Надо жить дальше! Жизненные истории.

Ирина усмехнулась и закурила сигарету. Ведь дала же себе слово не вспоминать, забыть. Но не получается. И вот каждое воскресенье перебирает последние шесть лет своей жизни.


История эта началась в тот самый день, когда Иришка пошла с девчонками в ресторан отпраздновать сдачу первой сессии. Для нее это было очень большое событие. Во-первых, она была из очень маленького городка, где главным развлечением был поход в магазин. Во-вторых, мама исхитрилась прислать ей денег, и она смогла купить себе обалденное платье. В общем, в ресторан Ирина пришла в самом радужном настроении. И ни капельки не удивилась, когда ее пригласил самый красивый молодой человек в зале. Они протанцевали все танцы и ушли домой вместе. На следующий день девчонки обсуждали Иркиного «кадра». А ей самой не верилось в свою удачу. Ведь она самая обыкновенная студентка, приехавшая из провинции. А он рижанин, пятикурсник юрфака. Ну что у них может быть общего? Оказалось, что общего очень даже много. Роман развивался стремительно и красиво на зависть всему биофаку, где училась Ирина. И неотвратимо наступил тот момент, когда Иришка, подбадриваемая Игорем, отправилась знакомиться с его родителями.

«Батя у меня первый сорт, а вот маман... Ну с ней мы справимся, она человек добрый, хотя своеобразный», — так Игорь успокаивал ее. В своеобразном характере будущей свекрови Ирина смогла убедиться в первые минуты знакомства. Из глубин квартиры выплыла вальяжная дама в роскошном бархатном халате. «Здравствуй, Игорек, — пропела она. — Как твои дела, совсем замучился, бедный?» Ирину она как бы и не приметила. «Мама, познакомься. Это Иришка», — ответил Игорь. Дама приподняла вверх аккуратно выщипанные брови. «Иришка... — удивленно произнесла она. — Но ведь ты встречался с Мариной, ну с той, из консерватории». «Мама, ты опять все напутала. С Мариной я давно-давно расстался. А это Ирина, моя невеста. Заявление мы подадим завтра», — твердо произнес Игорь, затаскивая Ирину в гостиную. Дама схватилась за сердце... Положение спас отец Игоря: «Невеста! Ну за это стоит выпить. Наконец-то наш оболтус женится! Мать, не держись за сердце, теперь он каждый вечер будет дома».

Свадьбу сыграли в дорогом ресторане. Так как отец суженого оказался известным врачом-гомеопатом, на торжестве присутствовало множество гостей. Многие дамы были в бриллиантах. Мать невесты сидела совершенно счастливая и шептала: «Вот повезло-то, растила я тебя, доченька... и вырастила. Счастье-то какое... За все мои страдания...» Ирке казалось, что она вот-вот начнет заговариваться. Бойкие столичные однокурсницы совершенно сникли. В таком обществе они никогда не бывали. Но мать жениха на свадьбе не появилась. Ей все-таки стало плохо с сердцем. И свекр отправил ее в санаторий. Прерывать процедуры ради свадьбы она не собиралась.

