Звонок.

Очень резкий и настырный телефонный звонок всё звенел и звенел... Мне очень не хотелось отвечать на него. И вдруг я резко проснулась. До моего сознания постепенно начало доходить, что этот звонок звенит наяву. Глянув на часы, я обнаружила, что уже далеко за полночь. Посмотрев на мирно спящего мужа, я решила побыстрее поднять трубку, пока он не проснулся. Чувство беспокойства уже начало одолевать меня - мой полуспящий разум заполняли всякие панические мысли. Я подняла трубку.

"Алло?"

Мое сердце заколотилось. Я внимательно вслушивалась в звуки, исходящие из трубки и смотрела на мужа, который как раз повернулся в мою сторону, лежа на кровати.

"Мама?" - очень тихо ответил голос.

Я едва могла слышать шепот, звучащий в трубке. Мои мысли немедленно рванулись к моей дочери. Когда отчаянный звук плача молодой девушки стал довольно ясным, я растормошила своего мужа.

"Мама, я знаю, сейчас поздно, но не говори ничего, пока я не закончу. И перед тем, как ты спросишь... да я снова пила. Я чуть не попала в аварию несколько минут назад. Я съехала с дороги и чуть не перевернулась. Мой лоб весь в крови, и я в панике. Со мной что-то не в порядке. Я так испугалась, и все о чем я могла думать, так это о том, как тебе будет больно, когда полицейский подойдет к твоей двери и скажет, что я погибла. Я хочу... прийти домой. Я знаю, мой побег был ошибкой. Я знаю что ты даже заболела от волнения. Я должна была позвонить тебе раньше, но я... боялась".

Я как будто бы чувствовала, как рыдания и глубоко израненные эмоции текли из другого конца трубки прямо в мое сердце. Я представила лицо своей дочери и в моем затуманенном сознании все стало проясняться.

"Я думаю..." - быстро попыталась сказать я...

"Нет, пожалуйста, дай мне закончить! Пожалуйста!"

Она говорила не столько со злостью, сколько с отчаянием. Перед тем, как я успела произнести следующую фразу, она продолжила: "Я беременна, мама. Я знаю, я не должна пить, сейчас особенно, но я испугана мама... очень испугана!"

Голос снова оборвался, и я почувствовала, как дрожат мои губы, а глаза наполняются слезами. Я посмотрела на своего мужа, который все это время молчал.

"Кто это?" - спросил он.

Я была не в состоянии ответить ему. Поняв, что произошло что-то неладное, он быстро выбежал в соседнюю комнату и через две секунды возвратился с параллельным телефонным аппаратом, трубку которого он уже держал возле уха. Она, должно быть, услышала щелчок в трубке, а потому спросила: "Ты еще здесь? Мамочка, прошу тебя, не бросай телефонную трубку. Я так одинока".

Слезы тихо катились из моих глаз. Я изо всех сил сжала трубку и пристально посмотрела на мужа, ища совета. Наконец, взяв себя в руки, я смогла произнести несколько слов.

"Я здесь, я не бросаю", - ответила я.

"Я должна поговорить с тобой, мама. Понимаешь, я должна сказать тебе это. Каждый раз, когда мы говорили с тобой, ты всегда указывала мне, что я должна делать. Ты читала все эти буклеты о том, как говорить о сексе и всем остальном, но все, что ты делала - это говорила. Ты никогда не слушала меня. Ты никогда не давала мне сказать, что я чувствую. Все мои чувства были абсолютно неважны для тебя. Ты всегда думала, что все это несерьезно. Из-за того, что ты моя мама и ты старше, ты думала, что у тебя есть все ответы, но... понимаешь... иногда мне не нужны были ответы. Мне просто нужно было, чтобы меня выслушали".

Я сглотнула комок, появившийся в моем горле и вспомнила о буклетах, которые находились на моем ночном столике.

"Я слушаю", - прошептала я.

"Ты знаешь, здесь на дороге, после того, как я потеряла управление машиной, я начала думать о ребенке и о заботе о нем. Затем я увидела эту телефонную будку и это было так, словно я услышала твою очередную мораль о том, что люди не должны водить в пьяном виде. Поэтому я вызвала такси и хочу вернуться домой!"
"Хорошо, дорогая", - сказала я, облегченно вздохнув, но она вдруг продолжила: "Но ты знаешь, наверное, я смогу сесть за руль сейчас".

"Нет!" - крикнула я в трубку. Казалось, что все мои мышцы закостенели, и я еще сильней сжала руку мужа. "Пожалуйста, подожди такси. Не бросай трубку до тех пор, пока не приедет такси".

"Я просто хочу вернуться домой, мама".

"Я знаю, но сделай это для меня, подожди такси". Я слушала пугающую тишину в трубке и чтобы как-то успокоиться закрыла глаза. Как-нибудь я должна была остановить ее от вождения.

"Приехало такси!" - послышалось в трубке.

Только когда я услышала, что на том конце зазвучали голоса таксиста и девушки, я почувствовала облегчение.

"Я возвращаюсь домой, мама". После этого раздался щелчек, и телефон замолчал.

Все мое лицо было в слезах. Я с трудом поднялась и зашла в комнату нашей шестнадцатилетней дочери. Мой муж подошел ко мне и обнял, уперевшись своим подбородком в макушку моей головы. Я вытерла слезы со своих щек. "Мы должны научиться слушать", - сказала я ему.

Он секунду смотрел на меня, не отрываясь, затем спросил: "Думаешь, ей надо было сказать, что она набрала неверный номер?"

Я посмотрела на нашу спящую дочь, а потом на него. "Возможно она не так уж и ошиблась номером", - сказала я.

"Мама, папа, что вы делаете?" - послышался из под одеяла приглушенный голос. Я подошла к дочери, которая спросоня вглядывалась в темноту.

"Мы тренируемся", - ответила я.

"Тренируетесь что?" - пробормотала она и снова плюхнулась на подушку, мгновенно усыпая.

"Слушать", - прошептала я и прикоснулась ладонью к ее щеке.