Сказки о восточной женщине.

Со времен товарища Сухова восточная женщина символизировала покорность и забитость. После выхода в свет без купюр «Сказок 1000 и одной ночи» неожиданно оказалось, что хозяин в доме — «Шахрезада Степановна», а под паранджой — что в тихом омуте!

Тайное оружие суфиев.

Происхождение сказок таит в себе удивительную загадку. Принято считать, что «1000 и одна ночь» — это сборник народного творчества, составленный профессиональными сказочниками (была такая официальная профессия) и позднее литературоведами. Но всеобщее единодушие вызвало сомнение у некоего ученого энтузиаста, который не поленился поднять архивы с диссертациями гарвардских аспирантов конца XIX века (пик интереса в Европе к «1000 и одной ночи»). И среди тетрадей он нашел старинное частное письмо, из которого и узнал о происхождении сказок.

Сказки — тайное оружие суфиев. Их написал дервиш, который дал обет молчания и всю свою жизнь потратил на придумывание волшебных историй. Только перед смертью он раздал своим ученикам несколько рукописных текстов и объяснил их предназначение. Сборник сказок должен был возродить ислам, после того как Франкия (считай Европа) потеснит арабский мир: «Никакое обычное оружие не поможет против пришельцев, но есть средство победить их души. Оно должно смягчить их природную воинственность, посеять сомнения в истинности их образа жизни, сломить гордыню их разума и сделать их мечтательными и слабыми».

Но история сделала крюк: сказки первыми прочли арабы, и оружие, выкованное дервишем, ударило в первую очередь по правоверным. Мед, вина и благовония, разлитые по страницам книги, прекрасные женщины с раскачивающимися бедрами, несметные богатства царей и захватывающее колдовство джиннов, осыпавших золотом случайных людей, — все это смутило боевой дух суровых воинов и разбудило в них жажду наживы. Великих халифат был разграблен своими же жителями. Но якобы истинный смысл сказок передается от суфия к суфию «и настанет день, когда исполнится пророчество старого хорезмийца».

Все, кто соприкасался с тайным письмом, непостижимо исчезали и умирали — как археологи, вскрывшие гробницы египетских фараонов. Ученый, написавший о своей находке, тоже едва не пострадал. Ему подложили на стул кнопку, намазанную каким-то веществом. Он заметил «сюрприз» и отдал вещдок приятелю-химику. Тот сделал анализ вещества: оно действовало как наркотик, отшибающий память.

«Дозволенные речи».

Зачем отравленная кнопка, когда была цензура? Она и так предлагала европейскому читателю кастрированный вариант сказок. В Советском Союзе издали многотомник восточных сказок «для детского чтения» и их египетский аналог (весьма цивилизованный, из которого взяты истории про Аладдина и Али-Бабу). И все-таки что бы мы прочли без цензуры?

Для начала — оригинал сказки Пушкина о рыбаке и рыбке. Поэт купил дорогущее издание сказок для своей библиотеки. В первоисточнике волшебные рыбы кончали жизнь самоубийством, самоизжариваясь на сковороде до угля, чтобы не достаться никому. «Нашей» рыбе натурально повезло с концовкой.

Опять же удовлетворили бы любопытство на предмет древних скабрезностей. В одном из предисловий говорится, что язык сказок «лишен обиняков и недомолвок». Эта красивая фраза означает не то, что вы подумали. В сказках нет табуированной лексики, зато хорошая сестра однажды может в сердцах произнести «суки!» про плохих сестер, к которым она со всей душой, а они... ну, суки, короче. За это их в конце сказки логично превращают в собак женского пола. А в остальном все очень прилично. Даже туалет в сказках называется красиво — «место для отдохновения».

Эротические эпизоды умаслены до символизма. Чтобы не быть голословной, вот описание самой «откровенной сцены» первой брачной ночи: «Он привлек ее к себе и обнял ее и велел ей охватить себя ногами, а потом он забил заряд, и пушка выстрелила и разрушила башню, и увидел он, что Ситт-аль-Хусун несверленная жемчужина и не объезженная другим кобылица. И он уничтожил ее девственность и насытился ее юностью, и вынул заряд и забил его, а кончив, он повторил это много раз, и она понесла от него».