Медовый месяц молодые провели в Болгарии. А потом... Потом началась счастливая семейная жизнь. «Послушай, ну неужели это так трудно усвоить? Берешь яйцо, закладываешь его в холодную воду и варишь минуту. На завтрак я привык есть яйца в мешочек. У мамы они, кстати, прекрасно получаются. А ты всегда перевариваешь. Да, не забудь забрать мой костюм из химчистки, сменить книги в библиотеке. Кроме того, сходи к парикмахеру, а то выглядишь как-то... А вечером мы все идем в театр». Такие монологи Ире приходилось выслушивать каждое утро. Счастливая жизнь оказалась довольно безрадостной. Игорь был очень привязан к своей мамочке и искренне надеялся, что и Ирина полюбит ее. Ира пыталась, честно пыталась. Но по отношению к Агнессе Львовне она испытывала только одно: всепоглощающий страх. В ее присутствии она становилась глупой и неловкой. У нее чесалась спина и немели руки. Агнесса Львовна называла ее милочкой и относилась к ней с чувством утомленной снисходительности. «Дорогая, — говорила она, — ты должна хорошо выглядеть каждую минуту. Помни, чья ты жена. Забудь свои ужасные манеры. И сейчас же сними этот отвратительный свитер». Такие выволочки ожидали Ирину по малейшему поводу. Отдушина была одна — университет. Хоть свекровь и объясняла, что для женщины главное муж, а не «эти ужасные лягушки и червяки», учебу бросать не хотелось. Ирина пробовала поделиться с мамой, но та только сказала: «Терпи. Грех тебе жаловаться. Семья богатая, мужик непьющий. Вон я каждый день синяя ходила...» Ирина терпела и старалась соответствовать. И ей это удавалось. Знакомые стали все чаще говорить: «Ирина, вы сегодня неотразимы». Когда это слышал Игорь, то он просто надувался от гордости, а вот Агнессу Львовну комплименты невестке не радовали, настроение у нее портилось моментально. Ипполит Леонидович, который все замечал, кричал: «Мать, ты у нас краше всех!» Но Агнессу Львовну это почему-то страшно раздражало.

Так все и шло. Ирина с Агнессой Львовной наперебой обожали Игорька, Игорек делал карьеру, а Ипполит Леонидович зарабатывал деньги. Идиллия... Так длилось до тех пор, пока в семье не наметилось прибавление.

Беременность далась Ирине нелегко. Тошнить ее начало с первой минуты, лицо покрылось пятнами. Свекр испугался, начал водить в дом знакомых профессоров... Ирину обследовали, сказали, что патологии нет, так бывает, все в пределах нормы. А ей становилось все хуже, она переставала узнавать себя в этом сером расплывшемся существе с коричневыми пятнами. И Игорь... Он ее стеснялся: стеснялся распухших ног, вылезающих волос, громадного живота. Все чаще оказывалось, что вечерами он очень занят. Ведь у него много работы, строгий начальник, вечерние заседания. Ирина сидела дома с Агнессой Львовной. Та туманно рассказывала о непостоянстве мужчин, об особых мужских потребностях, об увядающей красоте. Вечером приходил свекр и поил ее каким-то особым чаем, вытаскивал подышать воздухом. Ирине было все равно... Совсем поздно появлялся муж. Он был вежлив, заботливо интересовался здоровьем, а затем поспешно скрывался в своей комнате. Теперь они жили в разных комнатах. Ведь Ирочке необходим покой.

Середина беременности ознаменовалась двумя событиями. Во-первых, свекру предложили работу в Африке, во-вторых, выяснилось, что ожидаются двойняшки. Ипполит Леонидович отбыл за границу, а Ирина оказалась в больнице. Двигаться ей запретили, при обходах врачи объясняли, что она молодец, что надо надеяться на лучшее. Игорь приносил громадные передачи, но надолго не задерживался. Свекровь не появилась ни разу.

Время тянулось бесконечно. Ирке казалось, что самое главное — выдержать, дотянуть до родов. А там опять все будет прекрасно.

Мальчишки появились на свет слабенькими, недоношенными. Их поместили в какую-то камеру, они лежали там красные, больше похожие на лягушат, чем на младенцев. Ирка смотрела на них и плакала. Потом к ней в палату пришла главврач. Звучали слова: задержка умственного развития, повышенный тонус, патология.

Ириной овладела паника. Не дождавшись ухода врача, она бросилась к телефону. К счастью, Игорь был дома. Она не помнила, что говорила ему... Очнулась лишь тогда, когда из трубки послышались короткие гудки...

На следующий день к ней пришла Агнесса Львовна. «Здравствуй, милочка, — начала она. — Не скрою, ты нас весьма разочаровала. Игорек очень расстроен, да и не удивительно. Он даже слег, бедный мальчик. Как ты могла? У нас в семье не может быть недоразвитых детей! Мы не можем признать их! Я даже думаю, что отец не Игорь, а кто-то другой. Да, кстати, милочка, выглядишь ты неважно, нельзя же так опускаться!»

