, - кивнула Анжелика, настраивая GPS-навигатор.
 
- Кстати, - поинтересовался метр, - а почему ты им не сказала, что ты – католичка? Тогда тебя не стали бы бить палками и жечь клеймом, а мягко пожурили бы и дали много денег.
 
- А что, - встрепенулась нежными розовыми сосками прекрасная Анжелика, - можно было?
 
Но метр Габриэль не ответил, потому что резко сосредоточился на подавлении плоти.
 

 
***
 

 
В Ля-Рошели Анжелика работала служанкой у метра Габриэля, и ее нежные розовые соски совершенно огрубели от тяжелой работы.
 
Чтобы хоть как-то развлечься, она ходила на запрещенные гугенотские собрания, на одном из которых великий путешественник-протестант рассказывал, как натянуть презерватив на глобус.
 
Великий путешественник красочно расписывал американское великолепие, стыдливо умалчивал о Буше и лысой Бритни, а на все вопросы отвечал однозначно: «Надо ехать».  
 
- Ну а чо? – думала прекрасная Анжелика, вглядываясь в морскую даль. – Если верить одной девочке Саше из будущего, то на Карибах очень гостеприимные и знающие толк в нежных розовых сосках люди, особенно, если ты – блондинка из Европы.
 
Осталась сущая ерунда – найти транспорт.
 
Анжелика еще раз вгляделась в морскую даль, и вдруг ее нежные розовые соски затуманились – к берегу приближался корабль пирата Рескатора.
 
- Рояль в кустах, - поморщилась Анжелика, - кто писал сценарий?
 
Но потом решила не вредничать и действовать в заданных условиях.
 
- Здрасьте, - сказала она, поднимаясь на борт, - а пират Рескатор дома?
 
- А вы ему кем будете? – спросили другие пираты.
 
- Я ему буду братец названый, - хихикнула прекраснейшая из смертных.
 
Пираты помрачнели.
 
- Шучу, - поспешно исправилась она. – Я та самая рабыня, за которую он в Кандии отдал тридцать пять тысяч ливров, а она потом сожгла его корабль и убежала.
 
- И, - ошалели пираты, - что же ты тут делаешь?
 
- Не поверите, - вздохнула Анжелика, - извиняться пришла.
 

 

 
***
 

 
- Здравствуй, Анжелика, - сказал пират Рескатор.
 
- И вам не хворать, - кивнула она.
 
- Глаголь, - приказал он.
 
- Я это. Ну в общем. Мне в Америку нужно. Не подбросите?
 
- Подбросить? – уточнил пират. – Вас? В Америку?
 
- Не только меня, - торопливо добавила Анжелика, - еще три с половиной сотни ля-рошельских гугенотов, а то им тут опасно… Почему вы молчите?
 
- Потому что я в ахуе, - честно ответил пират.
 

 
Он стоял перед ней, как статуя. Такой высокий, худой, черный и в ахуе.
 
«Кого-то он мне напоминает», - подумала Анжелика. – «Может, Цоя?».
 
- Интрига затянулась на три тома, на три с половиной миллиона знаков, и я уже, если честно, подустал, - сказал Жоффрей де Пейрак, снимая маску.
 
- Здравствуй, милый, - улыбнулась Анжелика, - ты хлеб купил?
 
- Ой, - растерянно пролепетал граф и вроде бы даже стал меньше ростом. – Я забыл.
 
- Я говорила тебе утром, - с нажимом произнесла прекрасная Анжелика.
 
- Но это утро было пятнадцать лет назад, - заискивающе забормотал Жоффрей де Пейрак.
 
- Я, - холодно произнесла Анжелика, - между прочим, не так часто тебя о чем-нибудь прошу.
 
- Я забыл, потому что меня сожгли на Гревской площади! – возопил псевдопират.
 
- Записывать надо, раз голова, как биде, - возмутилась прекрасная Анжелика, и если вы – женщина, то строго судить ее не станете. А если вы – мужчина, то есть нечто нездоровое в том, что вы так внимательно читаете пересказ дамского романа.
 
- Ну полно, - примирительно сказал Жоффрей, - давай я поласкаю твои нежные розовые соски руками и ротом.
 
- Ишь чего удумал, - запротестовала Анжелика, разрывая на груди корсет. – Только не шуми, а то ребенка разбудишь.  
 
- У тебя есть ребенок? – подозрительно спросил граф. – Ты что – мне изменяла?
 
- Да как же тебе не стыдно? – заплакала прекрасная Анжелика. – Разве я хоть раз давала повод так думать?
 
- И то верно, - согласился граф. – Ну, иди же скорей ко мне. Мой маленький друг хочет тепла и ласки.
 
«И ведь так всегда», - мысленно вздохнула прекрасная Анжелика, - «сперва они обещают ласкать мои нежные розовые соски, а потом выясняется, что у них есть маленький друг. Вот такая она – юдоль бабья».
 

 
Затемнение. Титры. Джо Дассен.
 

 
==============
 
Итак, вы уже знаете содержание первых пяти томов праанжелику. Пять тяжелых томов об экономике, зоологии и ядерной физике. Но уже очень скоро, вот буквально наконец-то, вы узнаете о главном:
 
В следующем номере - «Анжелика и ее ЛЮБОВЬ».
 
Смотрите на экранах своих мониторов.
________________________
http://sasha-smilansky.livejournal.com/52063.html#cutid1