«Шахрезада Степанна!» — «Я готова!»
На одной из древних рукописей «Ночей» сделана пометка: «Рассказывать надлежит в соответствии с тем, кто слушает». Простолюдинам рекомендовалось рассказывать плутовские истории о простых людях, а правителям — о царях и витязях. Нас слушают женщины, поэтому мы будем говорить о любви. Тем более что главная роль во всей этой бесконечной истории принадлежит красивой и умной женщине Шахрезаде. Без нее не было бы сказки — одна проза жизни.

Собственно, своей бессонницей Шахрезада обязана несчастной семейной жизни царя Шахрияра. Чем не проза? Богатые тоже плачут. Жена наставила ему рога, он всех виновников убил, а потом стал каждый вечер брать себе новую жену и под утро ее тоже убивал. И так три года подряд. Маньяк какой-то. Оставшиеся в живых жители города сбежали. Царь загнал визиря в угол: или веди девицу, или сам пойдешь к палачу. Тот заплакал, потому что остались только две девушки — его дочери, Шахрезада и Дуньязада. Первая была очень умной, прочла тысячу летописных книг и уболтала отца отдать ее замуж за царя. Тут-то царь и попал.

Деловые женщины.

Восточная женщина начинает удивлять с первой ночи. Именно она проявляет сильные черты характера, оставляя мужчинам простенькие вторые роли. Берет инициативу в свои руки так рьяно, что может смутить нынешних феминисток.

Например, в одной сказке наложница ифрита (духа), дождавшись, когда он уснет, заставила двух братьев-царей заняться с ней любовью. Они упирались, но она пригрозила, что сейчас ка-ак разбудит джинна — тут и им и конец. Братья посочувствовали ифриту и подчинились насильнице. После сексования женщина попросила у кавалеров перстни на память и похвасталась звонкой связкой таких украшений. Другая дама заманила юношу в дом и велела ему на себе жениться. Он вынужденно согласился, ведь коварная заперла двери, пригласила свидетелей и накрыла стол с угощеньями. (Мужчины вообще на еде ломаются, как пестики от тычинок!) Был оформлен брачный контракт, по которому жена становилась владелицей всех накопленных и будущих богатств супруга. Вот это хватка! Как ни странно, но, читая сказки, не удивляешься мужской покорности. Трудно ожидать от мужчины другого поведения, когда по ходу действия они плачут больше, чем женщины.

Паранджа скрывает практичность, граничащую с меркантильностью. Восточная пословица гласит: «Любовь без гроша не стоит и зернышка». Три сестрицы допрашивают холостого гостя: «Есть у тебя что-нибудь, о наш любимый, тогда ты сам что-нибудь, а нет у тебя ничего — и иди без ничего».

Как выйти замуж?

Если верить сказкам, главное счастье и смысл жизни восточной женщины составляет замужество. Брачными узами цари награждают своих подданных, желание создать семью и родить детей оправдывает любое женское коварство, включая убийства.

Потенциальному мужу (которого предварительно выкрали!) прямым текстом предлагается «выполнять ремесло петуха». А именно: есть, пить и «топтать». И кавалеры с радостью соглашаются на все готовое, хотя минутой раньше уверяли, что им противно жениться не по любви. Тут нужно сказать, что не все коту масленица: если муж не удовлетворял хоть одному требованию (например, его оскопила соперница), то обе — жена и любовница — имели право выбросить несчастного за ворота. Не то чтобы такой самосуд поощрялся, но... на все воля Аллаха!

Самые изощренные девы действовали более тонко, без насилия — только при помощи слов. Так одна положительная героиня сначала заявляет родственникам о своем намерении взять невинного юношу в мужья, а потом обращается к нему с гениальной фразой: «О господин мой, я хочу что-то тебе сказать; не перечь мне в этом. Когда мы прибудем в наш город, в Багдад, я предложу себя тебе в служанки, как жену, и ты будешь мне супругом, а я тебе супругой». И он отвечает: «Слушаю и повинуюсь!» Игра слов а мужчине приятно, и непонятно, кто кого взял «за».