В этот момент Ирка очнулась от ступора и заорала: «Вон! Пошла вон! Старая дура!» Свекровь замолчала и испуганно юркнула за дверь. А Ирка еще долго бегала по палате и твердила побелевшими губами: «Ненавижу, ненавижу».

В больнице она провела почти год. Все это время ею владело одно страстное желание: вытащить детей, доказать всем, что они нормальные, хорошие... А потом показать их «этим». И посмотреть на их лица. И все... Ира ухитрялась добиваться любых консультаций, ловила каждое слово врача, подружилась со всеми сестрами в отделении. И мальчишки выправились. Мрачные прогнозы не оправдались, они теперь даже немного опережали сверстников.

Домой Ирина не спешила, да и некуда ей было особенно идти. Ее жалели, держали до последнего. Но наступил день выписки.

«Григорецкая, спускайся! Тебя уже давно ждут», — сообщила сестра. Ирка очень обрадовалась. Она решила, что мама все-таки смогла приехать за ней.

В холле ее ждал Ипполит Леонидович... Он как-то очень ловко подхватил детей на руки и понес их в машину. Ирка бежала следом за ним и испуганно бормотала: «Куда вы? Я к вам не поеду!» «А мы не к нам, мы к тебе», — сообщил ей свекр.

Она бродила по комнатам и не могла поверить в реальность происходившего: детская, спальня, кухня. Все новое, добротное... Это же счастье!

«Я не могу это все принять. От вас мне ничего не надо», — слышала она себя как бы со стороны.

«Ирочка, выслушай меня, пожалуйста! Я так много думал в последнее время... Если ты не разрешишь мне заботиться о тебе и малышах, мне незачем будет жить. Кроме вас у меня никого нет». Ипполит Леонидович неожиданно заплакал. Ирка бросилась к нему...

В тот вечер они проговорили очень долго. Ира поняла, что она не может отказаться от предложенной помощи, лишить детей дедушки...

Прошло несколько лет. Она окончила университет. Работала в частной ветеринарной лечебнице. Мальчики ходили в детский сад. Свекр появлялся часто, возился с детьми, пил чай. Домой он не спешил.

Однажды ночью Ирину разбудил телефон.

— Григорецкая? Срочно приезжайте в первую городскую больницу, в реанимацию.

— Что случилось? С кем? — кричала она.

— Ваш муж и свекр попали в аварию. Состояние крайне тяжелое. Можете опоздать, — звучал в трубке бесстрастный голос.

Ипполита Леонидовича Ирина живым уже не застала. Игорь прожил еще неделю. Все очень обыкновенно: Игорь не справился с управлением новеньких «Жигулей».

На похороны Ирина принесла темные розы на длинных стеблях. Цветы были тяжелые и колючие. Она стояла и думала, что вот только теперь она расстается с Игорем навсегда, действительно навсегда... Ира очень боялась встречи со свекровью. Умом она понимала, что бояться ей нечего, а сердце уходило в пятки. Но Агнессы Львовны нигде не было видно.

Вдруг к ней в ноги бросилась маленькая растрепанная женщина в черном и заголосила: «Ирочка, прости меня, прости!» Она наклонилась к ней, чтобы поднять, и с ужасом узнала в ней Агнессу Львовну. Ира хотела пожалеть свекровь, но не смогла. Она именно физически не могла: внутри все оцепенело...

С тех пор у Ирининого подъезда начала появляться женщина в черном. Она ничего не просила. Она молча стояла и смотрела на окна квартиры, потом уходила. Ирка сама себе не могла сказать, сколько дней это длится.

И вот однажды Ирина решительно сбежала по лестнице: «Агнесса Львовна, погуляйте, пожалуйста, с мальчиками», — попросила она. «Я... Конечно, конечно», — засуетилась свекровь. С тех пор каждое воскресенье мальчики проводили с бабушкой...

Ирка очнулась от воспоминаний. Скоро вернутся дети. Надо готовить обед, печь пирог, жить дальше...

Автор неизвестен.