Красота или ум?

Сильный акцент в сказках делается на культ красоты — тела, одежды, речей. За красивыми юношами толпа ходит следом, как за сумасшедшими. То и другое — яркие примеры божьего промысла, причем красота является более явным знаком превосходства, чем богатство. Каноны красоты: миловидное лицо, гладкая кожа, аккуратная форма носа, привлекательные черты и красивые волосы.

За луноликую внешность человек получает все: ночлег, пищу, дом, работу, наряды, подарки. Уроды (вроде принца, превращенного в обезьяну) могут что-то получить, лишь благодаря уму и своим знаниям. Принцу-обезьяне грозила смерть, но он сумел вовремя прочесть стихи и написать витиеватое приветствие царю. За это царь его усыновил.

Социальное равенство тоже измерялось внешностью: женили только равных по красоте. Конюха-горбуна, по злой прихоти царя, заставили жениться на красавице. На свадьбе гости над ним издевались, считая недостойной парой, а джинн вообще засунул его головой в нужник (форменно мочил в сортире), чтобы тот не вышел к брачному ложу. В это время другой — достойный и красивый — оприходовал его невесту. Справедливость восторжествовала! Почему горбун оказался виновен в дури своего хозяина, одному Аллаху известно.

Самый страшный грех.

При чтении сказок поражает воображение обилие и жестокость наказаний, которым подвергались непокорные женщины. Непокорность проявлялась в постоянных изменах. В списке грехов прелюбодеяние считалось более тяжелым поступком, чем убийство. Изменщиц беспощадно карали по малейшему подозрению. Женщин растягивали нагишом на досках и четвертовали, разрубливали пополам, хоронили заживо. Надо сказать, что рогоносцы частенько ошибались в своих подозрениях, потом горько плакали и этим все заканчивалось. Ну, ошибся — с кем не бывает. Ревнивый мужчина теряет разум, а женщине терять нечего...

За этой жестокостью чувствуется извечный страх перед силой, скрытой в женщине. На чувствительном Востоке очень хорошо понимали: если дать этой силе пробудиться, то всем ханам хана. Джинна (всесильного духа!) предупреждают: «Не знаешь ты, что если женщина чего-нибудь захочет, то ее не одолеет никто». Отсюда растут ноги у навязанного идеала покорности, которая всячески пропагандируется в сказках как высшая добродетель. Правда, пиар смирения озвучивается неубедительно, потому что половина несчастий, которые случаются с положительными героинями, происходит тогда, когда они произносят сакраментальную фразу: «Слушаю и повинуюсь!» Как послушалась — так сразу и влипла в историю.

А поговорить?

Образцом для подражания безусловно является Шахрезада: красивая, покорная, умная. Но вопреки замыслам автора, она иносказательно преподносит урок коварства или женской мудрости (как посмотреть). Помните, с чего все началось? Появление Шахрезады нарушило планы царя.

Каждый вечер повторялся неизменный ритуал: секс, трапеза, байка, которую прерывало утро. По сути это была сказка про белого бычка, потому что у нее нет конца. Ведь сказки 1000 и одной ночи подобны арабской вязи: не успеет закончиться одна волшебная история, как в ней пустят побеги шесть других. Из чего следуют два вывода: 1) для мужчины важнее «А поговорить?», чем постель; 2) язык мой — друг мой. Благодаря словоохотливости Шахрезада сохранила жизнь не только себе и своим близким, но и тысяча и одной девушке. Жизнеописания сотен сказочных героев подтверждают эту аксиому: хорошая байка спасала шкуру даже самым негодяйским негодяям, вроде раба-негра, из-за которого царь случайно убил свою добропорядочную жену.

1001 ночь — это 2 года и 74 дня. Скромный срок для семейной жизни. Неизвестно, сколь долго терпел эти сказки царь в дальнейшем. Один из критиков назвал их «скучными и нудными», и, между нами, тетеньками, он по-своему прав. Может, царю надоело. Может, не случайно у китайцев (хоть и не арабы, но тоже мудреная нация) был принят закон о том, что болтливость жены является основанием для развода. Кто знает? Наше дело — рассказывать сказки...